Жертва

      Далёкие миры, пустотные сражения, Ангелы Смерти. Лестер внимательно ловил каждое слово вырвавшееся из вокс-решётки Адриана, не смея прерывать его даже тогда, когда техножрец-отступник начинал использовать понятные лишь ему одному термины для описания вещей, ценность которых была вне восприятия дворянина. Сколько тот себя помнил, он всегда был любознательным, впрочем, окружающие часто использовали другое слово — любопытным. Вселенная, в проповедях жрецов Министорума, была буквально соткана из вопросов не требующих ответа. Ведь понимание вредит вере. А вера — это то, что позволило человечеству покорить сами звёзды.       Однако, сейчас Лестер слышал рассказ о том, как другая, чужая, неправильная, но ни чуть не менее яркая вера привела всех своих сторонников к гибели. Было ли это вызвано ошибочностью их убеждений? Вне всяких сомнений, Адриан вверил в это, но был ли он прав? Будь вера техножречества противна Богу-Императору, стал бы Он заключать с ними союз во времена предшествующие Великому Крестовому Походу?       Ответ поразил сознание подобно удару шпаги, проникнув в мысли полосой обжигающего холода. Адриан не был сторонником Имперского Культа и аналогично Виктору он несёт в себе какую-то свою веру, отличающуюся от любых духовных доктрин о которых Лестеру когда-либо приходилось слышать. Очередной фанатик ослеплённый поразившим его откровением. Увидевший малейший отблеск истины, ослеплённый им и принявший мимолётную яркую вспышку за ответ на все вопросы мироздания — всё именно так как и описывал Агент Трона.       Похоже, Виктор успешно отравил душу дворянина ядом цинизма и недоверия, успевшим пустить корни настолько глубокие, что даже искренние откровения Адриана не смогли их перебороть. Любопытство, интерес и, в некоторой степени, сопереживание — вот и всё что сейчас было в его сердце. — Но что это за миссия? — Поспешил поинтересоваться Лестер, стоило гиганту на мгновение умолкнуть. — Это она привела вас к барону? — Верно. — Он ответил ставшим теперь привычным механическим кивком. — Именно тогда я и начал своё текущее исследование. Раскрытие тайны разума и материи. Жизни и смерти. — Синтезированный голос сейчас звучал покровительственно, так как если бы Адриан был проповедником во время вечерней мессы. — Некоторое время я пробыл вместе с почтенными Ангелами Смерти — до тех пор пока они не спасли одного вольного торговца, в свите которого я и обнаружил господина де Пальму. Уже тогда он был в изменённом состоянии и это я воспринял как новое знамение. — Вы сменили покровителей? — Праведные астартес благословили меня на продолжение миссии. Вольный торговец же был исключительно рад заполучить такого специалиста как я. — И вы начали исследовать состояние барона? — На вопрос Лестера механический великан ответил молчаливым кивком. — Что же всё-таки с ним происходит? Зачем ему нужна кровь? — Господин де Пальма страдает тем, что по многим признакам соответствует гемофагии, ангельская кровь, но при этом не является ей.       С удивлением, дворянин заметил как оживилась Жанна, до того отстранившаяся от этой беседы. Словно таким образом надеясь защититься от того, что сама она считала ересью. Не поддаться её влиянию. Однако, обучение у сестёр госпитальер, знания и навыки приобретённые тогда, стали источником импульса, пробудившим её интерес к происходящему. — Гемофагии? — Это… — Адриану даже потребовалось несколько мгновений для того чтобы подобрать ответ доступный для понимания дворянина. — Особое состояние крови. Вы знакомы с её ролью в организме? — Быть источником… Жизни?       Лестер неуверенно пожал плечами, в то время как дыхательные фильтры в клюве гиганта издали звук очень похожий на тяжёлый вздох. В этот же момент сестра битвы осторожно шагнула вперёд. — Кровь, это транспортная система, при помощи которой по организму перемещаются жизненно важные элементы. — Произнесла она с не совсем своей интонацией. — Это среда, внутри которой движется то, что даёт жизнь внутренним органам. — Верно, святая сестра. — Адриан почтительно поклонился, но Жанна предпочла этот жест полностью проигнорировать. — А, кажется я понял. Это примерно как лэнс-излучатель? — Для первого знакомства сойдёт и такое сравнение. — Гигант едва заметно повёл головой. — Впрочем, важно то, что в случае с господином де Пальмой это не так. Аномально и искажённо. Его организм усваивает кровь, потребляет так, как если бы она была едой попавшей