Темный целитель

В темном-темном лесу (потому что ночь), по темной-темной земле (потому что осень) тихой сапой (ибо преследовали) кралась лисичка. Рыжие ушки с черными кисточками постоянно дергались то в одну, то в другую сторону. Их обладательница замирала на несколько мгновений, напряженно прислушиваясь к звукам леса, а после осторожно опускала лапку в черном носочке на землю и продолжала идти. Вокруг шныряли эльфы. Не то, чтобы это слово можно было отнести к таким возвышенным созданиям как перворожденные, но для Таелины они именно шныряли. За прошедшие месяцы остроухие стали врагом номер один в ее личном списке недоброжелателей. Вот Трандуил упертый! Любой другой на его месте уже бы сдался давно и плюнул на сумасбродную девчонку, а этот — не-ет. Посылает и посылает своих разведчиков, как в прямом, так и переносном смысле. Они бедной ведьмочке прохода не дают. Дожили! Приткнуться негде. В какую деревню теперь не зайди — каждая собака слышала о страшной и коварной ведьме, крадущей младенцев и варящей из них себе омолаживающие супчики, а девственниц… в общем, не важно, что там по словам ушастиков Таелина делала с девственницами (а в последствии оказалось, что и с девственниками), правдой это все равно не являлось. В противном случае, ее времяпрепровождение было бы куда интереснее. Слева донесся шорох и на полянку, где она затаилась под кустиком, выбежал темноволосый лучник. Таелина едва не сплюнула от досады. Помяни эльфа, он и появится! Нет, ну чего ему здесь надо? Она ведь четко дала понять деревенскому старосте перед уходом, что направится на запад, в какую-нибудь глухомань (еще глуше, чем эта) для лучшего сосредоточения на экспериментальных зельях и темных заклинаниях (для лучшего эффекта девушка на этом месте еще и хохотнула зловеще). Таелина даже следы оставила специально, чтобы эти следопыты их обнаружили и другой дорогой пошли, а сама перекинулась и побежала в противоположном направлении. Ее уловку разгадали? Так быстро?! Да что ж они такие умные-то, а? — Почему мы ловим ее здесь? Она ведь убежала не сюда? — спросил темноволосый лучник у напарника, спрыгнувшего с верхнего яруса следом. Разговаривали эльфы на синдарине, но Таелина, наученная дядюшками, их прекрасно понимала. — Владыка сказал, что ведьма хитра и может скрыться даже от нашего глаза. Велел осматривать всю прилегающую территорию, — хмуро ответил напарник, выискивая следы на поляне. Ничего, кроме схоронившейся под кустом лисички он, правда, не нашел. С испуганной моськи последней аж умилился. Вот звери — несчастные создания. Они тут бегают, ищут эту противную ведьму, а животные страдают. — Не бойся, красавица, мы не причиним тебе вреда, — мягко произнес он, опускаясь перед кустиком на корточки. Лисье ухо нервно дернулось. — А вот охотников в деревне много, лучше тебе спрятаться подальше, — продолжил эльф. — Слышишь? Беги скорее. Беги! Таелина осторожно приподняла и опустила лапку на землю. Легко-легко, словно та могла ее в ту же минуту откусить. Ведьма не отрывала взгляда от лица эльфа. Он что, дурак? Или просто добренький? Ах, какое облегчение! Эльф с улыбкой кивнул. — Беги! И лисичка унеслась рыжей молнией, только ее и видели. Удачно сложилось, как нельзя удачно. Разведчики сами ее из окружения выпустили. Молодцы какие! Нужно воспользоваться ситуацией, пока обстоятельства позволяют. Нет, ну как замечательно-то! Таелина еле подавила сумасбродный порыв обернуться и расхохотаться в лица преследователям. Эйфория — она такая, да. Вырубает критическое мышление на корню…

