Опаленные души

На этот раз, повреждения куклы были такими серьезными, что Ренату временно выбросило из ее тела. Девушка не знала, что такое возможно… похоже в этот раз, очередная ветка повредила «сердце». На несколько секунд девушка даже запаниковала. Но она осознавала, что ее настоящее тело все еще лежит на кровати, поэтому смогла взять себя в руки и сосредоточится. Постепенно, Чендлер смогла найти странно мигающую «волну» куклы и подключиться к ней снова. Ощущение было мерзким и плывущим, будто вес тела куклы увеличился в несколько раз. Рената мысленно поморщилась и с трудом сфокусировала глаза. Ах… один глаз. Настоящее сердце Ренаты обливалось кровью. Ее красавица Рене была на последнем издыхании. Проклятье, даже зрение целого глаза странно расплывалось – девушка могла рассмотреть огромные тропические деревья, но половину окружения закрывало огромное пятно яркого зеленого цвета. Рената заморгала, силясь избавиться от пятна, но то стало четче. Девушка раздраженно вздохнула и решительно приложила ручки к относительно целому глазу. А потом стала ковать. Изабелла называла это экстренным ремонтом. Он забирал кучу сил и требовал дикой концентрации (ведь ты чинил предмет одной силой ядра. К счастью, перекованное тело знало каким оно должно быть, что облегчало процесс) из-за чего Блэкфайер ненавидела его использовать. И Рената тоже – после этого трюка она настолько ослабнет, что не сможет управлять куклой в течение некоторого времени. Но Чендлер не могла передвигаться без зрения, поэтому… К тому моменту, как Рената закончила, ее настоящее тело было покрыто испариной от усталости и часто дышало. Чендлер ненавидела каждую секунду этого, но она была достаточно упряма, чтобы закончить. Поэтому, когда ручка куклы обессилено упала с починенного глаза, Рената смогла четко увидеть этот мир. И так как ее контроль над куклой был временно потерян, она не смогла завизжать. Рената увидела перед собой любопытный птичий глаз. В этом внимательном взгляде светился необычный интеллект и ситуация была девушке смутно знакома, вот только… В этот раз, красивая птица полностью состояла из переливающегося зеленого пламени. Зрелище это было настолько необычным, что Чендлер потратила несколько минут на простое созерцание горящего огня. С одной стороны, пламя было нестабильным, постоянно колебалось и находилось в движении. С другой стороны, огонь упорно сохранял облик птицы – будто пламя костра влили в определенную форму. И, самое загадочное, этот огненный зверь сидел на древесной ветке и та не проявляла признаков горения. Даже подпалин не было видно. Это… Маркус и Валери рассказывали о чем-то таком. Это и есть огненные звери? Как волки мистера Вольфа? Получается кто-то из племени Крыльев научился создавать их? Но почему тогда эта птица просто смотрит? Если крылья хотят заставить Ренату ковать, не лучше ли забрать ее в другое место? И пока Чендлер думала об этом, то ощутила, как ее резко схватили и тельце куклы оказалось в небе. Рената моргнула и посмотрела вверх – она находилась в когтях птицы. Ладно, возможно дикарь ждал, пока Чендлер очнется и… На краю зрения девушки мелькнула зеленая вспышка, и Рената непроизвольно посмотрела туда. Чтобы увидеть огромного огненного быка, лежащего рядом с огненными же зайцами на круглой поляне. На этом мысли Ренаты застопорились. Дикари могут вызывать несколько животных? Маркус говорил, что огненные звери вершина искусства Гринфайеров… Крылья настолько хороши в воспитании будущих поколений? Стой, дикари вообще знают, что такое бык и заяц?! Девушка заметила еще одну вспышку и перевела глаза по направлению к… стае огненных белок, копощащихся на ореховом дереве. Белок. Психологическая травма Ренаты резко обострилась, и девушка малодушно закрыла глаза, решив не смотреть дальше. Впрочем, вскоре птица стала уверенно снижаться, и Чендлер поняла, что они куда-то прилетели. Рената приготовилась к столкновению с землей, но птица куда-то приземлилась, а земли все не было. Казалось, огненный зверь сел на что-то и оставил куклу висеть в воздухе. Рената начала собираться с духом, чтобы открыть глаза (белки!) и тут… ее кто-то аккуратно взял. Похоже ее принесли к хозяину птицы. Хотя с руками неизвестного было что-то не так. Девушка