{three months later}
Прохладный июльский ветерок всколыхнул шифоновые шторы, закружив ткань в белом танце, за окном просыпалась природа вместе с прохожими, которые шаркали тапочками по серому асфальту. Возле носа проскользнул пушок, и тут же на груди вальяжно разлёгся дымчатый мейн-кун, широко зевнув. — Ты тяжёлый, Хеппи, — прохрипела девушка, разворачиваясь с котом в руках. В ответ на столь грубое оскорбление животное мяукнуло и попыталось перелезть через женский бок. — Боже, — прошептала Люси, поднимаясь с кровати. Блондинка прикрыла окна и прошла на кухню, достав из холодильника банку кошачьих консервов. Знакомый звук открывающегося железа сподвиг годовалого кота прилететь в комнату в ожидании завтрака. Пушистый хвост грациозно рассекал воздух своими движениями, а правое ушко слегка дёрнулось, когда девушка отошла от тарелки и жестом пригласила своего любимца отведать утреннюю еду. Щелчком пальца включив чайник, белокурая направилась в ванную и устало вздохнула от собственного отражения в серебряном зеркале. В её взгляде отсутствовала та искра, что была раньше, черты женского лица стали другими: более тяжёлыми, серьёзными. Люси умылась и вновь задалась вопросом: «Зачем я сегодня встала? Зачем проснулась?» Эти мысли серебристой паутиной плелись в её голове, заполняя разум на протяжении трёх месяцев. Самое страшное — это жить в сломленном мирке, где кроме тебя и собственных фантазий никто не властен. Несмотря на то, что после переезда из Лос-Анджелеса она купила двухэтажный дом и благодаря проданному обручальному кольцу открыла цветочный магазин, который поселился на первом этаже. Он был обустроен, словно настоящее место из сказок, аккуратно развешенные горшки с переплетающимися ветвями, каждый уголок заставлен зелёными жителями, и благодаря внешнему виду место раскрутилось довольно-таки быстро, вот только натянутая улыбка каждый день жжёт сильнее, чем касание языков пламени. Хартфилия считала себя глупой дурочкой, которая не может спокойно жить дальше после того случая, будто этот ублюдок должен мерещиться в каждом мужчине, что проявляет симпатию к юной особе. Если бы не Хеппи, шестерёнки в женской голове дали бы сбой и она окончательно свихнулась бы от прижившегося возле неё одиночества: оно напоминало вторую тень, постоянно следовало по пятам, неприятно морозило кожу, всем грузом ложилось на хрупкие плечи и душило в горьких объятиях каждую ночь. Люси поставила на место зубную щёку и вышла из ванной комнаты. Прикрывая складную дверь, она прошла обратно на кухню, хихикнув над облизывающимся котом. Разогрев вчерашние вафли, кареглазая заварила кофе и откусила горячий кусочек приготовленной сладости. Стрелка часов приближалась к девяти часам, поэтому на эстетичное утро времени не оставалось. Девушка натянула чёрные велосипедки и поправила надетую футболку, аккуратно завязав болтающий край на маленький узелок. Кожаные шлёпанцы отбивали ритм бегущих по ступенькам ног, пока блондинка собирала свои длинные волосы в высокий пучок. После открытия магазина его хозяйка тщательно протёрла стеллажи, распахнула окна и наконец обернулась к своим молчаливым друзьям. — Пора бы опрыскать вас, — пробубнила Люси, принимаясь за дело. Помимо поштучных, срезанных цветов в помещении присутствовали жители в горшках, и многие покупатели с радостью покупали именно такие растения — в подарок или же для украшения домашнего очага. Работа с цветами намного лучше, чем работа с живыми людьми: никто не предаст и не заденет никому не нужным мнением. Время за работой проходило незаметно, и как только девушка переставила последний горшок, нужно было собрать сегодняшний заказ. На столе она разложила несколько красных роз, веточки сирени, едва заметные сухие веточки лаванды и парочку ароматных ландышей. Отмерив нужный размер флористической губки, Люси начала