***

Уже позже, основательно попетляв по лесам и весям в форме лисички и дождавшись таким нехитрым образом рассвета, Таелина уселась возле ручейка и заговорила вслух. Молчать дальше становилось просто невыносимо. Компанию ей составляла белочка. Нет, не ее собственная (хотя, случись что, она бы не удивилась), а просто белочка на дереве. Обладательница пушистого рыжего хвостика пыталась вскрыть орех и одновременно с этим, казалось, слушала ведьму очень внимательно. — Нет, ну ты представляешь? Этот упертый засранец совсем жить не дает! Я уже десять деревень за последние полгода сменила. Да где это видано? И везде, везде достать умудряется. Мне уже прятаться негде! Только в Мордор возвращаться, а туда нельзя. Через Лихолесье не пройдешь, там эльфы сейчас каждого путника проверяют. А в Дейле меня каждая собака знает. Что ж делать-то?! Белочка глухо постучала по дереву. — Проломить кому-то череп, конечно, тоже вариант, — склонила голову на бок девушка. — Но это совсем не в моем стиле. Да и накладно до жути. Куда потом труп спрятать? Хотя-я… его же можно просто сжечь! Лицо ведьмы озарилось надеждой. Но она тут же вернулась с небес на землю. — Нет, все равно не пойдет. Орешек выскользнул из лапок белочки и затерялся в траве. Белка несколько мгновений смотрела на воплощение вселенской несправедливости, а после стрелой сбежала с дерева и принялась шариться между травинок. — Хм… потеряться, — Таелина задумчиво посмотрела на орех, который — в силу роста — она сама прекрасно видела. — Спрятаться… Замаскироваться. А ведь это выход! Белочка наконец нашла в траве орешек и забралась обратно на дерево. Ведьма же вскочила с места и принялась расхаживать вдоль ручейка, генерируя одну идею за другой. — Кем же мне стать? Крестьянки из меня не выйдет. Да и что делать одинокой деревенщине вдали от поселения и без сопровождения к тому же? Дочь торговца? Снова нужно сопровождение. И купец. Нет, не пойдет. Слишком много рисков, сначала человека найти, потом уговорить, потом притворяться. Нет-нет-нет. Аристократка? Из… да хоть из Гондора! Таелина ненадолго замолчала, обдумывая маскировку. — Нет. Тоже не пойдет. Для этого потребуются верительные грамоты о принадлежности к семье, а для этого придется в Минас-Тирит приехать. Слишком близко к дому, заметят. Ох! Ну что за невезуха? Хоть на большую дорогу выходи… Ведьма замерла, словно натолкнулась на невидимую стену. — На дорогу… разбой… Муахахахахаха! — девушка станцевала победный танец. — Ну конечно, какой идиот будет искать полуэльфийку среди бандитов? Идеальное прикрытие! Белочка на дереве таки раскусила орех и теперь довольно грызла его, поглядывая на странную путешественницу глазками-бусинками. Таелина же закончила злодейски торжествовать, с ухмылкой потирая ладошки, и огляделась по сторонам, вычисляя, куда ее нелегкая вывела. — Осталось только найти разбойников. Слышала я недавно про одну банду в этих лесах…

