Потерявшийся

Взаимное игнорирование продолжалось целых четыре дня. За это время ни Слендер, ни Сплендор с Оффендером и Трендером не перекинулись ни одним словом. Если кто-то из одного лагеря случайно сталкивался с кем-то из другого, то они делали вид, что не знакомы и, вообще, впервые видят друг друга. Маньяк считал такое поведение совершенно естественным, Трендер немного побаивался старшего Безликого, а вот младший уже через день после ссоры порывался идти мириться. Этот разлад очень негативно подействовал на него, да еще и Сора куда-то пропала. В общем, Сплендор все это время ходил, повесив нос, и даже почти ничего не готовил, так что его сторонникам пришлось питаться тем, что найдут в холодильнике. Но все когда-нибудь кончается… На пятый день Слендер окончательно переехал в новую комнату, которая располагалась в целой части третьего этажа. Отмывать предыдущую комнату он даже не пытался, так как понимал всю сложность и абсурдность такой затеи. Из-за краски мебель пришлось брать новую и тащить все с чердака, но Безликому это было не особо в тягость. Так долго он занимался переездом потому, что приходилось еще ходить на охоту (все-таки есть и ему хочется). Покончив с последними нюансами и некоторое время полюбовавшись на свою работу, Слендер задумался над более серьезными проблемами: что теперь делать с братьями, а в особенности с Оффендером? Трендер, ну, что Трендер? Он не будет спорить. Сплендор его и так простит (все знают мягкость младшего), а вот маньяк мыслит более трезво… Вопросы остались без ответа. Придя к выводу, что все решиться как-нибудь само собой, старший Безликий отправился на поиски своих сожителей. После некоторых поисков Слендер застал всех троих на кухне. Как только он вошел, всякие разговоры прекратились, и помещение наполнило натянутое молчание. Трое ждали слов старшего, а сам убийца оглядывался и намечал план действий. Видя, что никто ничего не собирается предпринимать, Оффендер первый нарушил молчание, обращаясь к старшему брату: - И зачем ты пришел? Ответом ему послужил долгий взгляд, пытающийся пронзить его насквозь. Старший хотел понять, что на уме у маньяка. Насильник внутренне поежился, но внешне так и остался спокоен и выстоял под рентгеновским взглядом брата, не опустив головы. Следующей жертвой стал младший. Как только Сплендор получил такой же пронзающий взгляд в свой адрес, он опустил голову и начал заинтересовано рассматривать столешницу, попутно расковыривая найденную вмятинку. - Что тебе от нас надо? – Оффендер попытался спасти более нежного младшего от жестокости взгляда Слендера. И ему это удалось: безликий убийца снова повернулся к маньяку, несколько секунд разглядывая его напряженную позу, а потом все-таки соизволил произнести первую фразу за несколько дней. - Я пришел поговорить на счет неприятного инцидента, произошедшего некоторое время назад… - но его перебили. - А по-нормальному никак? – насильник был недоволен его визитом, все-таки обида еще не забылась. - Я и так нормально говорю, - убийца чуть не затеял новую ссору, но вовремя одернул себя и спокойно продолжил, - но я не про это. В общем, мне хотелось бы помириться с вами, господа. - А что, если я не хочу мириться? – ядовито заметил маньяк. - Оффенди, перестань. Я уже давно хочу поднять эту тему, а ты мне все не давал, - это было почти криком души Сплендора, - действительно, Сленди был не прав, но сейчас он пришел и хочет помириться. Почему ты сопротивляешься? - Потому, что я так просто не забываю такие вещи, - его убеждение пробить невозможно, а яд в речи только подтверждает непоколебимость его обиды. - Ну, не вечно же помнить такие глупости! В конце концов, он еще и твой брат! – младший пытался переубедить упрямца, но пока это у него не очень хорошо получалось. - Значит, если брат, то теперь все прощать? – Оффендер встал. - Если вам надо, то вы и миритесь, а я пошел. - Постой! Ну, почему ты не можешь просто простить! – весельчак подскочил и схватил брата за рукав, пытаясь остановить, - Сленди ведь извинился! Извинился же? – и выразительно посмотрел на старшего. Тот кивнул. - Ну, вот, видишь? Извинился, что тебе не нравится? - А я не принимаю его извинения! – выдернув рукав из хватки младшего, маньяк остановился, сложив руки на груди. - Оффендер, ладно тебе, не упрямься, - подал голос из темного угла Трендер, - зачем раздувать конфликт? - И ты, Брут? Ну и ладно, - Трендер тоже перешел во вражеский лагерь, и теперь они все вместе пытаются его «образумить», - я все сказал. Хотите – миритесь, а я вот не хочу. - Но действительно, я же пришел и извинился, чего тебе еще надо? Цветов? – Слендер – само спокойствие. - Цветов