Наш любимый Хогвартс...

      Посиделки в учительской после субботнего собрания были тихими, мирными и абсолютно обыденными. Учителя и директор кто додремывал, кто просто переговаривался, а кто был занят своими делами, закопавшись в бумагах. Что до эльдар, то Снейп и старший Эарендилион вели высокоинтеллектуальную беседу о каком-то особо древнем, по меркам магов, противоядии (тот, кто давал себе труд прислушаться, мог услышать что-то в духе «да забудьте вы про эту чешую, лорд, не было её в рецепте! Не было, говорю, я прототип этого варева когда-то и сотворил!»), Элрос, абсолютно не выспавшийся, медитировал в дальнем углу над чашкой крепчайшего кофе, а Маглор развлекался тем, что играл в гляделки с домовиком…       Дверь распахнулась так, словно ей отвесили хорошего пинка.       — Маглор, гляди, какие гоблины, — не удержавшись, брякнул Элронд при виде дивного видения в дверях. И хорошо ещё, что высказался он на синдарине!       Амбридж, чей всё ещё нежно-зеленоватый цвет личика прелестно контрастировал с пушистой розовой кофточкой и чёрным бантиком на макушке, злобно надулась при виде своего обидчика и пошла на абордаж, игнорируя сдавленные смешки и веселые взгляды от остальных преподавателей.       — И у вас ещё хватает нахальства улыбаться после того, что сделали на вашем уроке студенты, Эаре… Эраи… Эреди… Профессор!       — А что такое? — на красивом эльфийском лице нарисовалось вежливое недоумение.       — Студенты напали на представителя Министерства Магии под вашим руководством, будете отрицать?! — Амбридж торжествовала. Неужели ей наконец-то выпал случай прищучить наглых нелюдей? А то ишь, ты, расхаживают по Хогвартсу, как по своим владениям, когда им место в резервации!       — Много чести, — даже не дрогнул Элронд. — У нас проходил урок, во время которых я — заметьте, леди Амбридж! — уже просил вас ранее не беспокоить студентов. Уверяю, все заклинания не несли никакого вреда и попали бы в дверь. В крайнем случае — в меня.       — А что вам сделается, с таким количеством артефактов! — поняв, что первую битву она уже проиграла, даже не начав, вызверилась в ответ «леди Амбридж».       Вот тут Элронд удивился по-настоящему:       — Какие артефакты?!       — Эти! — короткопалая рука сперва попыталась вцепиться в мифриловый браслет на эльфийском запястье, потерпела неудачу, после чего обвиняющим жестом указала на россыпь колец и прочих украшений. — На вас артефактов как на гиппогрифе блох, а вы ещё отрицаете?!       — Но это не артефакты, — всё ещё недоуменно смотрел на собеседницу Элронд, краем глаза замечая, как буквально затаили дыхание в предвкушении очередной гадости остальные преподаватели с Дамблдором во главе, а Маглор принял из рук домовика большую миску с попкорном. — Это памятные знаки!       — Не пытайтесь меня обмануть! — ой, как же Амбридж сейчас интересно краснела — в красную крапинку… Точнее, из-за зеленой кожи оные крапинки имели восхитительный нежно-коричневый оттенок. Какой интересный побочный эффект у чар местных недоучек получился!       — Следите за языком, леди Амбридж! — в голосе Элронда лязгнуло… Не предупреждение, лишь его тень, но женщина буквально отшатнулась в испуге. А полуэльф спокойно продолжил, крутанув так и не дающее покоя местным магам драгоценное обручье:       — Это — память о последнем корабле, приставшем к нашим берегам. Это, — на указательном пальце сверкнуло тонкое золотое кольцо. — Свадебное. А это…       Тут Элронд еле заметно даже для остальных эльдар ухмыльнулся и сунул под нос опешившей Амбридж руку с нахально оттопыренным средним пальцем, на котором красовалась притягивающая любопытные взгляды окружающих Вилья, сверкающая в солнечном свете.       — А это — один из символов власти нашего народа, — безмятежно закончил окончательно забывший, что он разговаривает с представителем Министерства Магии, нелюдь и безукоризненно вежливо поинтересовался: — Возможно, вас интересует что-нибудь ещё?       В глазах талантливо прикинувшегося гобеленом Снейпа светился чистый восторг.       Внезапно прервавшая интереснейший диспут сова захлопала крыльями, сбрасывая какой-то сверток на стол, по которому тут же поплыл непередаваемый аромат носков, не знавших стирки уже больше недели. Хищновато потянувший воздух клюв Снейпа потянул за собой всего хозяина, вцепившегося взглядом в сверток так, что Маглор, перед которым, собственно, и была оставлена «бандеролька», поспешно отгородился ближайшей тарелкой.       — А это же… — с фанатичным блеском в глазах начал зельевар, но тут же получил тычок в бок от Элронда.       — Да, оно. Свежее. Только недавно мяукало…       — Министерство Магии, — тут же начала свою речь Амбридж, подпрыгивая на коротких ножках, — Министерство Магии не дозволяет пересылку опасных ингредиентов в пределах Британии!       Эльфы переглянулись. В пределах чего-чего, хотели было переспросить близнецы, но промолчали, поскольку ответ и не требовался. Амбридж заводилась все сильнее, начиная уже верещать противным голосом что-то о тюрьме, конфискации и штрафах, которые обязательно приучат этих диких существ к соблюдению законов.       «Дикие существа» слушали, молчали и невозмутимо догрызали останки особо невезучей птички, сбитой сегодняшним утром где-то у Запретного Леса, в честь чего Хагрид уже успел устроить траурную церемонию. Впрочем, после того, как ему отдали гравюры с иллюстрациями балрогов, орлов и драконов, он сменил гнев на милость и самолично настрелял еще троих пташек, уже устроившихся в желудках близнецов и Маглора.       — А еще, — продолжала кипятиться Амбридж, — каждый контактировавший с этими ужасными нелюдями должен пройти обязательный тест в Министерстве! Вдруг они заразные!       На этом пассаже не выдержал уже Элрос, смачно чихнувший прямо в сторону инспектора. Ту снесло воздушной волной (Снейп спрятал палочку обратно в рукав, довольно улыбаясь каким-то своим мыслям, а МакГонагалл сделала вид, что вот эта милая чашечка интересует ее куда больше, чем банальный Ступефай, контроль над которым ей давался особенно хорошо), впечатало в невовремя попавшуюся под руку старосту Слизерина и перекувыркнуло еще несколько раз.       — Будьте здоровы, коллега, — невозмутимо фыркнул Флитвик, тоже пару раз причисленный к «диким существам».       — Спасибо, — скромно поблагодарил Элрос и, кокетливо кося глазом на распластавшуюся по стене чучелом жабки Амбридж, демонстративно шмыгнул носом в платочек.       Амбридж гневно прищурила глаза.       — Сдайте палочки, — скомандовала она, отскребая себя от ставшей ей родной и не желавшей отпускать вертикальной поверхности, выуживая из рукава собственное орудие магического труда и направляя его на эльдар.       В учительской заметно потемнело. Преподаватели заметно напряглись, дружно поглядывая то на безмятежно изучающих потолок и вид за окнами младших нелюдей, то на какую-то слишком зло, даже жестоко улыбавшуюся Амбридж.       — Зачем? — наконец поняв, что дальше нагнетать атмосферу уже просто будет опасно, скосил на человека прозрачно-серый глаз Элронд, как бы невзначай загородив собой беззвучно ржущего Маглора.       — Нападение на сотрудника Министерства, — женщина зашипела так, что Снейп с невольным уважением закивал. — Карается уничтожением на месте либо заключением, либо вечным изгнанием. А ты и твоя родня вообще волшебные твари и крадете нашу магию. Сдать палочки! И я немедленно напишу министру с вопросом вашего увольнения и дальнейшего решения вашей судьбы!       После этой тирады гневно надуваться начал уже Флитвик, но полугоблина остановила легшая на плечо узкая рука в перстенях.       — Коллега, успокойтесь, — вежливо попросил чародея Элронд, безмятежно улыбаясь. — Леди хочет палочку? Да пожалуйста!       Выудив из тяжелого узла волос скреплявшую его весьма странного вида палочку, старший Эарендилион прокрутил её в пальцах, вызвав этим целый водопад радужных искр, и небрежно перебросил магический инструмент Амбридж. Женщина же, хоть и испуганно вздрогнув, проявила недюжинные таланты вратаря, сцапав кинутый ей магический инструмент у самого пола. После чего ей пришлось подпрыгивать, в невероятном броске хватая ещё две палочки.       Амбридж торжественно ощерилась, но, рассмотрев добычу, изумленно выпучила глаза и снова покрылась гневными пятнами. Хватнув ртом воздух пару раз, она булькнула и наконец-то разразилась душераздирающим визгом:       — Это что такое?! — в открытом окне жалобно звякнули стекла, а оказавшаяся ближе всех к источнику звука МакГонагалл очень по-кошачьи затрясла головой.       — Палочка, — безмятежно ответил Элронд, щелчком пальцев создавая длинную ленту и заново собирая волосы в более-менее приличную прическу.       — Точнее, веточка, — заржал Элрос, демонстративно подогревая свой остывший кофе маленьким огоньком на ладони. — с кого ты там их обломал, Эл, с осины или ясеня?       — С орешника, ты, пенек дубовый, — в младшего брата полетела тут же сотворенная из воздуха здоровущая кедровая шишка. — Какой сухостой по дороге сюда нашел, тот и обломал.       — Ну ты бы хоть кору с них снял, что ли…       — А зачем?       — Пр-р-рекратить бардак! — гневно рявкнул наконец-то допивший свой чай и окончательно проснувшийся Маглор. Эарендилионы картинно вытянулись в струнку, преданно пожирая старшего эльда глазами, а и без того нервная Амбридж вздрогнула и сильнее сжала оказавшейся бесполезной добычу в руках. Добыча таким обращением была недовольна, так что обплевала Инспектора колючими искрами и гневно задергалась.       — Есть прекратить бардак! — выпавшие на головы из воздуха странные шапочки украсили обеих профессоров Эарендилионов, ставших похожими на статуэточки, которые привозил откуда-то из-за границы Флитвик. — Но просим заметить — она первая начала!       Маглор устало вздохнул. Откликаясь на просьбу директора, он и не рассчитывал, что кроме кучки человечьих детей ему придется воспитывать еще и вполне себе взрослую особь, не особо желающую поддаваться проверенным веками методам. Впрочем, оставался универсальный способ — скормить мешающуюся Амбридж кому-нибудь ядовитому, чтобы тот не траванулся, и спокойно продолжить работу, благо, в сокровищнице Хогвартса можно было накопать много интересных амулетиков, которыми он и собирался взять оплату.       А в лесу, кажется, пауки живут. Эти, как их… акромантулы, потомки старой Унголианты, давно испустившей дух. Но эти, пусть и мелкие (по сравнению с их праматерью, разумеется), все равно опасны для местных магов. И боятся их до визга, так что идея вполне себе хороша.       — Профессор Амбридж, — отвлекая на себя внимание Инспектора, Маглор медленно поднялся из-за стола. — Может, вас заинтересует старый клад, из которого эти школьники могли бы получить некие… не одобренные Министерством вещи?       Клад в лесу действительно был — там лежали мечи, два десятка колец, ожерелья и прочая мелочь, которую эльдар решили не тащить к детям. А то потравятся, порежутся еще ненароком…       — Ведите, мистер Феанарион, — поправлять «жабу» никто не стал, да и Эарендилионы, получившие план действий от Маглора по осанвэ, перестали ржать и сделали потрясающе каменные рожи.       Только вот одного Амбридж не учла от слова совсем — эльфы, как и любые другие древние существа, могли ладить между собой куда лучше, чем с людьми, и поэтому мелькнувший вдалеке черный круп с человечьим торсом Элронд встретил одобрительным присвистом, выдавшим ценителя хороших коней.       — Лошадка-а-а! — окликнул местного обитателя Элрос.       Раздался душераздирающий треск кустов и на поляну перед тремя восхищенно присвистнувшими эльдар и одной очень уж нервной Амбридж буквально вывалился злющий чёрный кентавр.       — Вы это кому говорите, людишки, ме-е-е?! — не разобравшись, кто перед ним, гневно заорал полуконь, встряхнув косматой гривой и не менее косматой бородой.       — А по-моему, у него в предках где-то затесались ещё и козлы… — с азартным блеском в глазах подался вперед Маглор.       Разъяренный кентавр встал на дыбы и, схватившись за лук, принялся было гонять незваных гостей куда подальше, но все же вовремя заметил, кто перед ним.       — А, эльдар! — немного остывая, выдохнул он, пряча лук обратно за спину. — Давненько вас в этих местах не было.       — Пару тысяч лет так точно, — согласился Маглор. — Впрочем, мы ещё сможем вспомнить за бутылкой старого вина леса Оссирианда, не так ли, мой старый-добрый враг?       Полуконь вздрогнул, пристально вглядываясь в стоящих перед ним эльдар и отчаянно пытаясь вспомнить…       — Певец, ты? — медленно, словно боясь ошибиться, произнес он и, получив в ответ широкую улыбку, радостно взревел: — Ах ты бродяга остроухий! Где тебя столько лет носило?       — Где носило, там больше нет, — со смехом отозвался феаноринг и махнул рукой: — Элронд, Элрос, знакомьтесь: это мой старый приятель, мы с ним в своё время не одну бочку вина распили. Бейн — это мои приемыши, те самые. Столько крови они из меня высосали после нашей с тобой последней встречи, ты не представляешь, — доверительно понизив голос, пожаловался он под дружный смех Эарендилионов.       Свежепредставленный кентавр вежливо поклонился и уже было развернулся обратно в сторону леса, как тут из-за эльфийских спин дала о себе знать напрасно оставленная без внимания Амбридж:       — Этот кентавр не был помечен Министерством, как безопасный! Ему тут не место!       