Жертва

      В порыве эмоций Себастьян бросил маску так, словно желал нанести по недавнему противнику ещё один удар. Руку, рефлекторно схватившую холодный металл, обожгло болью, и Лестер опустил взгляд — смазанный кровавый отпечаток чужой ладони пугающе-гармонично блестел на бронзе. След выглядел почти родным, а ядовитая ухмылка, до того казавшаяся лишь усмешкой, сейчас более походила на оскал дикого зверя. Если рассказ капитана был правдой хотя бы наполовину, то эта маска уже давно напилась крови, и, может быть, распробовала её вкус.       Себастьян нелегко отнёсся к поражению — наверное, он и не мог по-другому, слишком близко к сердцу принял вмешательство Лестера в свои дела. Казалось, обида, застлавшая его взгляд, была направлена не на молодого наследника графства, а на непреодолимые обстоятельства или, может, даже внутрь себя, не сумевшего с ними совладать. Так или иначе, этот настрой придал Себастьяну решимости для того, чтобы, под удивлённый взгляд капитана, окровавленной рукой схватить со стола маску и впечатать её в ладонь Лестера. — Советую не попадаться мне на глаза… — процедил Эстевес, развернувшись и начав пробираться через собравшихся рядом аристократов. — Постой! — Со второй рукой у меня всё в полном порядке. Так что не лезь.       Лестер было шагнул следом, но мягкое прикосновение к предплечью заставило замереть — капитан не хотел, чтобы кто-то ушёл с пока ещё его маской. Впрочем, лицо продавца сияло азартом, похоже, происходящее его изрядно воодушевляло. — Простите, совсем забыл. — Лестер виновато кивнул, на что капитан лишь снисходительно махнул рукой. — Я, разумеется, не ношу с собой такую крупную сумму. Скажите, где вы остановились, и мои слуги передадут вам соларии в полном объёме. — То есть, я должен поверить вам на слово? — Брови капитана изобразили удивление, однако блеск во взгляде не погас. — Вам недостаточно слова дворянина?       Продавец хмыкнул, осмотрел Лестера с ног до головы, а после, с заметной неохотой, согласно кивнул, попутно разведя руками. — Разумеется, достаточно. — Ирония в его тоне была столь явной, словно выставленная напоказ ловушка. — Меня зовут Филипп Мандерли. Капитан Филипп Мандерли. Я остановился здесь, но номер снят на имя Николь тер Леон. — Хорошо. — Хорошо, — на лице капитана появилась ухмылка как у маски. — Вы не спросите, как меня зовут? — А зачем? Мне сейчас намного интересней узнать, как работает эта ваша дворянская честь, из-за которой вы тут друг друга шпагами дырявите. — Капитан пожал плечами, а затем неспешно отпил из бокала, в то время как Лестер был полностью поглощён новым знакомым. — Передадите вы в итоге соларии или нет — мне теперь всё равно; трата даже такой крупной суммы не доставит столько наслаждения, сколько я получу, не увидев завтра денег у своих дверей. — Звучит, как какой-то извращённый шантаж. — Ох, я вас умоляю. — Филипп вновь отмахнулся, попутно одним взглядом усадив Лестера за свой стол. — Просто, пожив с моё, вы поймете, что ничто не приносит столько удовольствия, как настоящие эмоции. А сюда я как раз и прибыл, чтобы получать удовольствие. Ну и разбогатеть, конечно, — словно бы в сторону добавил он, вновь отпив амасека. — Люблю, когда это одно и то же. — Филипп рассмеялся, но был остановлен мрачным видом собеседника. — Тебе бы, кстати, тоже не помешало.       Смена тона, смена обращения. Форма разговора, похоже, совершенно не беспокоила капитана — Лестеру оставалось лишь догадываться, скольких ему довелось повстречать в бесчисленных мирах, сколько раз он уже говорил то, что разрешалось правилами, традициями, этикетом. Лишь для того чтобы повторить на новой планете и завести всё тот же разговор с очередным аборигеном. — Вот скажи, кто вы такие? Я это о дворянах, разумеется. — Вопрос, что капкан, и у Лестера не было шанса пройти мимо. — Как мне вас отличить от прочих? — Дворянин — это прежде всего тот, кто живёт как дворянин. — Возможно, надежда на спасение была в словах отца, сказанных в далёком детстве. — В наше время уже и купец может купить себе землю, получить магистратуру от вице-короля, занять должность при его дворе. Но купец не дворянин, потому что он не живёт как дворянин. — И как же следует жить? — Долг дворянина — сражаться за сюзерена, семью и честь. Лично, с оружием в руках. Не ища выгоды. Дворянство — это священное братство, в котором все равны. Также, дворянин обязан выделять себя среди прочих… — Ха, и у него получилось! — На восклицание, прервавшее его, Лестер ответил непонимающим взглядом, так что капитан тут же продолжил: — Тот, с кем ты повздорил из-за маски, отличался от всех в зале.       