Клянусь, что больше не буду вас беспокоить!

      - Ха..?       С ее губ сорвался хриплый голос, не в силах понять сути его вопроса.       Что же это, если не совпадение? Даже если и не оно, Вайолетт - не ребенок. У нее имелся опыт, свойственный дочери ее положения. Если б Розетта сблизилась с Вайолетт, имея за спиной некий план, едва ли та смогла бы застать ее врасплох и разомкнуть руки. Как бы то ни было, у Юлана не было ни единой причины так осторожничать.       Не слишком ли он вмешивается в ее личную жизнь, не чрезмерно ли опекает?       - Разве вы не могли не знать, что она обожала принца Клаудию?       Все в академии прекрасно знали об извращенных любовных похождениях Вайолетт. И что Клаудия был сыт ею по горло... и о внезапной смене поведения Вайолетт. Никто не мог ничего подтвердить, ведь девушку наверняка ныне больше беспокоили дела ее дома, но едва ли стоило говорить о том, как она вела себя прежде.       Для Вайолетт Розетта - соперница в любви. Конечно, официального объявления еще не было, так что Вайолетт никак не могла об этом знать. В то время как Розетта знала все и все равно сблизилась с ней. Общалась и улыбалась Вайолетт, даже взяла роль ее подруги.       Не то, чтобы подозрения Юлана были беспочвенны. Просто стоит делу дойти до Вайолетт, и его опека становится чрезмерной - до неприличного.       - Не совсем понимаю, что вы хотите сказать.       - Раз ответили так, то явно все понимаете.       - ...       - Осторожность никогда не бывает лишней, но не бесполезно ли упрямиться сейчас, когда я уже добрался до вас?       Честно говоря, это показалось ей жутковатым. Он следил за каждым ее движением, загонял туда, куда девушка идти не желала. Медленно, но неуклонно подталкивал ее к краю. Лишь голос и уста отдают лаской и теплотой, но каждый раз, как на нее обрушиваются его глаза и полные шипов слова, она злится и становится уже не в силах держать себя в руках.       Она и сама понимала, что все его столь очевидные опасения и подозрения - все метания от недоверия и настороженности, - вызваны его непомерными чувствами, любовью. Но выбранный им путь уж слишком эгоистичен и самодоволен.       И вот такой, идущий на поводу у своего самолюбия эгоист действовал от имени Вайолетт.       - Выражусь иначе - мне нечего тебе сказать.       - ...       - Это касается лишь меня и леди Вай. О чем мы с ней думаем, о чем говорим, в каких отношениях находимся - все это наше личное дело. И тебя никоим образом не затрагивает.       Если вставать на пути чужой любви - неразумно, то же касается и дружбы. Чем важнее человек, тем сильнее растут волнение о его участи, но едва ли это давало юноше право преграждать ей путь. В проницательности есть своя прелесть, но сколько бы он ни беспокоился, не считаясь с мнением заинтересованного лица он выставил свои претензии не более чем собственной трактовкой ситуации. Подобное может стать благим делом только если улыбнется удача.       Опаска, неверие, несуразность... какой бы довод ни привела третья сторона, то лишь ее собственное видение, что не несет в себе правды.       - Что бы ты ни думал, что бы ни предпринял - это твое собственное дело, в которое я не желаю лезть, но... не мог бы ты усмирить свое желание полного и абсолютного контроля леди Вай?