Дышу тобой

Уютные мягкие подушки были заботливо положены на спинку и сиденье глубокого ротангового кресла. Я смотрел на это аппетитное кресло, напоминающее мне золотистое печенье с нежным суфле из подушек, и вспоминал, как Она восхищалась им, когда я привез его сюда. Она сразу же определила ему место на просторном открытом балконе. Я, повинуясь Ее указаниям, вынес кресло на балкон и поставил его рядом со столиком, очень похожим по плетению на кресло и теперь составляющего ему пару. Этот балкон был моим самым любимым местом в Ее квартире, где Она жила одна. На полу, вдоль кованых перил стояли большие пузатые горшки, в которых были посажены розы – кажется, Она называла их вьющимися. Поднимаясь по металлической опоре все выше и выше, розы создавали восхитительный узор из сверкающих глянцевых листьев и множества нежных, собранных в пышные кисти рубиновых цветов. Пока я любовался свисающим каскадом роз, Она сбегала в комнату и принесла с собой несколько больших напольных подушек и бросила их у кресла. Она вообще любила подушки. Говорила, что они создают уют. Но добрый десяток подушек, разбросанных по квартире, скорее создают уют в ее душе, нежели в доме. Она оценивающе посмотрела на то, что у Нее получилось и села в кресло. Оно было таким большим, что Она в нем буквально утонула: «Какое оно удобное! И где ты только его достал?». Спустя несколько секунд Она выскользнула из кресла и оказалась около меня: «Спасибо, любимый», - прошептала Она и, встав на цыпочки, коснулась моих губ легким поцелуем. Вот собственно ради этих слов я и искал это кресло – Ее давнюю мечту – по всему городу, и, в конце концов, поехал за ним в Киото, и привез его сюда. Мне влетело от братьев за срыв репетиции и это во время подготовки большого турне по Азии. Но эти слова… они заставляют меня совершать безумные вещи… На следующий день я позвонил Ей из студии. В тот вечер я репетировал один. Из-за непредвиденного прогула теперь мне придется репетировать на износ. И, скорее всего, я еще долго не смогу увидеть моих любимых темно-серых глаз… - Алло? - раздалось после трех гудков ожидания. - Привет - практически шепотом произнес я. - Привет - отозвался Ее теплый голос. - Я скучаю - как бы банально это не звучало, но мне так хотелось, чтобы Она об этом знала. После нескольких секунд молчания Онасказала: «Спой мне…» - К-конечно, - я слегка растерялся, услышав такую просьбу, - подожди минуту. Я соскочил с места и начал шарить по студии в поисках удлинителя, который бы дотянулся от усилителя к журнальному столику, где стоял телефон. Через минуту я вновь вернулся на диван с гитарой в руках. - Мм… Я готов - странно, но мои мысли путались и я не находил подходящих слов. Я включил громкую связь и положил трубку на прозрачную поверхность стола. Я аккомпанировал сам себе, исполняя Ее любимую песню, при этом представляя, как Она сейчас сидит с телефонной трубкой в руке, окруженная полумраком гостиной. Она всегда плакала, когда слышала эту песню. Зная это, я все равно начал петь именно ее. Может, потому что она отражает состояние моей души лучше всяких слов… - Я вернусь в Японию только в конце месяца, - негромко произнес я, когда закончил петь, но все еще наигрывал мелодию. Она молчала… Казалось целую вечность… - Ты найдешь меня там же, где и всегда, - Ее голос дрожал, но Она старалась говорить спокойно. А ведь я должен был сказать Ей об этом еще вчера – обнять и зарыться своим лицом в сладкий миндальный аромат Ее волос. Но я бы не смог вынести прощания. Трус… Лучше пусть будет так. Не видеть Ее сейчас – это лучшее, что может удержать меня, что не даст сорваться и бежать в ночной пустоте улиц к аромату цветущих роз… Однажды, после недельного турне, я вернулся в Токио обессиленным и опустошенным. Мои эмоции и чувства были на пределе. Мне не хватало воздуха и казалось, сколько бы я не старался совладать с собой, мне уже не справиться с этой тоской. Разве чувства могут причинять физическую боль? Мне было больно, эта боль ломала меня. Почему? Короткий звонок в дверь. Я стоял и молил о том, чтобы эта дверь открылась. Лишь одно единственное желание – пусть эта дверь отворится. Щелчок ключа в замке и вот я увидел Ее… Ее глаза, лицо, волосы, босые ноги и тонкий великоватый свитер, доходивший Ей до колен. Почему я молчу? Не могу вымолвить ни слова. Она взяла меня за руку и повела за собой. Молча. Кожа Ее рук была холодной – обжигающей мою горячую ладонь. Мы дошли до распахнутых створок стеклянных балконных дверей. Сумерки уже скрывали крыши соседских домов и с каждой минутой все больше сгущались до полной темноты. Она села в кресло. Я опустился на пол у Ее ног. Она развязала ленту, стягивающую мои волосы в хвост, и распустила их. Мягкими, практически