Тишина не могла повиснуть — тихий гул далёких разговоров, звон бокалов и очаровательная магия экзотической музыки не позволили молчанию образовать пустоту. Однако…       Лестеру потребовалось усилие воли, чтобы повторить за капитаном и осмотреться — дорогие наряды, блеск украшений, буйство ярких красок, как в экстравагантных костюмах дворян, так и в пышных платьях их спутниц. Даже сам Лестер, одетый в чёрный бархат, расшитый серебряной нитью, сливался с окружением. — Я бы сказал, что стоит всё воспринимать попроще, — неожиданно спокойным и вкрадчивым тоном продолжил Филипп. — В конце-концов, мы здесь собрались лишь для того, чтобы хорошо провести время. Ведь так?       Ответом на вопрос вновь оказалось молчание. Пронзительный и крайне проницательный взгляд продолжал испытывать Лестера, его терпение и выдержку, а может быть, сообразительность и… Интуицию. Во всех прочих ситуациях тон Филиппа был бы оскорбительным как для дворянина, так и для всего привилегированного сословия, но сейчас капитан заходил слишком далеко — может быть, начиная что-то подозревать? — У каждого своё представление об этом, — наконец, ответил Лестер, преодолев подступивший к горлу ком. — Или его полное отсутствие. Я вот сам сейчас не могу сказать, что доставит мне радость и удовольствие — потому что всё, что может предоставить Нова Порту, я уже перепробовал. — Ах, ясно. — Капитан широко улыбнулся, словно встретив старого друга. — Жажда чего-то нового? Жажда тех самых приключений? Эпоха легенд и великих героев осталась далеко позади — сейчас среди звёзд лишь холод и мрак. — Нет, это не так. Я знаю это. Я… Чувствую. — Сильный аргумент, — уже привычным, полным показной иронии тоном ответил Филипп. — Думаю, тебе стоит кое с кем познакомиться. — Повернувшись, он показал на одну из закрытых дверей. — Николь должна быть там. — Николь тер Леон? Как мне её узнать? — Таких, как она, ты точно ещё не встречал. Уж поверь мне.

***

      Как и в прошлый раз, прислуга, стоявшая возле дверей, не воспрепятствовала Лестеру — вероятно, они видели жест капитана, а, может быть, понимание цели просто добавило дворянину уверенности. Или же пропуском оказалась рогатая маска, впрочем, лишь несомая в руке.       Новый зал оказался значительно меньше. В нём так же царила полутьма, небольшие компании занимали столы — но что-то поменялось. Брошенный мимоходом взгляд на один из столов зацепился за странные символы, выведенные на листах пергамента, а гости говорили попеременно то на низком готике, то на чём-то ещё. За другим столом в центре внимания был крайне бледный мужчина, лишённый каких-либо волос и нёсший клеймо Псайканы прямо на лице — говорил он тихо, но активно жестикулировал, словно пытаясь что-то описать окружившим его аристократам. Лишь спустя время сознание Лестера зацепилось ещё за одну деталь — воздух был наполнен дурманящим ароматом обскуры, а напитки в бокалах гостей, судя по всему, не были простым амасеком.       Маски были всюду, но, несмотря на вычурность, ни одна из них не показалась дворянину особенной, равно как и ни одна из носивших их дам. Роскошные наряды, ловко подчёркивающие достоинства и стирающие недостатки, духи, тонкие нотки которых словно сами собой вызывали смущение, а также взгляды, часть из которых задерживалась на Лестере куда дольше, чем при простом любопытстве. Но всё это наследник целого графства уже неоднократно видел и слышал, а на кончиках пальцев и вовсе отзывалась текстура ткани, вельвета, бархата и парчи.       Лёгкое, едва уловимое прикосновение заставило обернуться, но лишь для того, чтобы не увидеть никого рядом. Затем полутьма расступилась, и Лестера, наконец, привлёк яркий блеск изумрудных глаз — не нужно было ни слов, ни жестов, чтобы понимание само появилось в голове: Николь уже знала, кого ей нужно встречать.       Телепатия? Или же восприятие реальности исказилось из-за обскуры? А может быть, воздух здесь уже давно пропитался чем-то ещё более противозаконным? Так или иначе, сопротивляться взгляду было невозможно, равно как и совершенно не нужно. — Госпожа тер Леон?       