Путь Кхалисси, или приключение без макарон

Конечно, это очень легко сказать — «начать новую жизнь». Для того, чтобы её начинать, надо хотя бы знать, куда идти и что делать. Мой товарищ по несчастью, видимо, что-то где-то читал, но, при этом, не имел даже понятия, как устроена жизнь нелегалов и как войти в неизведанный тёмный мир. То же самое я могла сказать и о себе. — Я читал на тематическом форуме, что здесь на причале можно избавиться от чипов и приобрести какую-то одежду… — бодро сообщил Нанду. Эх, вовремя он упомянул про одежду. Я уже начала бояться лишний раз тронуть свой зелёный комбинезон. Я чувствовала, что от меня дурно пахнет, а материал моего костюма вот-вот размякнет и превратится в вонючую кашу прямо на мне, и я останусь голой прямо посреди этих трущоб. — Вот ты сказал: «приобрести», то есть «купить» что-то. Но как же мы купим без денег, ведь наши счета заблокированы. — Мы обменяем ненужные вещи на необходимые, не всё измеряется виртуальными монетами. — И что же у тебя есть ненужного? Вопрос этот не давал мне покоя. Ведь всё имущество рядового планетянина, часто состояло из одноразовой одежды и персонального кода. У меня из вещей был только портативный персоник. Всё остальное — арендованное. — У меня есть кое-какие запчасти, — сказал Нанду, показывая на свой рюкзак, — я успел прихватить несколько плат из электронной начинки мобилей, которые я ремонтировал до затопления нашего «Титаника». –Но это же не твоё имущество! Это же кража! –Послушай, подруга! Мы вне закона! Мы стали нелегалами! Асами! Проснись. Я бы даже посоветовал сдать твой арендованный мобиль в металлолом. Надо хоть что-то отхватить у нашего Планетарного супергосударства! — Я вижу, ты давно мечтал стать асом, и поэтому напрочь забыл о правиле двух вытянутых рук?! — Между прочим, я отвадил этих двух живодёров от нас… Паранойя Нанду начинала меня раздражать сильнее и сильнее. Мало ли что нам попались какие-то странные экологисты. Даже если и повстречались отморозки, что ж под одну гребенку грести всех представителей власти? Мне хотелось зайти в первое отделение полиции или Надзора, и рассказать обо всём, что произошло. Хотелось уехать в лагерь беженцев и ждать, когда правительство решит мою судьбу. В новостях я видела, что в эвакуационных лагерях беженцев даже обеспечивают персониками и неограниченным доступом в Реальность. Да, ждать придётся, может, долго, но лучше ждать с возможностью отвлечься в Реальности, чем сталкиваться с прелестями нашего убогого мира. И с чего это я так легко поверила этому фантазёру? Эх, совсем заигрался и не отличает бытовых проблем от игровых квестов! С моря подул холодный пронизывающий ветер. На небе появилась полная луна. На душе стало так тоскливо! Мне вдруг подумалось, как же всё-таки тепло и уютно было бы дома, в моей каюте. Я представила, как бы я вытянула новый, пахнущий свежим пластиком, костюм из одёжника, заказала бы себе стаканчик веганского фито-энергена, вышла бы в свою Реальность. Я уже почти придумала, как будет выглядеть мой новый аватар. Чтобы избежать всякие намёки на романтику со стороны игроков, лучше создать персонаж мужского пола. Я уже представила себя в роли симпатичного молодого студента университета. Моё сознание окончательно отказывалось верить в то, что у меня больше нет ни моего дома, ни моей Реальности, ни моей жизни. В Реальности всё было проще, чем в быту. Я была во многих Реальностях. В детстве и подростковом возрасте мы часто пробуем разные сюжеты и сеттинги, чтобы найти тот самый мир, в котором можно чувствовать себя уютнее всего, из которого совсем не захочется уйти. В любом из виртуальных миров обязательно существовали неписи, или фантомы, услужливо расставленные по всей карте. Будь то реконструкция древнегреческого полиса или колония на Марсе, из-за угла сразу выйдет фантом, который познакомит тебя с условиями проживания в этой Реальности, доходчиво объяснит правила игры. Так вот мир обыденный чудовищно устарел. Я огляделась. В переулке горел единственный фонарь, тишина казалась угрожающей. Стало жутко и холодно. Никто не выбегал