Примерить её шкуру

- Что ты сказала? - Госпожа, это велел передать мне Гюль Ага. - Это прекрасные новости, Нилюфер!, - Хюррем уже не сдерживала улыбки и огня в голубых глазах. Отозвав хатун, госпожа начала думать что ей делать. Оставаться здесь было опасно, мало ли после приезда Паше окончательно сорвёт крышу, щадить он её не будет, не в его породе. Однако новость о том, что он покинет ненадолго поле боя не могла не осчастливить. И в голову ей пришла рисковая мысль, мысль, которая могла бы дать ей свободу и гарантию на жизнь. Побег.

***

Она проснулась в его постели. Чёрные вьющиеся волосы были распластаны на подушках, халат цвета морских волн сползал с плеч, оголяя шею и острые ключицы. Падишах, видимо, уже давно встал и был во всеоружии. - Доброе утро, сеньора. Как вы спали этой ночью? - Спасибо, Сулейман. Рядом с вами мне не угрожают кошмары, - она потянулась, а затем сладко зевнула. - Я попросил подать завтрак. Вы примите трапезу со мной?, - он от чего-то был серьёзен, что-то гложило его изнутри. - Конечно. Им накрыли стол, после чего они уселись на подушки, только вот беседа никак не завязывалась. Не выдержав долгого молчания, Фортуна решилась спросить: - Вас что-то тревожит? Вы слишком молчаливы. - Сегодня Ибрагим Паша уезжает к Хатидже Султан в Эдирны. На нём остаётся много незаконченных дел. Однако я уверен, что мои переживания беспочвенны. Никто не справиться с должностью Великого Визиря так хорошо, как он, - Повелитель по-доброму ухмыльнулся, кладя в рот кусочек пахлавы. Обычно он не ел сладости, но сегодня ему почему-то захотелось именно пахлавы. - Сулейман, с вашего позволения, я пойду сегодня прогуляться в сад с Михримах Султан, - её нежные руки обвили бокал и она отпила немного шербета. - Позволяю. Ты можешь идти. Откланявшись, Принцесса покинула покои Падишаха в приподнятом настроении. Глухо ступая по коридору, она встретила Ибрагима. - Паша, как поживаете? - Благодарю вас, Принцесса, я в порядке. Вам уже известно о том, что я на некоторый срок оставляю дворец? - Да, Сулейман упоминал об этом за завтраком, - она приблизилась и заговорщески начала расспрашивать полушёпотом. - Как продвигается наш план? - Никак, - сегодня Визирь решил не приукрашивать. - Я взвесил все за и против и пришёл к выводу, что сейчас не самый подходящий момент. Её жизнь и безопасность весит на мне. Если она погибнет, даже если в этом не заподозрят ни меня, ни вас - Повелитель с меня кожу сдерёт. Это будет моя вина, потому что я не услежу за ней. - Да вы просто напросто трус! Неужели Повелитель так может поступить с вами? Вы-его Великий Визирь и достопочтенный Паша! - А она его супруга и мать четверых его детей!, - Ибрагим повысил голос. Ему не нравилось это давление со стороны иностранной гостьи. Впрочем, он быстро смягчился. - Вы плохо знаете Хюррем Султан. Она пусть и умна, но у неё бывают осечки. Нам вовсе не надо её пугать - она доведёт себя сама. Оступиться. Главное - это наше спокойствие, - и обойдя Фортуну, он направился к Падишаху, который уже ожидал его. - А, Ибрагим, проходи. Есть новости? - Нет, Повелитель. Я пришёл попрощаться с вами. Мои вещи уже сложены в повозку. Уезжаю к любимой Хатидже. - Хорошо. Узнай как она и поговори об её состоянии с Валиде. Если всё наладилось, то в скором времени они могут вернуться в столицу. - Как прикажете, Повелитель.