у меня своих хватает, - огрызнулся маньяк, - и извинений мне твоих тоже не надо. Просто отвяньте от меня. - Мы отстанем, только перестань обижаться на Слендера! – все-таки младший тоже не лыком шит и природного упрямства у него достаточно. - Хорошо, я перестал. Тебе от этого легче? – понял, что переубедить его практически невозможно. - Точно перестал? – Сплендор же решил, что пока он не будет допытываться полного прощения, а пустит на самотек. Авось, сам потом успокоится. - Точно, точно. А теперь я пошел, - и действительно собирался уйти, но… - Тогда сначала обнимитесь, - младший был серьезен, как никогда. - А потом можно будет идти? – маньяк вздохнул. - Можно, - вердикт вынесен. Оффендер подошел к брату и, на секунду замявшись, только пожал протянутую руку, тут же развернувшись и направившись к себе, ну, или еще куда-нибудь. Сплендор лишь вздохнул, молча проводив брата уставшим взглядом. Все-таки этого упрямца не переубедить. И снова затишье. Все вернулось в круги своя, только теперь маньяк и убийца виделись еще реже, чем обычно, а если все-таки они пересекались, возникало напряженное молчание. Сплендор тоже почти перестал видеть брата, хотя очень часто специально караулил того на кухне или в гостиной. Получилось так, что Оффендер отделился ото всех, то пропадая где-то, то запираясь у себя в комнате. Иногда его замечали блуждающим по старым давно не использовавшимся коридорам, а иногда маньяк пропадал на три-четыре дня, никому не объясняя причину своего отсутствия. Поначалу Сплендор волновался, но потом постепенно привык к такому раскладу, принимая произошедшую в брате перемену. Слендеру было практически по боку такие причуды маньяка, жив и ладно, что еще надо? Трендер же напряженно следил за настроениями, витающими в доме, при этом предпочитая оставаться в стороне. Через несколько дней после заключения «мира» в доме стали происходить странные вещи. Ничего серьезного, просто мелкие неприятности. Всем, конечно же, было ясно, что виновницей таких «странностей» была именно девочка-нечисть, из-за которой, собственно говоря, все и началось. Один раз она устроила «нападение» на вполне нейтрального Трендера, переложив вещи в шкафу так, что при открытии последнего на несчастного хозяина сыплется целый ворох вещей, которых, к слову говоря, у модника немало. В один прекрасный день Сплендор заметил, что в баночке с надписью «перец» лежат не черные горошины, а горчичный порошок. После тщательной проверки оказалось, что половина специй лежит не на своем месте: коробочка с солью, подписанная как «чеснок», лежала в морозильнике, черный перец оказался собран в мешочек и подвешен к люстре, палочки корицы аккуратными штабелями сложены в микроволновке, один подвесных из шкафчиков до отказа забит овощами, а все пачки круп и макарон разбросаны в случайном порядке по комнате повара. Было еще много подобных «странностей», перечислять которые можно до бесконечности. В последнее время можно было найти свою одежду у себя же под кроватью, книжки с полок оказывались стенами каких-то неведомых городов, а вещи из комодов стали заменяться безделушками с чердака. И в итоге, такие замены стали обычным делом. Мебель тоже меняла свое положение в пространстве в совершенно произвольном порядке. Из Малой Гостиной, например, исчезли все кресла, которые чуть позже обнаружились на одном из балконов третьего этажа. Частенько мебель оказывалась испорчена, причем намерено. Один раз Слендер присел на стул в кухне, который развалился через секунду после приземления старшего. Конечно же, тот не удержался и грохнулся на пол. Свидетели предпочли сделать вид, что ничего не произошло, только двое неизвестных тихо посмеивались, подглядывая за происшествием через щель. Редкими рассветами уставшие и сонные члены семейки находили неожиданные подарки, больше похожие на издевательства. Иногда они просыпались посередь дня от холода (поздняя осень же) и, долго и безуспешно пытаясь закутаться в одеяло, наконец вставали и, щурясь от солнечного света, шли закрывать почему-то открытое окно. Периодически им приходилось отлавливать животных, непонятно откуда появившихся в особняке. Чаще всего жестокие репрессии Слендера прерывал весельчак, но, если того не было рядом, старший Безликий устраивал кровавые расправы над несчастными существами. Этот список можно продолжать до результата деления на ноль, то есть до неопределенной бесконечности… Конечно, Слендер пытался (и неоднократно) найти виновницу всех этих неудобств, но у него ничего не выходило, сколько бы он ни старался. Девочка так и осталась неуловимой проблемой. Но так же не может продолжаться вечно, в конце-то концов!