Путь обратно

      Никогда больше не использовать причуду на людях. Никогда. Такой он построил принцип. Но любопытность брала вверх и потихоньку Изуку решил пробовать причуду на насекомых. Они ведь ничего не почувствуют? Другое строение систем, они не почувствуют так, как могли бы почувствовать люди. Он прикасался к разным насекомым, про себя проговаривая: «На полную! Теперь потише… Осторожно! Немного! В полную силу! Один процент!». В какие-то моменты пламени не было вообще, а в какие-то оно разгоралось очень сильно и высоко, и Мидория в панике кричал, потому что оно не могло погаснуть, но стоило только прийти в себя, захотеть — и пламя исчезало.       Результат: все насекомые сдохли. Никто из них не выдержал и одного процента. Но ведь это всё потому, что они маленькие и слабые? Изуку тяжело вздохнул. Причуда слишком травматична. Её нельзя использовать на людях. Максимум — убить ненужных ползающих тварей, больше эта причуда ни на что не годится. Он ещё раз внимательно осмотрел свои руки и зажёг в них огонь.       — Я даже костёр развести не могу с помощью этого огня, что эта за причуда вообще такая?!       Где-то далеко ухмылялся Все-За-Одного и с трепетом наблюдал за всем этим. Он уже подготовил для Изуку его первый опыт и с любопытством ждал этого часа. Сегодня Мидория наконец-то попробует на вкус чужие страдания, как же он отреагирует, какой предпримет шаг после этого дьявольского события?

