Маленький секрет обыденного коварства

      «Чертовски неприятно наживать врагов. Я же знаю, когда надо остановиться. Что я, чёрт возьми, наделал? Непроизвольно всё вышло. Запахло жаренным, я побежал. Но потом-то я уже понимал, что делал. Мог бы отдать им книгу. А я решил рискнуть, сыграть ва-банк. Стоит ли того расположение Владиславы? А тысяча крон… они стоят риска? Пусть тогда партия Владиславы меня защитит. Я из-за неё ввязался в это дрянное дело», — размышлял уже в центре города Владек. Он прошёл мимо главного офиса компании «Слованска Збройница».       «А с другой стороны, если бы я удрал вместе с Карелом и Ваврой, то я бы тоже влип. Я вообще в любом случае здорово усложнил бы себе жизнь, — искал себе оправдание Кадера. — Не делай добра, не получишь и зла — лучше поговорки не придумаешь. Я снова сделал добро и нажил новых врагов. Хотел помочь. Теперь уже поздно за голову хвататься».       У городской ратуши беглец встретил пару полицейских. Они сверлили взглядом всех прохожих, которые встречались им по пути. Владек подумал, что стражи порядка захотели остановить его, ведь помятый вид Кадеры их явно насторожил. Однако патрульные прошли мимо сыщика.       «Пронесло. В Онаве и Новиче меня будут искать. Не столь страшно, если найдут только меня. Мне нужно где-нибудь спрятать чёртову книжку. Глупо держать её при себе. Надо шевелиться, в Онаве больше оставаться нельзя», — решил Владек.

***

      Вечером Кадера на попутках добрался до маленького городка Таборице в километрах тридцати от Онавы. Он нашёл скромненькую гостиницу на восточной окраине. Она называлась просто: «Гостевой дом Дёрдя».       «Сегодня в Шегеде произошло столкновение между активистами партии «Стальной щит» и Партии национального единения. Как сообщают городские власти, сегодня в Шегеде проходил марш активистов «Стального щита». Мероприятие было приурочено к четвёртой годовщине создания этой партии, — из радиоприёмника, стоявшего позади стойки администратора, доносился убаюкивающий голос диктора вечернего выпуска новостей «Радиогазеты». — На центральной площади колонна «бордоворубашеничков» подвергалась нападению со стороны активистов Партии национального единения».       — Я раньше думала, что они дерутся только с социалистами, а не друг с другом, — говорила миловидная светловолосая девушка, вписывавшая имя нового постояльца в журнал, сидя за стойкой. — Абсурд какой-то получается. Фашисты бьют фашистов!       — Ничего абсурдного на самом деле. Еретиков бьют с куда большей жестокостью, чем иноверцев, — заметил Кадера, поддерживая разговор. Он стоял в коридоре со светло-коричневыми стенами. Из окна просматривалась заснеженная улица и парочка невысоких фахверковых домиков. — У левых то же самое — преемники коммунистов ненавидят социал-демократов. А раньше коммунисты ненавидели социал-демократов.       — И кто же тогда еретик в случае фашистов?       — Фашисты Вайды считают предателями фашистов Мыряну. Читал я как-то одну газету. Мне вообще интересно наблюдать за нашим политическим цирком. Можно не интересоваться им, но рано или поздно он заинтересуется вами. Так вот, Вайда обвиняет Мыряну в том, что тот стал марионеткой в руках правительства, а «Стальным щитом» пользуются для борьбы с социалистами и рабочими в обмен на места в парламенте. Мыряну забыл о главной цели — национальной революции.       — Ах, вот в чём дело, — сказала девушка с таким видом, будто она поняла Владека, и в то же время смысл его слов так и остался для неё загадкой. — Приятно поговорить с умным человеком. У нас в городе многие вообще ничего нормально объяснить не могут. Вот ключ от вашего номера, — девушка с любезной улыбкой положила на стойку ключ.       — Скажите, у вас в гостинице есть телефон? Мне бы хотелось позвонить другу. Отпуск отпуском, а у меня из головы никак не вылетает работа.       — К сожалению, нет. Телефон есть на станции.       — Спасибо. А не подскажете, как её найти? И у вас в городе есть магазин одежды? Я так торопился, что ничего с собой не взял.       В западной части городка на улице с до жути банальным названием Железнодорожная сыщик нашёл длинное одноэтажное здание бежевого цвета, с чьего перрона открывался вид на тёмные поляны. В маленьком зале ожидания с покрашенными в бледно-розовый стенами он отыскал телефон.       — Да, я слушаю, — в телефонном аппарате Кадера услышал приятный и певучий голос Владиславы. Настроение у него сразу улучшилось, к нему вернулась теплота.       — Я очень рад вас слышать, — произнёс Кадера.       — Владек, это вы?       — Вы говорили мне позвонить, если я найду одну интересующую вас вещичку.       — Да…       — Я нашёл её. Она у меня, — Кадера на всякий случай старался говорить путаными фразами без какой-либо конкретики, но так, чтобы Владислава понимала, о чём шла речь. Вокруг ходили зеваки и вышедшие на станции пассажиры поезда, следовавшего в Высочин, и Владеку не хотелось, чтобы кто-нибудь из них услышал детали их разговора с журналисткой.       — Книга учёта, о которой мы с вами говорили? Вы большой молодец! Я знала, что на вас можно положиться! Приходите ко мне. Я как раз вернулась домой.       — С радостью бы пришёл. Но я сейчас в Таборице. Долгая история, я расскажу вам её при нашей встрече. Приезжайте завтра вместе с нашим общим другом. Я как-то помог ему, и вы одобрили мой поступок.       — Вы имеете в виду Ласло?       — Его самого. Приезжайте вместе с ним. Я буду говорить только с вами. Никого больше из вашего… клуба по интересам я не знаю. Мне бы не хотелось, чтобы вместо ваших друзей приехали совсем другие ребята. А они могут прийти, уверяю вас. Иначе бы я приехал к вам сразу.       — Хорошо. Всё настолько серьёзно? Вы в опасности?       — Можно сказать, да. Держите язык за зубами. Никто из вашего клуба по интересам не должен обо мне знать. Кроме вас двоих. Дело нешуточное.       — Конечно, я скажу только Ласло, а он сообщит Домеку.       — Никаких посредников. Говорите только напрямую. Чем меньше народу знает, тем лучше.       — Да, хорошо. Я понимаю, зачем это нужно. Где вы остановились?       — Не имеет значения. Я предлагаю встретиться на перроне железнодорожной станции Таборице. Там всё и обсудим.       — Подождите, я сейчас запишу… всё, записала. Когда нам нужно там быть?       — Одиннадцать утра вас устроит? Ехать далековато, но медлить нельзя. Успеете?       — Успею, ещё как успею.       — Не забудьте о том, что причитается мне за работу. Я очень рад вам помочь. Именно вам, а не вашему клубу по интересам. Однако работа есть работа. А всякий труд должен оплачиваться, как у вас говорят.       — Тысяча крон, я помню.       — Будьте осторожны. Если у вас есть свои люди в стане… больших дяденек с деньгами, значит, и у них могут найтись свои люди среди вас. Мы играем ва-банк, ошибаться тут нельзя.       — Вы тоже будьте осторожны.       — Обязательно. До встречи. Я буду очень рад увидеть вас завтра.       — Я тоже. Всё-таки я в вас не ошибалась. До встречи.       Владек положил телефонный аппарат.       «Нужно спрятать где-то книжку. Если найдут меня, найдут и её. Тогда мне уже не обрадовать Владиславу. Куда бы спрятать книжку? — задумался Кадера, выйдя на перрон, чтобы лучше изучить место завтрашней встречи. — Интересно только узнать, что там такого понаписано, раз из-за неё началась целая гонка. А стоит ли мне об этом знать? Правда, потом поди ещё докажи, что ты ничего не знаешь. Все обязательно посчитают, что я не выдержал и почитал записи в книжке, приобщившись к их таинству».       — Простите, уважаемый. Можно взглянуть на ваши документы? — спросил полицейский в тёмно-синей шинели и форменной фуражке. Шлемы, напоминавшие не то пикельхаубе, не то головной убор лондонских «бобби», носили только в Вишневыграде. Рядом стоял второй страж порядка. Глаз Владека сразу приметил кобуры с пистолетом, что висели у патрульных на поясе.       «Что за чёрт? Или меня успели объявить в розыск? Так никто нашу драку не видел толком. Усач и его дружок не стали бы заявлять в полицию», — подумалось Владеку. Он пустил пар изо рта перед круглым лицом полицейского и произнёс:       — Надо же, у вас в городе полиция. Я думал, тут за порядкам следят мои бывшие коллеги из жандармерии. Сейчас достану. Подождите немного.       Пока Кадера доставал бумажник из пиджака, расстегнув пальто, он заметил выражение будничного спокойствия на лицах полицейских. «Они ничего не знают. Обычная проверка. Или они превосходные актёры, даже лучше, чем я», — задумался сыщик.       — Прошу, — Владек протянул свои водительские права.       — Что у вас в бумажнике? Похоже на удостоверение. Предъявите его, — потребовал немолодой патрульный.       — Ох, ладно, держите.       Кадера подчинился требованию полицейского и дал ему своё удостоверение частного детектива вместе с правами. Взяв документы, патрульный подошёл поближе к фонарю и принялся изучать их. На свету Кадера увидел падающие на перрон снежинки. Второй патрульный, молодой и наивный, с безразличием смотрел на своего напарника. Юному полицейскому, как показалось Владеку, успела наскучить не только его служба, но и жизнь в маленьком провинциальном городке.       — А в чём, кстати, дело? Зачем вам понадобились мои документы? — поинтересовался Кадера.       — Мы вас раньше у нас не видели, — ответил молодой патрульный. — У нас город маленький, тут все друг друга знают. До чего же унылое место, если честно. Но работа есть работа. Проверяем всех приезжих.       — Вы вели себя подозрительно. Что вы здесь высматривали? — спросил немолодой патрульный.       — Захотелось полюбоваться видами. Это запрещено законами?       — Вы пожаловали к нам из Новича, господин Кадера?       — Да, всё же написано.       — Из Новича? — переспросил юный полицейский. — Там, наверное, жизнь кипит, да? Не то что здесь.       — Что вас привело к нам в город? — задал вопрос от первого стража порядка.       — Думал отдохнуть у вас от суеты большого города пару дней, — солгал Владек. — Хочется забыться и махнуть куда-нибудь в тихое местечко, где никто не будет мешать.       — А точно ли вы к нам отдыхать приехали? Вы частный детектив. Нам не нужны неприятности из-за вас.       — Частный детектив? — снова переспросил молодой полицейский. — Прямо как в Америке?       — Не совсем. Знать бы ещё, как оно там в Америке на самом деле, — сказал Кадера. Далее он обратился к первому патрульному. — Нет, я к вам приехал не по работе, хотите — верьте, а хотите — нет. Работа, конечно, может, достать меня, но я всё же приехал отдыхать. У вас тут не курорт, однако мне курорт и не нужен. В Мариеграде полно народу. А у вас тишина.       — Хорошо, если вы говорите правду. У нас тут не Нович. Наш город — унылое место, как говорит Болеслав, но всех, кроме него, это устраивает. Чуть что, и церемониться мы с вами не станем.       — Понял вас.       — Всего доброго. Мы народ простой и привыкли говорить всё напрямую.       — Очень ценное качество.       Полицейский средних лет вернул Кадере его документы.       — Вы заглядывайте к нам. Расскажете, как вам в Новиче работается. Интересно, должно быть. Уж всяко поинтереснее, чем прозябать здесь, — сказал сыщику Болеслав.       — Скучать не приходится, — ответил Кадера.       — Идём, Болеслав.       «Повезло. Старый ворчун мог и упрятать меня в кутузку. Я ему не понравился. А ведь я могу отдать им книжку. Так можно разворошить осиное гнездо, но зато я поступлю по закону, а мои враги окажутся в очень щекотливом положении. Но тогда мне уже не порадовать Владиславу. В полиции знают, кто я такой и откуда к ним свалился. Опасно. Но громилы не пойдут в полицию расспрашивать обо мне. Иначе их боссам конец», — думал Кадера по дороге в магазин одежды. С двух сторон узкую дорогу окружали невысокие дома. Их фасады не отличались особым шиком. Вскоре сыщик нашёл магазин. Он был закрыт.       