О его слабости

Каждый вторник, как только солнце восходило над горизонтом, они выбирались из своего логова и садились в самый переполненный автобус. Эстелла мило щебетала о сложном заказе на работе, кокетливо поправляя платок, и улыбалась сонным попутчикам. Джаспер же в этот момент собирал кошельки со всех самых сонных и любящих симпатичных улыбчивых девушек работяг. После они выскакивали на первой же остановке, чтобы, под ручку, убежать как можно дальше с очередного места преступления. Их всегда было трое. Вот только Джаспер давно и прочно занял место в середине ряда, по соседству с Эстеллой. Подбитый глаз Хораса, разбитые костяшки и сломанный нос раз и навсегда рассудили друзей. Вечером, в тот день, на столе у Эстеллы стояла кружка с горячим чаем и домашним печеньем, испеченным Джаспером. Джаспер мог часами любоваться девушкой. Закушенной от усердия губой, смущенной улыбкой, полным неверия и счастья взглядом от подарка. Тот магазин стал манией для Эстеллы. Идея подарить ей мечту стала манией для Джаспера. Оно стоило всех усилий – слез обманутой и брошенной девочки, что переписала женским почерком резюме, денег, ушедших на взятку, затраченных сил. За тот взгляд, полный счастья и любви, не жалко было и умереть. Джаспер мог часами размышлять, что с ними стало. Когда черно-белый цвет захватил всю его жизнь, с ног до головы? Когда в её глазах, горящих темным огнем, проснулось безумие? Когда смех Эстеллы пропал, сменившись тем самым хохотом, леденящим кровь? Когда умерла Эстелла? Каждую неделю он приносил ирисы на её могилу, возвращаясь в роскошное темное логово. Джаспер столько раз хотел уйти, оставить её, но в темно-серых глазах была мольба. О помощи, о вере, и, черт возьми, о любви? И он оставался. Раз за разом заваривал чай на двоих, но никогда не относил кружку. В тот раз она спустилась на кухню. Без белой пудры, растрепанная, с красными от слёз глазами. Эстелла, его Эстелла, прижималась к его груди, захлебываясь в собственных несвязных признаниях. Эстелла улыбалась, принимая старую надколотую кружку, обжигаясь, но не замечая этого. Эстелла переплетала пальцы, рука в руке, смеялась его шуткам, прижималась крепко. Она была слабой, потерянной, живой, и Джаспер старался не моргать, чтобы не развеять видение. Где-то в замке бродила Круэлла. Мастерила, создавала и воплощала, признанный гений высокой моды. На кухне, рядом с Джаспером, плакала Эстелла. Его маленькая потерянная девочка. Черно-белая принцесса, навсегда сгоревшая в огненном пламени. Его смерть, его погибель. И за её слезы Джаспер отдаст всего себя, до самого конца. Пусть даже и Круэлле.