Семь грехов

- Да когда же ты за ум возьмёшься? - надрывалась мать, уставшая немолодая женщина, которая, возможно, когда-то была привлекательна, но не теперь. Многочисленные морщины, седые волосы, грубые неухоженные руки производили впечатление если не нищей, то брошенной жизнью женщины это точно. Реакция дочери на эту истерику, как ни странно, никакая. Девушка была недурна собой, но слишком худощава и имела флегматичный склад характера. Она была неразговорчива и, как говорят, "себе на уме" . Она молчала, когда мать укоризненно смотрела на неё, за то, что нерадивую ученицу исключили из художественной школы за прогулы. Она молчала, когда мать приходила с двух работ за полночь, но при этом носившая ничего, кроме обносок, чтобы её единственная дочь поступила в этот чёртов вуз. Она молчала и теперь, когда мать в порыве бешенства за то, что её дорогую дочь исключают из этого треклятого вуза, влепила ей пощёчину и теперь рыдала на кухне. Она молчала... Мергинг* и была бы рада посещать курсы и радовать самого дорогого человека хорошими оценками, но... Учителя не раз хвалили её. В художке за прекрасные этюды, в школе за неплохие, как утверждали преподаватели, нестандартные способности. Да и с какой радости она, способная добиться в этой жизни всего, обязана выслушивать скандалы от этой ненормальной?! Да и к чему нужно браться за учёбу сейчас, если её УЖЕ признали, признали, что она МОЖЕТ...Так что же ещё надо? В последнее время её часто посещали такие мысли. Её раздражало всё, но от Мергинг не было ни истерик, ни нервных срывов, ни-че-го. Но, несмотря на внешнее спокойство, её злость росла день ото дня. Она видела в своей маме, которая кормила ещё ту маленькую Мергинг с ложечки, которая успокаивала её, когда та разбивала колени во дворе, которая любила её несмотря на поразительное сходство дочери с мерзавцем-отцом... Мергинг видела в ней врага. Врага, которому нельзя сдаваться, которому нужно делать всё назло. Начало десятого, стало темнеть. Был слышен громкий несуразный ор от соседей-пьяниц, живущих этажом ниже. Девушка поднялась с дивана, на котором лежала всё это время, и направилась на кухню. Мать успокоилась и теперь сидела с задумчивым видом. "Ничего...Всё ещё не так плохо..." - отречённо повторяла та. При этом её голос был каким-то безжизненным, словно каждое слово давалось ей с трудом, а она сама находится на смертном одре. "Можно найти тебе работу..." - Меркинг не стала дослушивать то, о чём говорила ей "дорогая мамаша". Она направилась в свою комнату. Всё раздражало её как никогда. Её злило пьяное веселье соседей. Её злила мать, так жалко ищущая для неё лазейку в этот убогий мир. Её злил отец, бросивший мать, как только согрешил с ней. Но ей стало хорошо, как только она представила мертвенно-бледное от горя лицо своей матери. Как эта, да чего уж там, старуха падает, убитая своим горем, на крышку гроба. Из открытого окна люди походили на муравёв. Муравьёв, с помощью которых и держится этот мир-муравейник. Но она слишком любила, слишком ценила себя, чтобы стать частью этой системы, чтобы начать что-то делать... "Всего шаг, и они поймут, всё поймут, " - повторяла про себя девушка за минуту до того, как жёсткий асфальт размозжил ей череп. * Меркинг - от англ(merging)-слияние