Часть 2
10 января 2022 г. в 16:05
Когда Тея отнесла цветы и вышла из подъезда, Рустам вскочил и засуетился, поправляя брюки, рубашку, бегая глазами, хотя это было вовсе ни к чему. Она рассмеялась и, подойдя к нему, разгладила складки на плечах:
— Зайдёшь потом на чай?
— Конечно. И на чай, и на что ещё пригласишь.
Она обиженно отмахнулась — о ней, комсомолке, неприличное подумали, — но хихикнула. Рустам опять подхватил её, театрально надувшуюся, под руку, и они зашагали и спорили, смеялись, рассказывали, опять спорили, опять смеялись…
Словами нельзя были передать, насколько Саидохмедов был счастлив рядом с этой девушкой. Но Тея казаласт ему слишком прекрасной и правильной, недоступной, чтобы показывать всего себя, все свои мысли и чувства, а не только часть. Рустам боялся, что упёртость и огненность, спрятанные глубоко внутри, напугают её хрупкость, и глаза перестанут быть такими зелёными, а локоны — пшенично-русыми. Как будто он слишком грубый и нелепый…
— Руст, а представляешь, если б мы не встретились? — вдруг грустно спросила девушка. — Жили бы в разных городах и не строили этот кинотеатр «Берёзка» — или как там его?
Они сидели на лавочке, и далеко за деревьями солнце пряталось за горизонт, освещая дома ярко-красным тёплым светом. Недалеко играл уличный музыкант, и раздавались звуки приятные срикпки.
— Почему ты это спросила? — Саидохмедов положил руку на спинку лавки.
— Потому что меня… тревожит эта мысль, — Тея теребила подол юбки, — Или мы вдруг друг друга забыли бы. Мне страшно проснуться с мыслью, что я помню толко твоё имя, а тебя… совсем нет.
— Если это случится, — он повернулся к девушке, — если это случится, то я буду по всей Москве ездить… да даже не ездить — бегать сам буду, чтобы вдруг не упустить. Да даже не по Москве, а по всему Союзу буду бегать и тебя искать. И заглядывать в каждый магазин, двор и квартиру и искать Кудрявцеву Тею Александровну, лучшего инженера нашего отдела. Веришь?
— Верю, конечно, куда ж вы без меня, — она улыбнулась.
— Буду везде вот так кричать, — он сложил руки трубкой и театральным шёпотом пародировал крик: — «Те-е-ея! Те-я!»
Кудрявцева смеялась, искренне и чисто, как могла только она. Рустам, улыбаясь, глядел на неё, а где-то далеко за горизонт пряталось солнце, и на весь парк раздавалась приятная мелодия скрипки.
Тея положила голову на плечо парню и обхватила его руку. Тот слегка вздоргнул, но не отдёрнулся, и так они наблюдали за появляющимися на небе звёздами.
— Так красиво… — выпалил Саидохмедов.
Его глаза округлились, и на щеках появились красные пятна смущения. Он вжался в лавку всем телом, будто стараясь забрать обратно всё то, что сказал.
— Если звёзды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно? — вздохнула Тея, уже готовая встать и направиться домой. — Значит, кто-то хочет, чтобы они были? Значит…
Ну же, решайся! — крикнул на себя Рустам да так резко, что испугался, что тут же послушался.
Он наклонился слишком близко к её лицу, как не подобает коллеге и близкому другу, но никак не решался на нечто большее. И лишь глядел на Кудрявцеву испуганными большими глазами.
Ты слишком импульсивный, Рустам. Нельзя так, нельзя ещё больше, чем падать духом! Смотри же ты напугал её…
Она такая красивая… и смотрит, как никто другой…
— Значит, — с замиранием сердца вторила Тея, но тут же, собравшись с мыслями, отбросила все слова.
Она прильнула к его губами, дрожа веками. Так нежно… Рустам вовсе потерял этот мир — всё, кроме неё, ведь Тея стала воздухом, единственной мыслью. И вернулся обратно, когда Кудрявцева отпустила его губы и вскочила со скамейке.
— Пойдём, нас ждут, вероятно, — девушка протянула ему руку.
Саидохмедов, пошатнувшись, встал.
— Ты мне… я тебя…
— И я тебя, — ответила Тея, обхватив ладонь.