Покоя не существует

Чай немного его взбодрил. Однако встать он действительно, как и предупреждал, уже не мог: ноги подгибались и отказывались удерживать вес тела. Куан Лу вновь усадила его на скамью. — Можно позвать слуг, они перенесут тебя туда, куда ты скажешь. — Позже. Пока я хочу побыть здесь. Этот пруд и это дерево — мое любимое место во всем Небесном Царстве… Она улыбнулась печально. Пруд и дерево у порога его дома… — Я могла бы передать тебе свои силы — быть может это помогло бы тебе? — О нет, едва ли, какой в этом смысл? Я пройдусь пару раз — это ничего не изменит, они просто истратятся впустую, а у тебя их не останется. Я лучше полежу. Куда мне идти? А ты просто побудь со мной. Ты ведь побудешь со мной это время?.. Которое мне осталось… — Да… да… я побуду с тобой… — она села на скамью рядом с ним, прижалась спиною к его груди и взяла его руку в свои ладони. Тонкая белая ткань, тонкие пальцы, голубоватый браслет. Она почти вскрикнула, вдруг представив, что все это вскоре исчезнет. Ткань станет просто тканью, браслет — тягостным напоминанием, а этих пальцев не будет вовсе. Она поднялась. — Жунь Юй! Но неужели правда нет совсем никакого способа остановить это? Он улыбался и глядел перед собою куда-то вдаль. — Нет, кажется, нет… Как странно, у нас было время, оно все истратилось. Я даже не попробовал найти ответ. Я искал — но, на деле, я искал так плохо… И я даже не успел… Даже так и не успел объявить о своей помолвке с тобою в Небесном Царстве и сделать тебя Императрицей. Это ведь можно было сделать уже. Неужели я думал, что это можно сделать позже? Я бы готов был оставить Небесное Царство тебе. Ты была бы достойной правительницей. А теперь твое имя даже не будет записано в их списки. Даже если бы сейчас мы попробовали сделать это — мои советники бы не приняли меня таким. Они не принимают мою слабость и сразу думают только о том, как избавиться от меня. Увы… — Жунь Юй, о чем ты говоришь? Зачем мне быть Императрицей без тебя? Скажи лучше, скажи, ну ты же все в этом мире знаешь: неужели нет способа хотя бы замедлить это? Ты помнишь, когда Цзин Ми пострадала на Змеиной горе, добывая свет души Лянь Чао — ее форма начала распадаться, но ты применил какое-то заклинание, и она исцелилась. — Дух Крови? Да, он помогает в этом. Это заклинание отнимает половину жизни того, кто его произнесет — но оно весьма действенно. Тогда я отдал половину жизни Цзин Ми. Не раздумывая ни минуты. Да что думать, когда ты можешь спасти кого-то, кто тебе дорог, и при этом даже сразу не умереть? Но, Куан Лу, Цзин Ми просто сильно обожглась тогда. Она искалечила свою форму, но та не распадалась сама. И быстро восстановилась. Как остановить распад, я знаю, но как не дать ему продолжиться снова? Это совсем не то. Боюсь, Дух Крови здесь бессилен… — Пилюля бессмертия? По крайней мере, свет души Лянь Чао, за которым Цзин Ми ходила с такими опасностями, у нас есть… — О нет, она собирает распавшийся дух — но не восстанавливает форму. Представь, чем бы был Сюй Фен, если бы не был Фениксом? Его форма осталась, пилюля бессмертия лишь заставила дух вновь заполнить ее. — Можно собрать дух в какой-то другой форме? — Не знаю, что тогда это будет, и будет ли дух тем же… Можно жить вообще без формы, как живут смертные. Недолго, но им она почему-то не нужна… Странно… Может быть… Старик Лао что-то знает об этом?.. Я не знаю… Он замолчал. — Жунь Юй, — она сжала его руку и склонилась к нему. Он открыл глаза. — Прости, я, кажется, потерял нить разговора. Я слабею. — Жунь Юй, надо позвать старика Лао, может быть, он что-нибудь подскажет? — Может быть, только едва ли он захочет меня лечить. Да и едва ли он на самом деле что-то знает. Он снова посмотрел куда-то вдаль, поверх крыши дворца, серебрящейся на солнце. Он, кажется, уже вовсе был не здесь. Но где же он был?.. Куан Лу позвала слуг и отправила к старику Лао. Потом вновь опустилась рядом с Жунь Юем на скамью и прижалась к нему. Он взял ее руку и сжал в пальцах. — Почему я не мог лежать так вечно? — прошептал он и замер. Однако вскоре слуги вернулись — ни с чем. Старый Лао объявил, что не станет общаться с призраками, каковыми являются эти слуги. Куан Лу возмущенно всплеснула руками. Он не пришел