Через тернии

Я не была расстроена, и более того, их нелепая шутка дала мне почву для размышлений. Если они пытаются вывести меня на эмоции такими детскими поступками, значит и они сами легко раскраснеются от похожего поступка. И я решила играть по их правилам. Не выключая воду, я не стала переодеваться, как планировала, только замоталась полотенцем, и подошла к двери. Шум не стихал, значит мальчики не ожидают моего выхода, пора действовать. Открыв дверь, я оказалась в раздевалке, где меня встречает целая команда парней, не ожидающих моего появления. Первым повернулся Костров, его щеки снова покрылись багрянцем, он испуганно отвернулся и ткнул в бок стоящего рядом Антипова, который, только успев поднять взгляд, сразу же его опустил. За ним цепочкой оглянулись и остальные игроки, радостный Кисляк улыбнулся моему появлению, но ради приличия прикрыл глаза ладошкой, но подглядывал через неплотно сложенные пальцы. — Что такое, ребят? Не смешно? — я изобразила удивление в голосе, и подошла к Щукину, который стоял ближе всего. — Саша уже успел повеселиться, я решила и Вас посмешить, — не смотря на то, что я еле сдерживала себя, чтобы не засмеяться в голос, Егору было не до смеха. Даже самый болтливый Кисляк стоял молча и, заметив мое приближение, начал отворачиваться в сторону. Какие же они дети, и я такая же. Мне стало стыдно, что я устроила такое шоу и повелась на их провокацию, но было поздно отступать. — Давайте договоримся, — я выдохнула и сложила руки на груди. — Я не против шуток и розыгрышей. Но это было не смешно. Ни мне, ни Кострову, — Саша обернулся на мои слова, забыв в каком наряде я стою перед ним, не успев сказать и слова, он махнул рукой и закрыл глаза, смущенный, но довольный моими словами. — Прежде чем что-то сделать, пожалуйста, думайте головой. Две минуты и душ свободен. Как тяжело далось мне это спокойствие и шутливый тон, внутри все горело и требовало ответного удара за такой поступок. И опять этот Костров, как мне на него не везет, почему это не мог кто-то другой. За один день я влипла уже в две неудобные ситуации, и каждый раз он становился участником этих событий. — Спасибо, что уступили душ, — в раздевалке царила гробовая тишина, кто-то снимал форму, пил воду из кулера и просто стоял в ожидании моего прихода. Когда я открыла дверь, первым на меня посмотрел капитан, он неровно вздохнул и осмотрел всех ребят, собираясь с силами и проверяя все ли согласны с его решением. — Агата, мы это… — Щукин почесал затылок, размышляя как бы продолжить свою речь. — Извиниться хотели. Глупая шутка вышла. Мы не хотели, — веру в раскаяние они уже потеряли, я поняла, что это лишь минутный порыв, на извинение их подтолкнул мой выход в полотенце и желание загладить свою вину. Вину, которую они вряд ли признали, но поступили так, как делают чаще всего. По правилам. Интересно, умеют ли они эти правила нарушать? — Забыли, — улыбнувшись, я хлопнула по плечу Егора и уже планировала прощаться, как вдруг в голове проскользнула мысль, которую я решила озвучить раньше, чем оценила все риски. — А давайте сегодня посидим? В 7 игра с канадцами, в баре будет трансляция, — пора переходить к серьезным действиям, подумала я и решилась на этот шаг. Волновало только одно — если никто не согласится, или придет несколько человек, насколько глупо я буду себя чувствовать. — Классно, я приду, — первым отозвался сонный вратарь, который до этого момента молча сидел на скамейке. Кажется, Семен Бакин. Он выглядел очень растерянным, но его улыбка, как у ребенка, уверяла меня в честности его намерений. По цепочке за ним согласием отзывались остальные игроки команды, и капитан, и защитники, удивив меня своей сговорчивостью. Настроение поднималось, осадок после неудачной шутки сходил на нет. Кажется, у меня есть шанс. Попрощавшись с парнями, я вышла из раздевалки, надеясь успеть заглянуть к спортивному директору. Его кабинет находился на втором этаже, вид с панорамного окна открывался прямиком на лед, поэтому во время тренировки легко увидеть, чем занимается Вадим Юрьевич Казанцев. Дворец жил своей особенной жизнью: все внутри него кипело и играло, бегали люди, на первом этаже разминалась группа поддержки, у стенда искали расписание тренировок и свободных окошек на льду, в буфете обедали спортсмены. По коридорам со льда в раздевалку бегали на коньках, тренера подгоняли, нельзя было задерживаться, все расписано по минутам. Удивительное место, теперь мне предстояло много времени проводить здесь, забывая и про учебу и про отца, который будет не рад узнать, куда я пропадаю. Мысли увлекли меня далеко от реальности, я