А кофе действительно вкусный!

      Я знала, что всё это было подстроено. Мадам Аделаида не переносила Марию-Антуанетту и, как и Блейсделл, который ставил честь и достоинство королевской семьи на первое место, всем сердцем желала избавиться от недостойной королевы. Кого они видели на моём месте? Кого считали достойной этого титула? Мне не известно, да и желания узнавать как-то не было. Впрочем, это не так уж и важно, ведь это место перестанет быть моим очень скоро. Я находилась здесь менее месяца, и совершенно не хотела затягивать своё пребывание в стенах Версальского дворца на больший срок. Может, стоило вообще покинуть Францию? Побывать в Австрии, а потом найти способ путешествовать по миру. Неплохая идея, верно? Именно поэтому нет смысла больше размышлять об этом - не теперь, когда до желанной свободы осталось всего ничего. А о том, как прожить жизнь, будучи уже не связанной дурацким положением, я подумаю потом.       Меня закинуло в этот мир совершенно случайно, и я до сих пор не могу поверить в то, что это не сон. Говорят, любопытство сгубило кошку. Может, и так, и поэтому сейчас я пытаюсь сделать всё возможное, чтобы вернуть свою жизнь, свою судьбу в свои руки. Быть может, окажись на моём месте наивная глупышка, впрочем, какой и была австрийская принцесса, ей бы пришлась по вкусу такая жизнь, но даже это счастье не продлилось бы долго. Глупый монарх - мёртвый монарх. Монаршие особы не имеют права быть несовершенными. Не могут позволить себе быть незнайками. Слишком опасно. И многого стоит. Да и быть королевой - та ещё морока, если честно. Вот почему, когда во дворец прибыл торговец с этим баснословно дорогим ожерельем, когда после моего отказа по стране всё равно разнеслись дурные слухи, я решила, что это мой шанс - шанс, чтобы сбежать из дворца и выжить, шанс, чтобы начать всё заново и выйти к истории с определённо счастливым началом и таким же счастливым концом.       Многие скажут, что я эгоистична и высокомерна, что поступаю так из личной выгоды, бросая целую страну на произвол судьбы. Но я отвечу им, что они, в таком случае, истинные лицемеры. Ни один человек не станет рисковать своей жизнью там, где у него не хватит навыков выйти победителем, как и принимать столь незавидную судьбу монарха, когда, казалось бы, тебе не оставили выбора. Выбор есть всегда. И я свой сделала.       За углом раздались тихие шаги, и через пару мгновений я столкнулась лицом к лицу с одним из первых доверенных лиц короля.       – Кого я вижу? Моя величественная королева! Безмерно счастлив видеть вас, – несмотря на вежливый поклон, его речь была пронизана издёвкой, а улыбка больше походила на усмешку, впрочем, как и всегда, но это ничуть меня не задело, и я продолжила смотреть на него так же холодно.       – К сожалению, не могу ответить вам тем же, министр, – я даже не пыталась скрыть своё безразличие, что ввело мужчину в некоторый ступор, однако я не давала его реакции меня взволновать, спешно проследовав дальше по коридору, минуя этого действительно опасного человека.       Из разговоров слуг я примерно представляла, как вела себя прошлая хозяйка этого тела, однако её образ мне совершенно не импонировал, и я не собиралась его повторять. В конце концов, терять мне было нечего. Та маленькая фея, что назвалась хранительницей книги, заверила, что любой исход в этом мире всё равно никак не отразится на моей настоящей жизни. Так чего же мне бояться?       – Вы действительно изменились, Ваше Величество, – голос мужчины потяжелел и стал наконец серьезным, утратив свою обыкновенную ехидность, а речь потеряла свой провокационный характер.       Я остановилась. Что он имел ввиду? Указывал на то, что я перестала вести праздный образ жизни и пусть и натянуто, но стала соответствовать своему положению? Что вместо дурашливой игривости вдруг стала холодна и расчётлива? Что стала больше слушать, чем говорить? Что я не «та» Мария?       Слегка повернув голову в его сторону, я заметила, что этот мужчина больше не смотрел на меня с иронией в глазах. В его потемневшем взгляде читался неприкрытый интерес, словно он наткнулся на головоломку, которую никак не мог решить.       