***

В это время рыжеволосая госпожа разбирала свои наряды. Чтобы сбежать из охотничьего домика нужно будет продираться через лес, и для этого ей нужна одежда. Удобная одежда. Приметив себе чёрную накидку с капюшоном, которую взяла с собой на случай плохой погоды, она отложила её в сторону и продолжила искать подходящее платье. Хасеки собиралась ушить его, сделав подол чуть ниже колена, чтобы он не мешал ей при беге. Наконец, она подобрала себе тёмно-зелёное одеяние, которое менее всех было украшено золотом и росписью. Отложив туда же, куда и накидку, она развернулась и увидела на пороге Пашу. Как он так тихо сумел подкрасться? Или это она слишком глубоко была погружена в себя? - Куда-то собираетесь, Хюррем Султан? - Да, решила съездить с вами и проведать Валиде с Хатидже Султан, - издёвка вышла очень искусной, Ибрагим даже посмеялся. - И всё же, вы ведь не просто рассматривали их. - Я собиралась на прогулку. Почему вас это так волнует, Паша? Хатидже что, просит за неё выбирать наряды? Откуда такая заинтересованность к моим платьям? Визирь ничего не ответил, лишь молча и медленно преодолевая расстояние между ними. - Прогуляться значит? Тогда откуда же вам известно, что я вообще куда-то направляюсь? - Вы сами говорили мне, - Хюррем молилась, чтобы сейчас её не выдал беглый взгляд. - Я? Когда же это? - После борделя, - она сложила руки под грудью и вопросительно дёрнула бровью. - Вино напрочь отбило вам память или вы действительно подозреваете меня в чём-то? - С утра вы говорили, что я был не в состоянии рассказывать вам что-либо. - Да, так и есть. Однако ваш пьяный бред мне пришлось слушать пока усталость и алкоголь не одержали вверх. Так или иначе, я думаю, что вы заехали попрощаться. Чтож, досвидания. Скучать не буду, - она отвернулась и продолжила складывать найденные в шкафу наряды. - Что, вот прям так? И даже не соизволите сходить со мной на столь желанную прогулку? Хюррем Султан развернулась и яростно впилась в него взглядом. Он что, издевается? - Нет, спасибо, я откажусь, - из глаз готовы были сыпаться молнии, но она держала свой обычный тон и манеры. - Лучше скорее поезжайте к Хатидже, она вас, наверное, заждалась. Всего доброго, Паша. Ждать иного ответа Паргалы и не следовало, он был готов к её отказу и, распрощавшись, вышел из домика. После того, как он её увидел, его от чего-то помутило. Здесь что-то не так, она ведёт себя странно, даже взволнованно. В его душе засела тревога. Конечно, первым делом в голове Паши промелькнула мысль о намерении Султанши бежать из ссылки, но у неё четверо детей и любимый муж. Она же не отважится на такой поступок. Верно? Поездка не сулила ничего необычного. Наоборот, тряска не давала Паше собрать все мысли воедино. Из-за этого он нервно теребил перстень на мизинце и иногда потирал переносицу. Беспокойство не отпускало его и он не мог понять от чего: от скорой встречи с женой или из-за странного поведения Хюррем. Не придя к какому-то заключению Визирь просто уснул.

