Рождение мародеров

      Римус замерз. Он поджал пальцы на ногах и спрятал ладони под мышкой, но ни старые отцовские ботинки, ни хлопковая ночная рубашка не спасали. Утро было неожиданно холодным, а трава слишком мокрой. Ему было настолько холодно, что даже рыжий соседский кот ничуть не заинтересовал, мальчик лишь проводил взглядом пушистый яркий хвост, который точно акулий плавник плыл через заросли травы. Их двор никогда не был ухоженным, насколько Римус его помнил. Здесь всегда была высокая трава, и всегда был рыжий кот, хозяев которого Римус не знал, но все равно любил их, наверно потому что любил кота. Из уважения к ним, он не давал коту имени, а звал его просто - Кот, что было не совсем честно, потому что со временем это стало его кличкой.       В заросшем саду у Римуса было только два занятия: чтение и игры с любимцем. Он долгое время упрашивал маму принести ему книги о смелых путешественниках, о дерзких пиратах, о благородных рыцарях и о греческих героях, но потом понял, что это её почему-то расстраивает и перестал. Остались старые книги, которые он знал наизусть, но все равно перечитывал снова и снова. С Котом они были капитаном корабля и его верным юнгой, путешественниками, рыцарями, героями и иногда, очень редко, богами, Римусу это казалось наглостью. Отца эти игры злили, он выходил на порог и раздраженно глядя на горизонт, разросшиеся кусты или высокие деревья, которые плотной стеной скрывали от него соседские дома, кричал, чтобы Римус заканчивал. Причин было на удивление много, и они почти всегда были разные. У отца болела голова, либо сын мешал ему дремать после работы, а он один трудится на эту семью и имеет право на отдых. Ещё Римус мог поймать клеща, занести в дом насекомых, его могла укусить змея или какое-нибудь забредшее животное, он мог простыть или подцепить инфекцию. Мальчик никогда не спорил и не сомневался в словах отца.       Кот свернулся клубком возле мальчика, окатив себя и ноги Римуса холодными каплями росы. Ребенок поморщился, опустился на корточки и ласково смахнул прозрачные бусинки воды с огненно-рыжей шерсти Кота.       В доме что-то упало. Голоса, которых до этого падения не было слышно, но Римус знал, что они есть, становились громче с каждой секундой, в конце концов даже ребенок, который не хотел их слышать, услышал: -Как ты могла….Нет, как ОН мог! - кричал мужчина, - Как можно было...как...Этого не должно… Но что не должно Римус уже не услышал. Он сел на траву, Кот забрался к нему на колени, и, зарывшись лицом в горячую шерсть, мальчик задремал. Его несколько раз будил резкий женский крик, звон посуды, грохот мебели, но этот шум был не так пугающ и удивителен, чтоб прерывать сон. Кот встрепенулся и спрыгнул на землю. От резкого пробуждения Римус растерялся, он не сразу вспомнил как оказался во дворе, не мог понять утро сейчас или день, и как долго он спал. Он проводил потерянным взглядом Кота, который юркнул в густые заросли травы и исчез. -Солнышко, - раздался над головой теплый голос. Мальчик поднял голову и встретился взглядом с мамой. Что-то в ней его напугало. Её лицо немного опухло и покраснело, глаза были красные, Римус не сомневался, что она плакала, обычно он расстраивался, когда расстраивалась она, но сегодня было иначе, он не мог понять почему. Её глаза необъяснимо пылали. Он уже видел такое, когда она злилась или радовалась, но как сегодня они не пылали никогда. Она чуть наклонилась и распростерла руки для объятий: -Иди ко мне, Солнышко. Со странным чувством предвкушения Римус побрел к маме и повис на её шее. -У нас с папой для тебя такие новости, - с придыханием сказала мама.       