Зажги свою звезду

Нарцисса Малфой сидела на скамеечке маггловского парка и внимательно наблюдала за прохожими. С недавнего времени Нарцисса, в прошлом воспитанная презирать магглов и являвшаяся одной из самых ярых представителей снобского отношения к ним, теперь решила сделать выводы для себя самостоятельно, а не строить их на основе вбитых в неё стереотипов. Первым, что пришло в голову бывшей мисс Блэк – было посетить парк, где мамаши и нянечки выгуливали своих детей и для начала посмотреть на их взаимные отношения. В один из своих прошлых визитов в парк леди Малфой уже умудрилась высмотреть маленького магглорождённого мальчика. После небольшого конфликта в песочнице, будущее прибавление к их миру лет так через восемь-девять заставил наполненное песком ведёрко высыпаться на голову своего обидчика. Притом, сделал карапуз это без помощи рук. Для ребёнка его возраста в мире волшебников в этом не было ничего необычного: как правило, дети именно так и проявляли спонтанные всплески магии, вот только парящее само по себе ведерко привлекло несколько взглядов. Да и честно говоря, ведерко так метко высыпало песочек на голову противника магглорожденного, что чистокровная волшебница только в изумлении головой покачала: завидная концентрация и магический потенциал. Нарцисса тогда поспешно достала волшебную палочку и подчистила всем память, после чего решила вечером послать сову Минерве МакГонагалл. С недавнего времени в Волшебном мире бытовало мнение, что маленьких магглорождённых надо отслеживать намного раньше, чем когда им пора поступать в Хогвартс, и приобщать к миру Магии. Посчитав свою задачу на этот день выполненной с лихвой, плюс справедливо предполагая, что помогла поддержать священный Статут секретности, миссис Малфой отправилась домой. Нарцисса уже намеревалась и на этот раз покинуть парк, когда ещё один карапуз привлёк её внимание. Точнее, внимание волшебницы привлекла няня-эльф под чарами изменения внешности, вышагивающая по дорожкам парка с детской колясочкой в руках. Машинально переведя взгляд на подопечного няни-эльфа и даже ещё до конца не осознавая, что большинство чистокровных волшебников, во всяком случае тех, которые пользовались услугами няни-эльфа, никогда не позволили бы им взять своих подопечных в маггловский парк, Нарцисса застыла на месте. В детской колясочке лежала маленькая копия её Драко. Конечно, на головке ещё не было даже намёка на волосы, только лёгкий пушок едва заметно пробивался на самой макушке, вот только оттенок этого самого пушка… Нарцисса напряженно сглотнула, впитывая взглядом эту самую белёсую тень. Глазки мальчика, а судя по голубому одеяльцу это был именно мальчик, для любого другого наблюдателя тоже были бы того самого непонятного, младенческого цвета, который может ещё много раз измениться. Вот только леди Малфой безошибочно то ли шестым чувством ощущала, то ли знала наверняка из собственного опыта: это именно тот Малфоевский оттенок серого цвета, которым была и известна в волшебном мире семья её мужа. Если бы Нарцисса не знала наверняка, что Люциус во-первых всё ещё был в Азкабане, а во-вторых, её супруг даже в тюрьме не снимал кольца супружеской верности, она бы вмиг побежала выяснять отношения. Через несколько мгновений леди Малфой настигло осознание, что не только Люциус технически способен произвести на свет ребёнка. Её бесценный сын Драко тоже уже вполне достиг определённого возраста, и довольно-таки давно. Поджав губы, Нарцисса решительным шагом направилась в сторону младенца и его няни-эльфа, но привлекшая её внимание парочка внезапно растворилась в воздухе у самой кромки газона. Оглянувшись по сторонам, Нарцисса тяжело сглотнула: площадь Гриммо. Младшая из сестёр Блэк прищурилась: она чётко знала, что где-то здесь находится особняк тётушки Вальбурги. Тот самый, который когда-то перешел всё-таки по наследству Сириусу, и который непутевый кузен завещал Гарри Поттеру. Во время войны в доме по слухам какое-то время даже скрывалось Золотое Трио, конечно, пока Пожиратели их не выследили. После победы по слухам дом Блэков вновь перешел в собственность Поттера, который, естественно, активировал скрывающие жильё заклинания. Дом на Гриммо 12 вновь был под Фиделиусом, Нарцисса в девичестве Блэк приглашения не имела, а следовательно