The Company: other cities

Я иду в сторону кухни, методично осматриваю все ящики, но ничего не нахожу. Уныло разглядываю шкафы, пытаясь предположить, где могут лежать препараты. Взгляд мой падает на пол, а точнее на декоративные деревянные планки, вставленные между полом и кухонным гарнитуром. Я с интересом сажусь на корточки и начинаю простукивать каждую из них. И вот, третья отдается звонким звучанием, явно указывая на то, что за ней пустота. Достаю свой нож и аккуратно отковыриваю планку. Внутри на самом деле пусто. Я шарю рукой в пустоте и натыкаюсь на что-то железное. Вынимаю предмет на свет – это железная коробка. Поднимаюсь и с интересом разглядываю ее. - Что это у тебя? – Бьорн поднимает глаза. - Да вот, нашла. - Не думаю, что это хорошая идея, - он недовольно качает головой и возвращается к книге. - Я только посмотрю мельком, - успокаиваю его я, - вдруг, тут есть таблетки, которые я ищу. Поддеваю ножом крышку и аккуратно ее снимаю. Внутри нет искомых мною таблеток, но зато я нахожу множество снимков. Женское любопытство требует их посмотреть, а здравый смысл настаивает, что это личные вещи и это не этично. Я прикусываю губу, но все-таки решаюсь взглянуть. Сверху лежат достаточно новые фото, сделанные максимум 3-5 месяцев назад. На фото изображен Ной в кампании нескольких мужчин, одетых в форму оперативного отдела, которую носят русские. Перебираю фотографии дальше. Везде Томас не один, в кампании каких-то людей. С каждой фотографией Томас все моложе. Когда я дохожу практически до самого низа коробки, то замечаю поблекшее фото совсем молодого Томаса, на лице его еще нет шрама, искажающего улыбку, глаза добрые и открытые, без намека на подозрительность и агрессию. Он кажется счастливым. А кто это тут с ним рядом? Не веря своим глазам, я достаю фото и подношу близко к глазам. - Кира, - слышу голос Бьорна. -А? Что? – я вздрагиваю. - Я нашел то, что тебе нужно, - он показывает на большую коробку, стоящую на столе, - он особо и не прятал это. Иди, посмотри. -Да…я сейчас, - снова смотрю на фото. Рядом с улыбающимся Томасом стоит Брайан, такой же юный и без печали во взгляде. Оба они в военной форме, которую носят в армии США, стоят, обнявшись за плечи и улыбаясь в полный рот. Оба такие не похожие на себя сейчас, с очень короткими стрижками, Брайан еще без своих золотых сережек, Томас без выбритой брови. Я убираю фото на прежнее место, затем прячу коробку и аккуратно возвращаю деревянную планку на место. Коробка, которую нашел Викинг, действительно полна всевозможных препаратов. Уж не знаю, где он их достает, но это какое-то счастье для наркомана. Я с интересом перебираю одинаковые оранжевые флаконы, различающиеся только надписями. В итоге среди этого рая наркомана, достаю то, что мне нужно. - Ничего, если я заберу флакон, как думаешь? - У него этого счастья навалом, не думаю, что он потеряет его, - соглашается блондин. Снова иду на кухню, наливаю воды и выпиваю сразу две таблетки. - Если хочешь, выпей тоже, - предлагаю парню я. - Нет, спасибо. Надо же кому-то следить за порядком, - отказывается он и возвращается к книге. - Как знаешь, а я пойду наверх, и надеюсь, что просплю до того момента, как вернуться ребята. На втором этаже я бухаюсь в кровать, сворачиваюсь на ней калачиком и, подоткнув подушку для удобства, вскоре засыпаю. Снов под действием снотворных практически не снится. Химически зазванный сон – это все равно, что имитировать оргазм, которого на самом деле не было. Неплохое кстати сравнение. Вроде ты и занимаешься любовью, сексом, назовите, как хотите, а в итоге того, чего ожидаешь, нет, так и со сном под снотворным. Ты жаждешь уснуть, чтобы отдохнуть, набраться сил, увидеть сны, а в итоге просто убиваешь время, т.к. желаемого в полной мере не получаешь. Химический сон зависит от дозы, потребленного препарата, силы препарата и физиологических факторов. Учитывая, что я не ставила будильника, не было ни одного внешнего сигнала, который смог бы меня поднять. Кажется, я лежу на спине, когда чувствую, что кто-то нависает надо мной. Кулак машинально сжимается и я готова с силой ударить незнакомца в переносицу, чтобы вызвать мгновенную боль. Сильная рука перехватывает мою и прижимает к кровати. Я наконец открываю глаза и отупело смотрю на огромного, нависающего надо мной парня, с жесткой темной щетиной, близкой к переходу в бороду, ясными голубыми глазами, широкой доброй улыбкой. -Дилан! – я подпрыгиваю на кровати, - Дилан, это ты! Я хватаю его за массивную шею, обнимаю, словно большого игрушечного медведя, прижимаюсь к огромной груди. - Эй, сестренка, - он гладит меня по волосам, успокаивающе проводит рукой по спине, - ну все, успокойся. Смотри, мы все выбрались. Я, наконец, успокаиваюсь и просто сижу, радостно улыбаясь. Дилан цел и не вредим, малость напоминает неандертальца из-за своей небритости, но в целом создается впечатление, что та потасовка в Чикаго не навредила ему. Разве что остались какие-то ссадины и царапины, но это мелочи. - Я так рада тебя видеть, - впервые с момента приезда я искренне улыбаюсь, - как вы добрались? - Без