осмотреть своего Императора, когда тот умирает! — Я же говорил, он не захочет меня лечить, — прошептал Жунь Юй. — Он негодует из-за запретной магии, поэтому не стал говорить со слугами… — Это достойно… это достойно сурового наказания! — воскликнула она. — Если бы я мог выздороветь, я бы, может быть, потом его наказал. Но я уже не смогу, поэтому… — он улыбнулся. — Как бы то ни было, он может что-то знать — и не пришел. — Не грусти… — Не грустить? Да я с ума схожу от ужаса! Мне надо пойти к нему самой… — Пойти самой? — Да. Жунь Юй помолчал. Он взял ее за руку и смотрел куда-то вверх. Ее рука нервно дрожала. Она вся дрожала, она действительно сходила с ума от ужаса и тоски. Ему было спокойно уже — печально и спокойно. Но не ей. — Хорошо… Сходи… — сказал он. — Да? Это не погубит тебя, если я уйду? — Нет, не сейчас. Я подожду тебя. Я постараюсь подождать. «Я постараюсь не умереть за это время», — хотел сказать он, но не сказал. — Тогда я пойду. — Иди. Но он все еще держал ее руку. Смотрел на нее и не мог оторвать взгляда. Возможно ли, потому, что видел ее в последний раз?.. Наконец он расцепил пальцы. — Хорошо, иди. Она постояла еще мгновенье, потом повернулась и пошла прочь. Перешла через мост, зашла за поворот дороги и остановилась. Надо было лететь стрелою, как можно быстрее. А она остановилась и не могла сделать и шагу. Было тихо. Ни звука. Потом она повернулась и побежала назад. Когда она добежала, он был уже без сознания. Из уголка рта на подушку стекала кровь. Он не остановил ее и не крикнул. Он знал, что не сможет перенести и минуты ее отсутствия, но отпустил ее, потому что она не могла сидеть и просто смотреть как он умирает. — Ну что же, — прошептала она. — Нет, ты еще не умрешь. И я еще попытаюсь тебя спасти. Я не знаю, как, но я попытаюсь это сделать. Она направила на него светящуюся струю своей силы. Эта сила наполнила его и обволокла слабым свечением его тело. — Это поможет тебе продержаться еще немного. Хорошо, что пока ты хотя бы не чувствуешь боли… И теперь она вновь направилась прочь — к старику Лао, уже гораздо уверенней и не останавливаясь. Собственно, она сияющей кометой пролетела к нему через половину неба и вторглась прямо в его владения, распахнула двери, напугала и разогнала слуг и теперь стояла посреди его мастерской, перед раскаленной пыхтящей печью и оглядывалась в поисках хозяина. — Что случилось? Кто вторгся сюда столь бесцеремонно? — прокряхтел хозяин, выходя из-за длинных полок, заваленных склянками и связками трав. Она стояла и смотрела на него, подняв брови, не кланяясь, не приветствуя. — Его Величество болен — но ты отказался прийти его осмотреть, потому что тебе не понравились наши слуги. Я пришла, чтобы отвести тебя к нему. — Его Величество болен? У Его Величества есть множество способов излечить себя, не думаю, что предложу что-то, чего он не знает сам. Я занят сейчас, если нужно, приду позже. — Лао, Его Величество болен — но Его Величество еще не умер. Ты зря отказываешь ему столь смело. — Ты думаешь напугать меня? — Не думаю напугать, но сжечь твою мастерскую со всеми твоими снадобьями вполне могу. Не потому, что хочу напугать, а просто потому, что зла, а у меня есть на это силы. — Силы есть? Странно, откуда столько? Или если тебе пообещали, наконец, что скоро станешь Императрицей, то уже и сил от этого прибавилось? Впрочем… что делать с безумными влюбленными женщинами? Одна мне уже, признаться, едва не спалила половину мастерской в том же состоянии. Так что ладно уж, раз ты пришла сама — схожу с тобою и посмотрю, что такое случилось с твоим возлюбленным, что ему даже понадобилась моя ничтожная помощь… Итак, немного времени прошло, и они уже стояли перед Дворцом Небесных Сфер, а Император неподвижно лежал на скамье перед ними. Старый Лао склонился над ним, взял его руку, дотронулся до лица. — Ну что же, — произнес он, окончив осмотр и выпрямившись. — Его Величество сам виноват в своей болезни. Никто не заставлял его заниматься запретной магией. Но он пренебрегал запретом. И, пожалуй, теперь уже его невозможно спасти. Я не знаю способов сделать это. Его форма распадается — и распадается стремительно. Она начала распадаться прежде — но распад остановился тогда. Теперь он идет с