попасть в дом в данный момент способов у неё не имелось. А вот причина, как выяснилось за последние несколько минут, оказаться в обители золотого мальчика появилась довольно весомая. Решение проблемы пришло довольно быстро, и леди Малфой аппарировала в менор. Нарцисса даже не остановилась, чтобы распорядиться о чае. Словно вихрь, нынешняя хозяйка пронеслась в кабинет, и через несколько минут роскошный семейный филин с привязанным к лапке свитком пергамента уже выпорхнул в окно. Нарциссе оставалось только ждать. Впрочем, леди Малфой была уверена, что после подобного тона письма её нерадивый сын, с особым усердием избегавший любые предложения о встрече, как и присоединиться к матери за трапезой, на этот раз появится в меноре незамедлительно. Нарцисса не постеснялась в выборе слов, чтобы передать в своем письме Драко, насколько их встреча была поистине неотложной. Послание матери застало Малфоя разбирающим документы и составляющим очередной отчёт, на этот раз вместо Поттера. Драко уже даже не возмущался, когда вся бумажная волокита плавно перетекла на его плечи и каким-то образом стала именно его ответственностью. Впрочем, имея удовольствие несколько раз просмотреть доклады, состряпанные его напарником, Драко должен был согласиться: во благо их обоих, ему следовало и дальше брать на себя бюрократическую ответственность. Похоже, когда вся отчётность начала выходить из-под пера Малфоя, не только Поттер, но и всё начальство Министерства вздохнуло с облегчением. – Что там? – Поттер, который все это время забавлялся тем, что забрасывал маленький оранжевый мячик в прикрученную к стенке корзинку без дна, после чего этот самый отскочивший от пола мячик волшебным образом возвращался ему в руки, вопросительно приподнял бровь. Эту забаву Гарри приобрёл в магазине Уизли, а те взяли за основу что-то маггловское под названием «баскетбол». Джастин, узнав, долго смеялся и обещал сводить Малфоя на эту «забаву», но пока было недосуг. – Не знаю, Поттер, – вздохнул Малфой и поднялся с места, чтобы отослать законченный отчёт. – Но судя по всему, сегодня вечером мне стоит наведаться в менор. Мать только что в довольно доходчивых выражениях дала мне понять, что ожидает увидеть мою задницу за обеденным столом. – Нарцисса знает такие слова? – Поттер явно заинтересовался подобным поворотом событий, потому что даже про свой баскетбольный мячик забыл. – Или твоё приглашение всё-таки было сформулировано в немного других выражениях? – Нарцисса много какие слова знает, – пробурчал Драко и покачал головой. – Поверь мне, Поттер, ты не хочешь знать, какие слова знает Нарцисса. Скажу лишь, что её словарный запас тебя бы весьма удивил, и в этом письме она продемонстрировала его добрую половину. – Тогда, может тебе прямо сейчас смотаться в менор? – заинтригованный, предложил Поттер. – Мало ли, что там стряслось. – Поверь мне, – Малфой закатил глаза. – Ничего там не стряслось. Просто Нарциссе в голову наверняка пришла какая-нибудь ересь, а мне теперь отдуваться. Или она отправилась навестить Люциуса в Азкабане, а у отца нашлось, что мне передать просто «чрезвычайной важности». – Как знаешь, – Гарри пожал плечами. – Но если тебе действительно нужно отлучиться, то не проблема. Я всегда могу в случае чего послать патронус. Сегодня кроме бумажной волокиты у нас ничего нет, мы все ещё ожидаем тот отчёт из лаборатории, а Гермиона и Нотт тоже не закончили свою часть расследования. Другими словами, наши задницы сегодня припаркованы здесь, Малфой, поэтому если твоей нужно смотаться куда-то, у меня с этим проблем нет. Драко слишком очевидно хотел создать впечатление, что письмо матери его совершенно не волнует, и поэтому какое-то время ещё сосредоточено перекладывал пергаменты с одной стороны стола на другую. Впрочем, когда третий свиток, обезображенный очередной кляксой, которую убрать магией со специально заколдованных в Аврорате пергаментов было невозможно, пришлось отправить в мусорку не менее метким броском, чем Поттер запускал свой мячик в баскетбольную корзину, Драко вздохнул и поднялся с места. – Знаешь, Поттер, а я пожалуй воспользуюсь твоим недавним предложением, – Гарри хмыкнул, и Малфой, сделав вид, что ничего не заметил, невозмутимо направился к двери. – Смотаюсь-ка я быстренько в менор. Действительно, мало