The Company: other cities

Утром меня будит мужской бас. Я разлепляю глаза. Брайан все также мирно спит, прижавшись ко мне всем телом, а Дилан, якобы стараясь не шуметь, разговаривает с Ноем, заглянувшим в комнату. -…да, я сейчас спущусь, - он резво натягивает футболку и подхватывает пистолет, лежащий на тумбочке рядом. - Что случилось? – я сажусь на кровати, сбрасывая руки Гэмбла. - Новая информация о происшествии в Чикаго, - объясняет Томас, - если хочешь, спускайся с нами и послушай. - Откуда информация то? – я натягиваю спортивные ботинки и накидываю сверху свитер. В доме достаточно прохладно, поэтому я привыкла спать в штанах и футболке. - По радио, - бросает он, выходя из комнаты. - Как будто там скажут правду, - я недовольно ворчу, выходя вслед за мужчинами. Почти вся кампашка уже внизу: кто-то курит, кто-то пьет кофе, кто-то жует сэндвич, кто-то просто слушает. -…по данным официальных источников взрыв Чикагского Штаба оперативного отдела под предводительством Николаса Форда был вызван срабатыванием программы ликвидации, которая запускается автоматически при угрозе проникновения оппозиционных сил внутрь, однако, программу ликвидации может активировать только сам директор или же его самые приближенные лица. Исходя из этого, можно сделать вывод, что в Чикаго была угроза нападения Оппозиции. На данный момент город находиться в блокадном положении. От Форда нет информации, вполне вероятно, что программа была запущена лазутчиком, проникшим внутрь Штаба или же двойным агентом. Этот вывод мы делаем исходя из того, что нет информации о выживших сотрудниках Штаба. Весь коллектив стерт подчистую. Кто ответственен за это происшествие, остались ли в живых сотрудники отдела, и как попасть в Чикаго дополнительным силам Компании пока остается под вопросом. Следующих новостей ждите в ночном выпуске. Я стою, прислонившись к косяку двери, сложив руки на груди. -Блокада? – удивляется Дилан, - я ничего об этом не слышал. - Это плохо, - Ной качает головой, - люди, которые не успели выбраться в течение пары дней, сейчас окружены оккупантами из Оппозиции. Страшно представить, что сейчас твориться там. - В России во время Великой Отечественной, был в таком же положении Ленинград, - вставляет русский парень, - очень страшное время было, как мне дед рассказывал. - Чего они этим хотят добиться? – удивляется Бьорн. - Может быть, они поздно спохватились, только сейчас сообразив, что помимо Брайана кто-то еще мог остаться в живых, - предполагает Ной, - или у них более далеко идущие планы.. - Ты не думал о том, что в их планах постепенно захватить одним за другим самые крупные города Америки? – я слышу голос Брайана, спустившегося со второго этажа и подходящего ко мне,- одним за другим, убирая Штабы, они будут лишать Компанию боевых сил. От армии сейчас практически ничего не осталось, так, шелуха, да и только. Таким образом, они доберутся до самого Центра. Я больше, чем уверен, что к этому времени они успеют посеять такую панику, дезертирство, мародерство, насилие, смогут внедрить своих людей, переманить сотрудников на свою сторону, что страна менее, чем за полгода погрузиться в такой хаос, что вряд ли сможет из этого выбраться. Мы подавленно молчим. - Но в Компании тоже не дураки сидят, - вставляет русский, - почти 30 лет был относительный порядок. - В том то и дело, что относительный, - качает головой Дилан, - вспомните, что творилось в Чикаго. Компания вроде как и поддерживала порядок, но весьма условный. В последние годы люди просто выживали, никаких социальных условий, медицинской поддержки. Я периодически думал, что наркотики дают бесплатно, чтобы погрузить население в