Железный Лорд

- Твой волк слишком ёршист, - заметил Теон, рукой приглаживая застывшего Лохматика. Лютоволк Рикона всегда вёл себя при Грейджое тихо и спокойно, чего нельзя было сказать о других людях. Рыжеволосый мальчишка, прибывший в замок неделю назад жёстко улыбнулся. Если к Цицерону слуги относились хоть и с опаской (свои пакости попугай не останавливал на одних оруженосцах Теона), но всё же спокойно и даже подкармливали питомца лорда, то вот к лютоволку, здоровенному зверю люди явственно питали чувства страха. Да и лютоволк, в отличие того же альбиноса-Призрака, выглядел откровенно пугающе, со своей чёрной окраской и ярко-зелёными глазами. - Я не пугаю слуг специально. - Да ну? – усмехнулся лорд Пайка, - того летнийца, что служит мне переводчиком ты тоже напугал не специально? Рикон Старк надулся. Согласие Хранителя Севера отдать своего брата в воспитанники вызвало сначала непонимание. Теон ничего не ожидал от своего письма, предчувствуя вежливый отказ. Но Джон Старк ответил согласием. Теперь Рикон Старк, которого Грейджой помнил ещё четырёхлетним мальчиком вырос в одиннадцатилетнего подростка, с упрямым взглядом синих глаз. Длинные и непослушные рыжие волосы, вытянувшийся в последнее время вверх, мальчишка был слишком нагл и в тоже время довольно смиренным, если речь заходит о чём-то серьёзном. “Не самое раздражающее качество в человеке”. Мальчишка, скорее всего, ещё помнил Грейджоя, но с большой вероятностью – смутно и обрывками. Поэтому лорд Пайка и не надеялся сразу увидеть хоть какое-то понимание или доброжелательность. “Но по приезду сюда он не выглядел недовольным, что странно. Для многих северян было бы логично, отправься маленький Старк оруженосцем в Риверран или в любой из знатных домов Севера. Но вот, он в Пайке, среди бывших союзников по войне и старых, кровных врагов, веками терзавшими Север своими вторжениями и налётами”. -Как проходят твои занятия с мейстером Лотаром? – тихим тоном спросил Теон, выискивая взглядом второго оруженосца, Дагона Драмма, семилетнего мальчишку, тихого и вдумчивого. Но вопрос был адресован маленькому северянину. - Он скучный, - без стеснения ответил Рикон. - Называть учителя скучным – довольно жестоко для того, кто вложил усилия, чтобы передать крупицы знания тебе, - заметил Грейджой, - и что же он тебе рассказывал? - Про Королей-Гарднеров. - А, - вздохнул Теон, - легендарные потомки Гарта Зеленорукого, человека, что по легенде народил столько детей, что поныне в Просторе самое большое количество знатных домов. И что самое печальное для тех, кто сейчас правит королевством – большинство из них ведёт свою родословную именно от Зеленорукого. - Почему печально? – не понял Старк. Грейджой внимательно посмотрел на оруженосца, и получил в ответ упрямый взгляд. У мальчишки действительно был характер. - Потому что Тиреллы – худородный род, потомки стюардов. Это их самая большая слабость. Они богаты, влиятельны даже в нынешнее время и способны собрать самое большое войско в Вестеросе. Но они никогда не были королями. Они потомственные слуги, возвысившие свой род благодаря лишь обстоятельствам и возможно… капле хитрости. По мнению многих знатных домов Простора – Тиреллы недостойны владеть Хайгарденом. - Но ведь они правы, если всё так, как вы и рассказали, - подал голос Дагон, отчего Теон резко повернул голову в его сторону, - те в ком течёт кровь Гарта Зеленорукого имеют больше прав, чем простые стюарды? - В Тиреллах тоже есть кровь Гарта Зеленорукого. За тысячу лет службы, Гарденеры не раз роднились со своими стюардами. Но как я ранее заметил – Тиреллы просто породнились. В то время как Флоренты, Тарли или Крейны имеют больше прав на Хайгарден лишь потому, что они ведут свои рода от других детей Зеленорукого и в тоже время, сами роднились с погибшим королевским родом. Замечаешь разницу? - Она не слишком то и большая, - фыркнул Рикон, - ведь Хайгарден основал сын Гарта, а не сам