Слишком культурный для нас

30 глава ~Надя~ Посмотрев туда, куда указала нам Настя, я обомлела. Мои ладони тут же вспотели, мне стало действительно жутко. –Ну всё, мне бабушка сказала возвращаться. В: Да, беги, спасибо. Мы вновь остались втроём. Никто не решался нарушить тишину. Первым подошёл Вова и, присев, стряхнул грязный снег с надгробия. «Гудков Игорь Вячеславович» — гласила старая надпись. В: Так вот, где ты так долго пропадал… — парень, не двигаясь, смотрел на потемневшую фотографию. Я: Вова… Мне было так больно от осознания, и от грустного Вовы, который таким взглядом смотрел на это. Я подошла к нему. Я: Мне жаль… Годы жизни говорили нам о том, что мужчина умер, когда Вове не было и года. Но почему тогда парень был так уверен, что отец их именно бросил? Мы стояли около могилы, обнявшись. Никто из нас не проронил ни слова, даже Саша, который сейчас был как бедный родственник. Для меня же так дороги эти моменты, когда Вова не показывает всем и вся свой характер, а просто остаётся собой наедине со мной. Пусть даже тут будет тавтология. В: Мда… — парень гладил меня по спине, хотя сейчас успокаивать его должна была я, — Это, конечно, очень интересно, но я всё ещё не понимаю, почему папа просил показать мне это место. Зачем? Логично, что тогда он ещё был жив. С: Скажите, мне одному кажется, что тут слишком ухоженно? Соседка ведь сказала, что ей стало тяжело сюда ходить. Да и памятник дороговат для такой старушки. Да, действительно, вокруг были только деревянные кресты или так называемые нержавейки. А тут двойной из мрамора, да ещё и свежие цветочки. В: Это же деревенское кладбище, тут должен быть сторож, который по всем законам жанра должен знать, кто сюда приходит. Молча согласившись с этим умозаключением, мы пошли искать будку охранника. Она была на выходе, Вова постучал. Расспросив сторожа, мы узнали, что раз в месяц во второй вторник на ту могилу ходит какой-то неизвестный мужчина. Всегда в чёрном, в капюшоне и солнечных очках, даже если на улице дождь. Он приходил две недели назад, значит нам остаётся только ждать. Я: Это всё так странно, — мы возвращались к машине. В: Да, но может быть это даст нам пару ответов на наши вопросы. ~Март~ Проснувшись утром в Вовиной квартире, я сладко потянулась на кровати. Есть в марте один день, когда государство устраивает нам законный выходной посреди недели. За это я и люблю день борьбы за женские права — 8 марта. Вовы рядом не было, я не удивлена, его работу никто не отменял. За окном пела какая-то весёлая птичка, начиналась весна. Я умылась и кинула на сковородку два яйца. Сообщений от Вовы нет, а значит этот день я могу посвятить себе. Наверное, он вечером подарит что-то. Вспоминаю, что у меня было одно важное дело, поэтому после завтрака собираюсь и выхожу из дома. Но тут внезапно меня хватают сзади и затаскивают в машину. Я не успеваю пискнуть, зато успеваю дать локтём в лицо. В: Надя! — тут же слышу злобный рык. Я: О господи! — я тут же разворачиваюсь и ужасаюсь от вида парня, что закрывает руками глаз, — Ты с ума сошёл так пугать?! Вот и получил! — Вова шипит от боли, не убирая рук от лица, — Вовочка, ну прости, — начинаю подлизываться к парню, чтобы успокоить его, — Сильно болит? В: Ну, могла бы ударить чуть более любя. Я: Прости-и-и-и. Как кошка подлажу под руки парня и обнимаю его. Долго ждать не пришлось: Вова растаял моментально. В: Вот теперь я вижу, что занятия боксом пошли тебе на пользу. Теперь я за тебя не боюсь. Вдоволь наобнимавшись, я наконец заметила, что мы находимся явно не в Вовином спорткаре, а в большом джипе. Я: У кого машину стырил, а? В: Там, где брал, уже нет, — подмигивает он мне, — Поехали, у нас с тобой впереди прекрасный день. Я радостно сажусь на пассажирское сиденье машины и наблюдаю за парнем, который что-то настраивает в своём навигаторе. Меня не интересует, куда он потащит меня, я просто знаю, что он сто процентов придумал что-то интересное. Так всегда. Сначала он создаёт вид грозного парня, которого не интересуют какие-либо праздники, а потом устраивает грандиозный сюрприз с классным подарком. В итоге после примерно