***

      Это был обычный солнечный, мирный день. После школы Деку поехал в центр города, чтобы приобрести новый костюм на выпуск; из старого уже давно вырос. Вид многоэтажек и высотных торговых центров слегка омрачал прибытие и навевал страшные воспоминания о бетонной коробке, чуть не ставшей для него гробом. Немного погодя эти чувства отступили, уголки губ приподнялись вместе с настроением. В конце концов, чего мне горевать? Ну не попаду я на геройский факультет, попробую другой. Осталось подумать, куда именно, и вперёд. Жизнь не закончилась, всё в порядке. Деку, у тебя нет причуды, ты — простой человек. Всегда с этим жил, живи и дальше. Эти мысли непременно успокоили тревожную душу парня. Он с удовольствием прошёлся по магазинам и купил всё необходимое. Купил продукты домой, хотел устроить предпраздничный с мамой ужин; потому что праздничный выпускной ещё аж через три дня!       Уже давно небо заволокло тёмными тучами, где-то вдалеке послышался гром, предвещая надвигающуюся грозу. Пройти до дома оставалось всего пару кварталов, но внезапно фонари начали гаснуть один за другим. Дорога стала чёрной. Внутренняя паника окатила Деку с головой. Он широко раскрыл глаза и уговаривал себя пойти дальше. Всего лишь свет погас… перебои, наверное? Каждый следующий шаг давался тяжело. Впереди стояли три образа, высоких, больших. Деку остановился. Там кто-то есть, оу.       — Не страшно тебе в темноте одному шастать, малявка? Гони-ка сюда свои шмотки с кошельком в придачу. — Это был грубый прокуренный голос одного из них.       Он пошёл навстречу Изуку. Это… мои вещи. Это мамины деньги, она зарабатывает их большим трудом, а вы хотите забрать их так просто, запугав меня? Так не пойдёт.       Мидория попятился назад. В переводе на гангстерский для них это означало «Ничего я вам не отдам, ушлёпки вы конченные, в жопу вас!». Бандиты оскалились один за другим и озверели. Любое неповиновение всегда вызывало у таких людей бурю гнева и шквал негатива. Один из них телепортировался сзади и заломал Деку руки сзади.       — Щенок, да ты совсем ошалел?       Второй мужчина, самый тощий и высокий, выхватил упавшие на асфальт пакеты с покупками Деку. Продукты он трогать не стал, интерес привлекла фирменная одежонка.       — Ни на кого из нас не налезет, чёрт. Мы ведь уже не так молоды и малы, как ты. Нам оно не сдалось, — сказал третий.       Его голос был самым зловещим.       — Но раз ты ведёшь себя так дерзко — мы тебе устроим.       Тощий с силой ударил его в живот, от чего Мидория съёжился. Его руки были заломаны с особой силой: ещё немного и их бы сломали вовсе. Зловещий бандит захохотал, доставая покупки Деку и начиная рвать их. Изуку с болью смотрел, как эти негодяи рвут его новую одежду, рвут его воспоминания, прекрасно проведённого дня. Без единого изъяна! Неужели так не могло быть всегда? Неужели всегда в жизни есть какой-то подвох, какое-то гадство? Неужели нельзя просто жить хорошо? Парень оскалился и издал негодующее рычание.       — Вам ведь это не нужно! Тогда зачем? Зачем вы это делаете?!       Они давно могли забрать деньги, оставить пару тумаков и спокойно уйти, но… Зачем всё это? Я… Я ненавижу таких. Они просто глумятся, издеваются. Для чего? Для чего такие люди существуют?!       — Хе-хе, просто чтобы тебя позлить, недоумок. Если бы ты сразу всё это отдал, не увидел бы как мы расправляемся с этими ненужными тряпками. Ой, погоди, или они тебе нужны? Смотрите, парни, это деловой костюм, он хочет выглядеть по-взрослому? У него же скоро выпускной, ещё одна малявка задерёт нос и будет думать, что она умнее всех! Придурошные дети, вы только и можете как сидеть на родительских шеях! Наверняка и ты ничего полезного не делаешь в жизни, только по магазинчикам бегаешь.       Эти слова были на вкус как самый горький яд. Изуку хотел ответить. Сказать, что все их догадки — брехня. Доказать, что они не правы. Но Деку не смог. Он почувствовал, как текут слёзы из его глаз. Чужой смех вместе с шумом в ушах перекрыли все существующие в мире звуки. Деку ошеломлён. Деку не хочет, чтобы такие бандиты существовали. Я ненавижу вас. Вы всё сегодня испортили. За что? У вас даже нет адекватной причины. Вы просто… мусор. Просто люди, которые не нужны в обществе. Я… Изуку в истерике рассмеялся, чем заставил остальных прервать свой хохот. Я использую эту силу на вас, если вы не захотите уйти, разумеется.       — Вам лучше оставить меня в покое, ребята, иначе вам же хуже, — совершенно спокойно и плавно сообщил Мидория.       Удар по лицу был очень сильным и оглушающим. Когда парень пришёл в себя, он снова выдал смешок. Я был довольно терпелив, но сил больше нет.       — Ладно. А теперь я.       Изуку Мидория использовал свою причуду. Меньше, чем в половину. Первым загорелся тот, кто держал непосредственно его руки. Оглушающим визгом он перепугал остальных. Без колебаний Мидория, освободившись от плена, подлетел к худощавому и ударил его по лицу в ответ; щека саднила, она помнила ту боль. Крик стал громче вдвое. Наконец, он догнал и третьего, коснувшись его только кончиком пальца. Просто для анализа, чтобы понять: сила удара всей ладонью, кулаком и одним пальцем при контроле будет одинаковой или будет различаться?       Они горели. Все втроём. И пламя было невозможно погасить. В какой-то момент Изуку совершенно потерял контроль от вида этого кошмара. Чужие крики и стоны, проклятья и ругательства, он смотрел как они катаются по земле, надеясь погасить это адское пламя. Мидория врос в землю и не смог ничего сделать. Им было настолько невыносимо это, что они не могли использовать свои способности для спасения или контратаки, они просто медленно сгорали на глазах у Изуку Мидории.       Я ведь… не этого хотел!       — Боже… — вырвалось у него изо рта, когда он увидел приближающегося героя.       Изуку рефлекторно побежал прочь. Я убью их! Я не могу остановить огонь! Ааа! Меня посадят! Он не остановился. Побежал что есть мочи. Не зная, что будет дальше, не зная, как остановить этот огонь, не зная, как унять эти острые когти, скребущие саму изнанку души. Бежал долго, пока не упал от бессилия на ближайшую лавку, находившуюся в нескольких районах от домашнего.       А ведь это был просто один из хороших дней, когда он купил себе новую вещь, выпил вкусный лимонад в торговом центре и на секунду забыл о том, что он теперь — потенциальный убийца, с такой-то причудой. Ему нужно было просто доехать домой и они бы с мамой приготовили вкусный удон. Деку расплакался. Рядом не было никого, город давно заснул, только его мать и полиция не спали, потому что нашли его покупки рядом с горящими телами, которые, к сожалению, уже не в том состоянии, чтобы дать свои показания. Три заживо сгоревших преступника были бы опознаны гораздо быстрее, если бы пламя Изуку погасло. Но огонь страстно кипел, будто имея свою волю и желание существовать. Проклятый огонь…       Он не знал что дальше. Он убил тех людей, желая только немного покалечить за их идиотские выходки, за которые они заслужили получить. Дальше — темнота. Такая же, как в той бетонной коробке. Может быть, тогда я умер? И жил свою жизнь я до этого как-то неправильно, теперь получая по своим заслугам? Может, всё это вот-вот закончится? Меня закончат учить жизни и я смогу свободно переродиться? Скорее всего, так и есть… просто умер. Это объясняет многое. Мидория свернул в какой-то скверный райончик и от усталости завалился в самый дальний угол, обезопашивая всех от себя.       Неужели всё так и есть? Теперь моё место — грязные закоулки? Наверное это карма. Я ведь убил их. Даже несмотря на то, что они были негодяями, у меня было право на это? Юноша провалился в сон. В тёмном, отдающим разноцветным неоном с живой стороны улиц, уснул облокотившись прямо о мусорный бак. Он вбил себе в голову, что теперь здесь его место, и никак не мог перестать думать о чувствах своей матери.       Все-За-Одного смеялся. Его арсенал причуд позволял ему наблюдать за теми людьми, которые находились в пределах многих миль. Поистине зловещие силы — иметь такие возможности и делиться разрушительными причудами с другими людьми; преступниками. Правда, как заметил Изуки, делает он это совсем не во благо мира, а лишь чтобы потешить себя в свободное время. У тебя есть право, и есть сила. Мидория, я хочу увидеть ещё.