Зеленорукий. - Значит, уроки мейстера Лотара не были слишком скучными? – усмехнулся Грейджой, - но разница есть. И для половины южных домов Простора она очень чувствительна. Амбиции и желание возвысить свой род могут заставить сделать ложь правдой, а маленькую деталь превратить в величайшую на свете вещь. В некоторой степени, даже Старков можно назвать в числе потомков Гарта Зеленорукого. - Но ведь Брандон Строитель не является сыном какого-то садовника, - фыркнул его оруженосец, подбоченившись. Прекрасно зная, что все Старки в первую очередь воспитываются на величие их первопредка – Брандона Строителя, Теон чему-то кивнул. - Скорее всего, так и есть. А вот внуком – очень даже, - хитро прищурился Грейджой, - ведь есть все основания полагать, что Брандон Кровавый Клинок и Брандон Строитель – совершенно разные люди, но в тоже время явственно связаны кровными узами. - Получается, я могу претендовать на Хайгарден? – хихикнул Рикон. - Ты всегда можешь попробовать, и если за твоей спиной будет достаточно мечей и союзников, у тебя даже может получиться. - А что насчёт Хайтауэров? Они ведь тоже потомки Гарта Зеленорукого? – спросил Дагон. Теон отрицательно покачал головой. - Нет, их родоначальником считается некий Утор Хайтауер. Но даже в этом мейстеры сильно сомневаются. Но в них тоже обильно плавает крови погибших Гарденеров, ведь Утор Хайтауер взял в жёны одну из дочерей Зеленорукого – Деву Марис. - Эту сказку я слышал, - активизировался Рикон, - говорят, из-за её красоты устроили рыцарский турнир, где билось пятьдесят славных рыцарей королевства! - И ты в это веришь? – криво улыбнулся Теон, - не видишь некоторое… забавные моменты в сказке? Старк отрицательно покачал головой. Грейджой не винил того в слепоте. Мальчику ещё одиннадцать лет, и у него не было опыта его прошлого мира, где очень любили историю подправлять. - Рыцарские турниры? До вторжения Андалов, во времена Эпохи Героев? Рыцари? Это смешно. Те, кто придумывал или переписывал эту сказку, очевидно, плохо учили историю или считали остальных слишком глупыми. Дагон позволил себе лишь маленькую улыбку, а вот Старк безобразно рассмеялся. Рубака растёт, с неудовольствием подумал Теон. - Прекрати смеяться, словно ты матрос, выпивший парочку кружек лордпортского пойла. Рикон заткнулся и обиделся. Лохматый Пёсик, устроившийся у ног Грейджоя, лениво поднял голову, глянул на хозяина и снова улёгся. - Вы не боитесь волка, - произнёс маленький северянин, - и ведёте с ним так, будто он ваш личный питомец. В его голосе звучало любопытство и толика обиды. Но не на Теона, а на Лохматого Пёсика, так лёгко поддавшегося. - Я мало чего боюсь, - ещё раз погладил лютоволка, чья туша занимала немало места, сказал Теон, - а Пёсик ещё помнит меня, раз так спокойно реагирует. - Я тоже помню. - Рад этому обстоятельству, - сухо ответил Грейджой, - твои сопровождающие северяне чувствуют себя нормально в Пайке? - Они чувствуют себя немного чужими здесь, - честно ответил Рикон. Вместе с Риконом сюда прибыло и несколько воинов Винтерфелла. Не потому что Старки не доверяют Грейджоям, а по причине, чтобы юный воспитанник хоть как-то видел знакомые лица и не забыл, кем он является. Два воина, Уолт и Рик, обосновались по приказу лорда Пайка в Кухонном Замке. - Думаю, со временем это пройдёт. “Особенно, если у них появятся причины не возвращаться в Винтерфелл. Например… женщина?”. - Рикон, принеси мне воды. Мальчишка, сверкнув глазами, быстро исчез за дверью его солярия. Он мог бы послать и обычного слугу, но и оруженосца иногда нужно приучать к смирению. “Надо бы поручить Лоду прокатить и Дагона, и Рикона на ладье, а потом уже приучать к вёслам… или сделать это самому?”