***

После отъезда Ибрагима, Хасеки не находила себе места. Он явно что-то заподозрил, это стало понятно, когда она посмотрела в его карие глаза. Лишь бы он не вернулся раньше, лишь бы не застал её, пытающуюся вырваться отсюда. Это окутает её позором. Сев на тахту, она взяла кухонный нож и начала обрезать куски платья, чтобы укоротить его. Затем позвала Нилюфер и попросила нитку и иголку. Хатун была уже в курсе об её намерениях и молча отдала инструменты в пользование госпожи. Хюррем, пусть и давно не занималась рукоделием, но уроки шитья от матери, обучающей её обращаться с иглой с малых лет, запомнила надолго. Работа была кропотливой, но не слишком долгой. Уже через час тёмно-зелёное платье лежало около неё полностью готовое. Хюррем примерила его и покрутилась у зеркала. Оно не было обтягивающим или неудобным. Тогда госпожа примерила поверх и накидку. По такому виду нельзя было догадаться, что перед тобой Султанша, но и женщиной бедняка её не назовёшь. То, что нужно. Аккуратно сложив всё, она положила одежду на диван и закрыла подушкой, на всякий случай. Теперь оставалось самое сложное: придумать, как ей улизнуть от надзора незамеченной. Сбежать под предлогом прогулки по лесу не выйдет, туда она может направиться только с Ибрагимом, а в остальное время вынуждена находиться на территории охотничьего домика под наблюдением стражи. Если она всё таки сумеет скрыться, то это не продлиться долго - за ней сразу же пустятся в погоню и Султанше просто не хватит времени отыскать дорогу в порт. Да, именно в порт. Оттуда она сможет приплыть на Родину или хотя бы в Крым. Есть и другой вариант, но он намного опаснее и проделывать всё придётся ночью. Позади домика стоит дерево, но оно не большое и не толстое, а значит, может проломиться под весом девушки в случае неверного шага. Стражи сзади здания нет, большая часть сосредоточена на входе и есть ещё пара с одной из боковых сторон. Если так, то слезать ей нужно максимально тихо и не оступиться ненароком. После спуска ей будет открыта прямая дорога к лесу. В тёмное время заметить вдали человека в чёрной одежде будет сложно, да и в целом альтернативы у Хюррем нет. Значит будем действовать согласно этому плану. Осталось дождаться следующей ночи. Хасеки вдруг поймала себя на мысли, что повторяет судьбу Принцессы. Усмехнувшись этому, она вспомнила, как заказала корабль специально для неё, чтобы та уплыла на Родину, подальше от Сулеймана, но Ибрагим Паша как всегда всё испортил. Ибрагим. Хюррем лелеяла себя мыслью, что видела его в последний раз и больше ей испытывать такой гнев не придётся.

***

- Ибрагим! Матушка, Ибрагим приехал!, - обрадованная Хатидже выскочила из беседки и побежала в объятия мужа. Валиде Султан тоже встала и направилась за дочерью. - Моя прекрасная госпожа, любовь моя, наконец я вижу тебя вновь, - Визирь поцеловал ту в лоб и, улыбнувшись, посмотрел на Хафсу. - Я рада тебя видеть, Ибрагим. Есть какие-нибудь новости из столицы? - Ничего нового, разве что покушение Хюррем на Принцессу. - Как эта змея осмелилась?, - глаза Валиде сузились от презрения. - Всё хорошо? Принцесса жива? - Да, она цела и невредима, Повелитель с ней. - А Хюррем? Ибрагим помялся, выпуская из объятий супругу. - Хюррем отправили в ссылку в охотничий домик. Меня приставили к ней наблюдателем и я очень рад, что хоть ненадолго отлучусь и не буду видеть её хоть несколько дней, - тревога, пожирающая его душу усилилась и Паша решил сменить тему. - Как у вас дела? Не скучаете по столице? - Как только Сулейман отдаст разрешение мы тут же приедем обратно, не беспокойся, - Валиде смягчилась и все трое прошли во дворец на вечернюю трапезу. Усталость и беспокойство так и не дали Ибрагиму уснуть той ночью. Для себя Паша решил, что завтра вечером поедет обратно. Лучше он узнает причину, по которой на душе скребут кошки, чем останется жить эти дни в неведении. Отнюдь это предчувствие было не хорошим.

***

День пролетел для Хюррем так же быстро, как и если бы она была сейчас во дворце. Пару раз голос разума говорил, что это неправильно, что она оставляет детей в окружении шакалов и гиен, что Султан будет разочарован, но решительность твердила обратное. Эти дети - члены Династии, к ним никогда не будет проявлено неуважение, а Сулейман уже нашёл себе новую фаворитку, так зачем ему она? Попытка не пытка. Этой ночью произойдёт то, что должно произойти.