не могла точно описать это ощущение… они были твердыми, но… не совсем твердыми? При этом, у них было ощутимое присутствие, которое нельзя было игнорировать даже в бесчувственном теле куклы. Чендлер понятия не имела, что же она ощущает, поэтому решила больше не гадать. Рената решительно открыла глаза и… увидела лицо. Хотя нет, это было плохим описанием. Она увидела голову. Хотя нет, нет… это тоже плохо описывало происходящее. Рената открыла глаза и увидела все тот же переливающийся зеленый огонь. Этот огонь закрывал собой почти все поле зрения куклы, не давая ей шанса отвести взгляд. Рената не могла повернуться голову, не могла перестать смотреть, поэтому должна была продолжать и признать, что этот сгусток пламени пристально ее рассматривал… хоть у него и не было лица. Это был огненный зверь в форме человека. Фигура с ногами и руками, одной из которых он удерживал огненную птицу, а другой приблизил Ренату к своему жуткому не лицу. Постоянно колеблющаяся фигура, что казалось с трудом удерживала свою форму… и умудрялась пристально смотреть на Ренату не имея скарских глаз! За свою короткую жизнь, Рената Чендлер, наследница Черной ведьмы успела повидать много чудовищных, мерзких и необъяснимых вещей. Но эта безликая фигура, по какой-то необъяснимой причине, ужасала ее. Чем-то это ощущение напоминало ауру проклятых артефактов – нечеловеческое существо, состоящее из злой, темной энергии и полное жажды. Но сейчас все было еще хуже. Обычно, когда Рената ощущала проклятые артефакты, она могла понять их и поговорить с ними. Она ощущала… определенный контроль. Как наследница Черной ведьмы и как Чистая рода Блэкфайер – Рената знала, что может надавить на проклятые вещи, и те будут вынуждены выслушать. Здесь же… все, что слышала Рената, это тишина. И она знала, что не имеет ни малейшей власти над этим существом. Если бы Чендлер была здесь лично, то начала бы плакать. Возможно даже описалась бы. И да, Рената могла признать это без тени смущения – те, кто не боится подобного просто идиоты, не знающие, с чем имеют дело. Чендлер тоже не знала, не совсем, но… она могла частично понять. И именно поэтому, девушка ощутила бесконечное облегчение, когда существо повернуло безликую голову и опустило руку. Благодаря этому, кукла перевернулась вверх тормашками, и голову Ренаты закрыли останки платья. Так она оказалась в блаженном неведеньи об окружающем мире и смогла мысленно расслабиться. До нее донесся размеренный звук шагов и девушка невольно задумалась – как существо производит эти звуки, когда является нестабильным сгустком огня? Если у птицы и других огненных зверей была определенная четкая форма, то это существо будто не могло определиться. Контуры его тела приняли общую гуманоидную форму, но периодически колебались и расплывались, то образуя нечеткую форму одежды, то оставляя существо «голым». Складывалось впечатление, будто оно само не могло определиться, кем является. В этом было что-то болезненно грустное. Впрочем, все, похожее на проклятый артефакт, было болезненным. И пока Рената размышляла о бренности бытия, ее похоже куда-то донесли. Звук шагов остановился, и кукла снова взлетела ввысь. Юбка опустилась вниз, возвращая печальную девушку в этот «прекрасный» мир. Рената тяжело вздохнула и приготовилась увидеть выгоревшую поляну или склад костей или, на крайний случай, дом с надписью «Беги всяк это видящий». Она увидела плюшевого мишку. Чендлер закрыла глаза, попыталась мотнуть головой (к сожалению, контроль над куклой оставался нарушен) и снова открыла. Каменистый выступ пещеры, на котором уютно устроился потрепанный плюшевый мишка, остался на месте. Как и сломанная фарфоровая балерина, резиновая уточка, белая лошадка и группа оловянных солдатиков. Все эти потрепанные джунглями и временем вещи окружали неказистую куклу девочки. Она была бесформенной от влажности джунглей и побуревшей от времени… единственным чистым участком игрушки были две зеленые подвязки в виде хвостиков на ее голове. И именно их сорвал огненный человек, после чего равнодушно сжег испорченную игрушку. А потом… он бережно посадил Ренату на освободившееся место и завязал подвязки. Теперь Рене являлась гордым владельцем пары зеленых хвостиков. И из-за этого, Рената