Если всё немного изменить

Ренаты под деревом не было. Куда она могла деваться?! Тауриэль осмотрела землю вокруг камня — она была вся изрыта, как вскопанная грядка. То тут, то там из земли торчали тонкие вялые побеги — длинные, как змеи. Раньше их здесь не было. На рыхлой почве ясно отпечатались странные следы — громадные трёхпалые лапы. Рядом другие, поменьше — круглые отпечатки копыт. Еще был след от вонзившегося в землю чего-то — скорее всего палки или посоха, и несколько неясных отпечатков сапог. Эльфийка осмотрела землю и увидела, что следы ведут прочь от леса, в поле. Она побежала в ту сторону, то и дело останавливаясь и отыскивая места, где трава была примята. Когда Тауриэль выбежала на склон холма, то увидела вдали две точки, одна поменьше, другая побольше. И побежала следом. Стемнело, а быстроногую лошадь ей было не догнать. Оставалось надеяться, что они сделают привал. Теперь эльфийка шла медленно, пытаясь отыскивать чуть примятую траву при неярком свете звёзд. Вдали показался крохотный огонёк — свет от костра. Тауриэль побежала быстрее. Когда тьма стала почти беспросветной, она наконец добежала до того места, где недавно был костёр. Сейчас он уже потух, но это не важно. Рядом с тлеющими углями лежал Зверь. Большой, белый, очень странный Зверь — эльфийка никогда не видела похожих существ. Он спал. Тауриэль обошла его и увидела, что рядом со Зверем лежит маленькая фигурка. — Рената! — она не заметила, как вполголоса произнесла её имя, но Зверь тут же вскочил и тихо зарычал, а из тени появилась высокая фигура в плаще с капюшоном. Тауриэль потребовалась лишь секунда, чтобы вытянуть из-за плеча стрелу, натянуть лук и прицелится, собираясь пустить стрелу прямо в глаз огромному Зверю… — Не надо! — из темноты к ним метнулась маленькая фигурка — Рената — и замерла между эльфийкой и Зверем. Тауриэль медленно убрала лук и стрелу обратно за спину и повернулась к фигуре в капюшоне. — Кто ты? Человек, эльф или колдун? Покажись! — этот кто-то сделал шаг к тлеющим углям и снял капюшон. Под ним оказались длинные седые волосы. Потом он обернулся. — Митрандир… — прошептала эльфийка. — Это ты? Но что… — Да, это именно я. — протянул он задумчиво. — Мы шли на север и увидели её — он указал на девочку. — Она колдовала. Мой спутник подошёл ближе, но к этому времени она уже лежала без сознания. Мы взяли её с собой. Когда остановились на ночь, она пришла в себя и попросила еды. Потом рассказала нам, что произошло.

***

      Я почувствовала что меня снова что-то куда-то тащит, и смутно видела, как по огромной спирали вертятся очертания леса, поля, облаков, каких-то странных фигур — потом передо мной расстелилась темнота, она была длинная-длинная, и тоже завивалась спиралью. В центре этой спирали тоже была тьма, но другая — абсолютная, полная, такая яркая, что резала глаза. Казалось что её вообще нет. Что внутри спирали разверзлась пустота — дыра, где нет НИ-ЧЕ-ГО… И тут раздался голос. — «Ты несёшь великий хаос, Хранитель Кольца!» Хранитель Кольца?! Но ведь так говорила Галадриэль! Я почему-то вспомнила, как первый раз смотрела Властелина Колец. Неужели во мне не осталось ни капли себя прежней — я никогда так не реагировала на происходящее. Я вспомнила свой дом, маму, папу и всё то, что осталось там — как мне показалось, внизу. Там же осталась и настоящая я. Это очевидно. Внезапно кусочками стала проступать реальность. Ошмётки темноты расползались в разные стороны, и только Тьма стояла у меня перед глазами, постепенно принимая очертания фигуры, стоящей ко мне спиной. Я хотела помотать головой, но не смогла пошевелиться. Я лежала на траве, рядом горел костёр — и та же фигура, стоящая лицом к костру — да нет же, не та, а