***

- Как?! Ты уже уезжаешь? Но зачем? Разве ты не свободен от поста ещё пару дней?, - Султанша была расстроена и рассержена. Только её идиллия воссоединилась, как его вновь отрывают от неё. - Я еду рассказать Повелителю о вашем состоянии. Скоро вам придёт письмо и мы встретимся с вами в Стамбуле. Не переживай, Хатидже, наша разлука не будет долгой, - Ибрагим оставил на её щеке прощальный поцелуй и залез в карету.

***

За ужином Хюррем поела немного, но достаточно, чтобы были силы быстро преодолеть лес. Смеркалось, солнце уже почти скрылось за горизонтом, а значит пора было действовать. В это время Визирь уже ехал в повозке. Смятение накрыло его чёрной тучей. Первым делом он решил заехать к Хасеки, дабы развеять все свои страхи и сомнения. Чутьё рвалось наружу диким львом от медленного приближения к разгадке, от чего внутри закипал гнев. Паша гнал управляющего лошадьми и тот чуть ли не избивал животных плетью. Время пришло. Небо было уже тёмное, не вышла из-за туч даже луна и, пока вновь не налетела ночная буря, госпожа решила начать приводить в действие свой план. Одевшись, она заткнула за пояс кинжал и загребла в мешочек немного золотых акче. Осознавая, что те будут звенеть, она решила сбросить их с окна первыми. Всё прошло гладко, монеты приземлились в кусты и издали лишь слабый звон, на который не один из стражников не обратил внимания. Тогда Хюррем сняла обувь и, оставив её подле дивана, полезла из окна на дерево. Оно начало трястись, но госпожа спускалась медленно и уверенно, не делая резких движений. В тот же момент Нилюфер ждала команду и, когда та поступила, из окна прямо над входом в домик упала шкатулка с украшениями. Стража обернулась на звук, а Нилюфер, извиняясь, побежала вниз собирать все рассыпавшиеся ювелирные изделия. Это был обманный манёвр. Пока охранники помогали расстерявшейся служанке, Хасеки спустилась вниз и, подобрав мешочек, двинулась прочь, постепенно ускоряя шаг, а дойдя до леса и вовсе перешла на бег. Хюррем бежала так, как не бегала никогда в жизни до этого. Долгожданная свобода наполняла радостное сердце, не слушая упрёки разума. Опьянённая надеждой, она неслась по лесу босая с удивительной скоростью. С виду и не скажешь, что это убегает от проблем и обязательств великая Султанша, жена самого Повелителя, мать его детей. Монеты с лёгким лязганьем бились друг о друга, висящие в мешочке на поясе госпожи. Платье развевалось на ветру, а накидка и вовсе словно почувствовала себя окрылённой птицей. Хюррем, казалось, даже не замечала игольчатых веток, что изредка били её по лицу, случайно вставая на дороге. Однако долго такой темп госпожа выдержать не смогла. Зайдя поглубже в лес, она перешла на быстрый шаг, всё ещё опасаясь погони. Ступни порой резались о камни и выпирающие корни, но её это не останавливало. За долгое время она ощутила себя живой и полной сил, проветрив голову и сердце. Однако воздух становился всё более и более влажным. Госпоже не хотелось попасть под бурю с дождём, потому она всё шла и шла, лишь изредка останавливаясь, чтобы опереться о ствол дерева и перевести надрывное дыхание.