ощущала себя очень дискомфортно. Большая часть дискомфорта шла от Изабеллы, потому что… эта прическа являлась точной копией хвостиков Лидии Гринфайер. Маленькой десятилетней девочки из памяти Блэкфайер. Той самой Лидии, чье тело Рената так и не смогла увидеть. Огненный безликий, тем временем, странно оживился и поднял с выступа потрепанного медведя. А потом вложил его в руки Ренаты, заставляя его обнять. Приступ дурноты Ренаты усилился – Лидия любила плюшевых медведей. Она даже создала несколько боевых артефактов, на основе этих животных… девочка была гением, этого у нее не отнять. Все Гринфайеры были. Что и неудивительно, учитывая их животное. Жаль Рената не могла вспомнить, что это за зверь. Изабелла не интересовалась, а остальные Грины просто говорили, что животное Гринфайеров сильнейшее и умнейшее существо на земле. Может это был слон? Маркус говорил, что слоны умные… Огненный человек, тем временем, отошел от выступа (к бесконечному облегчению Ренаты) и сел на другом конце маленькой пещеры. А потом он… замер, пристально пялясь на Чендлер. В этот момент девушка поклялась НИКОГДА больше не чинить свои глаза. Мало того, что теперь она не могла пошевелиться, так кукла еще и прекрасно видела. Похоже Ренату бы все-равно унесли (судя по хобби этого существа собирать игрушки), но она бы не знала, что происходит. А теперь Рената вынуждена обнимать потрепанного медведя и смотреть на то, как существо смотрит на нее. Определенно. Не самый худший день в ее жизни (и от этого становилось грустно), но он уверенно приближается к тройке лидеров. И от того, что в голову лезут мысли о Лидии, лучше не становилось. Ладно Джойс и остальные – Рената может пнуть себя за эти мысли, но они были взрослыми людьми, и вряд ли Изабелла заставила их пойти на это (хотя теперь Рената ни в чем не уверена), но Лидия была ребенком. Большую часть памяти Изабеллы, женщина не позволяла десятилетней участвовать в боевых действиях. Более того, после откровения о том, что у Блэкфайер есть ребенок, Изабелла немного расслабилась и поставила Лидию на охрану сына. Так решалось две проблемы – Габриэль мог общаться с другим ребенком, и Лидия наконец перестала настаивать на том, чтобы убиться об химер. В общем, Изабелла была сложным человеком, но одно оставалось неизменным – Блэкфайер считала, что дети должны оставаться детьми и быть в безопасности. И теперь… была причина, по которой Маркус спрятал именно ЭТО тело. Рената могла выдержать Джойс, Джейлу и остальных. Но Лидия… Лидия была ребенком. И Изабелла подвела ее. Как она подвела всех остальных. Поэтому Рената ощущала почти физическую тошноту, когда видела что-то, напоминающее девочку. И эти хвостики… они были очень большим напоминанием. Конечно, эта прическа была довольно распространенной. Было довольно жутким совпадением, что огненный человек сосредоточился именно на ней, но такое могло случиться… во-первых, Рената не понимала, почему это существо вообще сосредоточилось на прическе. Оно не выглядело как любитель кукол. Или игрушек. Или чего-либо, сделанного человеком. Кстати… что это за штука вообще? Нет, Рената догадывалась. Она умела читать намеки, написанные огромным, жирным шрифтом – мистер Смит пришел сюда за огненным демоном, Крылья охотились за демонами, эта фигура состояла из живого огня… Чендлер не слабоумная. Но Маркус говорил, что огненный демон, это скорее движущийся огненный смерч. Дворецкий никогда не упоминал, что они могут принимать форму людей и коллекционируют игрушки. Что-то подсказывало Чендлер, что дотошный дворецкий не пропустил бы данную крошечную деталь. И Ренате кажется, что пока оно сидит и смотрит на куклу, то становится… оформленнее? Теперь в фигуре видны очертания растрепанных волос, вихри пламени собираются во что-то, напоминающее военную форму и в безликой голове стало выделяться что-то напоминающее черты лица. Сама фигура перестала так жутко колебаться и стала более сосредоточенной… казалось зрелище куклы, обнимающей медведя, как-то помогало демону собирать себя. Было ли это хорошо? Рената не знала, но ощущала смутное облегчение. Ей казалось, что даже воздух в пещере стал легче, будто создание немного успокоилось. А потом вдалеке что-то взорвалось и фигура резко повернула голову.

