Я заменил себя персонажем, я помешал судьбе.

Сегодня у меня второй день работы. Я толком не могу справиться с кучей детей. Они милые и мне их жалко. Каждый из них болен серьезным заболеванием и сложно каждый раз видеть их такими. Они вроде бы смеются, они вроде бы счастливы, но, что будет если они осознают, что с ними? Они будут в депрессии, а потом просто будут пытаться дожить счастливо, неважно как. Для детей это не сложно, иногда им врут, а иногда они этого не осознают. Дети вообще смотрят на все реалистичнее, чем мы, но их реальность смешивается с воображением, вот почему им легче переносить трудности. Взрослые же пытаются найти выход, но заходят в тупик и думают, что исправить это неважно. Их итог таков... Они паникуют, они в депрессии, они потеряли себя. Хотя как бы я не размышлял об этом, мне не понять всех. Взрослые бывают разными, дети тоже. А вообще, я понял кое-что важное за второй день. Неважно, какова твоя жизнь, главное найти в ней то, ради чего ты проживешь, пусть это будет и один день до смерти. Также я увидел детей которые больны психологическими травмами и я познакомился с очень больной девочкой по имени Анна. Она была очень замкнута в себе, это было одиночество, но мысленное. Врач говорил, что если она не вылечится, то, возможно, у нее будет шизофрения. Я пытался говорить с ней, но она молчит. Вечером я увидел то, от чего не могу отойти до сих пор. Она не исключение и ничем не отличается от других, ей также дают лекарства, но это ее разозлило, ведь она думала, что она не больна. Родители отдали девочку в психбольницу, собственноручно, без всякой жалости. Они даже не навещали ее. Ах да, я рассказывал вам то, что привело меня в шок, я увидел это собственными глазами. Когда врачи дали ей лекарство, она начала кидаться на них и плакать, на это было больно смотреть. Я отвернулся и когда повернулся, увидел ее прикованной к постели в смирительной рубашке, ей вкололи препарат, она спит уже 26 часов. Ей всего 10, но ее уже приписали к психам. А некоторые спрашивали меня: "Почему я не могу терпеть отношения людей к друг другу?" Все потому, что мы очень жестоки и не знаем как от этого избавиться. Я ушел из больницы уже вечером. Моя книга была почти дописана. Вчера я звонил в редакцию и попросил адрес электронной почты, я зарегистрировался заново, мой профиль под именем Ник, кроме имя главного героя мне ничего не пришло в голову. Они не должны знать имя Том и как он выглядит, пока не выйдет книга. Я не хочу разочаровывать людей. Как-то неприятно об этом говорить, но по другому никак. Я отослал им начало книги и ждал ответа. Ну, а пока у меня осталось три главы, я должен дописать их. Мой персонаж должен остаться самим собой, он должен менять себя, он должен поменять свое мнение. Пока я писал, у меня зазвонил телефон. Я решил взять трубку и да... Иногда я ее не беру, не хочу лишних разговоров. - Здравствуйте, вы Ник? Честно говоря я немного остолбенел, откуда они знают Ника, но потом пришел к выводу, что это все-таки из редакции. - Здравствуйте... - Я Оливьеро, редактор нашего издательства, вы ведь посылали нам отрывок из своей книги? - Да я посылал... Мой голос очень дрожал, может потому, что я врал, а может я не понимал, что делать дальше. - Мне понравилось начало, у вас есть продолжение? - Я вообще практически дописал ее, но у меня нет названия и краткого содержания. - Это не проблема, мы можем помочь вам с этим. - Правда? - Да. Приходите к нам в офис и мы поможем вам. Офис? Я не должен показываться там, я же не Ник, а Том, что я им скажу... - Простите, но я автор, который не показывает себя на людях, а также не говорит о себе лишнюю информацию. - Интересно, ну а как тогда нам связаться? - Дайте мне два дня, я допишу книгу, краткое содержание и придумаю название. - Хорошо, а как мы свяжемся? - Я все пришлю вам по почте, спасибо, до свидания. Я сбросил трубку. Сейчас меня бросало в дрожь, у меня даже глава закружилась. Я просто не представлял как мне, могли позвонить так скоро. Я думал, мне придется ждать вечность, а их это еще и интересует... Может быть мечты сбываются? Все отлично, но вот плохо, что для них я Ник, а не Том. Я должен буду рассказать им, конечно же, после публикации. Но сейчас я должен сосредоточиться на том, что мне нужно дописать главу... Утро 05:00. О, Господи, я даже не спал, но зато я все дописал, кроме названия. С ним у меня всегда было туго, я просто не понимаю, как люди придумывают так легко названия своего рассказа? Мне над этим нужно размышлять как минимум 6 