блуждала в коридорах дворца, давно уже пройдя кабинет Казанцева зайдя практически в тупик, когда меня стукнули по плечу крепкой мужской рукой. За спиной стоял Романенко. — Ты чего по коридорам шаришься? — второй тренер был не особо осведомлен о правилах разговора и решил начать его без вступлений, нахалистый, через слова жующий резинку, которая, кажется, была бесконечна, либо он владел ее огромным запасом. — Вечерней тренировки не будет. — Я знаю, — уверила я Юрия Михайловича, выдергивая себя обратно в реальность и оглядываясь, как же далеко я ушла от кабинета, и не соврешь, что шла к директору. — Просто решила зайти к Вадиму Юрьевичу, не знаете, как попасть? — А я че, похож на справочную? — честно сказать, этот Романенко и на тренера-то был не особо похож, грубоватый и не заинтересованный ни в чем, он больше походил на местного старикашку, который ходит и раздает непрошенные советы и грубит, если ему что-то не нравится. — Прямо по коридору. Первая дверь у выхода. — Спасибо, — дежурно кивнув, я решила быстрее удалиться от общества Юрия Михайловича, который стоял, поджав губы, выделяя свой и без того заметный подбородок. Развернувшись, я услышала осколок фразы «Не намажешь», и с таким кусочком было понятно, что он имел ввиду. — Вы что-то сказали, Юрий Михайлович? — наивно поинтересовалась я, точно совсем не поняла его фразы. — Внимательное надо быть, говорю, — какой же он все-таки брюзга. До встречи с ребятами в баре оставалось несколько часов, которые я планировала провести в городе. Поездка до дома отняла бы больше половины времени, я едва бы успела зайти в квартиру, как пришел бы черед возвращаться назад. Предупрежу отца, что задержусь на учебе — совру. Кабинет Казанцева оказался передо мной через минуту бегства от второго тренера, перед тем, как постучаться я решила прислушаться, нет ли никого больше. Тихо. Два стука костяшками пальцев:  — Можно, Вадим Юрьевич? За столом сидел мужчина средних лет, уже начинающий лысеть на висках, по виду пижон в отглаженном костюме, но вызывающий приятное впечатление на первый взгляд. Он поманил меня пальцем, заметив в дверях, внимательно слушая кого-то, приложив к уху телефон. Удобное кресло, аккуратный стол, расставленные кубки по стенам кабинета и панорамное окно. Работа явно приносит много удовольствия, смотри себе как бегают ребята, наслаждайся скоростью, и матчи с великолепным обзором. Разглядывая владения, я не заметила, как он закончил разговаривать, коротко бросил «Всего доброго» и внимательно рассматривал меня. — Девушка, что Вы хотели? Если Вы по поводу расписания, то никаких окошек у меня нет, сразу говорю. Все под завязку, — у него был приятный, но строгий и уверенный голос человека, который всегда знал, что он говорит и кому. Находясь с ним в одном кабинете, чувствуется его главенство, но не принижающее тебя, скорее удерживающее на дистанции. — Я познакомиться хотела, — на мою реплику он отреагировал удивленно, подняв брови, от чего его лоб заполнился морщинами, соответствующими его возрасту. — Меня зовут Агата Титова, я новый игрок команды Медведи. Вам не рассказывал обо мне Сергей Петрович? — А Сергей Петрович вообще мало что мне рассказывает, — Казанцев заинтересованно смотрел на меня и, встав со своего стула, показал мне рукой на стул, стоящий около длинного стола, продолжающего его рабочее место. — Так и что, говорите, играете в Медведях? А мы, что, решили создать женскую команду, а я ничего об этом не знаю? — Нет, я играю в мужском клубе, — почему в этой команде все такие остроумные? Директор второго тренера хлеще. Я привыкла сталкиваться с непониманием и насмешками в свою сторону, но Вадим Юрьевич делал это безобидно, но колко. Не переходил на личности, делал это с улыбкой на лице и совершенно заинтересованным взглядом. Ему многое в этой жизни по зубам, но не я. — По регламенту в областных клубах допускается игра девушек в мужских командах. А я люблю соблюдать правила. — Люблю людей, соблюдающих правила, — директор принял мои правила, он отошел от меня. До этого момента он находился совсем рядом, практически перед моим лицом, но решил вернуться на свое прежнее место, продолжая наш диалог с большим интересом и рвением. — И на какой позиции ты играешь, Агата? — Нападающий, — я планировала рассказать ему о своей цели попасть в КХЛ и узнать, какие ему нужны документы, чтобы принять меня в команду, но наш диалог прервал звук открывающейся двери. — Вадик, почему до тебя постоянно не дозвониться? — услышав знакомый голос, я обернулась, на пороге стоял тот, кого я не хотела увидеть больше всего. — Агата? Что ты тут делаешь?