Ты мой луч надежды и спасения

***

      — Так что ты хотела сказать? — через пару часов мы с парнем решили вернуться в бар, где оставили Диму, Асю и Рому.       — Да так, не важно, — отмахнулась я. — Собирайся.       — Так точно! — Горошко поцеловал меня в губы и пошёл в душ. Как только за ним закрылась дверь — зазвонил его телефон. Я кинула взгляд и увидела фото девушки-брюнетки, и было написано «Дашулик❤️». Меня прошибло током, но я решила ответить.       — Алло, Серёжик, ты где? Я тебя жду! — проговорил довольно приятный женский голос. — Серёжа?       — Он… Он в душе, — промямлила я, собравшись с силами.       — Ой, пусть он мне перезвонит. Это важно! — проговорила девушка и сбросила звонок.       Положив телефон трясущимися руками, я крепко схватилась за спинку кровати и сжала глаза. Внутри всё заледенело, хотелось закричать от боли, которая комом встала в моей груди.       Что это за девушка? Почему она так мило говорит с ним? Почему…почему…почему? Бесчисленные вопросы — и ни одного вразумительного ответа на них. Да и хочу ли я знать всю правду?       Я вздрогнула, когда почувствовала горячие капли слёз на моих руках. Боль от вранья Горошко захлестнула меня. Было желание ворваться в душ и выгнать его оттуда с криками. Казалось — внутри всё остановилось. Моё сердце сковал холод, не пропускающий боль.       «Но вы даже не пара! Чего ты страдать начала?» — кричал мой внутренний голос. «Но я люблю его, чёрт побери!» — отвечала я этому голосу, захлёбываясь слезами. С одной стороны — это правда. Мы не пара, мы друзья. Но я его люблю больше жизни! И никогда не испытывала такого сильного чувства к мужчине. Мне хотелось всецело принадлежать только ему.       Но сейчас… Сейчас мне больно. Больно осознавать то, что мужчина, которого я люблю, который постоянно говорит мне о любви, который будет отцом моему ребёнку — врёт мне. Врёт о любви…       Какая же я дура!       — Сонь, что случилось? — я почувствовала на себе руки Сергея и вздрогнула.       — Уходи, — прошептала я. — Забирай свои вещи и проваливай из моего дома.       — Соф, ты чего? Только что всё было нормально, — от растерянного вида Сергея мне стало смешно. Первый признак истерики. Так красиво врать мне в глаза — поистине хорошее актёрское мастерство. Браво!       — Знаешь, не зря я хотела, чтобы мы были только друзьями, — глубоко вздохнув, проговорила я, — но теперь и друзьями быть не можем. Уходи.       — Сонь! — Горошко сделал шаг ко мне и хотел взять за руку.       — Нет, уходи! Ненавижу когда мне врут в глаза! — я держалась из последних сил, чтобы не заплакать. Но слёз было слишком много, чтобы держать их в себе.       Я накинулась на Сергея, избивала его по спине, груди, лицу, выталкивая из квартиры. Горошко пытался меня схватить, успокоить, что-то говорил. Но я не слушала его. Пускай проваливает туда, откуда припёрся!       — Сонь, да послушай! — кричал он.       — Проваливай туда, откуда пришёл в мою жизнь! Ненавижу тебя, Горошко! — я вытолкала его за дверь и захлопнула её.       Оставшись одна, я дала волю своим слезам и эмоциям, зарыдав в голос. Кое как я доползла до комнаты и скинула вещи со стола, сорвала постельное бельё с кровати. Хаос в душе — хаос вокруг меня.       Казалось, что жизнь остановилась. Мир потерял цвет и смысл. Я посмотрела на открытое окно и подошла к нему. Секундное помешательство — мой внутренний голос говорил мне, чтобы я шагнула вниз. Но здравый смысл кричал, что я не одна, и думать о себе одной — чистый эгоизм.       Наспех закрыв окно, я осела на пол и закричала, задыхаясь от боли и слёз. Что делать дальше? Как теперь жить, когда опять поверила человеку, влюбилась в него, слушала слова о любви, а в итоге он всё врал?       — Сонь, ты дома? — услышала я голос сестры. — Господи, Софа! Дима, она здесь!       Я лежала посреди устроенного мной бардака и безмолвно плакала. Ася села рядом со мной и обняла меня.       — Сонь, что за бедствие? — услышала я голос Чеботарёва.       — Дим, там на кухне, в аптечке, успокоительное. Принеси, пожалуйста. — Сестра подняла меня на кровать и крепко схватила за лицо. — Что произошло?       — Я вновь ошиблась в человеке. — В полголоса проговорила я. — А у него есть другая.       — Тише, золотце, тише, — Ася обняла меня и погладила по спине. — Мы справимся.       — Я ребёнка жду от него, Ась, понимаешь? — плача, проговорила я.       — Что? — удивилась сестра. — Вау. Ладно, мы справимся! И не из такой жопы выбирались!       — Спасибо, что ты у меня есть, — я попыталась улыбнуться сестре.       — Я с вами! Тоже помогу, — в комнату вошёл Дима и сел рядом с нами, взяв меня за вторую руку. Я не достойна таких хороших людей рядом с собой.

***

      — Может, расскажешь, что у вас случилось с Горошко? Он бухает третий день! — мы с Ромой встретились в питерском кафе, чтобы обсудить мою работу.       — Ром, не хочу говорить об этом, — отмахнулась я. — Давай обсудим работу и больше не будем говорить про Сергея.       — Совсем плохо? — я кивнула, теребя салфетку. — Что ж, ладно. — Рома достал кучу листов, что-то мне объясняя.       — По итогу мы имеем — работаешь в Питере, связь с другими авторами у тебя есть. — Через два часа мы закончили обсуждение по арке. — Если нужна будешь в Москве — заранее напишу.       — Отлично. Ром?       — М?       — Не говори Горошко, про ребёнка.       — Почему? — удивился Котков.       — Пожалуйста, Ром. Я не хочу, чтобы Сергей знал. — От нервов я разорвала салфетку окончательно.       — Детский сад, — тяжко вздохнул Роман.