состояние анабиоза. - Дилан прав, - снова вступает Гэмбл, - оперативники как могли, поддерживали порядок, но всем известно, что большинство оппозиционеров вышли из наших рядов, в прочем, как и перебежчиков и двойных агентов. Я понуро кручу в руках нож, наблюдая за быстрым движением своих рук. - Знаешь, как то все это угнетает, - Бьорн садиться на стул и придвигает к себе большую чашку кофе, - что нам делать то теперь? - Собирать информацию, искать проверенных и надежных людей, - говорит Томас,- у меня есть неплохая база данных. - Я уповаю на то, что Оппозиция пока сосредоточила свои силы в Чикаго и Нью-Йорк пока в относительной безопасности. Стоит рискнуть выйти на главу Нью-Йоркского Штаба оперативников. Нас считают погибшими, так что это может сыграть на руку. С другой стороны, мы можем предоставить кое-какую информацию, которая им может быть полезной, - размышляет Брайан, машинально ероша волосы и придавая им торчащий вид. В наших головах роятся куча мыслей, идей, опасений, но первым заговаривает Ной: - Так, - он садится на стул, хлопнув рукой по столу, - меньше теорий о глобальном разрушении. Когда-то наши родители уже пережили мировую революцию. Да, я не спорю, сейчас явно что-то назревает, и не только здесь, но и в других странах, но пока не копнем вглубь проблемы, есть ли толк разводить бесполезные дебаты? - Ты все правильно говоришь, Томас, - Брайан тоже идет к столу, берет сигарету из общей пачки и прикуривает, смежив от удовольствия веки и блаженно откинувшись на стуле, - вот этого мне не хватало! Ребята смеются, обстановка более менее разрядилась. - Что из того, что он прав? – Бьорн отпивает свой кофе и смотрит на Брайана, пускающего струи дыма в потолок. - Ну, ребятки, поднимаем все старые связи, залечиваем раны, обсуждаем план действий и пытаемся хоть до чего-то докопаться, - отвечает он, - по ходу будем соображать. Кампания согласно гудит в ответ, но дальнейшее обсуждение мы решаем оставить на потом. Гэмбл выглядит уже намного лучше, чем вчера, когда он больше напоминал зомби. Он бодро ходит своей пружинящей походкой по комнате, то и дело, перекидываясь мимолетными фразами с мужчинами. Я в очередной раз занимаю пост на кухне, стараясь на скорую руку приготовить что-нибудь, из мне известных блюд. Надо будет сказать Ною, что обычная кастрюля уже не подходит, пора разводить костер во дворе и готовить в огромном чане, как настоящая ведьма. Судя по недавним разговорам убежище Ноя, теперь стало и нашим. - Кира, - меня окликает Дилан. - М? – я оборачиваюсь, держа в руке огромный тесак. - Нет, ничего, - Дилан смеется, - не стоит шутить с девушкой, когда у нее в руке холодное оружие. Я ухмыляюсь про себя. Такое впечатление, что мы вновь в Чикагском Штабе и ничего не случилось. Мужчины помогают мне накрыть на стол, и мы дружно садимся то ли завтракать, то ли обедать. Брайан садиться рядом со мной, незаметно подмигивает и принимается, как и остальные за еду. - Может, ты все-таки расскажешь, как тебе удалось так быстро выбраться? – спрашивает Ной. Брайан перестает жевать и напрягается, а я вместе с ним, так как чувствую его эмоции. Я словно чувствую приближение бури, как в детстве я хочу спрятаться в шкафу и спокойно переждать ненастье после тех новостей, которые мы услышали по радио, после бесед, за этим последовавших, а тут еще интересующий всех вопрос, который Брайан явно хотел бы отложить на какое-то время. - Может, немного повременим, Томас? – спрашиваю его я, стараясь говорить непринужденно. - Нам всем интересно, - поддакивает парень - афроамериканец. Гэмбл берет себя в руки и вновь непринужденно улыбается. - Ну что ж, раз всем так интересно, почему