Пышная шёлковая мантия полностью скрывала фигуру Николь, а золотая маска оставляла открытыми лишь полные света глаза. Впрочем, где-то на уровне лба был выведен ещё один глаз — только, разумеется, закрытый. В ответ на вопрос Николь кивнула и плавным жестом предложила сесть за её стол. — Я от капитана… — Иначе и быть не могло, — уставшим, но доброжелательным тоном ответила она. — Хотите попасть в плен своей судьбы? — Простите?       Её взгляд опустился ниже, на колоду карт, лежащую на столе. Имперские Таро. Знать часто с их помощью развлекалась, и Лестер неоднократно видел, как его мать с задумчивым видом раскладывала таро на столе. Однако, чтобы использовать его правильно, нужно быть… — На это у нас принято оскорбляться. — Николь едва наклонила голову набок, ответив на вопрос который ещё не успел до конца созреть в голове Лестера. — Человек может нырять под воду и быть в этом очень умелым, но ему никогда не получиться стать рыбой. Псайкеры — люди. А мы — рыбы. — Так вы… — А вот это очень обидное слово, — тон стал строже, но не злее, а скорее поучительней. — Вам доводилось слышать о планете Неменгар Секундус?       Слова не требовались, и Лестер смог лишь отрицательно мотнуть головой. — Один из нас, подобно мне, решил посмотреть на мир своими глазами. Тихое захолустье, расположенное в вашем секторе, на котором никогда и ничего не происходило. Его ошибкой стало то, что в качестве компании он выбрал не правящие элиты, а простых жителей. Закончилось тем, что его забили камнями, назвав словом, которым вы намеревались назвать и меня. — Из-под маски раздался тихий вздох. — Его дом захотел возмездия, а потому на эту планету был наложен интердикт — с тех пор никто и не помнит про Неменгар Секундус. — Но вы телепат? — Нет. — Она устало качнула головой, а голос вновь наполнился участливостью. — Чтобы знать то, что вы скажете, мне не нужно читать ваши мысли. Я — навигатор Навис Нобилитэ, а потому я могу просто заглянуть вперёд на пару мгновений и заранее всё узнать. Впрочем, могу и не на пару. — Но получается, что я сам ничего не говорил, как тогда вы могли это предсказать? — Не стоит этим забивать голову. — Она промолчала, а затем плавным и показательным жестом выложила на стол первую карту. — Что вы знаете про Эру Отступничества? — Это кровавое правление узурпатора Гога Вандира, конец которому положил святой Себастьян Тор. — Многие считают, что Себастьяна Тора направил сам Император, не то даровав ему частицу своей силы и понимания, не то просто использовав святого как сосуд. — Многие? Несмотря на то, что именно он стоит у основ Экклезиархии в её текущем виде, аспект его святости всё ещё не до конца установлен, но подвиг веры, разумеется, самоочевиден. — Приятно, наконец, встретить образованного человека. — Николь улыбнулась, пусть лишь одними глазами, продолжив раскладывать карты. — Те же многие считают, что такие, как Себастьян Тор, пусть и крайне редки, но всё же встречаются намного чаще, чем это признаёт Министорум. — Махарий. Друз. — Нет. — Она вновь мотнула головой. — По их убеждению, это лишь видимая вершина. Всё великое начинается с малого, ведь даже Великий Крестовый Поход начинался с самых малых, но необходимых действий. И работа Императора, его план, держится на огромном количестве крайне незаметных деталей — которые почему-то принято называть упорством праведников, удачей, или же просто совпадениями. — К чему вы ведёте? — К тому, что не смотря на то, что судьбы нет, существует провидение. И деяния некоторых людей играют в нём особенную роль. — Она пожала плечами и убрала от стола руки. — Уж не знаю, что у вас получится, но Император точно помнит о вашем существовании. — Как гора с плеч. — Неловкая улыбка, только появившаяся на лице, быстро исчезла из-за решительного взгляда Николь. — Мысль порождает Ересь. Ересь порождает Возмездие. Это то, что говорит Таро. — А это хорошее предсказание? — Зависит от того, в какой его половине вы находитесь.       Лестер нахмурился, но всё же благодарно кивнул, пусть и не до конца понимая всего того, что только что узнал. Ересь порождает Возмездие — это само по себе придаёт уверенности и сил, осталось лишь найти ту самую мысль, против которой эта сила должна быть направлена. — Я это запомню. — Разумеется. — Навигатор вновь смягчила тон, засияв взглядом из-под маски. — И не переживайте, думаю, мы с вами ещё встретимся, Лестер.