История отношений отца и сына Шкипера и Дасти

      Его сердце упало, когда он наблюдал за событиями, разворачивающимися с ним. Рипслингер толкнул Дасти достаточно сильно, чтобы отправить его кувыркаться по небу в надежде заставить его рухнуть на землю, чтобы он мог победить. Но Дасти сумел взять себя в руки достаточно надолго, чтобы перерезать ленточку, пересекая финишную черту, выиграв свою вторую гонку WATG? Но прежде чем он смог приземлиться, как только его нога коснулась взлётно-посадочной полосы, он мгновенно упал лицом вниз от подножки и начал кувыркаться кубарем по земле. Шкипер был вынужден беспомощно наблюдать, как его подопечный потерпел ужасный крах, и внезапно раздался треск. Только Дасти осел после его падения, шипение и дым исходили от его двигателя, когда большая толпа собралась вокруг него, когда он уже лежал без сознания. В отчаянии Шкипер протолкался сквозь огромную толпу, желая его увидеть. — Позвольте мне пройти! Пропустите! — воскликнул он.       Зная, как сильно он заботится о Дасти, толпа расступилась, но Шкипер мгновенно пожалел об этом, как только увидел его, который к этому времени превратился в избитую фигуру, неподвижно лежащую на земле. И его рука была вывернута не в ту сторону, что было болезненно. Сломанные руки всегда были такими. Царапины от того места, где он ударился лицом об асфальт, покрывали его лицо, как дым продолжал литься из его двигателя, когда он лежал на взлётно-посадочной полосе международного аэропорта Кеннеди. Это заставило Шкипера морщиться при одном взгляде на него. — Дасти, сынок! Ты меня слышишь?! — отчаянно спросил Шкипер, встряхивая его. — Проснись, пожалуйста, — прошептал он со слезами на глазах.       Толпа наблюдала, как Дасти, который вдохновлял других по всему миру своей добротой и готовностью помогать другим, лежал неподвижно. Некоторые не могли удержаться от слёз, просто глядя на него. Даже сам Шкипер был близок к тому, чтобы выпустить всё это наружу. — Дасти, проснись, пожалуйста, — сказал он, шмыгнув носом.       Если бы Дасти не выжил, Шкипер никогда бы себе этого не простил. В декабре Шкипер узнал, что Дасти был его давно потерянным сыном после ужасной стрельбы на Рождество, в результате которой погибла его семья — все, кроме Дасти, которому удалось избежать стрельбы, убежав. — П-п-папа?       Шкипер посмотрел вниз и никогда ещё не испытывал большего облегчения, увидев, как Дасти просыпается. — Д=да, я здесь, малыш, — сказал он, взяв руку Даст в свою, чтобы он мог узнать его. — К-как ты себя чувствуешь? — Как будто я упал с неба и разбился, — ответил Дасти.       Шкипер усмехнулся. — Забавно это, а? — спросил он.       Несмотря на то, что он был сильно избит, Дасти каким-то образом сумел сохранить чувство юмора.       Вскоре прибыла «Скорая помощь», и Шкипер отошёл в сторону, освобождая ей место. — Папа? — спросил Дасти. — Это была моя вина?       Шкипер почувствовал, как в нём закипает гнев, и ответил рычанием. — Нет. Это была вина Рипслингера. Он толкнул тебя, как только ты добрался до финишной черты.       Дасти посмотрел вниз на землю, отталкиваясь от чёрных пятен, которые оставались в поле его зрения. Он не мог вспомнить ничего из того, что произошло, но мог вспомнить похожую аварию. Ещё в две тысячи шестом году Король был ужасно разбит Чико Хиксом во время гонки. Несколько парамедиков осторожно подняли Дасти на носилки, молодой человек морщился от боли, которую испытывал. — П-прости, папа, — захныкал он. — Не так жаль, как будет жаль этого гонщика, — сказал Шкипер с рычанием. — Я собираюсь поговорить с ним и вбить ему немного здравого смысла в голову.       Кипя от злости, Шкипер направился к Рипслингеру, который к этому времени уже разозлился из-за этого, что его план провалился. У него было несколько отборных слов для него, пока… — Дасти! Ты в порядке? — произнёс голос с асайнским акцентом. — Мой амиго! — сказал другой голос, на этот раз с мексиканским акцентом.       