удвоенной силой. Боюсь, что ему уже не прийти в себя. — Так ты знал, что его форма начала распадаться прежде? — Да, я знал, я заметил это раньше. Когда он был болен в прежний раз — это была та же самая болезнь. Но тогда он выжил. Теперь уже вряд ли. — Ты знал — и ничего не сказал об этом? — С чего бы мне говорить? Не мое это дело. Он должен был знать сам. А не знал — так что ж тогда брался за такие дела, какими занимался?.. И притом он тоже мало что кому говорил, если ему не очень говорить хотелось. Вот и Цзин Ми не сказал тогда, что испортил пилюлю, которую она добыла у меня для Сюй Фена. Потому она после едва и не сожгла мою мастерскую, подобно тебе сегодня. Так что… Я поступил всего лишь точно так же. — Почему вы все так ненавидите его? Так ненавидите до сих пор — после всего, что он с того времени для вас сделал? — спросила Куан Лу. — Клянусь, я не испытываю к нему никакой ненависти. Я просто воздаю должное тому, что он сотворил — и, в первую очередь, с самим собой. Она вдохнула несколько раз воздух и попыталась успокоиться, потом заговорила гораздо мягче: — Достопочтенный Лао… Скажи… Все же есть способ сделать хоть что-то? Я спрашивала его самого, он сказал, что нет. Я спрашивала про запретный Дух Крови и про пилюлю бессмертия, он сказал, что нет. — Ну что же, он был прав. — Но может быть, есть еще способ? Не дать ему умереть прямо сегодня? Лао задумался. Посмотрел на девушку, бледную, дрожащую, но исполненную решимости. Посмотрел на неподвижное тело правителя, потом на дерево, колышущее за водоемом свои ветви, на дворец… — Может быть, можно… Может быть, можно немного продлить его жизнь. Просто уничтожив эту форму — пока она не рассеяла его дух. Он больше не будет драконом — но зато еще ненадолго останется жив. Это лишит его сил, и он станет просто смертным. Но в таком случае проживет еще небольшую смертную жизнь — и тогда уже его дух рассеется навсегда. Вот итоги запретной магии. Так случилось уже с одним беднягой, с Му Цы, возлюбленным Темной Владычицы. С той лишь разницей, что того подвергли действию этой магии насильно, а Его Величество сделал все по собственной воле… — Лао, прошу тебя, если это единственный способ продлить его жизнь, сделай это. — Это сложно. И опасно. И не думаю, что это будет одобрено всеми — если я намеренно уничтожу форму Его Величества. Надо принять решение на Совете… — Лао… Какой Совет? О чем ты? — она замолчала, потом продолжила. — Скажи, ты хотел бы сделать еще одну пилюлю бессмертия? — О, это-то конечно, но увы, больше нет для нее необходимых ингредиентов… И никогда не будет. В последний раз Цзин Ми принесла мне то, что было нужно. И то Его Величество тогда испортил пилюлю. Его брат после этого сильно страдал. — Лао, ты говоришь про свет души Лянь Чао? Я дам его тебе. Я говорила, что по некоторым причинам у меня есть достаточно сил. Так вот. У меня есть свет души Лянь Чао. Есть прямо сейчас. А вот если Его Величество останется жив не только на несколько смертных лет, а на больший срок — то в этом ингредиенте уже точно не будет недостатка. Ты сможешь сделать столько пилюль бессмертия, сколько захочешь. Но помоги ему. Лао посмотрел на нее с тоскою. — Милая девочка, — сказал он. — Я бы рад был помочь, тем более в ответ на такое предложение. Но увы, я едва ли могу. То, о чем я сказал тебе, я попробую сделать. На свой страх и риск. Я подготовлю необходимые смеси. Но на большее я, увы, не способен. — Хорошо, — сказала она. — Попробуй сделать хотя бы это… Он кивнул и направился по дорожке прочь. — Лао, — крикнула она ему вслед. Он обернулся, взглянув на нее вновь из-под седых бровей большими округлыми глазами. — Лао, не говори никому о том, что видел. Он пожал плечами. — Пока Его Величество еще не умер — не говори никому, даже моему отцу. Он вновь пожал плечами. — Вы все ненавидите его. Но знайте. Когда он умрет — прежде, чем отправиться за ним в Преисподнюю, я отомщу всем его врагам. Не надо его ненавидеть. Просто помоги ему не умереть. Лао вздохнул, усмехнулся, потом развел руками. — Милая девочка, не переживай так сильно. Я не стану говорить об этом. Это мне же вовсе не нужно, если я правда сделаю то, что тебе пообещал… Лучше, чтобы никто не знал, что я приложил к этому руку…