Часть 12
16 октября 2021 г. в 20:06
Вот уже много лет каждый год профессор МакГонагалл открывала эту дверь, чтобы поприветствовать очередное пополнение Хогвартса. Она говорила те же слова, которые произносили её предшественники. Возможно, даже те же слова, которые когда-то впервые произнёс кто-то из основателей. Интересно, кто бы из них встречал первокурсников у порога? Вряд ли гордый Годрик. И маловероятно, что хитрый, но тщеславный Салазар или предусмотрительная, но флегматичная Ровена. Скорее всего, это была заботливая Хельга. Или вообще кто-то из персонала, а сами основатели величественно восседали в обеденном зале. Отведя детей в специальное помещение рядом с большим залом, она собиралась произнести эти слова в двадцать пятый раз:
— Добро пожаловать в Хогвартс. Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета. Факультетов в школе четыре — Гриффиндор, Хаффлпафф, Рейвенкло и Слизерин. У каждого из них есть своя древняя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании между факультетами — это огромная честь. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи. Церемония отбора начнется через несколько минут в присутствии всей школы. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями.
Нет, конечно, если подумать, во времена основателей эта речь звучала совершенно иначе. Да и система баллов возникла точно позже. Минерва не помнила упоминаний, когда балльная система была введена, но сильно сомневалась, что это бы могло произойти в шестнадцатом веке. И тем более — раньше. Вот восемнадцатый — возможно. В девятнадцатом она уже точно работала. И надо полагать, что поддерживать эту систему, пока ещё попечительский совет выдавал финансирование на различные поощрения победителям, было значительно проще.
Подарки победителям были разными — от дорогущего думосброса (разовая акция, агрегат всё ещё стоит в гостиной Слизерина) до новых мётел факультетской команде по квиддичу — но даже символическая факультетская библиотечка, стоящая сейчас в гостиной Рейвенкло (тот единственный раз, когда воронята, привлеченные наградой, буквально порвали другие факультеты. С пятикратным разрывом), позволяла поддерживать жизнеспособность системы. Сейчас та держалась исключительно на энтузиазме деканов. А если быть более точной, то держалась она исключительно на самой Минерве и Северусе. Случись что-то хоть с одним — и песочные часы можно будет сдать в утиль, потому что ученики баллы будут игнорировать совсем. Вороны с барсуками и так почти что не обращают на эти абстрактные цифры внимания. К счастью, её львята были азартны сами по себе, так что ей разжечь соревновательный дух в детях было не сложно. Но вот что делает Северус, чтобы и прагматичные змейки тоже играли по этим правилам, она просто не представляла. Гений педагогики. Или искусства манипуляции, что, впрочем, одно и тоже.
Вообще-то надо бы придумать какую-нибудь альтернативную награду без финансовых затрат. Где-то ей попадалось, что в течение нескольких лет для выигравшего факультета на весь год накладывался мораторий на телесные наказания. Дёшево и эффективно. Но отменять оставшиеся дисциплинарные взыскания — не вариант. Школа этого не переживёт. А что тогда? Надо будет обсудить вопрос с другими деканами. Или даже с Дамблдором. Нашёл же он где-то философский камень.
На этот год, кстати, можно будет оставить в качестве приза именно его. Если кто-то, конечно, сможет легендарный артефакт раздобыть. В любом случае школьникам этот булыжник не нужен почти ни для чего. Продвинутый вариант почётной грамоты. Минерва не была уверена, что даже Северус сможет сварить эликсир жизни. А если наложить чары запрета на вынос камня из гостиной факультета, то — без соответствующего оборудования — не сможет и сам Фламель. Превращение же металлов в золото — пусть детишки резвятся. Этот уровень трансфигурации доступен только семикурсникам, а сил тратится столько, что эффективнее найти себе нормальную работу или даже подработку.
Минерва наконец очнулась от своих мыслей и перевела взгляд на детей. Все выглядели более-менее прилично. Пора познакомить их с привидениями замка.
— Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами, — сообщила она, покидая комнату. Декан Гриффиндора мельком заглянула в большой зал, убедившись, что все профессора уже заняли свои места, и стала ждать. Привидениям понадобится минут пятнадцать-двадцать.