Но мне не было до его желаний никакого дела. Даже если я недавно и призналась самой себе, что он мне нравится - нет, я столь глупо влюбилась в него! Но даже осознавая это, принимая то, что меня влекло к этому загадочному, умному, проницательному человеку, которого смело можно было бы назвать мастером интриг и заговоров, тянуло вступать с ним в неразрешимые полемики, пусть и прикрыто, наслаждаясь его категоричными ответами и ярким блеском светло-золотистых глаз ˗ я не могла ступить и шага назад.       Почему?       Потому что я не могла позволить себе умереть. Не могла поставить на кон свою жизнь, поэтому делала всё, чтобы закончить этот спектакль как можно скорее. Его внезапный интерес мог всё разрушить, поэтому надо было спешить и расставить все точки над i.       Развернувшись, я сделала пару шагов назад и приблизилась к нему настолько близко, что наши лица почти соприкоснулись. Возможно, увидь кто это сейчас, подумал бы, что я флиртую, но в моих глазах это был лишь наиболее действенный способ полностью захватить внимание собеседника, хотя быть может мне и хотелось рассмотреть его удивлённое прекрасное лицо поближе.       – Мне нет никакого дела до того, что вы думаете обо мне, милорд, как, впрочем, и до той игры, что вы ведёте. Просто закончите всё поскорее, чтобы каждый из нас наконец пошёл своей дорогой. Ведь это совсем несложно, не так ли, ми-ни-стр? – елейно произнесла я, аккуратно поправляя его затканный за край жилета белый шарф. – И вы, и я, король, аристократия, народ - все мы являемся лишь заложниками одной системы. Вы можете продолжать жить в ней, пожалуйста. Однако я не хочу и не буду, – решительно взглянув в его глаза, запирая своё глупое сердце на замок, я твёрдо решила покончить с этим здесь и сейчас. – Конечно, будь мы не по разные стороны баррикад, я бы предложила вам выпить со мной по чашечке ароматного кофе да побеседовать на отвлечённые темы, потому что как человек вы мне действительно нравитесь... Но что тут поделать, правда? – на этих словах его брови чуть взлетели вверх в неверии, однако я совсем не обратила на это внимания, спеша закончить разговор.       – Прошу меня извинить, – мило улыбнувшись, я развернулась и стремительно покинула коридор, стараясь не дать охватить меня разбушевавшимся эмоциям, оставляя того, в кого я столь неожиданно влюбилась, молчаливо смотреть мне вслед на протяжении ещё нескольких минут.       «Ну почему-почему-почему??? Почему именно сейчас???» – губы вдруг стали дрожать, а зубы еле слышно стучать друг о дружку. – «Не смей думать об этом, не смей! Этому всё равно не суждено случиться… Никогда-никогда… Никогда?» – осознание безысходности обрушилось на сердце стремительной лавиной, заставив едва сдерживаемые слёзы скатиться по лицу. В горле стоял болезненный комок, а тело не прекращало подрагивать от переизбытка нахлынувших чувств, с которыми я не могла совладать.       «Несправедливо! … И почему так всегда!?» – пытаясь дышать более ровно, я всеми силами старалась взять себя в руки. Я должна была, чтобы весь этот спектакль вдруг не превратился в фарс. – «Надо просто уехать. И всё закончится. Это всего лишь влюблённость. Вдали от него она быстро пройдёт. Обязательно пройдёт!»       Не знаю, с какими мыслями я оставила тогда министра, но даже поменяй он своё решение, предотвратить мой отъезд ему было уже не по силам. Всё было утверждено ещё ранее - об этом я узнала от мадам Аделаиды, которой так и не терпелось лично сообщить об этом, чтобы лицезреть моё расстроенное лицо. Впрочем, такой реакцией я её не удосужила, чем знатно разозлила.       Совсем скоро меня лишили титула королевы и выслали в Австрию, однако, как я и говорила ранее - всё это было частью моего плана, поэтому, с радостным осознанием своей свободы, я стала готовиться претворить свои последующие цели в жизнь. О том человеке я пыталась не вспоминать.       