***

День Габриэля начался с того, что он проснулся от очередного кошмара, потратил немного времени, чтобы перестать дрожать, а потом… обнаружил, что леди Ренату украли. Это было не самое хорошее начало… и не самое успокаивающее тоже. В общем-то, первый час Смит потратил на то, чтобы взять себя в руки и перестать мечтать о сжигании леса. К сожалению, это не особо помогло – Габриэль впал в перманентное состояние бешенства и никак не мог успокоится. Каждый раз, когда он смотрел на разграбленную сумку с выпавшими палочками, то его окатывало неконтролируемой ненавистью… в конце концов мужчина перестал пытаться. Леди Ренаты здесь больше не было (воры, они должны сгореть), поэтому не было смысла держать себя в руках. Ему нужно было идти. Вольфу не становилось легче от его истерик. И, в отличие от леди Ренаты, он был в беде лично. Поэтому Габриэль встал, собрал трясущимися от гнева руками сумку и пошел по направлению к своему вассалу (его ноги оставляли в траве выжженный след). Спустя примерно четыре часа дикого марша, наполненного гневом на все живое, Габриэль увидел первых дикарей. Он не совсем помнит, что с ними случилось. Впрочем, ему было все равно… он был слишком зол. Его память напоминала рваное, горящее полотно, разъезжающееся по краям. Если бы Габриэль мог думать, то удивился бы тому, как быстро он скатился в бешенство. Казалось легкая передышка, что он получил после заживления ран, мгновенно кончилась, и Смит полностью вышел из-под контроля. Сначала, Габриэль еще старался хоть как-то себя контролировать, но потом… он вышел к деревне и там была эта крылатая тварь. Смит рвано, безумно ухмыльнулся, готовясь уничтожить этого «Небесного Духа». Вольф был где-то в другом месте и это не составило бы проблемы – у него была только одна сильная цель. Но потом цель подняла руки, и все дикари вокруг нее стали жутко кричать и деформироваться, превращаясь в бесформенных людей полуптиц. Если бы Смит был в своем уме, его бы точно стошнило. Благо сейчас его голова так сильно горела, что мужчине было плевать на окружающий мир и все ужасы, происходящие в нем вместе взятые. Он и так еле удерживал самоконтроль. А потом Небесный Дух показал на Смита и прокричал что-то низким, гортанным голосом. Волна обезумевших существ повернула к нему уродливые головы, и Габриэль окончательно потерял разум. Очнулся он, стоя на коленях, посреди обугленной до черноты поляны. Китель мужчины стал бесполезным воспоминанием, а часть штанов превратилась в рваные ошметки… про обувь лучше было вообще не упоминать. Впрочем, все эти мелочи были крайне несущественными деталями. Даже жуткая, разрывающая боль и усталость не стоили сейчас его внимания. Главной проблемой было другое… – Это зеленый огонь – как-то отстраненно заметил Габриэль – Огонь, что формируется в фигуру человека. И я… держу его за шею. Безликая огненная фигура продолжала лежать на земле, совершенно не двигаясь. Почему-то Смиту казалось, что это выглядит неправильно. Возможно, потому что рука Смита, сжимающая шею, не горела. Возможно, потому что Габриэль знал, что у этого существа должно быть лицо. А потом он услышал. Ненавижу, предатели, должны сгореть, должны страдать, ненавижу! Черный пепел, сгореть