Отныне и впредь

Dua Lipa – Love Again Этот день обещал быть особенным для Карлы Розон, и она это знала. Наверное, потому что сама выбрала его ещё несколько месяцев назад или, может быть, потому что утром её разбудил не будильник или крики горничной о том, что завтрак готов, а обычный телефонный звонок. Девушка на ощупь протянула руку к тумбочке и ответила на звонок, практически не открывая глаз и приложив смартфон к уху. — Доброе утро, солнышко! — нежно прошептал голос на том конце провода. — Как моя невеста, уже готова к сегодняшнему дню? Карла невольно улыбнулась сквозь сон, остатки которого тут же развеялись словно туман. — Я не знаю, я ведь всего лишь солнышко. — со смешком в сонном голосе ответила она, вытягиваясь в кровати. — А ты сам как, готов? — С тобой готов к чему угодно. — честно ответил её избранник. — Но мне даже не верится, что сегодня вечером ты станешь моей. Карла на секунду затаила дыхание, прижав телефон к уху. Она готова была поклясться, что слышит громкое сердцебиение в крепкой груди своего собеседника на том конце провода. — Саму, я всегда была твоей. — отвечает она. — Сегодняшний вечер просто скрепит нас на бумаге и… — Я люблю тебя. Не хочу всех этих гостей и пышной свадьбы, хочу только тебя рядом. — вдруг открыто признался он. — Ты же знаешь, что на столах будут твои любимые макароны? — хихикнула невеста, разряжая обстановку. Самуэль усмехнулся: — Ооо, тогда другое дело. Я обязательно приду! Карла улыбнулась, вставая с постели: — Ещё один вечер, дорогой, и мы будем вместе, я обещаю. Нам больше никто не помешает, нас больше никто не разделит. Ни мой отец, ни твой брат — никто. — Карла… — Я тоже тебя люблю. Очень. Саму тихо вздохнул: — Можно я приду прямо сейчас и обниму тебя? Спрячусь в твоём шкафу так, что ни Лу, ни Надя меня не найдут. — Дурачок, ты же знаешь правила! Мы увидимся вечером. На том конце провода недовольно засопели. — Ладно, я приеду с парнями вечером. — Умница! — похвалила его Карла, глядя на свадебное платье, висящее на вешалке гардероба прямо перед ней. — А теперь прости, но мне пора собираться. — Обниму тебя вечером? — сдаваясь, спросил Саму. — После церемонии будем делать всё, что захочешь. — заманчиво пообещала Карла. Она практически представила, как расширились сейчас тёмные глаза её жениха в предвкушении того, что он представил. — Тогда до вечера, моя маркиза. Целую тебя. — И я тебя. — шепнула в трубку блондинка прежде, чем раздались громкие гудки отбоя.