получаса поездки за окном я увидела какой-то довольно старенький мост около всё ещё замёрзшей реки. И хоть на улице уже было выше нуля, снег ещё лежал сугробами. Особенно во дворах, где трактора сваливали его в кучу, когда чистили дороги. Здесь же под мостом образовывалась тень, из-за чего снег тоже плохо таял. Мы остановились и вышли из машины, Вова достал из багажника несколько пледов, один из которых кинул на капот. Я: Интересненько ты придумал… Я подошла и заглянула в багажник, где увидела какие-то сумки. Из одной тянулся слишком знакомый запах, поэтому я сразу заглянула в неё. Тут же краем глаза заметила на себе взгляд парня, но он ничего не делал, а просто наблюдал. Пользуюсь моментом и открываю интересующую сумку. Я: Ахах, да ладно? — смеюсь и поворачиваю голову к парню. В: Я знал, что тебе зайдёт такое. Всё-таки Вова не прогадал, когда заказал нам два пакета из Макдоналдса. Кому-то может показаться, что это совсем не романтично, но я считаю это лучшей идеей. В итоге мы вдвоём вместе с едой разместились на капоте машины. Вова закутал нас в ещё пару пледов, так как на улице всё же не май месяц, было прохладненько. Я: Скоро всё таить начнёт, — тихо сказала я, разместив голову на плече парня. В: Совсем скоро, — также тихо произнёс он. В последнее время произошло очень много всего. Раньше я никогда не сталкивалась с подобным, а сейчас навалилось всё. Да и в принципе за последние полгода моя жизнь кардинально изменилась. И на фоне всего этого появление парня не кажется уже чем-то необычным. Но сейчас, лёжа на его плече, я чувствую, что мне всё равно на проблемы. И это при том, что я прекрасно знаю, что уже на следующей недели нам предстоит нелёгкая операция с выяснением пока что невнятных обстоятельств. Но сейчас я предпочла отодвинуть проблемы на задний план и насладиться моментом. Я: Вов, а расскажи о своей маме, — попросила я, повернувшись к парню. В: О маме? — удивился он, — Зачем тебе это? Я: Ну, просто интересно. В: Хм… О маме. Брови парня опустились ближе к носу, из-за чего на лбу появилось несколько морщинок. Иногда я ловила себя на мысли, что нельзя так фанатеть от человека. И сейчас говорю себе это снова, но мне так сильно нравятся даже его морщины. Может быть это уже фетиш какой-то? Нормально ли в 17 лет любить 22-летнего мужчину? Стоп, почему в 17? До моего совершеннолетия меньше двух месяцев. Всё, совсем скоро я стану реально взрослой. Но вообще не это главное событие весны. Совершеннолетие то я переживу, а вот на счёт экзаменов я не была бы так уверена. Я готовлюсь раз через раз не особо запариваясь. Что будет, если я не сдам? Нет, сейчас я точно не хочу об этом думать! Несмотря на то, что сегодня только восьмой день весны, лёд на речке уже тает. Это всё климат Питера: пока в других городах лежат снега, столица дождей уже резво прогоняет зиму со своей округи. В: Она была мне единственным другом. У нас никогда не было особо много денег, но она пыталась дать мне детство. По возможности мы ходили куда-то: цирк, кино, театр. Она каждый месяц откладывала деньги, чтобы оплатить мне занятия боксом, — Вова немного помолчал, — Я обещал ей, что когда вырасту, заработаю денег и отвезу её на море. Что она не будет ни в чём нуждаться… Жаль, что я так и не успел это сделать. Мне нравилось, как парень рассказывал о своей маме. С такой нежностью и любовью. Лично для меня это показатель. В: Давай больше не будем об этом. У нас тут праздник, а не поминки. Я согласно кивнула, не подозревая, что скрывается за этими словами. Уже через секунду Вова спрыгну на землю, потянув меня за собой. Спиной я оказалась прижатой к дверям машины, Вова не позволял мне двигаться. Вскоре я почувствовала, как с моей шеи упал шарф и исчез где-то под ногами. Я: Вов… — я поставила свою маленькую ладошку на грудь парня. В: Детка, — его дыхание сбивчивое, прерывистое, он говорит негромко, — Не надо так делать. Его настроение поменялось в секунду: из доброго, ранимого мальчика он вновь стал тем дерзким и наглым ублюдком. Но в данном случае слово «ублюдок» не имеет под собой своего прямого смысла. Он сильно прижимает моё тело к