. -Мейстер Лотар нахваливал тебя, - обратился Грейджой к Дагону, черноволосому и пухлощёкому, - говорит, что ты быстро схватываешь все знания. - Я силён только в математике и в астрономии, милорд, - скромно ответил Драмм. - Астрономии… и математики? – удивлённо вскинул брови Теон, заинтересованно подавшись вперёд, - и насколько ты хорош в обеих науках? - Я могу считать до тысячи и быстро рассчитывать двухзначные числа, - ответил восьмилетний мальчик, что на два года был старше его первого сына, - Помню все созвездия, а также связанные с ними мифы и суеверия. “Неплохо для его возраста и местного уровня развития”. - Для моряка знание о созвездиях – одна из важнейших вещей. А математика может быть полезна в любой ситуации, главное знать, как её применять. Сколько будет двадцать плюс сорок три? Мальчик ответил только через четыре секунды: -Шестьдесят три! - Верно. Семьдесят два плюс одиннадцать? – продолжил проверку знаний Теон. - Восемьдесят три! - Хорошо, возможно оценка мейстера Лотара была верна на твой счёт. Пусть Астрономия останется на моём доверии к твоим словам, но… - Теон быстрым движением достал обрезанный кусок пергамента, коих у него было навалом. Пододвинув перо с баночкой чернил, Грейджой сказал: - А теперь, сосчитай мне на листе пергамента триста сорок два плюс шестьсот девяносто три. Дагон неуверенно поглядел на наставника. А потом на кусок пергамента. - А… - Попробуй сосчитать, - настойчиво добавил Теон и маленький Драмм взял за перо, предварительно обмакнув его в чернила. Несколько минут он думал над этим, уже успев написать выражение, но так и не смог сосчитать. Наставник не винил оруженосца в глупости. Нужно лишь показать и приучить. - Ты пытаешься сосчитать в уме, верно? - Да… - А если попробовать вот так, - длинной рукой Теон перехватил перо у мальчика и быстрыми движениями начертил два числа столбиком. И соответственно сосчитал, вызвав у Дагона шокированное выражение на детском личике. - Как? Теон повторил ещё раз, предварительно показав, что он сделает. Дагон повторил, хоть и со скрипом за ним. К моменту, когда Рикон принёс воды, Дагон уже считал пятый пример. - Ты не торопишься, Рикон. - Слуга был нерасторопный какой-то на кухне, - пробормотал Старк. Грейджой прищурился. - А как выглядел служка? - Да… высокий такой, с длинными чёрными волосами и фингалом на глазу. Лорд Пайка моргнул и отвернулся в сторону более младшего оруженосца, сделав несколько глотков из чаши. По описанию, один из людей как раз походил на одного из поваров. - А что он делает? – с любопытством спросил маленький северянин. - Считает столбиком. - Это как? Грейджою пришлось объяснять способ и маленькому Рикону. Тот со скрипом, но тоже понял, хотя способ сложения и не вызвал у того интереса. “Удивительно, тут есть вполне хорошая таблица умножения, но отсутствует счёт столбиком. И таких вот странных пятен повсюду. Может, в этом и кроется причина отсутствия прогресса за восемь тысяч лет не дальше, чем период позднего средневековья?”. Через некоторое время оруженосцев пришлось спровадить на свои дела – кому-то тренироваться у Мастера над оружием, а кому-то учиться у мейстера Лотара, по причине ещё маленького возраста. Сам Теон принялся пересчитывать расходы на Железный Флот. Ремонт кораблей, модифицирование некоторых, пополнение и обеспечение провиантом и амуницией. Капитаны под знамёнами Грейджоев полностью обеспечивались ими, но в тоже время и зависели от них во всём. Чему немало поспособствовал и сам Теон, ещё помня ту вольницу, что царила в пять или шесть лет назад. “Медленно, но верно Железный Флот станет чем-то большим, чем просто сборище еле организованных флотилий или морской гвардией”. Во время пересчета, словно назло вспомнились пресловутые Хайтауэры. Древний, могущественный род, правящий Староместом долгие тысячелетия. Будь Эйгон Завоеватель менее умён, именно этот род сейчас стоял бы во главе Простора. “Да и до Танца Драконов, самым плодородным южным королевством по факту правила Высокая Башня из Староместа, а не Роза из Хайгардена. Но неверно выбранная сторона, попытка сыграть в Игру за Железный Трон и всё влияние чуть ли не испарилось. Теперь, даже после такого