собирать заказ, следуя желанию покупателя. Алые розы вперемешку с сиренью восседали на пушистой перине из лаванды, в то время как веточки гипсофилы мелькали в середине пышного букета. Цветы — нежные и очень хрупкие создания — чем-то напоминают её: возьмись хоть за один лепесточек, и под угрозой окажутся все. Тихий чих заставил девушку отвлечься от своего занятия в поисках мешающего звука. — Хеппи? — отвлеклась она. — А ну-ка быстро наверх, куда это ты спускаешься, — прищурилась девушка, поднимая на руки кота и возвращаясь на второй этаж. Нитриловые перчатки отправились в мусорку, в то время как мастер улыбнулся девушке, покидавшей салон. Открыв тетрадь, он вычеркнул сегодняшнюю запись, устало садясь на высокий стул. — Ты закончил? — выглянул из комнаты другой мужчина. — Нам нужно зайти за букетом перед тем, как отправимся к Эльзе. — Мне нужно только закинуть инструменты в стерилизатор, и я готов уходить, — ухмыльнулся розововолосый. — Тогда сходи в магазин и забери заказ, я задержусь с этим клиентом, — кинул черноволосый, возвращаясь в кабинет. Драгнил взъерошил покрашенные волосы и забрал со стола кожаный рюкзак, прежде чем выйти из здания. Гордо развернувшись, Нацу взглянул на неоновую вывеску, что мирно посапывала после тяжёлой ночной смены, козырёк коричневой кепки прикрыл изумрудный взгляд, но маленькое колечко в носу успело весело сверкнуть при солнечных лучах. Тяжёлая подошва сандалий вела мужчину по узким улочкам родной Женевы, магазины манили яркими вывесками, кофейни пленили тонкой нитью ароматов и вместо того, чтобы испробовать излюбленное двойное эспрессо, парень поднимался вверх по небольшому спуску, дабы дойти до преследуемой цели. Магазин, обделанный внешне искусственными цветами, хорошо продуманный дизайн, надолго врезавшийся в сознание прохожих — это здание притягивало так же, как мёд манит пчёл. Маленькие колокольчики звонко затрепетали под летним сквозняком, оповещая хозяйку о прибывшем клиенте, пока девушка прикрывала дверь в свою квартиру, оставляя мохнатого члена семьи за деревянной доской с железной ручкой. Розововолосый работает с красками, но от такой палитры голова пустилась в пляс вслед за кружащей вокруг него мошкой. Аромат цветов с разбегу врезался в возбуждённые рецепторы; множество готовых букетов сверкали, подобно полученным наградам, на стеллажах магазина. Изумрудный взгляд метнулся к стоящей коробке на большом стеклянном столе, где через прозрачную поверхность наблюдались опавшие листья и отрезанные концы стеблей. По привычке натянув козырёк кепки ниже линии лба, парень взглянул на спускающуюся девушку с растрёпанным пучком и до жути знакомым лицом. — Добрый день, — улыбнулась белокурая, поправляя выбившуюся прядь. — Вы пришли за заказом? Осталось внести последние штрихи. Медовый голосок ударил в голову подобно тяжёлому молоту, в голове всплыла не так давно произошедшая перепалка в кофейне, возмущённое фырканье этой юной особы и эффектное движение пальчиками, которое утёрло ему нос по самое не балуй. Непринуждённо он бросил взгляд на правую руку и вновь взглянул на широкие карие глаза, прикрытые пушистыми ресницами. — Ничего, я подожду, — хрипло ответил мужчина, отмечая про себя, что она его не вспомнила. Люси посмотрела на мужчину, хмурясь от нахлынувшего чувства дежавю. Высокий, широкоплечий парень смотрел на неё из-под тени, откуда почудились едва различимые зелёные огоньки, что озорно сверкнули в теневой навесе. — Заказ оплачен, хорошего дня, — попрощалась кареглазая, устало разворачиваясь к розововолосому спиной. Мужчина ответил широкой улыбкой, круто развернулся на пятках, с удовольствием наблюдая через витрину за белокурой красавицей, которая оглянулась и неотрывно смотрела ему вслед. — Она мастер своего дела, Эльзе точно понравится, — довольно констатировал факт брюнет. — Вроде