Бейн оцепенел. Близнецы вновь дружно расфыркались от смеха и отошли чуть в сторону, предвкушая большой бум.       И бум воспоследовал.       — Помечен? Да как ты смеешь, грязная человеческая самка, недостойная жрать грязь из-под моих копыт… — и тут Бейна понесло. Вздыбившийся вороной кентавр в почти четыре метра в холке — это, как отметил когда-то Маглор, то еще зрелище, а если он еще и разъярен… Впоследний раз, когда подобное произошло с одним из народа Беора, остатки несчастного собирали по всему Белерианду, поскольку Варда Пресветлая всегда любила народ, поклонявшийся ее звездам, и щедро одаряла силой, как-то позабыв про то, что контролировать эту силу должны мозги (а их у бессмертных роханских полуконей было не так уж много).       Амбридж, перед которой вспух прозрачный тонкий щит, что-то икала из-за звуконепроницаемой пленки, но читать человеческую речь по губам эльдар было откровенно лень. Разобрав что-то про Министерство, они и вовсе бросили это занятие, справедливо предположив, мол, кто сам нарывается, тот сам себе злобная Долорес. Щит, поставленный кем-то из троицы, прогибался под ударами копыт размером с неплохую такую супницу, трещал, демонстративно почти что лопался, но стоял, и, зная привычку всех троих к хорошим розыгрышам, стоять мог еще пару-тройку Эпох.       — Бейн… Бейн… Да Бейн, чтоб тебя роханцы драли через все поле да к Ангамандо! — кентавру было все равно. — Бейн, глацио!       Из кончика пальца указавшего на кентавра Маглора вырвалась тонкая ледяная струйка, абсолютно безвредная даже для профессора Бербидж, но привлекшая внимание вороного своими острыми и очень холодными льдинками. Тот обернулся.       — Отдайте ее нам, — вдруг неожиданно спокойно попросил он. — Жеребята давно о собаке просят, уже лет триста, а люди, говорят, живут почти по сто, особенно если это маги…       Элронд нервно сглотнул. ТАКОЕ в их планы не входило, но все-таки в его голове забрезжила здравая мысль.       — Собака, говорите… — с сомнением покосился Элронд на белесо-зеленоватую Амбридж и в задумчивости потер подбородок. — Оно ж кусаться начать может…       — А лает ну дюже звонко! — поддакнул младший Эарендилион, обходя кругами скукожившуюся за своим барьером мадам Инспектора. — Хотя, судя по её виду, скорее квакает…       — А так даже интереснее, — махнул рукой кентавр. — Как раз можно будет проверить, существуют ли сторожевые жабы… Отдайте, а?       — Да забирай! — великодушно махнул рукой Маглор. Перемотанная резко съежившимися щитами, как веревками, Амбридж смогла только квакнуть и испуганно вытаращить глаза, когда кентавр небрежно перебросил её через плечо.       — Кажется, это ваше, — подобрал Бейн с земли выпавшие из чужого кармана три веточки и с любопытством поглядел на то, как всё ещё не наигравшийся в волшебника Элрос радостно пускает во все стороны искры. — И зачем вам это баловство?       — Любопытно же! — пожал плечами Элронд и отошел чуть в сторону, выбирая наиболее удачное место для его выпустившей корешки и пару зеленых листиков палочки-веточки.       — А-а-а, — с очень умным видом протянул кентавр, небрежно поправил на плече отчаянно брыкающуюся и норовящую куда-нибудь уползти Амбридж и, раскланявшись, ушел по своим делам.       Маглор с интересом прислушивался к затихающим в чаще леса всквакам, в которых можно было смутно разобрать что-то типа «Фадж», «Инспектор» и «пусти меня, конь педальный!».       — А это было не слишком жестоко? — задумчиво спросил в никуда Элронд, машинально поглаживая зазеленевшую палочку по ещё клейким листикам.       — Нет, как раз научится быть доброй и ласковой. Помнишь, как кентавры орков перевоспитывали? Те потом даже салфеточку на колени стелили перед едой и вилкой пользоваться умели, — фыркнул Маглор, втыкая в землю свою веточку — то ли еловую, то ли кедровую, судя по проклюнувшимся иголочкам и терпкому запаху.       А всего спустя три месяца у школы появилась незнакомка в длинном сером платье, худенькая и симпатичная, но в упор не помнящая собственного имени.       Впрочем, она много чего не помнила — даже того, почему ее привез вороной кентавр, с ехидным ржанием напомнивший эльдар, что людей они не едят. Так, надкусывают в воспитательных целях. Иногда.       Потеряшку назвали Долорес. Долорес Хогвартс (в честь замка) постепенно влилась в школьную жизнь, оказавшись очень неплохим преподавателем ЗоТИ. А близнецы и Маглор только смеялись на вопрос о том, куда исчезла «жаба» — Амбридж.