к нам с распростёртыми объятьями, не предлагал избавиться от персональных кодов и обменять старые комплектующие от мобилей на спальный мешок. — Экологист родился! — сказал Нанду, почёсывая затылок. Какой же он клоун! Когда ситуация зашла в полнейший тупик, он вместо того, чтобы предложить решение, выдаёт дурацкую шутку. — Не грусти, Алисия, ведь аккумулятор твоего мобишки ещё не разрядился. Мы можем проехать по злачным местам. — А как их вычислить? — Мне кажется, надо всё равно сесть в мобиль, в нём теплее, чем на улице, да и патрульные с меньшей вероятностью будут нас преследовать. Идея показалась мне недурной. Никаких других вариантов у нас не было. Мы уселись в мобиль. Оставалась где-то четверть заряда батареи. К тому же, продолжал работать мой карманный персоник. Я взглянула на паутину улиц, отображаемую на карте. На самом деле эти улицы и проулки образованы контейнерами и утлыми лачугами, поставленными на платформу, водружённую на высоченные сваи, уходящие в мутную глубину загрязнённых океанских вод. Я всегда предпочитала не думать об опасной близости водной стихии. — Нам надо свернуть в переулки, уехать подальше от набережной, и держаться подальше от освещённых дорог — продолжал мой темпераментный попутчик. Карта на экране персоника напоминала паутину. Все заведения были закрыты. Время было позднее. Я кружила и кружила по пустым запутанным улицам. Всё это напоминало плохой симулятор вождения или горячечный бред, где я попала в этот плохой симулятор, и не могла из него выбраться. Время точно остановилось. Мне захотелось разреветься от безысходности. Я не обращала внимание на то, что говорит Нанду, сидевший на пассажирском месте. Пару раз он, размахивая руками, задел моё лицо руками, и я окрикивала его. В конце концов мобиль остановился, электродвигатель отключился, пиктограмма на панели приборов показывала: заряд батарей иссяк. — Всё. Дальше мы никуда не поедем. Батарейки сели, мои — тоже, — прошептала я. — Один мой родственник говорил: «В любой непонятной ситуации ложись спать». Повезло, что хотя бы спать можно. Мой организм уже не мог функционировать должным образом. — Пожалуй да, я просто вырубаюсь. Если ты хоть пальцем меня тронешь — я вышвырну тебя из машины, — проговорила я, проваливаясь в тяжёлый сон. Уснуть надолго не удалось. Холод и духота буквально вырвали меня из какого-то липкого состояния на грани бодрствования и горячечного бреда. Я как будто и не засыпала! Окна мобишки запотели. На пассажирском сиденье никого не было. Никого! Спокойно! Он вышел по нужде, здесь просто негде прятаться. Я открыла дверцу, высунулась. — Нанду! — крикнула я. — Нанду! Ответом мне была лишь тишина. В Реальности, когда декораторы создают всякие закоулки и опасные криминальные гетто, то обязательно дополняют картину темных улиц лающими или воющими собаками-фантомами. Однажды, я увидела на задворках вселенной какой-то гангстерской игрушки целую стаю бродячих собак. Вот ведь декоратор постарался! В нашей настоящей жизни питомцы, вроде собак и кошек, есть только у совсем немногих, например, у членов Семьи. После катастрофы многие животные погибли или мутировали, превратившись в страшных и кровожадных существ, которых то тут, то там уничтожают подразделения экологистов. В новостях постоянно говорят о «санировании» местности в разных регионах. В некоторых районах, преимущественно деревенских, разрешено держать домашних животных, но как правило, правительство строго ограничивает их число. Естественно, преимущество отдаётся продуктивному животноводству. Однако это эксклюзивная и практически убыточная отрасль… Современное скотоводство — это даже не тень того, что представляло собой сельское хозяйство до катастрофы. В тщательно охраняемых заповедниках выращивают коров, и даже оленей для обеспечения продовольствием элиты, круга кланов, входящих в Семью. В моей японской Реальности, когда я отыгрывала старшие классы школы и жила с родителями, у нас в доме были питомцы: кошка Микке и кот Тама. Микке была беспородной, но очень красивой кошечкой черепахового окраса. На её белом теле были