ли, что там стряслось. – Без проблем, – крикнул ему вдогонку Гарри. – Если что, пришлю патронус. Можешь не торопиться и спокойно наслаждаться «трапезой» с матерью. Одарив Поттера уничтожающим взглядом, Малфой наиграно размеренным шагом демонстративно медленно подошел к камину и уже через мгновение исчез в зелёном пламени. Прибыв в дом детства, Драко оглянулся по сторонам и тяжело вздохнул. Камин выплюнул его в кабинете Люциуса, сейчас используемом Нарциссой. Мысленно чертыхнувшись: встреча с матерью была неминуема и её невозможно было больше отложить ни на секунду, немного прогулявшись по менору и собравшись с мыслями, Драко обернулся. – Добрый день, мама. Я получил твое письмо с настоятельным приглашением присоединиться к тебе за обедом. Признаться, ума не приложу, что может быть таким важным, что я должен был все бросить и незамедлительно, – Малфой многозначительно приподнял брови. – Тащить свою задницу сюда. Это ведь правильная цитата? – Приглашение было составлено несколько в иных фразах, дорогой, – само собой разумеющимся тоном проговорила Нарцисса. – Но суть ты уловил верно, мой сын. И я смотрю, даже решил не дожидаться обеда. Значит, и приглашение было составлено верно. – Хорошо, – Драко вздохнул и прошел к стулу напротив рабочего стола отца, где в подобном трону кресле Люциуса восседала Нарцисса. – Я всецело внимание и слушаю, что там произошло. – Что произошло… – задумчиво повторила за ним Нарцисса и поднялась с места. Намеренно медленным шагом она прошлась вдоль кабинета, остановившись возле миниатюрной волшебной имитации семейного древа Малфоев. – Должна тебе сказать, что произошло довольно много, сын мой. И теперь я просто горю от нетерпения услышать, чему именно я стала свидетельницей сегодня утром, когда прогуливалась в небольшом парке на площади Гриммо. – Мама, – Драко тяжело вздохнул. – У меня нет ни времени, ни желания играть в твои игры и разгадывать ребусы. Я понятия не имею, что ты имеешь в виду, поэтому или говори прямо, или я пошёл. – Я конечно все понимаю, – Нарцисса резко обернулась к своему сыну, совсем не по-аристократически уперев руки в бока. – Ты винишь меня и отца во всём, что с тобой произошло. Ты винишь нас в том, что мы вбили в тебя сомнительные по нынешним меркам ценности. Что заставили примкнуть не только к Тьме, но явно проигрышной стороне. Но не наказывай нас таким образом. Не наказывай меня. – Мама, – отчеканил Драко и тяжело вздохнул, тоже поднявшись с места. – Я повторяю: я понятия не имею, о чем ты сейчас говоришь. Если я отклонил несколько твоих приглашений на обед… – Да причём здесь трапезы! – нетерпеливо прервала его Нарцисса. Она теперь не просто повышала голос, а откровенно кричала. Драко впервые в жизни слышал, чтобы мать себя вела таким образом. – У тебя появился ребёнок на стороне с какой-то волшебницей! И ты не только скрыл его от нас, ты не узаконил свой брак! Ты хоть понятие имеешь, чем это чревато? – Мама, в тебя сегодня конфудус с утра попал!? Или ты вместо утреннего чая выпила галлюциноген? Какой ребёнок? – Твой! Я сегодня своими глазами видела твою миниатюрную копию в коляске, прогуливающуюся с няней-эльфом! – А потом ты спросила у этой няни, кто отец ребёнка, а она указала на меня? Серьезно? Потому что поделись этой новостью, я бы тоже не прочь узнать! – Конечно же, нет! – Нарцисса пренебрежительно фыркнула. – Она скрылась под чарами какого-то волшебного дома. – Тогда каким образом ты можешь утверждать, что ребёнок мой? Ты увидела это на нашем семейном гобелене? – Прекрати издеваться, я не умственно отсталая и из ума ещё не выжила, – раздраженно сверкнув глазами, отрезала Нарцисса. – Конечно же, на семейном гобелене Малфоев ничего не отразится! Он ведь заколдован показывать только законнорожденных детей. – Тогда… – Драко сделал пригласительный знак рукой продолжать. – Да узнала я, как выглядит этот ребёнок! Он копия тебя, и словно под копирку каждый младенец Малфоев! От светлого пробивающегося пушка на макушке до явно в будущем серых глаз! – То есть, – Драко чуть ли не откровенно фыркнул, но сдержался. – Другими словами, ты увидела белобрысого младенца с глазами, которые только в будущем обещают стать серыми, но просто железно уверена, что это мой сын? Ты сама себя слышишь? – Я не только себя слышу, я тебя слушаю