Our Story.

- Держи. - Лиз протянула мне светлый конверт. - Что это? - Сегодня почту приносили, а тебя не было, вот я и клятвенно пообещала передать его лично тебе в руки. Я нервно окинула взглядом кампус: народ сновал туда-сюда, не обращая на нас никакого внимания. Взяв из рук подруги конверт, я с интересом взглянула на печати. Увидев печать отправителя, со словом «Лондон» я вздрогнула. Сотни мыслей проносились в моей голове, а руки непроизвольно задрожали. - Эй, ты в порядке? - Лиз выглядела так, будто спрашивает это не из чистой заботы обо мне, а из вежливости. - Да, конечно - сглотнув нервный комок, быстро проговорила я и ушла к себе в комнату. «Лондон. Черт возьми. Это письмо из Лондона» думала я по дороге в комнату. Поджав под себя ноги, я села за письменный стол, который стоял в нашей с Лиз комнате. Я положила перед собой квадратный конверт и пробежалась глазами по неаккуратно выведенным буквам. «Отправитель: Зейн Малик», единственное, что я воспринимала в этот момент. Прежде чем распечатать конверт, я изучала его со всех сторон: черная ручка, которой он писал, мятая бумага, а уголки марок с изображением Елизаветы II были потертыми. « 31.11.2012 Моя далекая Эль. Сегодня меня душит тишина моей комнаты. Знаешь, у тишины есть одно особенное свойство: она умеет давить на барабанные перепонки, сводя человека с ума. И это чертовски напрягает, несмотря на то, что мне нравится быть одному. Не помогают ни сигареты, ни алкоголь. Знаешь, именно сейчас мне в голову лезут воспоминания о тебе: о твоих глазах, о твоей улыбке, и о том лете, которое мы провели вдвоем. Это было единственное, что было у нас общего. И это все закончилось так же быстро, как и началось. Но это так много значило для меня. И так много значит до сих пор. Так много. Тебя так много в моей голове прямо сейчас. Но в то же время, тебя непомерно мало в моей жизни. У тебя все еще такие же холодные пальцы? Тем летом, они были холоднее льда. И, знаешь, мне бы хотелось согревать их всю жизнь, раз, за разом проводя пальцем по твоей ледяной ладони, раз за разом прижимая тебя к себе и целуя тебя. Парни смеются, говорят что - то, в стиле: «Пакистанец Зейн полюбил еще кого-то, кроме себя, ребята, это чудо». Это, вероятно, расстроило бы меня из уст других людей. Но ведь это же парни. Я тебе о них мало рассказывал, знаю. Прости за это, но при тебе я не мог думать даже о лучших друзьях. Наверное, ты многое слышала про меня и мою фиктивную девушку Перри. Прости за это. Я не люблю ее. Клянусь Аллахом, я хотел бы, и знаю, что это могло бы сделать вещи проще. И я не раз пытался. Но я не смог. Эти два месяца с тобой изменили меня настолько, что теперь для меня другие девушки - шанс хоть на йоту облегчить эту вечную жажду тебя. С начала мне было так противно от этого, так, что я сам себя ненавидел. Но мне некуда деться, иначе, это сведет меня с ума. Ты нужна мне. Почему ты не со мной? Я готов спалить дотла твой интернат, если бы только это помогло мне увидеть тебя хоть на миг. И больше никогда не отпускать. Расскажи мне, о том, как живешь там. Жду ответ. Люблю тебя. Всегда твой. - Z. » По щекам стали стекать слезы, а на душе стало так легко от того, что он еще помнит обо мне и его чувства не остыли. Нужно кому-то выговориться, но некому. Сзади послышался весь хаос, что происходил в коридоре. Обернувшись, я увидела обеспокоенную Лиз, которая рассматривала мое лицо и не могла понятно, что произошло. Я вытерла глаза тыльной стороной руки и сделала вид, что все в порядке. - Эль, ты чего плачешь? – она села на кровать, не сводя с меня глаз. Я ведь знаю, что ей нет дела до меня, и причины моих слез ее тем более не интересует, а единственное, чего я сейчас хотела - остаться в одиночестве с письмом. - Лиз, – я повернула голову в сторону девушки, - можешь сделать кое – что для меня? - Ну, да. - Оставь меня одну, пожалуйста. Девушка, молча, вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Я долго смотрела на чистый лист, размышляя, что ответить. Я никогда не любила писать письма. Но вдруг слова сами легли с моей руки на этот чистый лист. Я писала ему ответ. И я точно знала - он до него дойдет.