как та блондиночка одинока, может приударишь за ней? — поиграл бровями Гажил, смотря на серьёзное выражение лица друга. Он обернулся, вновь вглядываясь в сосредоточенную девушку, которая обрезала веточки пионов. Да, возможно, над этим стоит поразмыслить. Ведь первый месяц Нацу боялся заводить отношения настолько сильно, что это перерастало в приступы паники. Каждый психолог утверждал, доказывал, что это тот страх, который зародился из-за болезненного состояния. С него брали стопки зелёных купюр, выписывали ненужные курсы и загоняли бедного парня в тиски ментального расстройства. Только ночные размышления не давали ему покоя, на взбитой подушке думается лучше, нежели на кожаном кресле с причитающим стариком под рукой. Как только расслабленное тело бесшумно утопало в холодных простынях, в голове, подобно тетрису, перебирались все возможные варианты: он не грустил, что его отношения закончились, не скучал по Лисанне, не думал о проведённых вместе днях, нет. Он был разбит лишь из-за того, что не смог достичь вершины Эвереста в погоне за мечтой. Иногда казалось, что в его мозгу заселились миллионы маленьких помощников, которые перебирают целую библиотеку запутанных мыслей. — Нравится тебе? — Прости, что? — встрепенулся Нацу, взглянув на друга. — Флористка, она нравится тебе? — повторил вопрос Гажил. Такой невинный вопрос заставил розововолосого задуматься, всегда проще бить в лоб, нежели искать слабые места и целиться именно в ту точку. Так поступил его психолог, молодой паренёк, который сразу сказал, что его проблема не в разбитом сердце или боли от предательства, отнюдь, всё разрушилось вместе с жизненной целью и начало отстраиваться, когда потерянное сокровище нашло хозяина. Врач выписал пузырёк травяной настойки и отдых где-нибудь на Гавайях или Мальдивах под лучами палящего солнца, но вместо дорогих курортов Драгнил прекрасно отдохнул на веранде недавно купленной квартиры. — С чего ты взял? — недоумённо поинтересовался он. — По глазам вижу, — ответил брюнет. — Горят они у тебя, дурень. — Сейчас только день, а ты уже пьян, — наигранно вздохнул Драгнил, уклоняясь от подзатыльника. Редфокс шутил, изредка переигрывал все жесты розововолосого, и Нацу в очередной раз понял — если бы не толпа беспокоившихся за него друзей, то сам бы мужчина не смог справиться с тем помутнением рассудка. — Скажи спасибо, что Джу бесплатно покрасила твои волосы, а то ходил бы по сей день чёрный, как чёрт, — расхохотался брюнет, сгибаясь от внезапного удара под дых. Люси казалось, что веки тяжелее булыжника; всё тело ломило, скулы ныли из-за постоянной приветливой улыбочки. Ноги ступали по лестнице, словно в зыбучих песках. Самое ужасное, что каждый рабочий день заканчивался подобным образом. Может, проблема в ней? Или в том, что принимает всё близко к сердцу? Ну, подумаешь, расставание, ну, подумаешь, измена, на этом жизнь не заканчивается. Дверь отворилась с тихим скрипом, впустив в квартиру лёгкий аромат сирени, которую блондинка поставила на кухонный стол. Пушистый друг гибко тёрся о женские ножки, тихо урча под мокрый нос. — Давай кушать, Хеппи, — улыбнулась девушка, доставая банку консервов. Все краски вокруг помутнели, запах заваренного чая казался таким омерзительным, Хартфилия распустила развалившийся пучок золотых волос и зарылась в аромат клубничного шампуня. Каждый день повторяется, как проклятый день сурка. Нужно выйти на прогулку, сойти с этого аттракциона ежедневной рутины, позабыть обо всех проблемах хотя бы на сутки, но зыбкое чувство одиночества шлагбаумом опускается на её пути. Гулять одной? Не самая лучшая идея. Лучше остаться здесь, в компании молчаливых цветов, и в тишине любоваться красотой хрупких лепестков.Люди не верят, потому что боятся. Вдруг поверишь — а оно окажется не так, и потом от этого будет больно. Грейс Макклин