кошмарного поражения в Войне Пяти Королей, Тиреллы сохраняют власть, а Хайтауэры вновь остались не у дел”. Иногда, почитывая книги, Грейджою досталась интересная рукопись: “Древние Короли Вестероса” под авторством мейстера Эйгона. Именно в этой книге большое внимание уделялось не знаменитым Королям Зимы или Дюррандонам, а их противникам и союзникам, как например, Болтоны, Ройсы или Тарты. Рассказывалось здесь и о королях Староместа, могущественных и богатых, чья власть простиралась от берегов Закатного Моря до нижней стороны Мандера, чуть ли не до Хайгардена. Лишь династические браки и общие враги в виде дорнийцев и железнорождённых позволили сплотить Хайгарден и Старомест в единое королевство, где во главе встали Гарденеры. И некая странность была замечена Теоном – наткнувшись на список первых королей Староместа. “Имена… все сплошь родом из Железных Островов. Уррек, Урригон и Хармунд”. Интересно, какое настоящее имя короля Утора? И был ли он настоящим основателем рода Хайтауэров? “Мейстеры, всё воняет мейстерами и их влиянием из Цитадели”. Цитадель тоже не раз была причиной тяжёлых дум владыки Железных Островов. Устраивало ли его влияние мейстеров на Вестерос и Острова в частности? Однозначно – нет! Какому из правителей может понравиться засилье учёных и лекарей из другого, враждебного тебе королевства? Спасает лишь то, что многие мейстеры, служащие лордам-жнецам и сами являются железнорождёнными. Но не для всех это является чем-то важным. Человек может сильно измениться за годы обучения в Цитадели и Грейджой в этом прекрасно убедился, когда Хайт, практически его мастер над шептунами принёс интересные сведения о мейстере лорда Ботли. Мейстер Лоррак был из потомков известных налётчиков, но это не помешало ему слать письма Хайтауерам. Когда шпионы принесли ему всё что успели вскрыть в потайных ларцах уже покойного мейстера, Теон мог только хвататься за голову. “Там даже были сведения, о которых и я не догадывался…” – с усталостью тогда подумал Теон. И именно тогда он решил, что с мейстерами надо что-то делать. Быстрые варианты вроде изгнания или вырезания сразу отметались в сторону. Не хотелось бы вступать в открытую конфронтацию с Цитаделью и Королём в частности. Ведь именно Короли-Таргариены стояли за тем, чтобы мейстер был в каждом замке. Не сложно догадаться, чем мейстеры отплатили за такую щедрость – короли-драконы продержались на троне после смерти своих огнедышащих тварей целых полтора столетия, и потеряли всё лишь по своей глупости. “И вот, Таргариены вновь вернулись. И сомнительно, что Эйгон не понимает значимость такой организационной машины как Цитадель. Но и Орден нельзя назвать марионеткой в руках Хайтауэров или Королей Железного Трона”. Придётся играть в долгоиграющую игру, как и с культом Утонувшего Бога. Теон внимательным образом следил за судьбами людей, посланных им в Цитадель. Кто-то успешно шёл к выковке звеньев, кто-то неудачно перёшёл дорогу влиятельным лицам и кормит рыб, а кто-то смог получить доступ к переписи библиотечных книг. И нередко в руки Грейджоя попадали интересные экземпляры, которые он сразу прятал в своей быстрорастущей библиотеке. Но большинство школяров из Железных Островов сконцентрировали своё внимание на достижение серебряных звеньев. Первый шаг на пути к избавлению от влияния мейстеров Теон видел в создание собственной школы медицины на Островах. Парочка подосланных людей уже достигла успехов в выковке звенья из серебра и либо покинули Цитадель, либо активно занимаются сбором информации по медицине, стараясь тайно её пересылать на родину. “Придёт время, и лордам-жнецам не понадобится помощь мейстера, чтобы посчитать расходы и доходы, вылечить ноющую спину или обучать наследников грамоте и счёту. Всё это будут делать сами железнорождённые”. «»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»» Раздался громкий звук чоканья. Деревянные жбаны, окрашенные красивой, переливчатой