Мне нравится твоя мама, Хаято

      Йошигаке уже давно забыл, в какой момент оказался членом семьи Каваджири. Настолько привык, будто всегда был здесь в роли «папы».       Кира был доволен таким раскладом. Избежание наказания, а потом и находка прикрытия в виде обычной семьи...никто никогда и в жизни бы не догадался, что Косаку Каваджири, уже давно не являлся собой. И тем более, никто бы и не подумал, что опасный маньяк скрывается в невзрачном семьянине.       Никто, кроме Хаято. Этот маленький гений каким-то чудом узнал обо всем, но мужчина не сильно волновался. Все было под его контролем. У мальчика не было существенных доказательств, да и в силу возраста его бы мало кто воспринял всерьез. А как-либо издеваться и запугивать того, было одним удовольствием.       В принципе, такая жизнь устраивала Йошигаке, определенно. Все было бы идеально, если бы не привязанность и чувства, которые стали проявляться по отношению к своей «женушке», но Кира отчаянно себя убеждал в том, что он просто слишком хороший актер.       Очередное начало дня, завтрак. Хаято сидел за столом и мрачно глядел в тарелку. Мальчик дрожащими руками пытался удержать вилку и съесть хоть один кусочек от завтрака, но все было тщетно. Отец... нет, Кира Йошигаке, сидевший напротив него за столом, совсем не обращал внимание на «сына». Уткнулся в газету, читая утреннюю сводку новостей. Ощущения все равно были странными, было страшно, мальчик нервничал. Но, судя по всему, все это чувствовал только он один, ибо мать была спокойнее удава, поглощала свой завтрак и кидала влюбленный взгляд на своего мужа. Нет, на Йошикаге       — Хаято, ты чего не кушаешь? — Поинтересовалась Шинобу, когда случайно заметила нетронутую порцию сына.       — Да что-то в рот не лезет совсем… — Тихо ответил Хаято, продолжая ковыряться в тарелке, и стараясь не поднимать взгляда. Уже чувствовалось, как его прожигает пара черных глаз.       — Хаято, есть надо. Ты сегодня весь день будешь вне дома, плохо ходить голодным. — Вставил свою лепту отец, после чего мальчик не сдержался и поднял голову, смотря мужчине в глаза. Руки опустили вилку и невольно сжались в кулаки.       — Вот-вот, папа дело говорит. — Согласно закивала миссис Каваджири, а на слово «папа» Хаято злобно шикнул сквозь зубы, пока Кира расплывался в довольной ухмылке.       — Хорошо, я тогда поем в другой комнате, здесь атмосфера не та. — Мальчик встал из-за стола и взял с собой тарелку, чем разозлил свою мать. Шинобу привстала и ударила руками по столу, хмурясь и смотря сыну вслед.       — Да что же это за ребенок такой?! — Недовольно начала женщина, отодвигая стул и собираясь пойти за мальчиком. — Вечно такой отдаленный, совсем не хочет проводить время с семьей….       Мужские ладони накрыли хрупкие плечи, тем самым слегка приостанавливая, после чего мужчина наклонился, целуя жену в щеку.       — Не нервничай. Все будет хорошо, я сделаю все возможное, чтобы Хаято тянулся к нам. — Голос Киры убаюкивал Шинобу; та уже расплылась в улыбке и вся раскраснелась, сменяя негатив на спокойствие. — Спасибо за завтрак, было очень вкусно. — После этого Каваджири чуть ли не завалилась в обморок от счастья.       Этой женщиной было легко управлять; всего лишь пару проявлений нежности и ласки, и та готова была растаять. В какой-то степени такое поведение даже умиляло. Она не была такой, на которых был падок Йошигаке. Обычно ему нравились стервозные, зазнавшиеся дамы; такие очень хорошо ухаживали за своими руками. Шинобу же иногда была нервная и слегка агрессивная, но в целом она была милой и доброй, обычная женщина, жена и мать.       И именно к ней, мужчину так тянуло, чего он никак не мог объяснить.       Шинобу пришла в себя, и стала собирать посуду со стола, опуская её в раковину и начиная мыть. Кира решил сделать себе одну чашку бодрящего напитка, и накинув в кружку немного растворимого кофе, заливая того кипятком, мужчина сел за стол. Подул, сделал небольшой глоток, внимательно оглядывал свою «жену».       Совсем обычная, ничем не примечательная. И даже руки у неё обычные, мягкие и ухоженные, но ногти не были наращенными и покрыты лаком.       В присутствие женщины Йошигаке чувствовал себя комфортно. Они были разными, зачастую у них не было общих тем для разговора, но рядом с ней было хорошо. Может, она смогла воссоздать тот семейный уют, обычную повседневную жизнь, о которой Кира так грезит?       Из размышлений мужчину в реальность вернул телефонный звонок из соседней комнаты, на звук которого бросилась Шинобу, откладывая мойку посуды. Посмотрев на часы и допив кофе, мужчина помыл за собой кружку и отправился в коридор.       В прихожей, на полу сидел Хаято, обуваясь. Обулся, злобно зыркнул на пришедшего, отвернулся и стал собирать рюкзак. Кира подошел и взял свои туфли с подставки, обулся и стал дожидаться мальчика. Тот нехотя встал и вышел из дома вместе с «отцом».       — Может, хватит на меня так смотреть? — Сказал Йошигаке, когда Хаято, идя впереди, в очередной раз мельком посмотрел на мужчину. Тот ничего не ответил, потянул лямку рюкзака и остановился. Повернулся лицом к Кире, сделал пару шагов вперед, сокращая расстояние.       — Только попробуй сделать что-то плохое с моей мамой! — Выпалил мальчишка, на что Йошигаке рассмеялся, и, достав забытую мальчиком шляпу, накрыл ею рыжую макушку. Слегка наклонился.       — Я не буду вредить ни тебе, ни твоей маме. Вы — моё идеальное прикрытие, так что не бойся. — Йошигаке выпрямился и отдалился от мальчика, расплываясь в улыбке, больше походящую на оскал. Каваджири-младший в свою же очередь начинал багроветь от злости.       — Тем более, мне нравится твоя мама. Хорошая женщина. Кто знает, может, мои чувства станут сильнее, и мы обзаведемся вторым? — Продолжил Кира, после чего готов был расхохотаться, смотря на Хаято, всего трясущегося и нервно дышащего.       — Да пошел ты! — Мальчишка развернулся и убежал в сторону своей школы. Тому повезло, работа Йошигаке находилась в противоположной стороне, да и время поджимало, так что издевательства над бедным ребенком прекратятся на время.       Хорошее настроение медленно сходило на нет, мужчина отдавался размышлениям и серьезным мыслям. Начинало казаться, что в его словах есть доля правды. Кто знает, может быть так и есть?       «Нет, это невозможно. Я просто заигрался». — Йошигаке утешал себя, отгоняя от себя мысли о возможной привязанности к Шинобу. Ему всего лишь нравилось играться с Хаято, «соревноваться» с ним за маму, выводить на эмоции. Да, определенно.       Только вот, кому же он все-таки врет? Хаято или все же себе?