***

Ибрагим выпрыгнул из кареты и посмотрел в окна домика. Света почти не было, лишь отблески огня от камина. Стража предупредила, что Султанша уже легла спать, но Пашу это не остановило. Если так, то он должен в этом убедиться. Сейчас или никогда. Встретила его лишь расправленная пустая постель. От Хюррем не осталось ни следа. В ярости он побежал в комнату для слуг. Обе хатун сладко спали и не слышали, как приехал Визирь. Он вдруг схватил ту, что звали Нилюфер за горло и начал душить, сжимая пальцами хрупкую шею. - Где госпожа?!, - он в ярости ударил девушку о постель и вновь поднял над подушкой. - Отвечай! Напуганная служанка пыталась что-то сказать, но он уже сам догадался. Его чутьё не подвело. Она бежала. Как она решилась, как посмела?! Отпустив девушку, Ибрагим стрелой вылетел из домика, бросая страже слова о том, что Хасеки улизнула. Паша повернулся к лесу и с минуту времени просто стоял, смотря на тёмные верхушки деревьев. Окликнул его голос одного из охранников: - Как думаете, Паша, она жива? Чуть поразмыслив, Паргалы сказал: - Либо она мертва, либо она очень умна.

***

Хюррем присела отдохнуть у раскидистого ствола. Запыхавшись, ей было тяжело вновь встать, поэтому она решила немного посидеть. Погони за ней не было, но и мешкать долго нельзя. По чуть-чуть приходя в чувство, она оперлась на сук и встала на обе ноги, после чего побрела медленным шагом дальше. Луна так и не появилась на ночном небе, так что передвигалась Султанша в полной темноте, ориентируясь лишь на шум неумолимо приближающегося к ней моря, что не могло не радовать. Вдруг она почувствовала яркую боль в ноге. Глаза, уже привыкшие к темноте посмотрели вниз, напоследок увидев лишь уползающую змею. На икре девушки остались отметины от укуса. Только не это. Хюррем вновь прибавила шаг, чтобы быстрее добраться в порт. Она надеялась, что змея не была ядовитой, однако быстро немеющая нога не позволяла думать иначе. Вдруг густые заросли закончились и, пройдя ещё около двухсот метров, она оказалась на побережье. " Благодарю тебя, Аллах! Я спасена!" Госпожа побежала по песку, завидев порт и торговцев, трудившихся день и ночь. Расспросив несколько эфенди, она отыскала корабль в Крым и взобралась на борт. - Что тебе нужно, хатун?, - очевидно, что немолодой капитан был не слишком рад видеть женщину на судне. - Я хочу, - язык начал заплетаться, видимо яд потихоньку парализовывал её, - чтобы вы отвезли меня в Крым. - Много хочешь, выметайся. Хюррем смолчала, не обратив внимания на такую наглость и, отсыпав из мешка горсть золотых, протянула моряку. Увидев столько богатства, капитан сначала поразился, но затем собрался и отвёл девушку в трюм. Спустившись, она осела на пол. Силы начали покидать её, она повернула голень и указала мужчине на две ранки, с которых маленькими струйками стекала кровь. Капитан тут же позвал товарища, попросив того принести кипятка и бинты, после чего сам скрылся. Госпожа откинула голову, и соприкоснулась телом с холодной стеной. Её бросило в жар и она прикрыла глаза, наслаждаясь мимолётной прохладой. - Скучаешь?, - как гром среди ясного неба, знакомый голос прозвучал в трюме. Это бред. Это просто бред. Сейчас она откроет глаза и перед ней никого не будет. Но открыв глаза, она пусть и затуманенно, но увидела силуэт Ибрагима. Да ну, у неё галлюцинации. Не может этого быть. Она с нескрываемым ужасом поднялась на трясущихся ногах и продолжала смотреть прямо на него, нутром надеясь, что это - глупая шутка. Разглядев его уже более чётким взглядом, она поняла, что он просто в ярости. На его лице проступили желваки, скулы дёргались, глаза готовы были прожечь насквозь. Визирь был сейчас разъярённым диким зверем, загнавшим добычу в угол. Собрав последние силы, она побежала к лестнице на палубу, но Паша вовремя схватил её за предплечье и отшвырнул назад, в стену. Хюррем сползла вниз, бешено откашливаясь, готовая выплюнуть собственные лёгкие. Щёки обожгли проступившие на глазах слёзы. В проёме вдруг показался капитан. - Паша Хазрет Лери, - низкий поклон последовал после этих слов. - Чем обязан? - Ты хоть знаешь кто эта женщина? - Клянусь, я понятия не имею, но если вы позволите, я окажу ей помощь. Бедняжку укусила ядовитая змея, ей очень плохо. - Вот как?, - Визирь усмехнулся и присел на корточки рядом с рыдающей госпожой, - Ты точь в точь повторяешь судьбу Принцессы, Хюррем Султан. После этих слов из рук капитана выпали бинты, которые тот уже смочил травяным настоем. Ибрагим спустил капюшон от накидки, чтобы получше рассмотреть заплаканное лицо госпожи. Рыжие пряди убедили немолодого мужчину в том, что перед ним никто иной как Хасеки Хюррем Султан. Он поклонился и с дрожью в голосе произнёс: - Прошу меня простить, госпожа. Я не знал, что это вы, - это были последние слова, которые она слышала. Удар о стену не прошёл для неё бесследно. Последнее, что она увидела перед тем как лишилась чувств были обеспокоенное лицо капитана и злобная ухмылка Ибрагима. Дальше лишь тьма. - О, Аллах, да она в обмороке! - Тише ты, знаю, - Визирь отдал мужчине мешочек денег за молчание обо всём произошедшем, а сам подхватил на руки безвольное девичье тело и поспешил сойти с корабля.