до костей, рвать на куски, предатели! Предатели! ПРЕДАТЕЛИ!! Габриэль громко застонал и с силой обхватил голову руками. Его колотило от переполнявших это существо ощущений. Смит слышал огонь… возможно он был единственным аристократом, способным на это, но обычно огонь не думал. У огня не было эмоций и чувств, у него не могло быть рваных, обожженных призраков воспоминаний. Огонь просто горел и двигался. Он поглощал и жил… он не страдал и не мог ненавидеть. И это так, так жутко ощущалось. Чувства Габриэля, привыкшие к нормальному огню, буквально орали мужчине, что это создание зло. Что от него нужно бежать. – Так вот, что такое огненный демон – отстраненно подумала часть мужчины, не поддавшаяся панике – Вот что породило огненное безумие Гринфайеров. Габриэль никогда не ожидал столкнуться с этим лично. Он не самоубийца и не идиот (что бы не говорил Адриан). Смит готовился пробраться за границу печати, аккуратно установить сборщик пламени и молча удалиться. Он не планировал врываться на территорию демона и давать ему в морду. – Проклятье. Что ж у меня всегда все через задницу – изможденно подумал Габриэль, продолжая сжимать свою голову. Он старался заблокировать громкий голос демона, но это было все-равно, что закрывать глаза под фонарем маяка. Бесполезно, болезненно, и ты отчетливо видишь яркие пятна под закрытыми веками. Разве что здесь Габриэля доставал неразборчивый рев, причиняющий ему чудовищную головную боль. Проклятье, он даже находиться рядом с этой тварью не может. Как он будет от нее отбиваться?! Рвать, сжечь, уничтожить. Ненавижу, ненавижу, НЕНА… Мале**кая де*очк*, с з**авным* зе**ными хвости**ми. От неожиданности, Габриэль даже открыл глаза. Он все еще сидел на демоне, но теперь тот не смотрел на Смита. Демон повернул голову и пристально уставился на выход из странной пещеры. Впрочем, Габриэлю было плевать, куда он смотрит. Главным было… Мал*нька* де*очка см*етс*, обн*мая плюш*вого ме*вед*. Он глади* ее по г*лов* и ул*бка ста*ови*ся ши*е. У огня нет воспоминаний. Да, Габриэль мог смириться с чувствами – говорили, что эти демоны были созданы во время Забытой Войны. Смит знал, как ощущается управляемое аристократом пламя – форма, контролируемая чувствами, и демон подходил под это правило. Смит признавал, что аристократы прошлого были гораздо искусней, а Блуфайеры и сейчас могут создать некий конструкт огня, что будет держаться месяцами (и это не считая мифических огненных зверей Гринфайеров, что Смит сделал реальностью). Возможно прошлые аристократы могли вложить эмоции в огонь и сделать его стабильным. Возможно, эти существа вышли из-под контроля и убили своих создателей (прокляв их потомков огненным безумием). Все это было возможным. Но не эти эфемерные, расползающиеся картинки, что некоторые назвали бы памятью. Не бледные, гаснущие искры, что демон удерживал, будто одержимый золотом ростовщик свою последнюю монету. Сосредоточенность огненного существа была настолько сильной, что даже рев ненависти был приглушен, из опасения потерять эти маленькие огоньки. Достаточно приглушен, чтобы Смит снова смог думать. И вполне достаточно, чтобы он осознал, что кто-то упорно тыкает в него маленькой и очень острой палочкой.