***
Как сказали в больнице, они не знают, что именно послужило причиной комы. Мозг не был повреждён слишком сильно, но что-то пошло не так. Врачи утверждали, что если пациент очнётся, то у него, скорее всего, не будут нарушены никакие способности. Он будет таким, каким был раньше. Но Ките не просыпался. Ни через неделю, ни через месяц. Поэтому права и были заброшены. Не могла девушка находиться в транспорте, зная, что её молодой человек находится при смерти. Она не боялась за себя. Осознание того, что Кита пострадал по вине другого человека, не позволяло ей сесть за руль. Мысль, что Т/и сама может стать для кого-то убийцей, терзало её изнутри.***
Каждый день Т/и начинался и заканчивался теперь одинаково. Просыпаясь пораньше, она быстро собиралась и направлялась в больницу. Среди персонала она была как своя. Все её знали. Все знали, что сегодня она опять придёт с утра, расскажет парню о своих планах на день и уйдёт на учёбу. Во время обеда она заглянет на час, быстренько поест и оставшееся время просидит рядом с кроватью, смотря на Киту, нежно держа его руку в своей. А вечером она останется допоздна. И вернётся к себе так поздно, как только сможет. С некоторыми медсёстрами она успела сдружиться, и на выходных те иногда позволяли ей остаться в палате на ночь. Всё свое свободное время девушка проводила в белых стенах. Т/и разговаривала с Шинске, смотрела с ним какие-то сериалы, читала ему. Каждый раз, когда она покидала парня, девушка оставляла поцелуй на его холодных губах. В дни, когда приходил кто-то из команды, было шумнее обычного. Когда они в первый раз завалились все вместе, их чуть не выгнали. Слишком уж громкими были волейболисты. Теперь они появлялись по несколько человек за раз. Девушка, прочитав на одном из сайтов, что человек, находящийся в коме, всё может прекрасно слышать, говорила максимально жизнерадостным голосом. Но глаза, потухающие с каждым днём, видели все.***
Рабочая неделя закончилась. Снова Т/и идёт в знакомую палату, здороваясь по пути с сотрудниками. Она садится на стул рядом с постелью и сжимает чужую руку. Голова её быстро опускается рядом. — Знаешь, Кита, возможно, что сейчас это прозвучит слишком сопливо, но если ты не очнёшься, я впервые сяду за руль машины и собью того урода. Надо же мне хоть когда-то воспользоваться правами, да? И я постараюсь сделать это так, чтобы никто не остался в живых. Этот мудак пожалеет, что его не посадили. Специально выберу момент, чтобы рядом никого не было, и на всей скорости в него. А ещё, представляешь, его жена подходила ко мне и просила заявление забрать. Мол, у него дети, как они без него будут. Я тогда ей чуть волосы все не выдрала. Для чего мы будем портить им жизнь? У нас-то ещё нет ни сына, ни дочки. Видел бы ты, как эта тётка в суде его защищала. Мне казалось, что она судью порвёт прямо там. Я определённо готова сбить и её тоже. Детей жалко только будет. Хотя, с такими родителями. — Не надо никого сбивать. Если у тебя права заберут, кто потом меня прокатит? А я ещё хочу посмотреть, как ты водишь. Т/и не верит, она боится поднять глаза. Боится, что всё это окажется сном. Но мужская рука, пока ещё слабо сжимающая ладонь девушки, убеждает её в обратном.