***

Хюррем уже не чувствовала тупой боли. Сознание ещё не вернулось, но она ощущала всё, что происходит с ней. Снаружи по крыше тарабанил дождь, шумела от ветра листва. Прохладный воздух приятно царапал изнутри лёгкие. Она сидела на чьих-то коленях, укутанная во что-то тёплое и спала на мускулистом плече. Её крепко держали за бёдра и талию, чтобы она не свалилась во время лёгкой тряски и порой трогали её разгорячённый лоб. Нетрудно догадаться кто же был этим героем. Ибрагим ехал в повозке и держал её обеими руками, дабы та не упала ненароком. В голове по прежнему не было покоя. Он был так же зол, только уже на себя Не уследил. Перегнул палку. Перешёл границу. Этот её поступок полностью его провинность.

***

- Что с ней? Она поправиться? - Паша, у неё сильный жар. Началась лихорадка. Лекари сделали всё что необходимо, нам остаётся только ждать, - Нигяр не находила в себе силы поднять взгляд на Великого Визиря, который уже несколько дней печётся о состоянии рыжеволосой госпожи, что открывает глаза лишь несколько раз за день, изнемогая от жажды. - Хорошо, выйди ненадолго. - Как прикажете, Паша. Калфа покинула лазарет его дворца, оставшись ждать у дверей. Паргалы медленно дошёл до койки, где лежала Хюррем и присел рядом. Место укуса было тщательно обработано и затянуто чистыми бинтами. Взяв её руку, он начал легко растирать женские тонкие пальцы. От вида её безэмоционального лица внутри всё холодело. Сейчас она спала крепким сном, борясь с болезнью. От нескольких дней без еды кожа была бледна, а прекрасное личико осунулось. Выдавал её полутруп сильный жар, который источало тело девушки в попытках вывести яд из организма. День назад её мучили судороги, сегодня всё более спокойно. Ибрагим вдруг замер на миг, а затем сделал то, что боялся сделать всегда. Приблизившись, он поднёс холодные губы к горячему лбу и закрыл глаза. Отстранившись, он посмотрел на её когда-то алые уста, что сейчас были обескровлены. Какой же жалкой и беззащитной она была в этот момент. Ты этого хотел, Паша?