невесомыми, прикосновениями Она гладила меня по голове, перебирала мои волосы, пропуская пряди иссиня-черных волос сквозь свои тонкие пальцы. Я не знаю, сколько прошло времени. Я не чувствовал его хода. Моя боль затихала, пустота заполнялась, и спокойствие убаюкивало меня… - И это была всего лишь неделя, - я расстроенно помотал головой, отгоняя мрачные мысли, вернувшие меня в студию. Мы улетели на месяц. Каждодневные концерты и изматывающие репетиции убивали время без Нее. Я научился мыслить позитивно… Хм… Звучит как-то печально… Просто, я перестал думать о том, как смогу продержаться без Нее, а стал воспринимать эту разлуку, как скорую встречу. Теперь каждый день приближал меня к Ней… И вот я в Токио. Путь из аэропорта до Ее дома показался нескончаемым. Я взбежал по знакомой лестнице. Позвонил. Прошло минут десять. Тревога охватила меня. Нет, это не игра воображения пылкого влюбленного. В тот момент я уже наверняка знал, что что-то произошло. Я рванул ручку – дверь была не заперта. Сердце застучало так быстро, что в ушах зазвенело. Ее нигде не было. Квартира была пуста. Не было ни одной вещи, принадлежащей Ей. Я бегал из комнаты в комнату как сумасшедший. Балкон. Распахиваю двери – ни пузатых горшков, ни «ротанговой пары». Ничего. Я обессиленно сполз по стене на пол. Голова готова была взорваться. - Что Ты делаешь? Что, черт возьми, Ты делаешь со мной? – хотел прокричать я, но смог лишь бормотать, как в бреду. Видимо я отключился, так как очнулся я от того, что кто-то звал меня. - Юноша, с вами все в порядке? – надо мной склонился седовласый мужчина. - Что? А… Да… Я в порядке, - ответил я и попытался встать. - Может, вызвать скорую? - беспокоился незнакомец. - Нет. В этом нет необходимости. Я, правда, в порядке, - наконец-то мне удалось встать. - Тогда ответьте, пожалуйста, кто вы и что здесь делаете? «Дааа, вопрос вполне уместен», - уныло подумал я. - Здесь раньше жила девушка. Я пришел навестить Ее, но, судя по всему, Она переехала. Э… дверь была не заперта… - Я сдаю в аренду эту квартиру. Вы правы, здесь жила очень милая девушка. Жаль, что она съехала. - Простите, вы случайно не знаете куда? - А вы ее родственник? - подозрительно рассматривая меня, спросил мужчина. - Не совсем - замялся я. - Вы ее молодой человек? Почему же тогда она вам ничего не сказала? - Я только что вернулся в Японию. Видимо, Она не смогла со мной связаться, - без запинки врал я любознательному арендодателю, - теперь я не знаю, как мне найти Ее. Вы мне не поможете? - Я бы с радостью помог вам, но я ничего не знаю, - сказал мужчина, направляясь к двери. Я последовал за ним. В последний раз окинув взглядом комнату, я вдруг заметил конверт, лежащий на кровати. - Хотя знаете, - вдруг незнакомец обернулся, но, кажется, не заметил, как я проворно спрятал конверт, - в последнюю нашу встречу я невольно стал свидетелем ее телефонного разговора. Скорее всего, она говорила с ее лечащим врачом о том, что успеет прилететь ко дню операции. - Операции? - ошарашено переспросил я. – С-спасибо, я пойду, - стремительным шагом я направился к выходу. «До свидания!» - выкрикнул я и бросился бежать. Добравшись до ближайшего сквера, я сел на скамейку. Похолодевшими пальцами достал конверт из внутреннего кармана пиджака. Около минуты я пялился на свое имя, выведенное на нем. Затем я все-таки решился его открыть. «Из телевизионных новостей узнаю, что ты в порядке. Какое облегчение… Я упаковываю свои вещи и уезжаю. Боюсь, что навсегда… Прости, я не сдержала своего обещания. Я даже не смогла сказать «прощай» тебе лично. Сегодня… Я чувствую себя действительно счастливой, слушая твою новую песню. Спасибо тебе. Когда я думаю об этом, то понимаю, что ты тот, кому я должна быть благодарна. Спасибо тебе, что всегда нес надо мной зонт в дождливый день и защищал от капель. Спасибо тебе, что ты удивлял меня тем, что твои мысли в точности похожи на мои. Я хотела бы вернуться назад в те дни и сказать тебе это лично… Я бы хотела перемотать обратно время, проведенное с тобой… Спасибо тебе за эту память. Я наслаждаюсь ею… Я была счастлива… с тобой. Прощай…» «Какого?.. Что за бред? Почему Ты никогда не говорила, что больна? - злость охватила меня. - Почему Ты все решила за меня? Почему… я был так слеп?..», - злость сменилась отчаянием, я обхватил руками голову, сжимая в кулаке тонкий листок бумаги. «Я не допущу этого…», - я вскочил на ноги и побежал. Изо всех сил. Я несся по тротуару, не видя ничего вокруг. Куда я бежал – я не знал. Что мне было делать – я тоже не имел понятия, но я точно знал зачем… Зачем я это делаю… «Мне просто нужно знать, что с Тобой все в порядке… Чтобы не случилось… Я найду Тебя… И… еще раз взгляну в Твои глаза…»