Формалин

На нажатие кнопки кофемашина реагирует неприятным писком и миганием красного огонька возле значка «закончилось кофе». Приходится тянуться к верхнему ящику, чтобы достать упаковку и засыпать ещё, хотя даже поднять руку, чтобы выключить будильник требовало подавляющих усилий. Этим утром, как и в прошлое, и в позапрошлое, и в утро до него, так не хочется шевелиться, тело объято налившейся тяжестью. Но надо. Выпить кружку крепкого кофе утром — словно ритуал, готовящий действовать дальше. Совсем недавняя привычка, но уже намертво въевшаяся в организм. Из почти закончившейся упаковки не выходит аккуратно высыпать зёрна в аппарат. Часть рассыпалась рядом, пару зёрнышек упали на пол, но я даже не дёрнулась, чтобы исправить это. Пускай, уберу как-нибудь потом. Когда будут желание и силы. Если будут… В безжизненно-сонливом состоянии действия происходят медленно, но даже так их сложно осознавать. Так сложно концентрироваться. Прояснения такие короткие и так сложно вспомнить, что было между ними. Вот я рассыпала кофейные зерна, а сейчас уже сижу за столом и пью горький кофе, а солнце из окна слепит глаза. Неприятно, но не настолько, чтобы встать и закрыть шторы. На самом деле последнее время никакие внешние раздражители не могут заставить меня преодолеть нежелание делать что-либо. Игнорировать неудобства проще, чем пытаться что-то сделать, исправить. Кофеин тем временем помогает. Он, словно триггер, уже которое утро запускает мой мозг, заставляет вернуться в этот мир. Туман в голове рассеивается, тяжесть потихоньку спадает, а мысли наконец концентрируются на грядущем дне. Он уже не будет как предыдущие, ведь невозможно жить чужой жизнью. Когда же моя прошла жизнь стала такой чужой мне. Но не для других. Для других я всё та же, никто не заметил подмены. Тоналка скрывает синяки под глазами, на мне всё та же одежда, что и у неё. Улыбаюсь себе в зеркало, но не уверенна, что моя улыбка такая же, как раньше. Всё тоже лицо, всё тоже имя, но уже не она. Лишь бы не заметили. Они должны верить, что всё как прежде. Ей жизнь казалась такой простой и прекрасной. Но она была слепа. Словно бродила в мутном белом тумане, видя лишь поверхность людей, лишь то, что они показывали, но никогда не всматривалась дальше, глубже, в саму их суть. Была счастлива в неведенье. Возможно было бы лучше жить в тумане дальше, но ей открыли глаза за неё. Хотя, была слепа не только она — в неё тоже никогда не вглядывались. И лучше пусть не смотрят, тогда они не заметят. Теперь, мне, уже не надо, чтобы во мне искали правду. До этого я притворялась больной, чтобы не встречаться ни с кем. Но теперь пора выйти. Надо идти вперед, я смогу, теперь я из более прочного теста. Теперь мои руки подготовлены к драке, я приду, но это буду я, а не она. Она уже никогда не придёт. Руки на секунду застывают, тянясь к обуви. Совсем недавно рядом стояла бы вторая пара. Не моя — на несколько размеров больше — мужская. Но он ушёл от неё. Бесчувственно разбил, ранее бережно хранимое и подаренное ему, сердце и покинул её. А я не стремлюсь вернуть его, мне хотя бы себя собрать. Сложно сказать, как это ощущается. Словно её душу разорвали собаки, слово он надломил предательский лёд под её ногами. Теперь я ступаю по обломкам, стараясь не утонуть, ища безопасное место. Сейчас я достойна занять это место, я многое делаю лучше. Перед выходом проверяю время. На экране ещё со вчера висит несколько пропущенных от мамы. Сейчас я не могу ответить — не знаю, что тогда будет. Я уже притворялась больной, сейчас не то время дня, чтобы притвориться пьяной. Мама может заметить подмену, этого нельзя допустить. Только не сейчас, только не она. Сейчас могло бы быть страшно выходить за дверь, но той, что боялась, уже нет. Там ждут её старую, но она не придёт. Приду я, я сильнее, я проложу себе путь вперед, в отличии от неё, что не желала победы. На улице со мной здороваются. Я не знаю, кто эти люди, улыбаюсь немного странно. Я должна вести себя естественно, ведь я теперь вместо неё. Я справлюсь, они не заподозрят что я не она, другая. Я буду двигаться дальше. По её привычке ключи проверяю в кармане. Но теперь я вместо неё.       Она плавает в формалине       Несовершенство линий       Движется постепенно       У меня её лицо, её имя       Свитер такой же синий       Никто не заметил подмены.