Она сжала сына очень крепко, несколько раз поцеловала в щеку, взъерошила его волосы и повторила: -Такие новости! Женщина выпустила его из объятий, взяла за руку и завела в дом. Шторы были задернуты, и первое время в сумраке комнаты Римус видел лишь очертания предметов. Мать отпустила его руку и бросилась на кухню. Римус почувствовал себя гостем, он не знал уместно ли будет сесть, поэтому продолжил стоять на том же месте, где его оставила мама. Из темноты начала проступать обстановка комнаты: стулья были сдвинуты к стене, скатерть на столе задралась, пол был усеян осколками фарфора, обрывками маминых комнатных цветов, фрагментами горшков. Штора, закрывавшая вход на кухню с одного края была сорвана, а картина в старой раме, лежала на полу. Последнее, на что обратил внимание мальчик был его отец. Мужчина сидел на корточках и сгорбившись собирал руками землю, волшебная палочка лежала у его ног. Наконец в комнату вернулась мама и вложила ему в руки идеально ровный, без единого залома и пятнышка конверт из пергамента. Изумрудными чернилами на бумаге было выведено аккуратным почерком: Римусу Люпину, поселение Литл Рок, улица 2-я Сахарная, спальня на чердаке. Мальчик удивленно покрутил в руках письмо и поднял глаза на маму. -Нам нужно купить тебе мантию. Нет, кажется он говорил, две мантии. И книги, котел и столько всего! - она словно в эйфории закружила по комнате, - Метлу..нет, метлу нельзя, но потом...потом, - она глубоко вздохнула, остановилась перед ребенком, обняла его за плечи и продолжила - А главное-палочку, мы купим палочку. Ох, дорогой, мы с папой так рады за тебя. Так рады! Последнюю фразу она произнесла с явным нажимом и повернулась к мужу. -Да, дорогой? Мужчина поднял голову и встретился взглядом с сыном. Римус почувствовал странную неловкость, которая возникала каждый раз, когда он оказывался рядом с отцом. Мальчик отвел взгляд, а отец неуверенно произнес: -Да, мы очень рады.       Римус не знал как реагировать. Мама радуется, значит должен быть рад и он, но из-за странного поведения отца, мальчик никак не мог понять, что испытывает. Он бросил короткий взгляд на мужчину, но тот спрятал лицо за копной каштановых волос с проседью, чем только больше запутал сына. -Ты зачислен в школу, - заметив растерянность ребенка, пояснила мама - ты будешь учиться у самых лучших профессоров, сам Дамблдор зачислил тебя! Римус взглянул на три старых стула и сказал: -Нам нужны еще стулья, профессорам негде будет сидеть, когда они приедут. Мама звонко засмеялась и поцеловала его в макушку. -Нет, солнышко, ты к ним поедешь. Первого сентября ты сядешь на поезд и отправишься в Хогвартс. Римуса словно ошпарили кипятком, письмо увеличивалось в его руках, становясь все массивнее, заметнее, важнее. Внезапно он почувствовал как бьется сердце где-то у горла, дышать все тяжелее и тяжелее, хочется бежать и бежать, прыгать, забраться за самое высокое дерево, обойти всю деревню, будто в нем откуда-то появилась неиссякаемая энергия. Забыв он родителях, он выскочил во двор и громко крикнул: -Кот! Заметив рыжее пятно на невысоком заборе, он помчался к нему, крепко сжимая письмо в руке. Кот лениво поднял голову, и мальчик протянул ему письмо: -Я поеду в школу, представляешь я поеду…       Он замолчал, взял Кота на руки и сел на траву. -Я не могу взять тебя с собой, ты...ты не мой Кот, - его голос задрожал, - Твоя семья будет искать тебя, я не могу взять тебя с собой. Ты ведь обидишься на меня? Обидишься?       Он попытался поцеловать Кота, но тот уперся лапой в его щеку не подпуская. Обычно Римус не навязывался с лаской, но сегодня он расценил это иначе. Он подумал, что Кот не хочет чтоб его целовали от обиды, мальчик поцеловал его лапу, опустил её и ласково прижался губами к кошачьей мордочке. -Даже если я там встречу друзей, - ему стало очень стыдно перед Котом после этих слов, он прижался щекой к его морде и продолжил - ты все равно будешь для меня самым особенным, честное слово, Кот. И вдруг он ему стало страшно, вдруг он понял, что он не Геракл, не Одиссей и не Робинзон Крузо, что он будет совсем один, что быть храбрым и представлять себя храбрым дома, когда рядом родители и лучший друг - не одно и тоже. И вдруг Кот забудет его, найдет себе нового друга, а он навсегда останется один.