вязью по краешкам, ударились друг об друга, слегка разливая налитое в них вино. - За знакомство! – улыбнулся волосатый пентошиец, а после присосался к своей кружке, выпивая всё до дна. Эрих последовал его примеру. Пентошийское вино, кое не так прославлено в Вестеросе, как арборское или красное дорнийское, на вкус было неплохим. Спелое и с душистым ароматом фруктов. Производили его, по словам Нелио Валактиса на полях тёплого Андалоса, Первородины андалов, которая уже давно была под контролем одного из самых влиятельных и богатейших Вольных Городов – Пентоса. - Ну как? – с ожиданием уставился на него торговец, будто от слов Эриха вершилась история. - Хорошее вино, - честно ответил Харлоу, - мне понравилось. - Андалы знают толк в приготовление вина! Неудивительно, что всё вино, которое продаёт мой славный город, делает этот народ, выращивая виноград и фрукты на своих полях! - А разве… - с сомнением протянул Эрих, - все андалы не ушли в Вестерос от гнёта валирийских завоевателей? - О нет! – воскликнул Нелио, - даже в моих жилах течёт андальская кровь, как и у большой части коренного населения Пентоса. Не все андалы пожелали бежать на соседний континент, немало из них остались на родине, преклонившись перед драконами. Не знавший о такой детали Эрих лишь удивлённо покачал головой. Для него это было открытием. - Я тебе даже по секрету скажу, что в Андалосе существуют рода, способные по древности посоперничать с Ланнистерами или Арренами. Правда, не по могуществу и влиянию. Сидящий за одним столом с Эрихом и Нелио писарь, данный ему наставником, потянулся за пергаментом и пером в свою сумку. Тарл Трижды Рождённый костлявыми пальцами пробовал местную кухню, а именно красную рыбу приготовленную в соусах и специях. Жрец выглядел довольным и впервые чем-то заинтересованным за всю поездку от Железных Островов до Пентоса. Остальная команда разбрелась кто куда. Эрих за этим особо не следил, желая дать своим возможность отдохнуть после долгого и изнуряющего путешествия по Южному и Закатному Морю. До этого они остановились лишь в Лисе и в одном небольшом городке в Штормовых Землях. Удивительно странно, как спокойно меж собой общаются хоть и из рода налётчиков, но всё таки знатный человек по меркам Вестероса и простой торговец шёлками и вином, в предках которых затесались простые землепашцы и рудокопы из Андалоса. Эрих на этот счёт питал равнодушие, а Тарл Трижды Рождённый вместе с писарем Торгоном молчали. Они находились в таверне “Третья Нога”, крепко обосновавшись в ней уже второй день. Сама встреча между Эрихом и Нелио произошла совершенно случайно, на местном рынке. Тогда торговца шёлком чуть не убили прямо среди бела дня, и лишь помощь Харлоу спасла Валактиса от удара кинжала в живот. Испуганный и благодарный Нелио хотел было уже отдать несколько рабов, но железнорождённый отказался. Тогда Валактис предложил злата и своих лучших товаров, но Харлоу взял лишь денег, так как имел в них немалую потребность в своих дальнейших путешествиях в Браавос и Лорат. И вновь, чуть ли не оскорблённый от отказа своего спасителя, бородатый и длинноволосый пентошиец предложил выпить в лучшей таверне города за свой счёт. Он пообещал напоить всю его команду, отчего Харлоу уже отказаться не смог. За первой кружкой пентошийского вина (а покупал Нелио только это вино), последовала вторая, а потом и третья. А после одиннадцатой Эрих перестал считать, полностью отдавшись пьяному угару, что он и его команда вместе с торговцем устроили в “Паучьем Пристанище”, таверне в центре города, принадлежащая некоему Иллирио Мопатису, о котором Валактис говорил с благоволением. Несколько посещённых вместе борделей, потом драка с браво, неведомым образом оказавшихся на улицах Пентоса. Одного Эрих разрубил надвое своим прямым и длинным мечом. Защищавшийся смешным и тонким до безобразия мечом браавосиец даже пикнуть не успел, а кольчуга, которую Харлоу носил постоянно, вместе