бы не рассказать, - он закуривает сигарету, отодвинув от себя, пустую тарелку и какое-то время его не видно из-за густого никотинового дыма. - После того, как Кира вылезла в окно, в квартиру ворвалась группа людей. Представьте мое удивление, когда помимо старой знакомой, - на этом слове он болезненно морщится, - я увидел моего якобы нынешнего напарника! – Гэмбл зло стукает кулаком по столу, - я даже и не подозревал, что он, работая с нами, слыша наши разговоры, зная все нюансы работы Чикагского Штаба, работал на Оппозицию! В тот момент у меня не было особо времени, чтобы анализировать происходящее, поэтому, чтобы отвлечь внимание от Киры, я выстрелил наугад в одного из вошедших. Убить не убил, но попал заразе в колено, - парень злорадно усмехается, - не думаю, что он скоро пойдет. Среди мужчин раздается одобрительный гул. - Потом меня, видимо, приложили прикладом, потому что я очнулся уже где-то в другом месте. До сих пор точно не знаю координат, но похоже на район, где раньше, в застойные времена обитала элита города. Ну, вы знаете, говорили, что якобы еще до революции и переворота, дома там стоили от 10 миллионов, - мужчины понимающе поддакивают, вспоминая, кто знает эти места, - по-видимому, леди предпочитает комфортные условия местным трущобам. В общем, в том огромном доме, был подвал, неплохо укомплектованный под пыточную камеру. Я вздрагиваю, вспоминая свой страшный сон о Брайане, томящемся в подвале, который приснился мне в поезде. -…не думаю, что я был долго без сознания. Ну, максимум часа три. Когда очнулся, то увидел, что меня охраняют двое: один из них Тейлор, второй – совсем незнакомый парень. Она появилась позже. Сначала мы просто иронически «поболтали», - он показывает на ожоги, скрывающиеся под бинтами, - эта особо всегда любила игры с огнем, я это помню еще по тому времени, когда мы были напарниками. Потом, она хотела узнать выходы на начальников из Нью-Йоркского Штаба, вероятно, ей донесли, что я был в тесных отношениях с Фордом, но сами понимаете, проболтайся я ей о выходах и контактах, то меня бы кончили в ту же минуту, а так я, как истинный актер стоически тянул время, - он усмехается, а я думаю о том, как истерзано его тело и злость на этих людей вскипает во мне с новой силой. - Ты думаешь у них такие проблемы с контактами в Нью-Йорке? – удивляется Томас. - Мне сложно судить. Ты сам знаешь, что Нью-Йоркское отделение проверяют жестче всех в Америке. Мы проходили детектор лжи, ну раз в полгода и на психику нас особо не проверяли, когда я работал в Чикаго…, - он делает паузу вспоминая, - пусть в Нью-Йорке я работал недолгое время, но отчетливо помню стул, похожий на электрический, к которому пристегивали, наклеивали на тебя десятки датчиков и долбали кучей вопросов, проверяя тебя на ложь. Кажется, тут подобную процедуру проходят как минимум раз в месяц. - Так и есть, - кивает Ной, - тут ты прав. Так значит, Штаб Нью-Йорка может быть относительно безопасен и не коррумпирован. К тому же, в последние годы только в Нью-Йорке был введен закон, разрешающий расстрел на месте, если будет доказана твоя вина и связь с Оппозицией. - Значит, у них на самом деле проблемы, - подтверждает Брайан. - Это уже хоть какая-то зацепка, - задумчиво чешет подбородок Бьорн, - порадуй меня, скажи, что ты прикончил того ублюдка. Я наблюдаю за реакцией Брайана, но он вполне спокоен. - Он легко отделался, приняв смерть от моей руки, в другом случае, его ждал бы военный трибунал. Сами знаете, эти люди вынут душу и единственное, чего ты будешь желать, чтоб кто-нибудь всадил тебе пулю в голову, чтобы это быстрее закончилось. В любом случае, многие здесь сидящие