Шкипер обернулся и увидел, что это были два ближайших друга Дасти по гонкам, Ишани и Эль Чупакабра, которые теперь были шокированы состоянием своего друга. Когда Ишани подошла к нему, шок Эль Чу сменился гневом, когда он повернулся к Рипслингеру. — Э-эль Чу, пожалуйста, не надо, — слабо сказал Дасти, не желая иметь ещё одного пострадавшего, сопровождающего его в больницу.       Повинуясь своему другу, Эль Чу повернулся к своему другу, когда Дасти спросил Шкипера: — Папа? Кто выиграл гонку? Это проигрыш?       Шкипер подтвердил, что он победил, но не получил достаточно контроля, чтобы не разбиться. Взгляд Дасти медленно опустился обратно на землю. Эль Чу бросил на него сочувственный взгляд, обняв его, в то время как Ишани просто держала его за руку, пытаясь утешить. Молодой человек поморщился, прежде чем расслабиться. Шкипер прикусил нижнюю губу, когда единственная слеза скатилась по его щеке, за ней последовала ещё одна, потом ещё, пока за ними не последовало ещё больше слёз, пока Дасти пытался сдержать те, которые ещё не упали. Боль в его руке становилось всё сильнее, заставляя Ишани и Эль Чу беспокоиться. Последний раз. когда они помнят, как ему было так больно, это когда он разбился в Тихом океане и чуть не утонул. Конечно, в то время он был без сознания, так что, по крайней мере, до сих пор он не чувствовал никакой боли. Но это… это было слишком много для него, как медведь. — Ого, — услышали четыре друга, как кто-то сказал насмешливым тоном. — Остроумный малыш кукурузник грустит, потому что Рип просто немного толкнул его.       Повернув головы, Ишани, Эль Чу, Шкипер и Дасти увидели, что это был никто иной, как Рипслингер, который теперь приближался к ним со своими приятелями, Недом и Зедом, позади него. Но при этих словах гнев разгорелся внутри Эль Чу, как бомба замедленного действия. — Как. Ты. Посмел. КАК ТЫ СМЕЕШЬ ТАК ПОСТУПАТЬ С СЕНЬОРОМ ДАСТИ! ТАК ПОМОГИТЕ МНЕ, Я РАЗОРВУ ТЕБЯ НА КУСКИ! — проревел он.       Дасти поморщился. В его состоянии он не мог заткнуть уши. Шкипер медленно двинулся к Рипслингеру, вытаскивая пистолет. — Ты пожалеешь, что вообще родился, — спокойно сказал он.       Это заставило Дасти занервничать. Видеть Шкипера в таком состоянии было намного хуже, чем когда он кричал и кричал. Это заставило Ишани, которая всё ещё была рядом с Дасти, тоже вздрогнула; она никогда раньше не видела Шкипера таким взбешённым. Ветеран войны уже собирался нажать на спусковой крючок, когда… — Ш-шкипер, — сказал гораздо более слабый, но спокойный голос. — О-остановись.       Обеспокоенный, Шкипер повернулся к Дасти, который мог сказать, что ему не терпелось использовать свой пистолет против эгоистичного Рипслингера, но его подопечный выглядел так, словно был напуган. Молодой человек одними губами произнёс: — Нет.       Ишани согласилась. — Это действительно стоит того, мистер Райли? — спросила она. — Ну, что ж… Я так не думаю, — сказал Шкиперу, убирая пистолет прочь. — Тебе лучше послушать фермера, дедушка, — усмехнулся Рип, заставляя Зеда смеяться как маньяка.       Вот и всё для Эль Чу. Это было достаточно плохо из-за того, что они сделали с его друзьями в первом WATG, но это был далёкий способ. Прежде чем кто-либо смог его остановить, мексиканский гонщик побежал вперёд и врезался в Рипа, заставив его назад и врезаться в Зеда, пока раздавались протесты. До прибытия службы безопасности Эль Чу и Рип ввязались в тотальную драку, в то время как Нед и Зед сражались со Шкипером. Прошло около десяти минут, прежде чем охранники, наконец, появились и удержали пять разгневанных бойцов друг от друга вместе с испуганной Ишани, которая пыталась остановить это, но безрезультатно.       Когда всё было готово, парамедики осторожно, но срочно уложили Дасти на переносную больничную койку на колёсиках и начали быстро толкать его к машине «Скорой помощи». Что касается самого молодого человека, он бросил последний взгляд на свою девушку, своего ближайшего друга по гонкам и своего отца, , прежде чем чёрные пятна снова заволокли его зрение, и он потерял сознание.