особых приключений до сюда, - говорит он таким знакомым голосом, - сложнее было, когда выбирались из Чикаго. Ну, сама понимаешь, - он подмигивает - Не относись к этому, как к чему-то развлекательному, - укоряю я его, - там погибли люди, наши товарищи. Дилан внимательно смотрит на меня своими ясными глазами. - Я ни на миг об этом не забывал. Просто столько дней находиться в постоянном напряжении, ни на секунду не расслабляться, каждую минуту ожидая, что тебя прикончат…знаешь, хочется просто расслабиться. Я сконфуженно прикусываю губу. -Извини, я не права. -Все нормально. Давай поднимайся, мы хотим отпраздновать наше прибытие. Я неуклюже соскакиваю с кровати, запутавшись в чересчур большой толстовке Брайана, и вслед за моим названным братом спускаюсь по лестнице. Такого оживления я не наблюдала здесь с момента нашего приезда. Я вообще искренне думала, что Томас нелюдимый человек, пока не обнаружила вчера те фотографии. За столом сидит Джерри, еще до сих пор не восстановившийся после взрыва и вертящий головой туда -сюда, пытаясь уловить все, что говорят, но выглядит он жизнерадостно. Русые, с пшеничным оттенком волосы торчат в разные стороны, карие глаза блестят, на правой щеке виднеется глубокий порез, возможно, от осколка металлической конструкции, лежавшей в основе шатра. Он машет мне рукой, громко выкрикивая, что рад меня видеть. Парни, незнакомые мне и стоящие рядом с близнецом, удерживают его от порыва соскочить. Томас возиться на кухне, я чувствую себя сконфужено, ведь я должна была подготовиться к их приезду. Бьорн открывает дверь ногой, тащит какой-то ящик, странно гремящий стеклом. Я направляюсь к Ною. - Извини, что не подготовилась. Я… - Бьорн сказал, что ты выпила снотворное. Ничего, тебе, наверное, нужно было выспаться, - он продолжает нарезать огромным тесаком какое-то мясо. Я быстро достаю из холодильника продукты, что-то из ранее мною приготовленного, и несу к столу, попутно хлестко шлепаю парней по рукам, тянущимся к тарелкам. - Подождите, - укоряю их я, - всего 5-10 минут и спокойно поедите. Кто-то из незнакомых мне парней все-таки умудряется стащить кусочек. Он озорно смеется и мне кажется, что я впервые так счастлива с момента, когда нам сообщили о нападении Оппозиции. Вскоре мы все сидим за общим столом, едим, пьем, болтаем. Джерри и Дилан рассказывают о том, как им удалось уйти от хвоста, они как дети пихают друг друга в бок, перебивают, пытаясь красочнее рассказать о случившемся. Потом в рассказ вступает Ной, живописуя события, которые я благополучно проспала. Меня знакомят с новыми людьми: афроамериканцем Крисом, молодым парнем лет 23-24, с очаровательными щенячьими глазами и озорным смехом и русским парнем Мишей, который очаровал меня знанием литературы и разновидностей холодного оружия и, который стащил у меня кусок мяса. - Ты решил собрать вокруг себя представителей всех национальностей? – спрашивает Дилан Ноя во время небольшого перекура. - Вроде того, - кивает тот, - они ребята отличные и профессионалы незаменимые. Я стою рядом уже порядком привыкшая к мужскому обществу и забывшая, что такое женские прихоти. Докурив, Томас возвращается в дом, а мы с Диланом остаемся на вдвоем. Через какое-то время, скорее понадобившееся ему, что корректно задать вопрос, мужчина все -таки обращается ко мне: - Как ты вообще? - Неплохо, - я слегка улыбаюсь ему в ответ, - как видишь, опять в обществе мужчин, пью, курю, не удивлюсь, если вскоре стану говорить басом и ходить в туалет стоя. Он смеется. - Ты не изменилась. Я думал, что та ситуация в парке подкосит тебя, однако, вижу, что ошибался. - Я просто не успела испугаться и осознать до конца, что произошло. Он задумчиво смотрит на свои ботинки. - Как Брайан? - Я…не знаю. От него нет никаких вестей. Вот уже скоро неделя, как я покинула Чикаго, и я каждый день просыпаюсь с надеждой, что он даст о себе знать. Порой, я теряю веру. - Перестань, дай еще дней 5. Я помню, когда мы были напарниками, он пропал на месяц! – он улыбается, вспоминая ту историю, - мы думали, что парень либо попал в потасовку, где его случайно пырнули, подстрелили или дезертировал, или перебежал к оппозиционерам, но тогда я плохо знал его. Он импульсивен, вспыльчив, бывает, даже просто невыносим, от него никогда не знаешь, чего ожидать, он всегда знает все наперед, но …, - он затягивается, - это не тот человек, который сдастся. -…так где он пропадал месяц? – интересуюсь я. - А, - Дилан смеется, - я потерял нить повествования. В тот период он только начинал разрабатывать дело о бывшей напарнице и чтобы лучше влиться в ту обстановку, начал гулять по барам, притонам. Даже, кажется, употреблял какое-то время наркотики. Скажу тебе, когда он появился в штабе, то я его не узнал. - Наверное, примерно, в таком виде я его увидела в баре, когда мы познакомились, - смеюсь я, - никогда бы не подумала, что он оперативник. - У него талант перевоплощаться, - соглашается Дилан. Через какое-то время Дилан встает: - Пойдем? -Я, наверное, посижу еще тут какое-то время. Он уходит, попутно ложит свою большую руку на мое плечо, в знак поддержки.