***

Сегодня все было идеальным. Карла знала это, смотря на свое отражение в огромном круглом зеркале напротив и разглаживая несуществующие складки на подоле белоснежного платья. — Ты великолепна, каринья! — с улыбкой произнесла Лу, застегивая на мочке уха подруги длинную жемчужную серьгу. — Самуэлю так повезло с тобой. — вторила подруге Надя, поправляя локоны золотистых волос невесты и закрепляя на них небольшую диадему — подарок Лукреции в качестве приданного, у которой их было великое множество. Карла улыбнулась, сжимая ладони подруг в своих. В уголках зелёных глаз появились слезы искренней несдержанной радости. Неужели все беды позади, неужели пройдя столько испытаний в виде разлук и обид, стольких проблем и неурядиц, у неё, наконец, всё наладится? — Мне… Даже не верится, — дрожащим голосом начала она. — Мне не верится, что это происходит со мной. И вы рядом, вы все здесь. Первая слеза радости скатилась по щеке Карлы, приводя её подруг в полнейший испуг. — Но-но-но, не нужно плакать, дорогая! — засуетилась Лу, протягивая изысканный кружевной платок и осторожно утирая им лицо невесты.— Твой макияж безупречен, не стоит его портить. Карла согласно кивнула, глядя на то, как Лукреция и Надя колдуют над ней, завершая последние штрихи. Они обе сегодня были в своих любимых цветах: Монтесинос в ярко-алом длинном платье с жемчужным ободком в длинных каштановых волосах, а Шана в нежно-фисташковом платье с длинным подолом. Это было решение Карлы — не одевать подружек невесты в одинаковые цвета и вообще не подстраивать церемонию под какое-то определённое сочетание цветов. В её жизни всегда всё строго контролировалось, и сегодня девушка желала избавиться от этого тягостного ощущения хотя бы на собственной свадьбе. — Кари, нам кажется, что ты готова. — шепнула Надя, и они с Лу отошли в стороны от зеркала, на которое Карла сразу же подняла взгляд. Сначала ей показалось, что это не она, не та тусовщица и прожигательница жизни, которую она раньше знала. В отражении была неземная нимфа, богиня красоты и сияния, одетая в белоснежное одеяние. Кружева легли на её плечи, на лиф, плавно переходя в плотную ткань, струящуюся от бедра до пола. Золотые локоны спускались ниже плеч на спину, блеском циркониев мерцала изящная диадема в волосах, а на шее висел кулон с сапфиром — фамильное украшение всех Калеруега, которое мать Карлы передала ей перед свадьбой. С мочек ушей плавно спускались вниз длинные нити жемчуга — подарок Саму на свадьбу. «Я подумал, это в твоём стиле. – скромно произнёс он, протягивая бархатную коробку ей на днях. — Ты могла бы надеть их на… нашу…» Помнится, она поцеловала его и сказала, что обязательно наденет эту красоту. Но самым любимым подарком Карлы было золотое обручальное кольцо со скромным одиночным камнем. Оно не было безумно дорогим и представляло собой изящный перевитый ободок золота, но признание Самуэля в том, что это фамильное кольцо, которое передала его мать, было вполне достаточным для любви Карлы. Она не променяла бы это дар ни на какое сокровище в мире. Ни на одно другое. И прямо сейчас оно находилось возле алтаря, покоясь на бархатной подушечке и ожидая начала церемонии вместе с её женихом. — Карла, кари, у меня есть для тебя сюрприз. — внезапно призналась Надя, оторвав невесту от созерцания своего образа. — Гузман не хотел, чтобы я говорила раньше времени, но… — Вы помолвлены? Улыбка на лице Шана сменилась недоумением. — Это не секрет, Надя. Всё уже и так знают. — по-доброму усмехнулась Лу. — А ещё у тебя булыжник на пальце, так что нечего опираться! — Ах это… — Надя рассмеялась, глядя на свои левую руку, на безымянном пальцем которой красовалась кольцо в бриллиантом. — Да я не об этом вообще, у нас для вас с Саму есть подарок. Мы полностью оплатили свадебное путешествие в Канны, которое ты так хотела. Сняли старинный дом, и всякое такое. Гузман расскажет всё после церемонии. Только пожалуйста, сделай вид, будто ты жутко удивлена, а не то он расстроится, хорошо? Карла широко улыбнулась, а в следующую секунду кинулась к Наде в объятия, привлекая туда и растроганную моментом Лукрецию. — Эй, ты сейчас платье помнешь! — возмущеннно воскликнула Надя, обнимая подруг. — Его отпаривали… — Да пусть делает, что хочет! Сегодня её день. — сквозь слезы прошептала Лу, кладя руку на спину Карлы. — Я так вас люблю, девочки! — тихонько выдохнула та, утирая руковом непрошенные слезы за их спинами. — Люблю вас бесконечно.