как будто разбросаны чёрные и рыжие пятна. Тама был достойным представителем шотландской вислоухой породы, от его дымчато-серой шерсти, прямо искры разлетались. Наверное, особенность дизайна фантома такая. Микке гуляла сама по себе, а огромный Тама был моим любимцем. Коты создают уют. Я обожаю этих чрезвычайно ласковых и спокойных зверей. Конечно, мои питомцы были всего лишь программами. Судя по тому, как развивалась индустрия производства моделей виртуальных собак и кошек для Банк Реаля, тоска по тем временам, когда животные были компаньонами людей, не проходила, а только усиливалась. Я вспомнила брелок в виде Чеширского кота с улыбающейся пастью. Реальность, скромная, но комфортная жизнь планетянина. Всё это исчезло в одно мгновение. Остатки пластикового костюма совсем не защищали моё тело от ночного холода. Я попыталась дёрнуть дверцу мобишки, чтобы залезть в салон, но замок заклинило. Как назло, Нанду не возвращался. А вдруг его поймали экологисты или патрульные Надзора? А, может, он просто сбежал? Куда? Я подёргала дверцу, но замок захлопнулся намертво. Всё моё имущество — брезентовая сумка с наладонником, осталось в машине. Скорее всего, истёк срок аренды мобиля, и двери заблокировало… Я всегда сдавала взятый напрокат транспорт в срок, и никогда не сталкивалась со штрафными санкциями. Вот я практически голая посреди портового района, дрожу от холода. Чтобы хоть как-то согреться, я решила бежать. Просто лететь очертя голову по пустым улицам, бежать, куда несут ноги, и не останавливаться. Я побежала. Сначала я даже взбодрилась, но очень скоро мой сидячий образ жизни, обычный для многих граждан Планеты, дал о себе знать. Я хоть и носила самый маленький размер стандартной одежды, тело моё не было тренированным. Спорт в наши дни — неслыханная роскошь. Даже те, кто состоит в ближнем круге Семьи, часто пользуются миостимуляторами, а иметь собственный бассейн или спортзал вообще могут иметь лишь избранные. Я быстро выбилась из сил, а правый бок начал болеть так, как если бы в него всадили отвёртку. Остановившись, я согнулась в три погибели, а потом рухнула прямо на мокрую асфальтовую дорогу. Я почувствовала себя одним из участников Гонок, которые устраивались в Иерусалиме. Люди с увечьями и болезнями разной тяжести соревновались между собой в скорости подъёма на Вавилонскую Башню. Победители разных этапов Гонки бесплатно исцелялись от недугов самим Мессом. Я смотрела несколько сезонов этого шоу. Не сказала бы, что была фанаткой, просто время от времени позволяла себе полюбопытствовать. Никогда бы не подумала, что настолько хорошо пойму его героев. Как же я хотела увидеть Вавилонскую башню по-настоящему! Насколько она высока? Небо из чёрного превратилось в грязно-серое. Я лежала на спине и смотрела на проплывающие по небу комья облаков. Почему-то все светлые и тёплые моменты были связаны с Реальностью. Потом я смутно припомнила такое же серое небо. Раннее утро и холод. Время, когда я училась в начальной школе. 13 декабря. Праздник «Люсия». Мама Лена рассказывала, что раньше, до Катастрофы, этот день называли днём Святой Люсии, а после — даже заменили в песнях слово «святая» на «милашка». Для тех граждан, предки которых приехали из Мали или Афганистана есть свои представления о том, что является священным, и недопустимо оскорблять их, воспевая блондинку, которую ещё неизвестно ещё за что казнили в Риме. В мультикультурном обществе нельзя наделять каких-либо персонажей такой характеристикой как «святость». В Экуменистической Церкви Нового Века все религии и верования уравниваются. К тому же, не доказано, жила ли вообще эта воспетая в песнях Люсия или Лючия на самом деле. Жили когда-нибудь святые на Планете или нет, но праздник запомнился мне навсегда. Мы долго учили песни, а потом все надели на головы венки из светодиодных лампочек, ходили от дома к дому, пели, и угощали всех кофе и выпечкой. Даже в наших скромных учебниках был параграф про Люсию: праздничную процессию, традицию угощать родителей кофе и булочками с шафраном. Ещё раньше проводили конкурс самую достойную