Чувства?

Лесничий содрогнулся, вжав голову в плечи и загнано посмотрел на рассерженную жену. Она опять была недовольна тем, что он был у Короля и не выбил себе жалованье побольше, или хотя бы занести девочек в список первых красавиц королевства, хотя бы! Он искренне не понимал ее, он просто ходил к Королю сделать отчет о проделанной работе, это ежемесячное и даже не слишком приятное для него мероприятие, хоть глава государства и был очень благоприятно расположен к своему министру леса, но Ганс чувствовал себя таким виноватым, таким бесполезным и плохо исполняющим порученную ему работу, ведь он за много лет службы, так и не поймал ни одного, даже самого маленького худенького браконьера! Это очень его расстраивало. И даже после основной части разговора, немного скучающее, но его величество интересовался, как в семье дела, нет ли проблем. Ведь когда-то они считались друзьями, совсем давно, кажется в другой далекой-далекой жизни, когда оба были два юных мальчика, а Ганс был еще сам сыном Королевского Лесничего! Наивные, дурашливые, витающие в романтических мечтах о приключениях, рыцарях, драконах, совсем не понимающими как на самом деле сложится их жизнь. – Дорогая, но зачем? У нас и так все есть… – А благодаря кому у нас все есть?! Благодаря моим связям, благодаря тому что я бегаю хлопочу, спрашиваю, выспрашиваю, упрашиваю, очаровываю, добываю и добиваюсь! А что делаешь ты, дорогой? Ходишь по своему лесу и все! – с каждым новым словом жены Лесничий все больше опускал голову, становился меньше, чувствуя свою ничтожность. Она была права как всегда. Желание сжаться в одну маленькую точку и исчезнуть было велико как никогда. Он приготовился к еще одной порции злых речей ушатом выливающихся ему на голову, но взамен его ожиданиям супруга подошла к нему, стуча каблуками. – Но ты ведь исправишься, да? - этому тону нельзя было противоречить. Да и как он мог. Ганса охватывала полная беспомощность и покорность, когда она вот так вот подходила к нему, клала руки ему на грудь и смотрела из под ресниц, одновременно давая понять, что как она говорит, то так и будет! – Конечно, дорогая… – он нерешительно потянулся к ней, ожидая получить ласку, но она не прерывая зрительного контакта отстранилась на приемлемое расстояние, потуже затянув шарф не обращая внимания, что супруг тут же закашлялся от боли, от странного чувства будто шарф повязанный на него с заботой раздирает кожу, жмет со всех сторон как терновый венок. Она чарующие улыбнулась, отчего Лесничий в конец разомлел, а взгляд стал совсем расфокусированным и безвольным. Ведь его жена вовсе не была первой красавицей, но сила и властность исходившие от нее, перекрывали все недостатки. Она умела очаровать человека, подчинить своей воли и добиться чего хочет. Странно, но Лесничего это совершенно не смущало, он знал что “дорогая” делает все всегда правильно и так как надо, так как надо ей. Правильней. Лучше. Внутри опять стало так пусто, так звонко, но он уже привык, привык быть таким послушным и покорным. Единственное, что теплилось в нем это чувство долга возложенное на него много лет назад, когда вступал в должность Королевского Лесничего! Так мечтал верно и добросовестно исполнять свою работу, так мечтал проводить время в лесу, словно в сказке, ловить злостных нарушителей закона, блюсти порядок. Ведь лес - это целый мир! В любое время года там хорошо и спокойно и каждого кто посмел бы нарушить гармонию еловых веток шуршащих на ветру, пения птиц, скрипа деревьев, Ганс был готов покарать, жестоко, беспощадно, самозабвенно, возможно с толикой удовольствия по-ка-рать! А каким он сам раньше был! Гордым, смелым, сильным, а сейчас что? Жалкое подобие, блеклая тень, которая меч то толком поднять не может. И к сожалению Ганс забыл, что такое наслаждаться хоть чем-то кроме своей работы, да и она уже не приносила тех искр эмоций. Иногда ему казалось, что то как он торопится с утра в лес, было из-за желания испытать хоть что-то в пустой груди, услышать в себе прежнего себя, почувствовать музыку души так давно утраченную. Но все же сказать что ничего не чувствует он не мог. Он любил свою доченьку, свой ласковый огуречик, так радостно встречающий его каждый вечер пушистый ангелочек, совсем как мама, который смотрел ясными большими голубыми глазами. Приятно когда тебе радуются. Он испытывал благодарность и стыд за ее сочувствующие взгляды, когда в очередной раз жена ругалась на него, благодарность, когда дочка ставила поднос с горячим чаем рядом, видела как папа замерз в холодном зимнем лесу, так что бледная кожа, горела красным. А также Ганс чувствовал постоянную вину и тоску, что не уберег свою любовь и что не может защитить дочь от нападок мачехи. А ведь когда он на ней женился, думал как будет хорошо, у Эллы будет мама и сестры, с которыми она сможет играть, но все почему-то пошло не так...совсем не так… Со всем этим спектром чувств, одновременно он не чувствовал ничего, словно пустая хрупкая ваза, стоило сильнее затянуть на шее, никогда не снимающийся шарф.