в его пищеварительную систему. — И вы переливаете ему кровь прислуги? — Вновь вмешалась Жанна. — Верно. Но и здесь есть аномалии. Например, было установлено что группа крови донора не имеет значения, не смотря на то, что сам господин де Пальма не является универсальным реципиентом. — На краткий миг, удивление отразилось на лице серафимы. — Гипотеза: кровь, в организме барона, утратила свою изначальную функцию и сейчас является… Пищей. — Простите? — Теперь непонимание в тоне Лестера достигло пика. — Это самый близкий аналог, который я могу вам предложить. Он потребляет кровь с той же целью с которой вы обедаете или ужинаете. И, полагаю, точно также как вы получаете удовольствие от качественной еды, он получает позитивную стимуляцию от здоровой крови. А недавно эта аномалия развилась до того, что господин де Пальма начал, помимо внутривенного переливания, потреблять кровь напрямую. Испивая её вместо воды.       Противный обжигающий комок вновь подступил к горлу, так что дворянину пришлось прокашляться, прежде чем он смог заговорить вновь. Похоже, образ Гуля неторопливо потягивающего человеческую кровь из золотого кубка отныне будет частым гостем в ночных кошмарах. — Вы же понимаете насколько это всё неправильно? — Я исследую функции человеческого организма значительно дольше, чем вы живёте, ангельская кровь. — Всё тем же терпеливым тоном проскрежетал Адриан. — Именно это помогает моим исследованиям. — Вы что, создаете какой-то яд? — Напротив — средство исцеления. Несмотря на внешнее крайне прискорбное состояние барона, и на многочисленные патологии внутренних органов, здоровье его, в целом, исключительно стабильно. С момента моего с ним знакомства, я не фиксировал никаких иных заболеваний или проблем с организмом. Более того — биологическое старение его организма полностью остановилось, а ткани приобрели способность к регенерации. — Добавил он с особым акцентом. — Гипотеза: это и является источником многочисленных опухолей. — Но… — Ком не намеревался никуда уходить, а в добавок к нему ещё и предательски задрожали руки. — Как такое вообще возможно? — Ответ именно на этот вопрос я и намерен найти. — Он слабо кивнул и Лестер готов был покляться, что видел как его вокс-респиратор искривился в ядовитой ухмылке. — А после — повторить. Избавившись от негативных побочных эффектов, разумеется. — И вы уверены, что сможете сделать это? — Такова моя священная миссия. — Адриан даже развёл в стороны своими механическими лапами. — К тому же, состояние господина де Пальмы вызвано не контактом с каким-либо случайно эволюционировавшим вирусом, но столкновением с порождением чужого разума. — Ксеносы… — Верно, святая сестра. Во время исследования руин, оставленных давно вымершей ксено-цивилизацией, господин де Пальма подвергся влиянию некоего артефакта. Это и исказило природу его организма.       Жанна вновь напряглась и сжала кулаки. Всё что она слышала за время этого разговора было неправильным, богохульным и еретическим. Лишь просьба Лестера, по какой-то причине, сдерживала её праведный порыв, но и этот барьер грозил вот-вот рухнуть. — И с какой, тогда, целью вам нужны тела казнённых? Этому чудовищу недостаточно крови, а требуется ещё и плоть? Слова сорроритки заставили Лестера невольно поморщиться, заставив его вспомнить о признании Гуля. О том, что ему слишком сильно полюбился вкус сырого мяса. — Нет-нет, святая сестра. Разумеется нет. Мой союз с господином де Пальмой полезен ещё и тем, что позволяет проводить исследования сразу в нескольких направлениях и предоставляемые им тела преступников я использую в параллельном проекте. — Гигант промолчал, словно решая стоит ли ему продолжать. — Разрабатывая методики кибернетического воскрешения.       В памяти дворянина промелькнул тот самый сервитор с живым взглядом. Заставив душу покрыться инеем. — Ересь!       Не выдержав, Жанна решительно шагнула вперёд, а её рука вновь ушла под плащ. К закреплённой на поясе массивной кобуре с покоящимся в ней «Интердиктом». Усилием воли Лестер отбросил одолевавший его морок и так же сделал шаг, но не по направлению к Адриану. — Я уверен, — протянул великан, продолжая сохранять спокойствие и снисходительность в своём синтезированном искусственном голосе, — среди всех людей именно вы должны понимать важность моей работы.       