себе, но нам сильно мешают куртки. Поэтому вскоре мы распахнули задние двери машины, меня затолкали внутрь. Возбуждение застилает глаза нам обоим, как волной накрывая с головой. Я лежу на заднем сидении машины и подставляюсь под поцелуи-укусы парня, нависшего сверху. Мы оба параллельно избавляем друг друга от одежды не тратя время попусту. Мне приходиться приподнять бедра и позволить Вове снять с себя штаны, а следом и трусы, которые улетели на переднюю сторону салона, повиснув на руле. Окно спереди приспущено, парень жадно ловит ртом воздух, буквально задыхаясь от возбуждения. В моментах, когда его руки и губы забредают в чувствительные места моего тела, дыхание сбивается, а из горла вырывается стон, ласкающий слух. В задней части салона довольно просторно, поэтому двигаться и удобно лечь не оказывается чем-то невозможным. Успевшее вспотеть тело неприятно липнет к кожаной обивке салона, и всё скрипит от каждого движения, но, если честно, это даже возбуждает нас обоих. И это тоже как-то… особенно, хоть и довольно пошло. Но не так пошло, как секс на заднем сидение машины. Хотя мне всё нравится, это особенно необычно и лично. Вова притягивает меня к себе и жадно целует, разделяя свой кислород. Он целуют жарко и жадно, да и секс у нас сегодня как в последний раз. Окна начинают запотевать, искажая пейзажи снаружи, и это тоже красиво. Вова от чего-то вдруг рычит, как будто сердится. Я не могу понять природу его поведения, поэтому я одним мягким поцелуем говорю: «Я люблю тебя». После этого наши тела сразу нашли общий язык и научились общаться друг с другом, понимать абсолютно во всем. И в боли, и в радости, и в диком, головокружительном кайфе, в вихре, смешавшимся с желанием друг друга истерзать наслаждением. Вова, кажется, идеально изучил меня. В момент, когда он входит, Вселенная останавливает свой ход и начинает движение в обратном направлении, потому что я только за счет ощущений живу и дышу в эту минуту, а Вова делает меня живой каждым прикосновением. Он редко бывает нежным, но сегодня не забывает делать мне приятно. Кажется, сейчас для него это более важно, чем собственное удовольствие. Любовь, наверное, влияет на людей по-другому, она свои правила и законы всучивают человеку, стоит тому шагнуть в его владения. На этой территории только так, и каждый с этим соглашается, каждый это принимает, потому что хочет, потому что любит. Сопливо, чертовски сопливо, но так и есть. Любовь делает человека сильным и слабым одновременно. Она ослабляет, создавая брешь, и усиливает, давая новые силы. –Надя, блять, — со стоном выдыхает Вова, жмуря глаза и руками слепо ища опору, потому что от кайфа сейчас будто оказался в невесомости. Я хихикаю, радуясь, что у меня получается доставлять ему не меньшее удовольствие. Его подушечки пальцев со скрипом скользят по запотевшему окну над головой, оставляя влажный след, но так и не находят, за что зацепиться, поэтому цепляются за меня. Всё это напоминает сцену из «Титаника», создавая ещё более романтичную обстановку. За свои развратные стоны не стыдно, за шлепки влажных тел друг о друга не стыдно, за следы зубов на коже не стыдно, как и за с жаром вылетающее из припухших губ ненасытное «еще». Пока снаружи ветер гонит облака, а птицы поют свои песни, мы отдаём всех себя друг другу. Конец приходит почти одновременно, укачивая двойным кайфом. Прижимаясь друг к другу, мы совершаем небольшую ошибку, потому что нам становиться неимоверно жарко. Несколько секунд, и Вова решает нажать на копку, открывая окна. Ветер врывается в кабину авто, позволяя нам насладиться воздухом и отдышаться. Мы всё ещё лежим в машине, через маленькую щель приоткрытого окна сочиться свежий весенний воздух. Пытаясь отдышаться и обдумывая всю ситуацию, мне приходит в голову одна интересная мысль — этот город слишком культурный для нас. Мы — два идиота, которые совершают один из семи смертных грехов, — абсолютно не вписываемся в весь этот Питер с его эстетичной архитектурой и прекрасной царской историей. Мы не вписываемся в этот город, но всё ещё являемся его частью. --------------------------------------------