Городок оказался небольшой. Владек прикинул, что ему бы хватило часа два-три часа, чтобы обойти здесь всё. Путь в другой конец Таборице занял у него немного времени: Кадера потратил минут сорок, чтобы добраться до светлого здания гостиницы с многощипцовой черепичной крышей. Придя туда, частный детектив поднялся в свой номер на мансарде.       Выкрашенные в жёлто-лимонный цвет стены, просторная двуспальная кровать в центре, шкаф, украшенный узором, для одежды, тумба с аккуратной настольной лампой слева от окна, пёстрый ковёр на деревянном полу — небольшой номер производил приятное впечатление на Владека. У него даже появилась мысль остаться в Таборице и действительно отдохнуть тут.       Перед сном Владек полистал книгу учёта. Понял он не очень много: «Расчёты, расчёты. И что тут у нас за секреты? Ага, вот тут что-то с закупками. Понять бы ещё, что тут написано». Кадера несколько раз внимательно вчитывался, пытаясь разобраться в написанном в книге учёта. Со временем ему удалось кое-что понять.       Во-первых, выходило, что заводское руководство завышало закупочные цены на сырьё. Во-вторых, часть выделенных для закупок денег, шла мимо «кассы». По крайней мере, так решил Владек. Одна половина суммы уходила на некие счета, а вторая — «на безопасность».       «На эту «безопасность» они стабильно тратили приличную деньги. На них можно было бы выплатить зарплату, наверное, сразу двум цехам. Или даже больше. Интересные расходы выходят. Зачем их скрывать? И за что именно завод платит в действительности? Куда вообще уходят деньги? У завода есть своя охрана. Можно просто увеличить её штат. Странное дело. Ладно, не мне здесь копаться дальше. Пусть в профсоюзе выясняют, что это за расходы. У меня выдался гадкий день. Хватило мне уже потрясений», — размышлял при свете настольной лампы Владек. Перед тем, как выключить её, он поискал укромное место. Не найдя ничего лучше, Кадера положил книгу учёта под кровать.

***

      Утром у Владека возникли опасения, что в Таборице могли нагрянуть «гончие». Их появление, как случайное, так и намеренное, могло привести к срыву сделки. Кадера брал в расчёт вероятность того, что у заводского руководства имелись свои информаторы в профсоюзе и в ССРП.       Или же о встрече в Таборице стало известно осведомителям специального департамента полиции в рядах рабочих социалистов. Владеку оставалось лишь полагаться на их опыт конспирации. Как-никак, верхушка ССРП вышла из компартии, а там в прошлом имели прекрасное представление о мерах противодействия служителям закона.       «Иначе бы октябрьское восстание не стало бы для нас неожиданностью. А если как раз бывшие коммунисты в верхушке и есть стукачи? Допустим, но даже стукач может разыграть свою карту, если у него вдруг появится туз в рукаве. Обо всём можно и промолчать. Более того, политическую полицию волнует, как ни странно, политика. Шантаж жадных воров безопасности Республики не угрожает.       И потом, зачем срывать сделку? Почему бы не сыграть тоньше? Шантаж завода можно ведь использовать для шантажа партии. Пусть она запачкается. Грязь — хороший инструмент для манипуляции. Ладно, всего не пересмотреть. Моё дело малое», — задумался, одеваясь Владек.       Перед встречей с Владиславой и Ласло Кадера заглянул в магазин одежды у маленькой городской площади. Владек присмотрел для себя тёмно-синее пальто и большую меховую шапку. Заодно примерил костюм под цвет пальто. Пожилой продавец, днями напролёт скучавший за прилавком, прямо-таки оживился после прихода Владека. Старичок подсказывал сыщику, какой размер тому подходил, и с радостью отвечал на все его вопросы.       — А чемоданы у вас есть? — поинтересовался Владек.       — К сожалению, нет, но я знаю один магазинчик, где они продаются.       