знают, что Тейлор сам был далеко не бедной овечкой. - Ты про его нож? – вспоминает Дилан. - Про него, - кивает Брайан, - скажу вам, парни, теперь я понимаю, что чувствовали те люди, которых он допрашивал. Тогда я думал, что он так рьяно борется против Оппозиции, и поэтому периодически опускал глаза на его выходки, но теперь отчетливо понимаю, что это не так. Человек просто помешанный маньяк, любитель пыток и чужой боли. - Что он делал этим ножом? – спрашиваю я, в душе уже страшась ответа. - Кира, - тянет Брайан, - ты должна понимать, что мы здесь все не безгрешны. - Кира, - тянет Брайан, - ты должна понимать, что мы здесь все не безгрешны. Каждый из нас убивал, проводил жестокие допросы с применением силы, кто-то поддавался слабостям и падал в бездну наркомании и прочее. Суть в том, что ты всегда должна знать границу, через которую нельзя перешагивать, иначе – это путь в никуда. У меня есть знакомые, которые ее перешагнули и ты знаешь о ком я. А Тейлор…хм, в общем, была у него одна особенность, которая меня даже пугала. На допросах, когда приводили людей, подозреваемых в связях с Оппозицией, террористических намерениях и прочее он любил выпытывать правду не просто рукоприкладством и разговорами, а через боль. У него был нож, знаешь, такой большой тесак, наподобие охотничьего ножа с большой деревянной рукоятью.. - Одна сторона была остро заточенной, аж блестела, другая с огромными зазубринами, - продолжает Бьорн, - он любил, как он говорил, «рисовать по коже». Сначала острым краем делал надрезы на груди, создавая рисунок, напоминающий решетку или сетку. Кровь текла струйками из ран и если вовремя не оказать помощь, человек мог погибнуть от кровопотери. Я уж не говорю о болевых ощущениях, - заканчивает он. - Я как-то видел, как он орудует зубчатым краем, - вдруг говорит Джерри. О н сидит в дальнем конце стола, сложив руки перед собой и опустив глаза. - Такое впечатление, что с человека сдирают кожу. Правда, этим приемом он пользовался нечасто, только если человека 100% ждал трибунал, - голос его глухой, глаз он не поднимает. - И вы все знали об этом? – я шокировано смотрю на мужчин, - и никто ничего не сделал?! - Кира, - Брайан поворачивается ко мне, - никто не умер. Мы не позволяли доводить дело до убийства. Людям оказывали помощь. Но помни, большинство из них сами были убийцами, наркодилерами, насильниками, некоторые участвовали в терактах. Понятно дело, что жалость к ним мы редко испытываем. - Так это он оставил те раны на твоей груди? – спрашиваю я, вспоминая причудливый узор из порезов. - Теперь и я клейменный, - усмехается он, - я вот все удивляюсь, как он искусно наносит эти порезы! Вроде и не больно по началу, зато потом медленно истекаешь кровью и ощущаешь себя как сито. - Господь тебя уберег, Брайан, тебе удалось выбраться и не почувствовать на себе зубцы его ножа, - подбадривает его Дилан. - Нам уже не столь важно, как ты выбрался и добрался до сюда, хотя, мы ждали твоего звонка и были готовы выехать на помощь, но ты как обычно всех удивил, - заключает Ной, - как я понимаю, та дама осталась жива? - Ее не было в доме, когда я бежал, - недовольно говорит Гэмбл, - я успел убить только одного, остальные отделались легкими повреждениями. У меня оставался только один человек в Чикаго, кому я мог доверять. К нему я и направился. Сейчас вспоминая, думаю, что мне просто очень повезло, что я успел выбраться буквально за 5-6 часов до блокады. Не спрашивайте, как я вышел на того парня с автозаправки. Честно, я и сам помню те дни урывками. Но последние километры пришлось преодолеть пешком, потому что было слишком опасно ехать сюда на машине без прикрытия.