Серафима замерла, пусть и всего на один миг, по протяжённости меньший чем удар сердца. Последние слова Адриана, похоже, действительно нашли какой-то отклик в её душе. По причине неизвестной Лестеру. Однако, мимолётная блажь, возникшая словно от прикосновения к чему-то возвышенному и чистому, мгновенно сменилась скорбной болью. Её холодные ледяные глаза заблестели.       Техножерц-отступник знал, что может произойти дальше. Но не пытался убегать или хоть как-то защищаться, надеясь или на прочность своего пласталевого тела, или на покровительство неких высших сил, присутствие которых он, со всей очевидностью, сейчас ощущал у себя за плечом. Отточенным движением Жанна выхватила болт-пистолет из кобуры, обеими руками крепко обхватив его рукоять. Лишь в самый последний момент, когда её палец уже почти дотронулся до спусковой скобы, Лестер успел оказаться между ними — подставив свою голову под огромное блестящее дуло. — Госпожа д’Армант… — Его слова неконтролируемо сорвались в едва различимый шёпот.       Холодные льдинки в её глазах начали таять, а дульный срез болт-пистолета едва уловимо задрожал, передавая волнение и трепет охватившие душу сорроритки. Пламя веры заставляло её нажать на спуск. Сияние души заставляло её подчиниться. — Н-но… Почему?       Лестер не слышал вопроса, но увидел его в беззвучных движениях её губ. Тяжесть «Интердикта» стала невыносимой, а его рукоять обжигала ладони подобно калёному железу. Требуя исполнить свои обеты. — Жанна… — Дворянин осторожно дотронулся до болт-пистолета, прошёлся пальцами по его освящённой гравировке. — Прошу вас.       Серафима попыталась пошевелиться, сделать хоть что-то. Но весь этот порыв мгновенно рассеялся, стоило его ладони коснуться её сжимающих рукоятку пальцев. Не выдержав, Жанна закрыла глаза и крепко зажмурилась — что-то обжигающе скользнуло по её бледной щеке.       Силы покинули сорроритку и ничем не сдерживаемая дрожь тут же отразилась в ладонях Лестера. Он сжал их чуть крепче, а после осторожно потянул вниз, опуская оружие к полу. Она не сопротивлялась. Не могла или же не смела. Серафима не пыталась упорствовать даже тогда, когда его ладони потянули «Интердикт» на себя, забирая священную реликвию из её ослабевших рук. Обезоружить сестру битвы оказалось пугающе просто.       Сам болт-пистолет оказался легче, чем думал Лестер. Несущий на себе священную символику, благословлённый молитвами праведников и деяниями великих героев. Оказавшись в его руках, будучи отделённым от святой воительницы, он казался совершенно обыкновенным и непримечательным. Лишённым благости, источником которой он сам никогда и не был. — Я прошу вас потерпеть ещё немного. — Он вновь осторожно дотронулся до её ладоней, сейчас в отчаянном жесте сжимающих друг друга. — Обещаю, скоро мы покинем это место.       В ответ, она слабо кивнула, так и не сумев открыть глаз, что, впрочем, не помешало Лестеру подбадривающе ей улыбнуться. После чего, он, наконец, вновь развернулся к Адриану.       Механический великан неотрывно наблюдал за происходящим. Его аугментированые органы чувств значительно превосходили данные природой и замыслом Бога-Императора — он не только мог слышать шёпот, но и отчётливо различал их дыхание, сердцебиение. Своими окулярами он видел больше и дальше, чем доступно человеческому глазу. Дворянин не сомневался ни в чём из этого. Но что сейчас выражало бы его лицо, не будь у Адриана выступающего механического клюва? Сострадание? Или же торжество? Однако, в одном Лестер был полностью уверен — произошедшее должно было ещё ярче распалить его фанатизм, ведь сейчас он мог трактовать события лишь с одной точки зрения, полностью исключая любые иные. Он исполняет священную миссию и само Провидение не позволит ему остановиться. — Брат Адриан, у меня к вам есть последний вопрос. — Я внимательно слушаю, ангельская кровь. — Его тон не изменился, так как если бы ничего не произошло. — Скажите, а как барон относиться к крови псайкеров? Вы использовали её в вашей работе? — Она вызывает отторжение. — Кажется, вопрос совершенно не удивил Адриана. — Я не смог полностью изучить этот феномен, как из-за протеста со стороны господина де Пальмы, так и из-за отсутствия надёжного источника этой самой крови.       