другая, знакомая!.. Внезапно волосы у меня на голове встали дыбом — я почти почувствовала, как каждый волосок задрожал. Прямо за моей головой кто-то сделал шаг. Мягкая лапа — лапа гигантского животного — опустилась на землю в сантиметре от моего уха. Я почувствовала рядом дыхание огромного зверя и резко вдохнула, но тут же поняла что для того чтобы бояться у меня просто не хватит сил. И я просто лежала, даже мыслей не было. И вдруг они появились. Но как будто не мои. Они отдавались эхом в ушах, но уши здесь были абсолютно ни при чём. «Кто ты? — спрашивали они. — Ты жива?» Я с трудом скосила глаза на Зверя — Зверь был очень похож на льва. Он был белый в каких-то серебряных узорах, а на ушах у него были кисточки, как у белки. Но этого Зверя уж никак нельзя было сравнить с маленькой шустрой белкой — сила и размашистая грация чувствовались в его движениях. И двигался он неторопливо, как бы ленясь сделать шаг. Это были его мысли. И тут же я поняла, как надо отвечать. Подумав: «Я человек, меня зовут Рената, и я… жива, кажется. И я всё ещё хочу есть…» — я представила, что мои мысли собираются в светящийся шарик и летят, как снежок, к Зверю. Кажется, последняя мысль залипла в снежок нечаянно. Ну и ладно. «Подожди немного» — ответил Зверь и подошёл к человеку (или не человеку?) который стоял у костра. Это был не человек. Это был Гэндальф. Что-то странное было в нём. Он был так знаком мне по фильмам, но сейчас я не видела в старом волшебнике почти ничего от Джексонского героя. И просто смотрела на него, открыв рот, пока маг не протянул мне котелок. Из котелка шёл сшибающий крышу запах — запах настоящей еды. Я сразу села — откуда только силы взялись? — и за несколько минут съела всё, не обращая внимания на ожоги. Правда потом, когда горло изнутри начало покрываться волдырями, пришлось об этом пожалеть. — Оох, Гэндальф!.. — Я выдохнула — могло показаться, что с ужасом и благоговением, хотя на самом деле я просто пыталась остудить горло. И — нет, на Гэндальфа он совсем не был похож. Тут же я поняла, как следует его называть. — Митрандир! Это вы! — Мдааа… Никогда я не узнаю всех тех, кто знает меня. — Митрандир убрал котелок за пазуху, и — или мне это почудилось, или посудина действительно растворилась в воздухе. — Я видел, как ты колдуешь. Кто ты? — Человек… — Об этом мне уже сказал мой спутник. Откуда ты, как научилась колдовать? — Я… это не колдовство! Ваш спутник сам показал мне, как это делается — он передал мне свои мысли, а после этого всё уже было легко. Хотя… — Я говорю не о том, что ты беседовала с моим спутником — это всякий сумеет. Мне хотелось узнать, как ты заговорила растения и зачем. — РАСТЕНИЯ?! Нет, не может быть. Я пыталась сделать это уже много лет подряд — а сейчас — я даже не собиралась этого делать! Я просто хотела… — и какой же смешной мне показалась собственная фраза — Я просто хотела есть. — Ты пыталась сделать это уже много лет? И сколько же? — в глазах волшебника разгорелся интерес. — Да, уже двадцать… — Двадцать лет? Но ты же человек. В таком возрасте люди проживают не меньше четверти своей жизни. — Ээээ… Да, я много чего не понимаю, и я подумала что, может быть, вы сможете объяснить мне… хотя бы часть. Понимаете, я из… …другого мира. — И я рассказала Митрандиру всё по порядку, не зная, что может оказаться важным. Всё, с того момента как я полюбила это время Средиземья всей душой. На пересказ ушло, наверное, несколько часов. — …И вот Тауриэль куда-то ушла, а я осталась. И это всё, что я помню. — закончила я. Митрандир слушал внимательно. — Вот что я думаю. — сказал он наконец. — Ты сюда попала, потому что считала это место куда более реальным, чем своё. Не понимая этого, ты не сумела вовремя оборвать