девочку выбирали на роль самой Люсии — королевы праздника. В волосах у нее была настоящая корона из зажжённых свечей. По-моему, это дико опасно и негигиенично, ведь расплавленный парафин капал несчастной прямо на волосы и даже мог обжечь кожу головы. У современных детей всё гораздо лучше: во-первых, нас, планетян, с детства коротко стригут или вообще бреют наголо; во-вторых, никакого огня (уже давно), в-третьих, чтобы никто не чувствовал себя обиженным, корону Люсии может надеть каждая и каждый. Нет больше уже никаких устаревших личин вроде «гномов», «звёздных мальчиков» в остроконечных колпаках и «подружек Люсии». Каждый ребёнок может быть самой милашкой Люсией, клонированной столько раз, сколько хочется! Никто не будет обиженным, по поводу того, что его или её не выбрали на главную роль. Мой школьный друг Ари говорил, что он вообще не мальчик и не девочка, он не относит себя к древним гендерам. У Ари были светлые волосы, и он напоминал мне маленького викинга, но в процессии, он, естественно, играл роль «Люсии». Ари просил называть его специальным местоимением среднего рода и часто говорил: «Спасибо! Я так рады!» Конечно, кофе в наших кофейниках был сублимированным и отдавал нефтью, булочки были мелкими, и от шафрана в них был только краситель, а изюм заменял аналог из водорослей, но праздник был тем, чем он должен быть для нас — праздником. Хотелось протянуть чашки с кофе мамам Лене и Юлии, показать, какой взрослой и самостоятельной я стала. А ещё совсем недолго оставалось до зимних каникул! Я словно плыла по реке своих воспоминаний, и практически поверила, что вновь стала той самой девочкой с венком из лампочек на голове. Лица моих родительниц расплывались в гордых улыбках. Юлия снимала меня на камеру портативного персоника. Интересно, как живёт теперь Ари? Кем он или она себя ощущает? Облака всё плыли и плыли куда-то. В полудрёме моё сознание тоже уплывало, подхваченное потоком самых разных воспоминаний. Я словно «Девочка со спичками». Откуда я знаю про какую-то «девочку»? Причём тут спички? Вдруг на меня что-то упало. Какой-то пыльный, пахнущий плесенью, предмет. Я вскочила. Кто-то бросил в меня грязное покрывало. Посмотрев наверх, я увидела, что надо мной склонился сотрудник Надзора. За сутки моя одежда пришла в полнейшую негодность. Судя по недружелюбному взгляду, в котором читалось омерзение, прикрыл он меня явно не из соображений гуманности. Наверное, с таким же отвращением вчера я смотрела на саранчу и червей в пищевом цехе. В принципе как планетянка, я согласилась бы с работником Надзора, ведь выглядела я, наверно, отвратительно — хуже самого-самого противного, грязного опустившегося аса. Я была абсолютно нагая. — Ваш персональный код! — потребовал патрульный. Меня колотило, из холода меня бросило в жар. В мою гортань словно налили клей. Не в силах вымолвить и слова, я лишь опустила взгляд. Какой срам! Кто знал, что я докачусь до такого! — Я требую! Покажите ваш большой палец! — словно робот прочеканил полицейский. Он был человеком, притом, самым обычным, просто, как говорят, «при исполнении». Он явно не был клоном. Ведь у клонов, в основной массе, преобладают азиатские черты, а у него были непроницаемые серые, почти стального цвета глаза. Андроидом он тоже не был. Хотя, если обслуживаешь государственную машину, то сам тоже становишься похожим на эту самую машину. Это что ещё за мысли? Уж не Нанду так плохо на меня влияет?! Ведь ко мне подошёл сотрудник службы Надзора. Он охраняет порядок в нашем государстве. По первому требованию я обязана предъявить свой идентификационный номер, персональный код, печать Месса. Я законопослушная планетянка, я никогда в жизни не нарушала правил жизни, я всегда соблюдала все предписания. Почему же мне так страшно и стыдно? Собрав все силы в кулак, я, дрожа, лишь высунула из-под засаленного покрывала левую руку. Подушечка пальца, куда был вживлён чип, распухла и покраснела, то место, которым я прикасалась к сканерам и сенсорным панелям представляло собой огромный вздувшийся нарыв. О, Месс! Что происходит?! И куда подевался Нанду?!