Переодевшись в новую одежду и положив старую в пакет, Кадера отправился за чемоданами. Он нашёл магазинчик, о коем ему сказал продавец одежды, недалеко от железнодорожной станции. После покупки чемодана он переложил туда свои вещи в номере отеля.       Затем по совету девушки-администратора Кадера заглянул в кафе «У Лайоша». Оно находилось на Орлицкой улице неподалёку от гостиницы и носило имя уроженца города, открывшего его ещё в годы правления Франца Иосифа. На фоне «Кофейных историй» убранство в кафе «У Лайоша» выглядело по-деревенски скромно, в чём и крылась изюминка сего заведения.       На завтрак Кадера съел горячую тарелку чеснички — чесночного супа с картошкой. Обычно его начинали есть с наступлением холодов. В центре Словании чесничку готовили с картошкой, но вот на севере вместо неё клали сыр, а на юге — копчёное мясо. Владеку больше всего нравился «южный» вариант, однако и «центральный» пришёлся ему по вкусу. На второе он взял гуляш с пшеничной кашей.       С немецкой пунктуальностью Владек пришёл на станцию ровно в одиннадцать часов и сразу поспешил на перрон. Молочное небо сегодня затянуло облаками. В тишине сыщик принялся ждать Владиславу и Ласло, глядя на белоснежные поляны.       Через пару минут он услышал, как открылась дверь. Кадера обернулся. Не прошло и пары секунд, как с ним встретилась взглядом шедшая слева от Райки Владислава. На лице Владека появилась широкая улыбка.       — Рад вас видеть, — сказал Кадера девушке, выглядевшей немного сонной и уставшей.       — А уж мы то как рады вас видеть, Владек! Вы даже не представляете себе! — ответила Кадере, улыбнувшись, Владислава. В яркой красной беретке и сером пальто она заметно выделялась на фоне одетых во всё чёрное, как на похоронах, Ласло, Горака и их невысокого товарища с пухлыми щёками и лицом любителя пропустить пару кружек пива перед работой, ещё одну на перерыве и потом ещё тройку на обратном пути домой.       — Как поездка? Утомились? У вас усталый вид.       — Мне плохо спалось сегодня.       — Книга у вас? — тихо спросил у Владека Райки, чей массивный лоб скрывался под картузом.       — У меня, — дал короткий ответ Кадера.       — Покажите её.       — Она не при мне. Я решил не рисковать.       — Вы нам не доверяете?       — Доверять — доверяю. Владиславе. Но вдруг бы вы привели за собой «хвост»?       — «Хвост»?       — Слежку, — пояснил Горак. Он был чем-то обеспокоен и стоял как сам не свой.       — Ваш друг правильно сказал. Уж громилы с завода без труда бы отняли книжку у нас, окажись она при мне. А так с ними можно было бы поторговаться, — объяснил Владек.       — Почему вы решили, что мы можем привести за собой слежку? — поинтересовался Райки.       — У вас в партии могут быть стукачи. Они бы не упустили возможность сообщить о нашей встрече шишкам с завода.       — Не говорите глупостей. Никто из нас ни за что бы не пошёл бы на предательство.       — В самом деле, Владек, что за вздор? Вы слишком плохого мнения о людях, — сказала Владислава.       — Ладно, ладно. Деньги у вас?       — Да, — ответил Ласло Райки.       Эмиль нервно достал из кармана пачку сигарет с ментолом и зажигалку.       — Только не дымите на меня. Я на дух не переношу запах курева, — проворчал Кадера, отойдя от Эмиля.       — Я тоже, — произнесла Владислава и подошла к сыщику.       Райки расстегнул сумку и жестом попросил Владека заглянуть туда.       Внутри Кадера увидел пачку купюр по сто крон, на которых запечатлели национального героя Желе Вучека, возглавившего народное восстание против власти Габсбургов во время Тридцатилетней войны. Усатый воитель в кирасе и широкополой шляпе смотрел на Владека как на доблестного воина, способного в одиночку одолеть несметные полчища Валленштайна*. Личность Желе Вучека успела превратиться в независимой Словании в объект целого культа. В каждом городе имелась улица или площадь, названная в его честь.       — Порядок. Пересчитаю всё, но не здесь, — проговорил Владек. — Может представите мне своего товарища? Он смотрит на меня так, будто я собрался стащить у него бумажник.       — Шандор нервничает, — сказал Ласло. — Мы все волнуемся. Вас ищут по всему Новичу. И в Онаве тоже.       — Громилы с завода?       — Да. Вадашу вы тоже понадобились. Я видел его вчера рядом с вашим агентством.       «Они решили использовать Карела как наживку, чтобы заманить меня в ловушку», — посчитал Владек.       — Ему здорово досталось, — продолжил Ласло. — У него были разбиты губы.       «Спасибо, хоть в живых оставили. Не видать теперь Карелу повышения. Бедная Мария. Она из-за побитой морды Карела небось в обморок упала. Хорошая она женщина, но за кого же она вышла замуж!» — подумал Кадера.       — Так где книжка? — с раздражением спросил Горак, пустив клуб дыма в лицо Владеку. — Если ты не взял её с собой, так веди нас туда, где ты её оставил. Хватит трепаться уже. Нечего разбазаривать наше время.       Запах сигарет с ментолом резко ударил в нос Кадере. Владислава отвернулась, а сыщик брезгливо фыркнул.       — Какой же гадкий запах! Ты куда-то торопишься? Не дави на меня. Чертовски неприятно, когда на меня давят. Если бы мне нравилось, как на меня давят нервные слизняки, то тогда меня бы не выперли со службы. Не веди себя, как уроды, привыкшие брать и не платить, — в порыве гнева выпалил Кадера.       — Но Эмиль прав, — сказал Райки. — Ведите нас.       Впятером они ушли в здание станции, а оттуда двинулись к центру города.       — Вас посчитали опасным человеком, — тихо говорил Кадере Ласло Райки. Прохожих на старинных узких улочках встречалось мало. Райки старался сначала молча их обогнать, а уже потом говорить без лишних ушей. — Вы заставили нервничать Марошека и Штроугала. Люди, с которыми вы вчера столкнулись, очень опасны. Они работают на Марошека, но не числятся в заводской охране. На ваши поиски отправили человек двадцать, не меньше.       — Мимо кассы. Вне схемы, — подумал вслух Кадера.       — Что, простите?       — У вас чертовски хороший информатор.       «Кто же тогда те громилы? Не им ли часом платят за «безопасность»? На уголовников они не похожи», — задумался Владек.       — Мы знаем далеко не всё. К примеру, нам неизвестно о том, кто угрожал сегодня семьям профсоюзных активистов с «Тадры», — говорил Райки. — Кто-то разбил окна в их домах и ворвался внутрь. Они требовали прекратить забастовку по-хорошему.       — Иначе будет по-плохому.       — Всё зашло в тупик. Сначала нас хотели взять измором. Рабочих игнорировали, но они не ушли. Теперь Марошек меняет тактику. Нам сейчас очень важно получить книгу.       — Всё только ради рабочих, — сказала Владислава. — Нам противно играть по их мерзким правилам. Но зато мы сможем прижать Штроугала и его прихвостней к стенке.       — Поэтому давай топай шустрее, — прорычал Горак.       В отеле Кадера объяснил девушке администратору, что к нему ненадолго заехали друзья по работе. После они все вместе поднялись наверх. Владек попросил Владиславу и её спутников подождать его в коридоре. Через минуту он вышел к ним с книгой учёта.       — Держите. Вы лучше меня разберётесь, что здесь понаписано, — протянул её Ласло Кадера.       Райки пролистал несколько страниц, затем утвердительно кивнул головой, радостно улыбнувшись.       — Порядок? — спросил Владек.       — Порядок, — ответил Ласло. — Это она.       — Блестяще! Вы не подвели нас! — обрадовалась, словно ребёнок, Владислава.       Ласло дал Владеку сумку с деньгами. Сыщик пересчитал их.       — Отлично, с вами приятно иметь дело, — довольно сказал Кадера. — Обращайтесь, если вам понадобится моя помощь.       — Поговорили? Пора ехать, — ворчал Эмиль. — Некогда трепаться.       — Слушайте, нам надо ещё кое-что обсудить. Я закину деньги. Поговорим на улице.       — Началось! Что тебе ещё надо?       Владек не обратил внимания на слова Горака и зашёл в номер.