тоже, – Нарцисса опустилась на стул. – Я только одного не могу понять, почему ты даже мысли не допускаешь, что у тебя может быть ребёнок. – Да потому что это невозможно! – Драко в изнеможении всплеснул руками. – Или ты забыла, что отец наложил на меня чары, которые снимают только в брачную ночь? Ты же мне сама с детства вбивала в голову, что только отец может их снять! – О, Мерлин и Моргана! – Нарцисса устало опустилась на диван. – Те самые чары, которые на наследника рода накладывает патриарх? – Ну, да! – выплюнул Малфой и мгновенно насторожился. Аврор в голове Драко настойчиво шептал, что он упускает из вида важную деталь. Логика подсказывала, что как раз её мать сейчас и выскажет. – Ты же сама говорила, что это самое надёжное волшебство в нашем мире, потому что построено на древней, родовой и кровной Магии. – Чары, которые накладываются главой рода, – Нарцисса устало подняла на него глаза. – Напомни мне, сын мой, кто сейчас является главой рода Малфоев? – Я, конечно! Ты же сама знаешь, что это было одним из условий Визенгамота, – вскочив на ноги, Драко вновь всплеснул руками, когда вдруг смертельно побледнел, опускаясь обратно на стул. – То есть, – голос Драко теперь менялся по мере того, как осознание прежде упущенного из виду факта медленно впитывалось в мозг. – Ты хочешь сказать, что чары потеряли силу, потому что я сам стал главой рода вместо отца? – Ну, конечно! Это же было очевидно! Неужели ты не понял? – Нарцисса покачала головой. – Знаешь, мама, у меня в жизни тогда столько всего переворачивалось с ног на голову, что как-то было не до этого нюанса. – Другими словами, Драко, – констатировала Нарцисса, сейчас не спускавшая глаз с сына. – Ты не использовал никакие методы предохранения. – Нет, но я поверить не могу, что Грейнджер не пользовалась противозачаточными, – Малфой в полном недоумении потёр лоб. – Грейнджер, – вопреки ожиданиям сына, мать лишь покачала головой. – Как в «Гермиона Грейнджер»? Во всяком случае, теперь мне понятно, почему няня-эльф и младенец исчезли под чарами на площади Гриммо. Гарри Поттер ведь унаследовал особняк тётушки Вальбурги, следовательно, они исчезли на Гриммо 12. Правда, этот эльф явно был не Кричер. – Её зовут Винки, – Драко и сам не знал, почему посчитал необходимо уточнить. – МакГонагалл отдала её в служение Гермионе, помогать с младенцем. – Неважно, – отмахнулась Нарциссы. – Но если это на самом деле твой ребёнок, почему Кричер тебе об этом не сказал? В жилах ребёнка течёт кровь Блэков, Кричер все ещё находится под древней клятвой служить нашему дому, он не мог не почувствовать волшебную кровь наследника рода. – Кричер пытался мне что-то сказать, – произнёс Драко, внезапно понимая значение всех тех взглядов старого эльфа, которые так тщательно игнорировал. – Я приказал ему не произносить и звука относительно статуса крови Грейнджер или её сына. – Понятно, – повторила Нарцисса и подняла глаза на Драко. – Почему бы тебе не рассказать мне, что там на самом деле произошло? Малфой набрал полную грудь воздуха и принялся рассказывать. По мере его повествования, Нарцисса то усмехалась, то качала головой, то просто поджимала губы. Когда её сын окончил довольно поверхностный рассказ о своей интрижке с Гермионой Грейнджер, предсказуемо опустив любые интимные детали, Нарцисса кивнула головой. – То есть, мисс Грейнджер была уверена, что ты маггл. Следовательно, она использовала маггловские методы, ведь в отличие тебя, она известна тем, что довольно досконально все изучает, прежде чем переходить к действиям. – И на что ты сейчас намекаешь? – Малфой уже даже не спорил, только спрашивал. – На то, что заклинания и зелья не работают на магглов, а маггловские противозачаточные методы для волшебников. Особенно, – и на этой ноте Нарцисса тяжело вздохнула, – Когда дело касается чистокровных волшебников и магглорождённых ведьм. – Мама, не начинай, – Малфой тяжело вздохнул. – Мне казалось, что после фиаско двух магических войн мы уже можем оставить этот расизм в прошлом. – Я не об этом, – отмахнулась Нарцисса и жестом пригласил сына присесть напротив. – Тебя тщательно с детства натаскали в одной из теорий о чистоте крови и том, как она поддерживается. – «Одной из»? – Драко насторожился, на этот раз не только сущностью аврора, но и всем своим