перемещение. Но раз ты всё же сюда попала, тебе должно быть здесь хорошо. Хотя времена сейчас не самые мирные, тебя это пока не коснулось. — А почему стрелы проходили сквозь меня? — Всё указывает на то, что в то время ты ещё не до конца ушла из своего мира — ты была призраком и там, и там. Твой мир защищал тебя в самые опасные моменты, теперь связь почти полностью оборвана. — А почему… — Я не знаю ответа на многие вопросы, я только догадываюсь. — Зверь улёгся рядом и тоже слушал. — Скорее всего, ты не изменилась внешне, потому что вообще не думала о том, что должна измениться. Эльфийка не менялась, вот и ты не менялась. Возможно, ты смогла управлять растениями, долго и упорно концентрируясь на этом… И хватит на сегодня! — оборвал вдруг он сам себя. — Пора спать. Но я ещё долго не спала. Медленно приходило понимание. У меня получилось. Впервые за все эти годы — получилось! Я протянула руки к травинке — почему-то казалось, что будет легче, если я подключу ладони. «Пожалуйста, подрасти немного!» — мысль сама скользнула в сторону растения, как это было в разговоре со Зверем — и это было легко и здорово. Я представила, как травинка медленно поднимается над листвой и камешками. Травинка подросла! Тогда я села, прислонившись к камню и попросила подрасти малюсенький куст ежевики — единственное, что возвышалось здесь над травой и луговыми цветами. Куст тоже подрос. Криво ухмыльнувшись, я, в полнейшем отупении — словно кто над головой в колокол ударил, повалилась на траву. Прошло много времени, прежде чем в голову пришла Мысль. Не имеющая, как ни странно, никакого отношения ко всему произошедшему в ближайшие тридцать лет. Я представила, как она летит к зверю. «Послушай, а кто ты? Почему Митрандир называет тебя «мой спутник?» Зверь подошёл, улёгся рядом. «Прошу тебя, не кидайся в меня мыслями, как камнями. Во первых, мне неприятно. Во вторых сложнее разбирать слова, когда они скомканы, как у тебя. Представь, что твои послания осторожно подлетают ко мне и накрывают меня, как покрывала. Хорошо?» Я представила. «Хорошо! Но ты мне расскажешь? А то называть тебя просто «ты» довольно странно.» «Да, я расскажу. — он задумался, и с этого момента рассказ Зверя долетал до меня, перемешиваясь с обрывками картинок — воспоминания. — Для меня это грустная история. Я жил на огромном острове посреди широкой реки… Берегов этой реки мы не видели, но когда-то наша стая пришла на остров именно оттуда. Деревья там были гибкими и тонкими, они обвивались вокруг старинных каменных столбов, которые стояли там много веков до моего рождения и уходили ввысь — верхушек мы не видели никогда. Наша стая питалась плодами этих деревьев. Мы жили в мире и покое. Но через два десятка лет после моего рождения — я был ещё совсем маленьким — стало происходить что-то странное. По ночам один за другим пропадали наши маленькие детёныши. Мы стали ставить дозорных, но они тоже пропадали. Вместе с детёнышами. И вот, когда из всех маленьких остались только я и моя подруга Лайга, на стражу встал её отец — вожак стаи. Ночью я проснулся от его рыка. Никогда я не слышал, чтобы он так рычал! Мама вскочила и я увидел огромного дракона. Он полз по земле, а наш вожак кидался на него со всех сторон. И тут я увидел, что ползёт дракон в ту сторону, где, прижавшись к дереву, стояли Лайга и её мать, жена вожака. Я бросился туда, моя мама зарычала и побежала за мной. Дракон уже подполз к ним и таращился на Лайгу. Её мать заслонила её собой, зарычала и прыгнула на дракона… Она вцепилась когтями ему в глаз и дракон завыл, как сирена, поднял лапу, смахнул её с лица, но уже ослеп на один глаз. Мать Лайги отлетела в сторону, ударилась о дерево, упала на землю и осталась лежать. Тогда