с плотной одеждой смогли защитить от вражеского оружия. И вот, разобравшись с местной стражей, предварительно успев посидеть за решёткой целую ночь, Эрих и Нелио опохмелялись в более дешёвой по сравнению с “Паучьим Пристанищем” харчевне. - Нелио, - обратился Харлоу к новообретенному другу, - а ты часто ездишь в другие страны и Вольные Города? - Ну как часто… - неуверенно произнёс он в ответ, - бывал в Браавосе, Лорате и Тироше. Путешествовал до Чаячьего Города в Вестероса, и даже видел Королевскую Гавань. На редкость вонючее место, даже зимой пованивает. А так… - А в Волантисе или в Лисе? Неужели ты не посещал эти прекрасные города? - Не доводилось. Но, может через год, как все Три Сестры прекратят меж собой очередные свары, а Браавос будет разбит! - Браавос? Разбит? – не понял Харлоу, - намечается война? - Ну как война, - неопределённо повёл пальцем Нелио, - конфликт! Торговый конфликт! - Что значит торговый конфликт? – ещё больше пришёл в недоумение Эрих, - это как вообще? - Ну, вот так! Борьба за торговые места! Браавосийцы совсем осмелели в Закатном Море, их суда постоянно видны даже в Кварте и Ий-Ти! Большую силу собрали банкиры, и денег слишком много стали собирать. Магистр Иллирио, пусть Р’глор и Семеро благословят его, всячески заигрывает с лоратийцами и имеет огромное влияние на вестеросского короля. В городе всё чаще видны наёмничьи банды, а по слухам, на северных границах с банкирами уже идут стычки между присяжными рыцарями-андалами Пентоса и гвардейцами Браавоса. - Так и не скажешь, что все готовятся к войне. Если подобное случится в Вестеросе, то в замках и городах такое столпотворение начинается. - В Эссосе воюют по - другому, - пожал плечами Нелио, - более тихо, менее масштабно. Мне как-то один знакомый приятель из Чаячьего Городка рассказывал о Битве на Трезубце, кои вы, вестеросцы, так любите вспоминать. Судя по рассказам, эта битва вполне может сравниться с Ройнарскими Войнами или падением Гиса. - Мы, железнорождённые, не остальные вестеросцы и Битва за Трезубец для нас это не пример великого сражения. Мы скорее, будем помнить о битве у Ярмарочного Поля. - Никогда не слышал о такой битве, - честно признал Валактис. - Она произошла практически пятьсот лет назад, когда один из последних королей Хоаров, Харвин Жёсткорукий закрепил за собой Речные Земли, наголову разбив Штормовых Королей Дюррандонов у Ярмарочного Поля. Штормовиков было больше, но железнорождённые всегда ценились, как способные драться против трёх или четырёх бойцов! - Не слышал о таких подробностях. А что за Дюррандоны? Это какой-то древний род из Вестероса? Эрих страдальчески вздохнул. Для любого из железнорожденных фамилия "Дюррандон" была известна с детства, ведь именно ими нередко пугали детей на Железных Островах. В тех, в чьих жилах текла кровь Штормового Бога, не могли быть простыми людьми, и особенно друзьям тем, кто почитает Утонувшего Бога. “Иногда, у меня есть подозрение, что и Утонувший, и Штормовой Бог из одного пантеона, того пантеона, что был у Первых Людей до Старых Богов” – как то признался ему наставник несколько лет назад и эта фраза каждый раз крутилась в голове Эриха, как только речь заходила о Штормовом Боге. Разговор о Дюррандонах плавно перешёл в сторону Баратеонов, которые медленно, но верно превращались в мелкий и обедневший род. Всё последнее богатства дома ушли на погашение той части долгов Роберта Баратеона, что смог на них повесить Эйгон Таргариен. В Браавосе нередко можно прекрасные орудия и доспехи с клеймом оленя, доставленные из Предела в качестве выплаты определённой доли долгов. “Третья Нога” оказалось спокойным местом. За те два дня, что они тут отдыхали, Харлоу не заметил ни одной поножовщины, драки или кражи. Местный трактирщик, возможно, был на коротком поводке у стражников Пентоса или же даже бывшим главарём разбойничьей банды. Именно такое впечатление о нём сложилось, как только он увидел шрамированное