Но значит ли это что Гуль невиновен? Кровь беглых псайкеров ему могла понадобиться не только для… Потребления. Кто знает, на сколько чуждым и извращённым стал его разум? Впрочем, едва ли в этом он будет способен превзойти Адриана. — Что же, спасибо за беседу. Нам будет о чём подумать. — Не сомневаюсь в этом, ангельская кровь. — Великан сопроводил эти слова глубоким кивком. — Я сам внимательно присмотрюсь к господину де Пальме и обещаю, что если заподозрю его в нарушении наших договорённостей — уничтожу его без всякого сожаления. — И ещё, брат Адриан… — Разумеется, я не буду рассказывать ему о нашей встрече. — Он наклонил голову на бок. — Выйти отсюда вы можете через подземный ход. Он расположен за той дверью. — Дворянин проследил за жестом гиганта и благодарно кивнул. — Да направит вас воля Повелителя. — И вас, брат Адриан. И вас.       На прощание Лестер попытался изобразить улыбку, а затем вновь вернул своё внимание к Жанне. Серафима успела хоть немного прийти в себя и сейчас дворянин уже мог видеть её всё ещё влажные глаза. Опустошённые и полные боли. Осторожно коснувшись её локтя, дворянин вырвал её из оцепенения и кивком предложил следовать за собой — как и до этого, сорроритка не стала ему возражать, только на ходу протерев глаза быстрым движением руки.       Покинув мастерскую Адриана они оказались в длинном коридоре, по-прежнему выложенному красным кирпичом и освещаемым люминосферами. Их путь проходил в тишине, и пусть Лестер видел как пылает душа Жанны, он не смел её тревожить, боясь своим вмешательством причинить ей ещё большие неудобства. И лишь отойдя достаточно далеко, он отважился протянуть ей «Интердикт», тем самым невольно заставив Жанну вновь перенести все те же разрушительные эмоции. — Мы расскажем всё Виктору. — Заверил дворянин и ещё ближе поднёс к ней оружие. — Исключительно он в праве принимать подобные решения.       Серафима опасливо посмотрела на болт-пистолет, так как если бы одно прикосновение к нему могло её сейчас попросту испепелить. И только участливый взгляд Лестера не позволил ей отвернуться. Испытывая презрение и отвращение к самой себе. — Господин Серре пал во тьму так же, как и все обитатели этого проклятого дома.       В ответ на эти слова, произнесённые непривычно измученным уставшим голосом, дворянину следовало бы что-то возразить. Как-то защитить Агента Трона от этого, почти что, богохульного обвинения. Но он не стал этого делать. — Поступить так будет правильно.       Она перевела взгляд с блестящей позолоты к его глазам. В надежде найти в них ответ на некий вопрос, гремящий в её сознании подобно грому. Мгновение сомнений и её пальцы вновь коснулись рукояти «Интердикта». Серафима не вспыхнула огнём, её сердце не остановилось. Это должно было принести облегчение, но вместо этого обернулось ещё большей тревогой. А потому, тихо вздохнув, она медленно вернула болт-пистолет назад в кобуру. — Простите, я… — Он хотел подобрать какие-то правильные слова, но столкнувшись с разумом, порыв души почти оборвался, грозя повиснуть в тишине и эхе их шагов. — Я не знаю, как мне стоит это сказать и стоит ли вообще. Но я не хотел подвергать вас этому и пусть я не имею ни малейшего представления о том, что с вами сейчас происходит — с вами всё моё сострадание и сочувствие. — Я…       Похоже, она хотела что-то возразить, может быть не считая себя достойной сопереживания, может быть в отчаянной попытке отрицания проявления собственной слабости. Может быть это было что-то иное. Скорей всего это было именно так. Но все её слова сорвались в один короткий выдох, а следом уголки её губ задрожали. В итоге, сложившись в слабую, трагичную, почти не различимую, но улыбку. — Спасибо. — Задержав взгляд на его лице и увидев как Лестер мягко улыбнулся в ответ она не выдержала, и повернула голову сосредоточив внимание на том, что было впереди. — Вы, Лестер, слишком добры для этого мира. — Слишком наивен? — Придав тону каплю иронии, он чуть наклонился вперёд, в то время как серафима, судя по всему не сумев разгадать смену интонации, быстро замотала головой. — Я не это хотела… — Всё в порядке. — Вздохнув, дворянин уже не мог сдерживать своей улыбки.       Бегло на него взглянув, Жанна опять потянулась пальцами к серебряному кольцу, но остановилась едва его коснувшись. И вместо обычной реакции лишь крепко сжала свою ладонь. — Общение с вами, наверное, самое тяжёлое испытание в моей жизни. — Помню, как-то раз отец сказал мне примерно тоже самое. — В ответ на её серьёзный тон невозмутимо произнёс Лестер.       Жанна обернулась и её сапфировые глаза вспыхнули огнём из-за этой кажущейся насмешки, но всего через мгновение она сдалась. И впервые позволив себе по-настоящему расслабиться — тихо засмеялась.