С «братом» и нынешним королём Австрии у нас сложились неплохие отношения, поэтому я получила в своё распоряжение достаточно средств на безбедную жизнь, которые тратила на свои путешествия. Конечно, инкогнито. Дурная слава остаётся славой, и лишние проблемы мне были ни к чему.       …       С тех пор прошло несколько лет, когда я получила письмо от Габриэль, в котором она писала о том, что неимоверно скучает по мне. Не скажу, что не привязалась к этой доброй женщине, и раз представилась такая возможность, я решила, что могу себе позволить посетить Францию, чтобы увидеться с хорошей подругой, какой она стала для меня за то короткое время, что я провела в Версальском дворце.       Проблем с приездом в Париж не возникло - словно все и думать забыли о бывшей королеве. Именно поэтому у нас выдалась замечательная прогулка по улочкам города, которая завершилась продолжительным чаепитием в небольшом уютном домике, что я арендовала в одном из тихих районов Парижа. Стоит ли говорить, что на следующий день я проснулась позже обычного и решила сварить себе немного кофе, чтобы взбодриться.       Уже отпив пару глотков из одной из расписных чашек, что были куплены мной на вчерашней прогулке для чаепития с Габриэль, я услышала, как в дверь позвонили.       «Похоже, она всё же нашла время, чтобы провести день вместе и сегодня», – счастливо улыбаясь, я подошла к двери и раскрыла её нараспашку.       – Доброе утро, Габ… – радостное приветствие оборвалось на полуслове, когда я увидела, что в дверях стоял совершенно другой человек.       – Утро и правда доброе, миледи, – с сияющей улыбкой произнёс тот, кого я не ожидала здесь увидеть. – Вы позволите войти?       Прекрасно понимая, что выяснять отношения на улице было бы себе дороже, я пригласила его пройти в гостиную.       – Что вы здесь делаете? – сурово спросила я, прожигая незваного гостя недобрым взглядом и суетливо размышляя над тем, не ждать ли мне новых бед.       – Прошу вас, вам не стоит так переживать, – видя мою настороженность, мужчина поспешил меня успокоить, склонившись в уважительном поклоне. – Я всего лишь вспомнил о вашем обещании. Надеюсь, вы не подумаете его нарушить?       Взгляд искрящихся весельем и предвкушением глаз уверил меня в том, что у него не было дурных намерений, однако произнесённые слова ввели меня в некоторый ступор.       – Не припомню, чтобы я могла вам что-то обещать, милорд.       Тихий смех залил комнату, когда стоящий напротив меня человек подошёл ближе и, словно отзеркаливая меня в прошлом, склонился прямо к моим губам.       – Но к счастью, помню я, – бархатный голос дрожью прошёлся по телу, когда он аккуратно коснулся моих волос и, заправив локон за ухо, позволил своей холодной руке соскользнуть на зардевшуюся в смущении щеку. – Вы обещали угостить меня кофе, миледи.       – К-к-кофе?       «Что за абсурдная ситуация? Почему это произошло? И что творит этот мужчина??» – я не могла успокоить свои мысли, тем более совладать со своим сердцем, что вдруг забилось очень быстро от казалось бы остывших чувств.       «Я не должна позволить им вновь расцвести! Только не сейчас! Я же так старалась обо всём позабыть!»       …       Однако трепетное прикосновение теплых и ласковых губ заставило забыть обо всём. Сладость, терпкость, горечь - всё смешалось в один большой клубок пьянящей страсти. Запутавшийся клубок, который с каждым последующим мгновением я всё меньше хотела распутывать. Я совсем позабыла о времени. Растворившись в этом приторно-сладком поцелуе, я не могла думать ни о чём, кроме его горячих прикосновений к моему телу, руках, что, очертив тонкие бока, спустились ниже, о тяжёлом горячем дыхании, перемешавшимся с прерывистым моим, и о том, что этот мужчина наконец добился своего и всё же свёл меня с ума! Поцелуй становился всё ненасытнее и разгорячённей настолько, что я, не выдержав, застонала, совсем позабыв о приличиях, совсем позабыв о манерах и своём положении…       И когда я вновь открыла глаза, то уже стояла в крепких объятиях любимого мной человека, утопая в тягучей нежности его взгляда, наслаждаясь его довольной хитрой улыбкой и вздрогнув от внезапного низкого шёпота в ухо:       – А кофе действительно вкусный. Может, повторим?