лицо хозяина трактира. - А что творится в самом Эссосе? – вставил своё слово и сам Торгон, писарь, - неужели, всё ограничивается сварами Сестёр и приближающейся войной меж Пентосом и Браавосом? - О, парень, всё это лишь маленькие шалости, по сравнению с тем, что творится восточнее, - ответил торговец шёлками на вопрос Торгона, - многое переменилось за последние года, очень многое. Он вздохнул, сделал небольшой глоток, быстро покачал головой, будто отгоняя пьяную хмарь. - Я многое слышал о неких ордах Джогос-Нхайцев, прорвавшихся через крепости амазонок в Дотракийские Равнины, - сказал Харлоу, - и что этот кочевой народ намного опаснее дотракийцев и у Равнин новый хозяин. - Верно! – согласился Нелио, - слухи не врут, эти полосатые кочевники опасные воины! - Полосатые кочевники? - Их кони необычные, Эрих, - словно потайную тайну рассказывал Нелио, - полосатые и очень выносливые! Я парочку таких видел на рынке, редкая порода. Кочевники их берегут и не продают чужим. Оттого и ценятся такие лошади очень и очень высоко! Они же ещё едят мало, а пользы от них всяко больше, чем от обычных лошадей. - Если у Дотракийских Равнин новый хозяин – Джогос-Нхайцы, то, что случилось со старыми? – подал голос жрец Тарл, глянув своими бледными глазами на торговца. Жрец был молчалив, но всеми своими действиями показывал неприязнь к Валактису. И за те прошедшие дни, обменялся с ним лишь парочкой реплик. - Дотракийцы? А нет больше дотракийцев! – твёрдо ответил Нелио всем окружающим. Его голос повысился, чем привлёк внимание парочки выпивох, - эти кочевники с далёкого востока оказались опаснее и организованнее, чем вонючие конеёбы! - Неужели всех перебили? - Нет! Не всех! Но многие полегли в битвах с полосатыми кочевниками на Равнинах. Остатки тех, кто выжил бежали или были изгнаны со своих пастбищ. Нхайцы гнали их, словно умелые охотники с теперь уже собственных земель. Кто-то бежал в Залив Работорговцев, где были либо перебиты, либо стали рабами, кто-то на Ройну, где их ждала ещё более жуткая участь. Но большинство, огромная орда, бежала через Квохорских Леса. И тот, кто повёл эту орду в земли Квохора, очень быстро об этом пожалел! - Что, заблудились в одном из огромных лесов Эссоса? – засмеялся Эрих. - Нет, хуже. Слухи разные ходят. Очень разные, но каждый из этих слухов страшнее другого. В общем, дотракийцы по своей привычки, стали всё грабить вокруг, как только вошли в земли поклонников Чёрного Козла. Это сильно не понравилось владеющим Вольным Городом жрецам, но больше всего это не понравилось одному из могущественных и сильнейших козлиных священников – Маранго Вотту. - Маранго Вотт, - продолжил рассказ купец, - используя все свои связи и возможности жрецов, собрал немало денег и нанял кучу наёмников, в том числе и пару тысяч Безупречных. Также, каждый храм Безымянного Бога в Норвосе предоставил больше половины своей храмовой стражи в знак поддержки, что удвоило его армию. Всю эту армаду он повёл навстречу вторгнувшимся кочевникам. - И что, он разбил их? - Разбил, да с таким треском, что дотракийцев, считай, что больше нет! Только вот, не в прямом сражении он их уничтожил. Битву ту, зовут Туманной. Туманная Битва, да. То ли благодаря лазутчикам, то ли используя свои колдовские способности, Маранго заманил их в самые труднопроходимые чащобы леса, да там и перебил всю орду. Говорят, туман тогда был настолько густой, что дотракийцы до самого конца не понимали что происходит. - Значит, этот Вотт колдун? - Чародей! – важно поправил Нелио жреца, - а теперь уже и Князь-Чародей! Его история не заканчивается на резни дотракийцев! Если верить тем крошечным слухам, что просочились из города Чёрного Козла, жрецы Р’глора попытались подбить рабов к восстанию и поджечь великую статую Козла, созданную из дерева. У них почти получилось, но вернувшийся в город Маранго устроил ещё одну бойню – на сей раз тех, кто попытался устроить бунт. Все жрецы Владыки