существом ощущая, что та информация, которой сейчас поделится с ним мать, относится к категории не только мало известных, но чрезвычайной важности. – Да, «одной из», – леди Малфой поджала губы. – Теория чистоты крови, как мы знаем её сейчас, была сформулирована после принятия Статуса секретности. Не в малой мере из-за Святой Инквизиции. До этого в волшебном мире существовала совершенно другая Догма. Самой существенной разницей являлось отношение к магглорождённым волшебникам. Дело в том, что прежде к ним относились не как к «грязной крови», а крови новообретённой, могущественной и способной подпитать старинные роды. – Легенда о том, что якобы в противоположность Мерлину, Моргана рассеяла волшебство в мире магглов и оно периодически возвращается к нам, – кивнул головой Малфой. – Я читал об этом когда-то. – Замечательно, – усмехнулась Нарцисса. – Не припомню, чтобы мы с отцом выбирали именно эти книги в обязательные для твоего образования или прочтения. Похоже, что как и я когда-то, ты удовлетворил свое любопытство самостоятельно. В любом случае, изначально браки с магглорожденными и введение их в род не мешали поддерживанию чистоты крови. Они ведь волшебницы, их дети происходят от двух волшебных линий. Статус «чистокровности» можно было потерять, – Нарцисса сейчас задумчиво смотрела вдаль. – Только связав свою судьбу с магглами. – Но тогда получается… – Малфой замер под печальным взглядом матери. – Совершенно верно, – бывшая мисс Блэк кивнула. – Моя сестра Андромеда, среди многих других, была выжжена с семейного гобелена совершенно напрасно. В более древний интерпретации с её выбором спутника жизни не было абсолютно никаких проблем, в чем мы все и имели возможность удостовериться, когда их дочь Нимфадора продемонстрировала способности к одному из самых сложных видов волшебства: Метаморфозу. К слову, который очень существенно отличается от Анимагии, которая наоборот, почитается признаком нестабильности волшебства мага и необходимости введения в род свежей крови. Как я слышала, и мой кузен Сириус, и отец нашего Избранного этим свойством обладали. Как и это ужасное, мерзкое существо, Питер Петтигрю. – Никогда не подозревал, что ты разделяешь подобные мнения, – Драко одарил мать довольно прохладным взглядом. – Не говоря уже о твоем отказе общаться с Андромедой, это совершенно не то, с какими взглядами меня воспитывали с детства. – Поверь мне, – Нарцисса покачала головой. – В свое время, когда Андромеда выбрала магглорождённого волшебника, я предоставила вниманию собственных отца и матери довольно длинную речь по этому поводу. Нужно ли говорить, что Беллатрикс моих взглядов не разделяла, да и в случае родителей все обоснования упали на мёртвую почву и глухое ухо? К тому моменту большинство чистокровных придерживались взглядов Тёмного Лорда. Конечно, только сейчас мы узнаем, что на сам деле он был классическим полукровкой, с отцом магглом, что даже Моргана не поддерживала. А потом меня выдали замуж за твоего отца, и я очень быстро поняла, что подобные взгляды на данном этапе вынуждены оставаться лишь вопросами академического интереса. – Потому что, – Драко покачал головой. Нет, не с осуждением. Только пониманием. – Ты не гриффиндорка и ломать копья за взгляды не собиралась. – Я Блэк, – спокойно проговорила Нарцисса и пожала плечами. – В первую очередь мы известны преданностью. Андромеда сражалась не за права магглорождённых, а за свой выбор быть с волшебником, которого полюбила. Сириус был предан Джеймсу Поттеру и последовал за ним на Гриффиндор. Я же была влюблена в твоего отца, зачем мне было «ломать копья»? Нужно ли добавлять, что Люциус моих взглядов не разделял… – Всё это ты ведёшь к тому, что союзы между «новой кровью» и «кровью старой» по этой древней догме благословляются самой магией, – прошептал Драко, внезапно понимая. – Да, – мать вновь пожала плечами. – Но я повторю свой вопрос. Почему ты был так уверен, Драко, что твое отцовство этого ребёнка невозможно? Даже если ты и доверял силе наложенных на тебя Люциусом чар, то все равно элементарную математику никто не отменял. Не так сложно просчитать даты и сделать некоторые логические предположения. Драко Малфой застыл на месте, громко выругавшись, и чуть прямо здесь, при собственной матери, не ударил себя ладонью в лоб…