Через десять минуть через стену стремительно вылетел призрак Почти Безголового Ника, завывая от ужаса. Минерва стремительно вернулась к оставленным первокурсникам. Гарри Поттер, которого Минерва видела до этого только мельком, хотя и слышала, конечно, о нём от различных знакомых и подруг, стоял по центру небольшой комнаты, выделяясь ростом семилетнего ребёнка на фоне ровесников (эту историю она тоже знала). Рядом с ним стояли Малфой и Лонгботтом. Стояли плечом к плечу, как будто собирались отбиваться от остальных детей, жавшихся к стенам. Рядом болтался младший Уизли, курсируя между центральной группой и остальными детьми.
Какой-то старый инстинкт, оставшийся ещё от давней и недолгой службы в департаменте защиты правопорядка, сказал Минерве, что что-то в картине было не так. Глаз царапала неправильность боевого построения из трёх человек. Из трёх? Вот оно! Волшебница сосредоточилась, усилила окклюменционные защиты и сотворила проявляющее заклинание. Пустующее место в строю занял ребёнок в маггловской одежде. Абсолютно неизвестный Минерве. Минерве, лично отправившей в этом году тридцать девять писем (и написавшей письмо для Поттера, которое отправил директор). Джастина Финч-Флетчли и Гермиону Грейнджер она сопровождала на Косую аллею за покупками. Родителей всех остальных она учила, а детей — соответственно — знала в лицо. И лица этого ребёнка она точно не знала.
Внутренний зверь не советовал доводить до конфликта, но педагог в Минерве был сильнее:
— Что здесь происходит?
Тридцать пять лет преподавания — это вам не пироженку съесть. Поэтому дети сразу же опустили палочки (непонятно когда успевшие у них появиться) и сделали вид виноватый, готовый каяться и максимально невинный. Одновременно. Чувствовался навык и рефлексы матёрых хулиганов.
— Это не мы, — сразу обозначил Малфой, что фамильные таланты к переговорам в роду не иссякли.
— Они сами виноваты! — о, а вот переговорные таланты Поттеров — это что-то новенькое, — и вы!
Последнее утверждение было особенно неожиданным. И Минерва постаралась всей своей мимикой показать, насколько сильно ребёнок ошибся в подборе слов. Кажется, получилось:
— Ну, то есть не вы, и вообще… — поднявшийся было бунт на корабле был задавлен в зародыше.
— Мистер Поттер, мистер Лонгботтом и мистер Малфой! — Минерва сделала крохотную паузу, раздумывая, присоединить ли к этому списку младшего Уизли. Не стала. — Потрудитесь объяснить, что произошло и кто этот молодой человек с вами. Молодой человек, почему вы не в форме?
— Здрасти, меня Деннис зовут. Деннис Стоун. Я тут с ребятами за компанию.
Кажется, позиция профессора дала слабину, что отразилось на лице: мальчишки несколько расслабились. Ответ, конечно, вызвал у заместителя директора бурю возмущения:
— Какой ещё Деннис Стоун?! Что значит «за компанию»?!
Минерва раздумывала, схватить негодника за ухо сейчас или дождаться ответа. Её намерение явно было считано и вернуло обвиняемым нужный тонус.
— Я племянник Риты Скиттер, я сквиб, — затараторил Деннис в значительно более почтительном тоне, — простите, пожалуйста, я в Хогвартс-Экспресс пробрался, хотел церемонию распределения посмотреть.
— Мы обсудим это позже. И всё-таки, что здесь произошло?
Ответить мнущиеся мальчишки не успели. Из-за спины Минервы раздался замогильный голос Кровавого Барона. В нём было что-то странное:
— Изыди! Прочь! Прочь из Хогвартса!
Повернувшаяся Минерва была несколько ошарашена. Кажется, бесстрашный, грубый и прямолинейный призрак Слизерина… боялся? Да, точно. Кровавый Барон до ужаса боится Мальчика-который-выжил. Чудесно.
— Что ты сделал с Эдмундом Граббом?! — Ага. Хотя бы понятны обвинения. Эдмунд был учеником, умершим ещё в Викторианскую эпоху перед входом в Большой зал.
— Нууу… Просто он так резко выскочил… И… И он зря подлетел ко мне ближе трёх метров, — Поттер достал какой-то амулет в виде деревянного ворона и продемонстрировал отшатнувшемуся призраку. — Я это не контролирую. И из ловушки душ его уже не достать.
— Мистер Поттер, пожалуйста, оставьте амулет в каком-нибудь безопасном месте, чтобы не угрожать обитателям замка, и давайте уже займёмся распределением. Нас ждут все ученики и профессора Хогвартса, — под её строгим пристальным взглядом дети сбились в неровный строй, — а с вами, молодые люди, — она ещё раз посмотрела на нарушителей спокойствия, — мы ещё поговорим после пира.
