Покоя не существует

Император сидел, чуть откинувшись назад, на широкой каменной скамье, чья спинка была увита плющом, взбирающимся вверх по ветвям раскидистого дерева, с которого свисали роскошные гроздья белоснежных цветов. Одежда Императора также была белой, и волосы его были белыми, и кожа его была белой, и только взгляд его глаз был темен и печален. Перед ним был изящный столик, весь покрытый мелким узором. На столике стояла тончайшей работы пиала с недопитым чаем, но он давно уже не прикасался к напитку. Он смотрел на поверхность стола, и иногда на ней вдруг возникали какие-то странные предметы — словно фрагменты какого-нибудь украшения, сверкающего и утонченного. Тогда во взгляде Императора на мгновение просыпалось словно бы любопытство, но переливающиеся детали исчезали, и он снова погружался в мрачность. Наконец сбоку что-то зашелестело, послышались легкие шаги и среди цветущих ветвей из-за поворота дорожки появилась девушка. Казалось, она очень спешила и почти запыхалась, но скорее потому, что усердно сдерживала шаг, а не потому, что бежала слишком быстро. И также казалось, она была очень взволнована, но взволнована она была скорее тем, что старалась сдерживать радость, и тревожилась, чтобы не предстать сейчас перед повелителем слишком счастливой. Он вздрогнул и поднял глаза. — Куан Лу, это ты? — взгляд его мгновенно посветлел. — Тебя не было так долго! — Жунь Юй, ты же сам попросил меня отправить письмо и проверить дворцовые дела. Я спешила, как могла, мне не терпелось вернуться. — И что же дела? — Дела, к счастью, спокойны и хороши, как уже давно. Я отобрала то, что не терпит отлагательств, быть может, ты взглянешь позже… — она хотела положить перед ним на стол несколько свитков. — Куан Лу, мне бы стоило доверить тебе управление государством: ты явно уделяешь ему больше внимания, чем я. Мне сегодня совсем не хочется думать о делах, — он улыбнулся. — О нет, я только выполнила то, о чем ты меня попросил. Боюсь, до государства мне мало дела, — она не сдержалась, наконец, засмеялась, наклонилась и прикоснулась пальцами к его руке, покоившейся на резной столешнице. — Ты отправила письмо? — спросил он. — Да, — сказала девушка безмятежно. — И на него уже, кажется, пришел ответ. — Уже? Я же сказал, что тебя не было очень долго… — Или ответ пришел очень быстро. Наши слуги не мешкают, а Цзин Ми, должно быть, ответила сразу. — Что же она ответила? Куан Лу приподняла брови в удивлении, потом протянула ему письмо. — Но я не знаю! — Ты не прочла? — Конечно нет, ведь это письмо для тебя… — Разве это важно? Ты можешь читать все мои письма… Я ничего не собираюсь скрывать от тебя, и… — он взглянул вдруг растерянно. — И к тому же, ведь если ты не прочтешь, мне придется читать самому! Куан Лу по-прежнему смотрела чуть удивленно. — О, прости меня, — проговорил он, опуская глаза. — Кажется, я просто хочу переложить на тебя все свои дела — и не делать совсем ничего. Он взял письмо, открыл его и прочел, потом все же протянул ей, чтобы она прочла тоже. — Что ты думаешь? — спросил он. — Думаю, что все очень хорошо! — Да, — он помолчал немного, потом улыбнулся. — Надеюсь, она все же не будет злоупотреблять нашим гостеприимством… Куан Лу опустила голову, словно чтобы скрыть за струящимися вниз прядями, что лицо ее сияло. — Ну что же… — продолжил он. — Тебя долго не было — зато я успел за это время подготовить для тебя подарок. — Подарок? — она вновь удивленно вскинула взгляд. — Да, — он махнул рукою, столик, на который он опирался до сих пор, исчез, и теперь Куан Лу была видна ему в полный рост. Он оглядел ее, потом кивнул удовлетворенно. — Закрой глаза и не двигайся, — приказал он. Она беспрепятственно подчинилась. Он поднял руки, что-то засияло перед ним, порыв ветра качнул свисающие сверху соцветия, ее волосы, рукава ее платья, превратился в серебристо-лиловый туман, окутал ее с ног до головы, закружился вокруг нее, словно легкий шелк, а когда исчез, она полностью преобразилась: на ней был роскошный наряд, весь покрытый сияющими драгоценностями, расшитый немыслимыми узорами, отливающий всеми возможными оттенками, волосы ее были забраны высоко и искусно завиты, а прическу венчала лучистая корона, украшенная множеством длинных серебряных цепочек, унизанных жемчугом и бриллиантами. Они спускались до самых глаз и падали ей на веки. Непроизвольно она открыла глаза и вскинула руки. — Ах, что это? — воскликнула она. Он улыбнулся вновь. — Твое платье Императрицы. — О, это так красиво!.. — она оглядывала себя, поворачивая голову, так что цепочки колыхались и мелодично звенели. — Постой, — сказал он, вновь провел в воздухе рукою — и перед нею возникло зеркало, полупрозрачное, мерцающее, но ярко отражающее ее черты. — О, Жунь Юй! Это так красиво! Так торжественно, так пышно! Но мне даже страшно, неловко и непонятно… — Что же тебе непонятно, любовь моя? — спросил он, встал — при этом зеркало исчезло, — подошел к ней, обнял одною рукою за талию, а другою дотронулся до лица. Точнее, сперва он коснулся звенящих цепочек. Она подняла голову и сверкающие холодные камни упали на ее лоб. Он прижал их к ее коже, потом наклонился и поцеловал ее веки. Потом уголки глаз. Он смотрел, как медленно соскальзывают вниз вдоль ее лица серебряные цепочки. Она сказала, что ей было страшно, неловко и непонятно. Но на этот раз страшно было ему. Его сердце стучало напряженно. Наконец, он решился, наклонился и приблизил свои губы к ее губам. Ее кисти обвили его шею, она прильнула к нему, страстно и нежно отвечая на поцелуй. Тогда он подхватил ее на руки и, не прекращая лобзания, стал медленно поворачиваться, словно кружась. Тонкая ткань ее платья струилась по воздуху вслед за ним, цепочки взлетали с легким звоном, она прижималась к нему все крепче. Но тут он вздрогнул всем телом, откинул голову назад и резко поставил ее на землю. Он сжал рукою ее плечо, а другую руку поднес ко лбу. На губах его выступила кровь. — Жунь Юй, что с тобою? — беспокойно проговорила она. — Ничего, ничего… — он покачал головою, все еще прижимая руку ко лбу, словно пытаясь сдержать боль. — Ничего, должно быть, просто… так много событий за один день. Для меня это все тоже слишком неожиданно. — Не пугай меня, Жунь Юй! — Нет, нет, я тебя не собирался пугать. Небольшое головокружение, только и всего. Должно быть, я сильно устал за последние дни и никак не могу отдохнуть. — В таком случае нам надо провести этот вечер как можно спокойнее! — О да, да, ведь беспокоиться и не о чем? Думаю, чай со свежим печеньем, звездное небо и немного хорошего сна — это то, что необходимо. — Прекрасный план! Он взял ее за руку и повел за собою туда, где между тонких и высоких сосен, подсвеченный закатным солнцем, Дворец Небесных Сфер возвышался в ожидании ночи, чтобы, когда алые лучи угаснут, засиять своим лунным светом, озаряющим Небесное Царство в темноте.