***

Он стоял у алтаря, глядя прямо на неё. Карла медленно шла по длинной ковровой дорожке вперёд по направлению от дрожащих Лу и Нади прямо к священнику. Самуэль улыбался ей, его карие глаза сияли, подсвеченные мягким сиянием сотен ламп, висевших в воздухе. Гузман в чёрном смокинге стоял прямо за его плечом, держа на красной бархатной подушечке обручальные кольца для новобрачных. Их кольца, которые они вот-вот наденут друг на друга. От этой мысли Карлу пробила внезапная дрожь, и лишь мягкое касание рук привело её в себя в тот же миг. Она подняла взгляд и встретилась с голубыми глазами Ребеки. Та сидела спереди вместе с Каэтаной и Валерио в бархатном красном костюме и ободряюще улыбнулась, слегка сжав запястье маркизы, проплывшей мимо будто видение. Короткое голубое платье как никогда подчеркивало выразительные глаза гостьи. — Всё будет хорошо, не волнуйся. — шепнула она, и Карла благодарно улыбнулась девушке, проходя дальше и с каждым шагом становясь все ближе к алтарю. Омар и Андер сидели на первом ряду, успокаивая и подбадривая жениха. Рядом с ними сидела мать Саму, лучезарно улыбаясь Карле. Она души не чаяла в будущей невестке и считала помолвку лучшим событием в жизни своего младшего сына. Рядом с ней сидел Нано, однако неприязни в его колючих серых глазах не было, он был искренне рад за брата, раз даже пришёл на его свадьбу. Когда до алтаря оставались считанные шаги, она увидела их. Своих родителей. Карла не ожидала подобного, хотя накануне свадьбы слёзно просила прийти хотя бы на церемонию в собственном доме, и вот они были здесь, смирившись, наконец, с выбором единственной дочери. При виде их непривычно добрых взглядов и улыбок на глаза невесты вновь навернулись слёзы. — Мы ещё не обвенчаны, а ты уже плачешь! — улыбнулся Самуэль, хватая свою маркизу под руки. — Прости, это только от радости. — прошептала ему Карла, поворачиваясь наконец лицом к священнику. — Я просто не могу поверить в то, что всё это реально. Тёплые пальцы осторожно сжали её ладонь, и на миг Карла закрыла глаза, успокаиваясь рядом с ним. Всё хорошо, теперь они вместе. — Я рядом, маркиза. Я всегда буду рядом.— шепнул ей Самуэль и начал зачитывать слова своей свадебной клятвы.

***

— Кари, ужин уже готов. Идём внутрь. Карла слегка поежилась от холодного ветра с моря и поплотнее обняла себя за плечи, когда ей на руки лёг тёплый кардиган, а в ладонь уткнулся бокал красного полусладкого. — Детка, ты замёрзла? — шепнул ей на ухо муж, обнимая за талию. Карла улыбнулась и повернулась к нему вполоборота. — Только если совсем чуть-чуть. — призналась она, глядя в блестящие от вина глаза Самуэля. Тот усмехнулся, а затем слегка наклонился вперёд, целуя жену в губы. — Канны пошли тебе на пользу, дорогая.— дразняще шепнул он прямо в поцелуй. — Ты стала шикарно выглядеть. — Замолчи! — фыркнула Карла. — Когда мы были на вилле в Сицилии, ты говорил тоже самое. — Что поделать, я адвокат и врать совершенно не умею! Его жена очаровательно рассмеялась, ставя бокал на стол и уходя с террасы внутрь дома. — Говоришь, ужин готов? — соблазнительно прошептала Карла ему в ухо, притягивая за ворот белой рубашки к себе. — Если ты любишь макароны с сыром, то обязательно оценишь, — широко улыбнулся Самуэль, сажая жену к себе на колени. — Но сейчас мне кажется, что еда подождёт. — Точно подмечено. — зарываясь пальцами в его тёмные кудрявые волосы и целуя в шею, промурлыкала Карла. В его объятиях ей никогда не было холодно, и она знала, что больше не будет. Как и ему. Отныне и впредь.