Не в порядке (если быть честным)

      Не заметить это было нельзя. Дамиано выглядел очень бледным, когда впервые вошел в гостиную утром, а то, как он говорил короткими фразами и избегал зрительного контакта со всеми, сразу давало понять, что что-то не так.       Виктории просто нужно было как-то выбить из него признание, пока бедняга не упал прямо перед ними.       «Дами?» — она осторожно потрепала друга по плечу, беспокоясь о жаре, исходившем от его тонкой хлопковой рубашки —"Мы собираемся пообедать, ты с нами?» Дамиано спал на диване последние полчаса, блокнот, ручка и любые идеи для текстов песен были забыты, когда сон одолел окончательно.       Виктория не сводила с него глаз весь день, мысленно отметив его бледное лицо и легкий блеск пота на его коже. Он дремал какое-то время, но потом решил сдаться, карандаш уже едва держался между пальцами. Его обычно живые карие глаза потускнели из-за темных мешков под ними, но в них все же появился лихорадочный блеск.       «Дамиано…»       Солист не подавал признаков пробуждения, поэтому она потрясла его за плечо чуть сильнее. Наконец, наконец, его глаза открылись, затем он встревоженно сел. На мгновение его взгляд сфокусировался на Виктории.       'Определенно хуже, чем я думала изначально'       Его глаза покраснели, а щеки окрасились нездоровым розовым цветом из-за прилива крови.       —Что случилось?       — Ничего. Просто подумала, не хочешь ли ты пообедать с нами?       Виктория заведомо знала, что он ответит, но ожидание его ответа дало ей время оценить, насколько плохо её другу на самом деле.       «Э… Нет, спасибо»       Дамиано потер глаза трясущейся рукой, испустив долгий вздох: «Что-то еще?»       «Нет, спи», — Виктория с трудом подавила в себе желание взять его лицо в свои руки, прижать тыльную сторону ладони к его лбу, чтобы проверить температуру. Он привык быть опорой для всех, самым старшим, и неважно, насколько заботливым он был с ними все время, всему есть предел. И этот предел обычно появлялся, когда он болел, если только все не было совсем плохо.        Дамиано откинулся назад, прижав голову к подушке, и испустил еще один долгий вздох. На этот раз более дрожащий.        «Тебе что-нибудь нужно?» — она не могла не спросить. Она должна была спросить. Но он только хмыкнул, блестящие глаза закрылись, когда сон снова поволок его в свои объятия. Виктория замерла на секунду, просто наблюдая. Ждала, когда его лицо расслабится, когда придет сон, независимо от того, насколько лихорадочным он был.       Но сон не приходил.       Ее сердце болело за него и его упрямство не просить о помощи.       «Я здесь, дурак» — она наклонилась, чтобы прижаться к его пылающему виску, потому что, серьезно, к черту этот предел — «Позволь мне помочь тебе.»        Дамиано не отстранился. Виктория заметила, как напряглась его челюсть и раздулись ноздри. Он задерживал дыхание, а вместе с ним, как она теперь знала, и несколько непрошеных слез.       «Я здесь» — она прижалась лбом к его виску, обхватив рукой его за плечо. Дамиано не сделал ни одного движения, чтобы оттолкнуть ее.        Значит, все действительно плохо.