и вожак прыгнул дракону на голову и вцепился клыками в его рог. Дракон зашипел, и, поднявшись в воздух, стал крутиться, пытаясь освободить голову. Тут ко мне подбежал отец, схватил меня зубами и побежал к Скале вожака — вожак сидел там иногда целыми днями. Мама схватила Лайгу и побежала за нами, а дракон всё крутился и извивался в небе. Мы добежали до Скалы и стали карабкаться вверх. На половине пути мама с отцом опустили нас на землю. Они тяжело дышали, и мама зашептала сбивчиво — Лезьте наверх как можно быстрее, тут недолго осталось! Скорее! Мама и папа по очереди лизнули меня в ухо, потом посмотрели на Лайгу, испуганно жмущуюся к стене, и лизнули её тоже. Подтолкнули нас к ступенькам — Мы постараемся отвлечь эту тварь, если она здесь появится — бегите! — сказал нам папа, и тут же дракон вылетел, кувыркаясь, из толщи облаков и увидел нас. Вожак всё ещё висел на нём, но дракон очевидно потерял к нему интерес. Плохо контролируя движения, он подлетел к скале и что есть силы ударился об неё головой. Вожак слетел с него и упал на выступ скалы, а Лайга горестно взвыла и кувыркнулась вниз, в его сторону. Я побежал за ней, а мама и папа бросились на дракона и пытались разорвать на нём чешую. Вожак тем временем открыл глаза, пошатываясь встал, схватил Лайгу и потащил её вверх. Я тоже побежал, изо всех сил пытаясь догнать их. На верхушке скалы я увидел, что вожак лежит без движения. Я подошёл к нему и увидел, как он лизнул Лайгу в ухо. Вожак подозвал меня ближе. — Когда я нажму на выступ, вам откроются окна. Они будут сменять друг друга. Насчитайте 10 окон и прыгайте в одиннадцатое. Не ошибитесь и не промахнитесь! Будьте осторожны. Мы с мамой тебя любим, Лайга. И он с трудом встал, положил лапу на выступ скалы и нажал. Выступ ушёл в землю, а мир вокруг изменился. Мы с Лайгой стояли прижавшись друг к другу, а вокруг нас кружились красные вихри. Вожак скрылся из виду, а мы вдруг увидели круглое окно прямо в воздухе. Воздух в нём был пыльный, от туда веяло жаром, а внизу извергались вулканы. — Считай! Одно есть! — голос Лайги дрожал. — Один! — начал я, чуть не плача. Тут вихри стали коричневыми и мы увидели в окне серые тучи и сухую, потрескавшуюся землю. — Два! — закричали мы хором. Потом появился оранжевый мир, где летали какие-то шарики разных размеров и весело пищали, потом жёлтый, залитый светом, зелёный, с холмами, покрытыми лесом, голубой, полный воды, синий, где гуляли смерчи, чёрный, фиолетовый, розовый… — Три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять!!! — считали мы, уже завывая во весь голос… Одиннадцатый мир был многоцветным, ярким. — Прыгаем! — крикнула Лайга, и прыгнула. Я прыгнул за ней, последний раз обернулся, но не увидел ничего кроме вихрей и молний. А когда влетел в окно, оно затянулось и стало голубым небом. «Лайгааа!» — позвал я мысленно… Мне никто не ответил. Я даже не нашёл привычного образа Лайги у себя в голове. Она просто пропала. Стёрлась разом! Я завертелся в воздухе, пытаясь отыскать её, но её не было. И вдруг шмякнулся в густой колючий куст. Я попытался выбраться из него, но не смог и так и пролежал в нём весь день и всю ночь, дрожа и всхлипывая. Потом я таки выбрался из него и стал жить в лесу. Питался я сначала плодами, но их было мало и они были невкусные. Потом выучился ловить мелких зверей. Потом, когда я уже вырос…» Но он не договорил — вскочил и зарычал. Я быстро села и оглянулась — совсем рядом с нами кто-то стоял — какая-то высокая фигура. Митрандир вышел из темноты и поспешил к ней. А она — Тауриэль!!! — натянула лук и прицелилась в Зверя… Я, спотыкаясь, подбежала к ней. — Не надо! Тауриэль повесила лук за спину и перевела взгляд на Митрандира. — Кто ты? Покажись!