Света были распяты на воротах Квохора, каждый раб, поднявший руку на хозяина, был заживо закопан, а их дети и жёны либо изгнаны в Равнины Дотракийцев, либо убиты. - Жестоко, - признал Тарл Трижды Рождённый. - Вот-вот, - согласился Нелио, - казалось, Квохор, самый спокойный из Вольных Городов, а тут такое. Город, славящийся своими кузнецами и ювелирами, был непреступен, но не воинственен. А тут такое… так ещё всю власть под себя подмял Маранго, провозгласив себя Князем-Чародеем и Верховным Жрецом Чёрного Козла. Последним, что рассказал об этом городе магов Нелио, было то, что жрецам Р’глора туда вход теперь закрыт. Каждого, кто посмел из их братии приблизиться к границам Вольного Города, могла ждать участь умереть от повешения или просто быть убитым. Речь зашла и о лисенийцах, чьё могущество тоже в последнее время стало неуклонно расти. Используя свою монополию в торговле товарами из Летних Островов, Лис быстро стал получать огромные доходы, а с каждым годом торговые корабли лисенийцев из Летних Островов становились больше и в числе, и в размерах. Но вскоре они вновь напились вдрызг, из-за чего разговоры о том, что творится далеко затухли и больше не заводились. Уходя из Пентоса, Эрих прощался с Нелио Валактисом, словно со старым другом. Торговец заверял в вечной дружбе и спрашивал, куда же отправиться Харлоу дальше? Он отвечал честно: -В Браавос, а там и в Лорат. Возможно, я поплыву дальше, в Иббен. - В Иббен? – с сомнением протянул Валактис, - тебе не стоит туда плыть, парень. Побереги свой корабль и жизнь. - Почему? – не понял Эрих. - Те, кто отплывает дальше Мороша, Лоратийской колонии, уже не возвращается. Говорят, о морских чудовищах в северных морях, и каменных великанах, что кидают огромные валуны на те корабли, что плывут недалеко от берега. Не плыви туда, - повторил Нелио, - мне бы не хотелось потерять такого прекрасного друга так скоро! Харлоу мог только покачать головой и убедить взволнованного Валактиса, что дальше Мороша он не поплывёт. Но сам все ещё находился в сомнениях. Корабль отплыл, и Эриху в последний раз удалось насладиться красотами зимнего Пентоса. Снег здесь выпадал лишь в начале зимы, а сейчас здесь властвовали лишь холодные, северные ветра и голые от листьев деревья. На квадратных кирпичных башнях реяли знамёна Вольного Города, били колокола тех немногочисленных септ в городе, что остались после Падения Валирии и возвышения Р’глорианства в Пентосе. Усеянный домами из красной черепицы, город резал глаза непривыкшим к однотонности цвета. Харлоу так и не привык за те дни, что он пробыл здесь. Зигфри Пайк, его рулевой, ловко обошел, все скопления кораблей в порту и вышел в открытое море, взяв курс на север. А сам Харлоу занял себя тем, что стал перечитывать записи Торгона-писаря, которые он настрочил за всё морское путешествие и пребывание в городе. “Как много словесных кружев и интересных фраз” – позабавился Эрих, читая уже десятый? Двадцатый пергамент. Торгон был всего на несколько лет старше своего капитана, но обладал талантом к писательству. Возможно, именно из-за этого наставник и отдал ему на поруки писаря в его путешествие. Некоторое конечно пришлось убрать или поправить, но всё в целом выглядели очень интересно! Правда, Торгон даже не постеснялся написать, что едят утром и вечером пентошийцы, как одеваются и чем душатся. Такая любовь к деталям даже пугала. - Хорошо пишешь, Торгон, - похвалил Эрих писаря, отдавая прочитанные записи, - но всё это нужно привести в порядок, если наставник так хочет книгу о путешествиях. - Сделаю, - уверил железнорождённый и покинул его каюту. А сам Эрих, присев на стул, достал из потайного места небольшую карту, на которой неровный линией были обведены Эссос и Вестерос, а вместе с ними и остальные известные миру земли. Несколько жирных крестов были поставлены на место Лиса и Волантиса. Взяв плохо обработанный графит, Харлоу нанес новый, жирный крест – Пентос.