часов, но ведь у меня еще вся следующая ночь впереди... Моя мать всегда, когда пила, говорила мне найти себе девушку, но знаете, сейчас мне не до них. У меня есть понятия, которые важны в жизни больше, чем любовь и дружба, но я не говорю, что это плохо. Просто нам нужно знать более жестокие вещи... Для нашей же реальности. Через три часа мне на работу, а я выгляжу не очень хорошо, тут даже слово ужасно не подойдет. Кстати, вы наверное думаете: этот парень должен быть счастлив, ведь кому-то понравилась его писанина, но нет. Я не счастлив, пока люди не прочитают и не поймут до конца... Пока они не поймут, что такое взаимопонимание, помощь и честность. Если бы многие из нас всегда держали эти качества при себе, многие бы не лицемерили, многие бы не предавали. Не было бы вранья, но без него мы никто. Я не исключение. Для меня Ник всегда был примером тех качеств, он пытался быть таким. Иногда получалось, иногда он падал на самый низ и не всегда мог подняться оттуда. Возможно, падения дали ему ключ к этим качествам, ну, не совсем ключ, наверное, лишь дырку, через которую можно посмотреть, что находится за дверью. Я не хотел преувеличивать в книге о моем персонаже, он не был идеальным, наоборот, в нем было куча изъянов, для меня было легче исправлять их в книге, чем в самом себе. Да, я писал про свои изъяны, про свои ужасные качества, поверьте, у меня их много и не каждый бы хотел видеть их. Точнее, общаться со мной, пока я включал их словно какую-то кнопку, но я смог сдерживать себя, пока писал это. Для меня книга была также спасением от всего плохого. Все, я должен поспать хоть час. К сожалению я не заснул. На работе я был очень уставшим. Дети пытались развлечь меня. От этого в душе все сжималось. Нет, ну вы представляете? Больные дети пытаются развлечь тупого меланхолика. Я эгоист. Я понял, что все это неправильно и пришел в себя. Я извинился перед ними и продолжил свою работу. Сегодня я не видел ту девочку, поэтому спросил у доктора где она, на что он ответил так: "Это тебя не касается". Знаете, возможно и нет, но вы не имеете права поступать так с ребенком, отдать ее в отделение для психов, одеть на нее смирительную рубашку, да еще и запереть. Я знал, что она в палате, доктор не умеет врать... После моей рабочей смены я решил навестить эту девочку. Как и ожидалось, я увидел через стекло, что она сидит в комнате. У нее была еда, но она не ела. Я не мог на это смотреть, поэтому я зашел в комнату. - Привет. Она даже не посмотрела на меня. Я решил спросить прямо. - Тебе же тут тяжело, делай то, что говорят тебе врачи и тебя заберут домой. Она повернулась ко мне. - Вот тут болит. Она показала мне на голову. - Может врача позвать, сильно голова болит? - Не голова... - А что тогда? - Не знаю, но из-за этого мне плохо. Я понял о чем говорит эта девочка и мне стало ее жаль даже больше, чем в тот момент, когда ей вкололи какую-то жидкость. О, Господи... Ну как можно затащить ребенка в психушку? - Тебя ведь Анна зовут, знаешь, мою сестру зовут также. Тебе здесь очень плохо? - Угу. - А почему ты кидаешься на врачей? - Мои родители отказались от меня... - Не правда, они любят тебя. - Не правда, доктор сказал. - А он сказал, что теперь будет? - Сказал, что пока я буду здесь до выздоровления, а потом я отправлюсь в приют для больных детей. Я промолчал, просто не знал, что ответить. Мои родители хоть и пили, но они не были такими садистами. Лучше бы они сразу отправили ее в приют, чем в психушку, да они ей жизнь подпортили... Жестокость, она безгранична, особенно у людей. - Все будет хорошо, мы что-нибудь придумаем. - Ты обещаешь? - Да. А почему ты сидишь в комнате и не выходишь к другим? - Они не понимают меня. - Почему это? - Не знаю, я рассказываю им про меланхолию, но они не понимают. - Ты знаешь о меланхолии...? - Да, я много книг прочитала об этом, ну, я читала за месяц до того, как оказалась тут. - Знаешь, они тебя и вправду не поймут, ты просто умнее их. - Правда? - Я уверен в этом. Хочешь, я могу поговорить с тобой об этом, у меня еще есть целый час. - Хочу, а как вас зовут, дяденька? - Я Том. Я легонько пожал ей руку, изображая приветствие. Мы еще долго говорили об одиночестве, депрессии и эмоциях. Нет, ну вы представляете? Я смог серьезно поговорить об этом с 10-летней девочкой. Для меня это было удивлением, у нее были очень интересные размышления на эти темы. Мне казалось, я сидел и разговаривал с человеком, который старше меня. Но я пришел домой, и мне нужно было размышлять над названием моей книги.