***

Где-то в лесу,

Какая-то поляна

Одноглазый был доволен. Убийство дракона и освобождение Эребора обратило на их края самое пристальное внимание. Еще и Дейл отстраивать заново начали — вообще красота. Благодаря этим событиям, сюда со всех концов устремились купеческие обозы. Торговцы — народ предприимчивый, выгоду посчитают на раз. Стройка — это всегда нехватка ресурсов, а такая масштабная — так вообще. Да и гномы, какими бы недоверчивыми ни были, все равно живые существа и жрать хотят, как люди, даже больше. А значит в припасах нуждаются, как модница в шелках. По трактам почти каждую неделю проходили обозы, да и одиночные путники не переводились. Кто-то шел наняться в мастера, кто-то искал лучшей доли в заново рождающемся городе. Последние-то и были причиной довольства Одноглазого. Такие шли семьями, тащили за собой телеги с нажитым имуществом, да и в кошельке сотню-другую монет имели. А самое главное, они были легкой добычей. Имели достаточно средств, чтобы прижиться в Дейле и встать на ноги, но недостаточно, чтобы нанять охрану (в отличие от купцов). Его банда, пусть и небольшая, всего двенадцать человек, легко справлялась с защищающими скарб мужчинами. Всех путников они не грабили, кого-то пропускали, иначе людской поток по этой дороге совсем иссякнет. Но того, что умудрились отхватить, разбойникам хватало с лихвой. Над костром висит котелок с наваристой похлебкой — последняя проезжающая семейка везла с собой большой запас еды. Его люди обновили истрепавшуюся одежду (рубахи со штанами и теплые вещи на зиму семья тоже везла). Приближающаяся зима, в отличие от многих до нее, вселяла оптимизм. Они смогут пережить ее. И не только они. — Карлик, ну что там? Готово? — нетерпеливо спросил у низенького мужичка Кривой. Извилистый шрам рассекал его лицо на неравные половины. Карлик, не имеющий никакого отношения к гномам или хоббитам (уродился такой), попробовал деревянной ложкой похлебку и, расплывшись в улыбке, кивнул Одноглазому. В их компании он исполнял роль повара, как самый знающий в этом деле. Но первая ложка принадлежала атаману. Вскоре на поляне слышались только скребки ложек о котелок и смачное чавканье… — Хэй, мужички-разбойнички, — окликнул обедающую банду звонкий девичий голос. — Как насчет взяться за добычу посерьезнее? Одноглазый с ленцой повернулся в сторону девушки. Будь здесь кто-то другой, он, может, и насторожился. Но девчонка… что она может? — Ты бы возвращалась в деревню, знахарка, — посоветовал он — между прочим — совершенно искренне. — Мы о тебе слышали, так что в первый раз не обидим. Но впредь сюда не суйся, а то как бы чего не вышло… Рассевшиеся кругом него бандиты оглушительно захохотали. Таелина прищурилась. Будь на ее месте крестьянка какая-нибудь, уже бежала бы от этой поляны — только пятки сверкали. Но она не деревенская девчушка, ни разу в жизни ничего страшнее вил и топора не видевшая. Она ведьма. И это бандитам стоит опасаться ее. Приняв решение, девушка с насмешливым прищуром хмыкнула. — А если так? Лежащие неподалеку дерево вдруг вспыхнуло изумрудным пламенем. Пламя это не чадило, горело ровно и — вот странность — на что-либо другое, как это в лесу бывает, не распространялось. Даже попыток не делало. А вот ствол упавшей много лет назад сосны превратился в пепел в мгновение ока. Таелина изучающе оглядела лица бандитов. Эффект получился даже лучше, чем она рассчитывала: самые смелые и опытные просто сравнялись цветом с пергаментом, судорожно вцепившись в рукоятки топоров. Они прекрасно понимали, что против волшебного огня любые преграды бессильны, беги — не беги, все равно нагонит. А самые трусливые потихоньку отползали к кустам, оперативно мимикрируя под местность. Ведьме даже дар телепатии иметь не нужно, чтобы понять, о чем они сейчас думали. Валить надо и быстро! Таелина хмыкнула повторно. Да какие они бандиты? Так, крестьяне обедневшие. Жрать нечего стало, а жен с детьми кормить нужно, вот и вышли на большую дорогу промышлять. Да только кого они грабить могут? Только таких же крестьян и воинов одиночных. А с них много не возьмешь, да и кто в здравом уме несметные сокровища без должной охраны с собой потащит? Вот и перебивались разбойнички, чем могли, пока их Таелина не нашла. Ну ничего. Теперь все по-другому будет — уж она постарается. — Чего ты хочешь, колдунья? — хмуро спросил атаман, стараясь не делать резких движений, чтобы не провоцировать. — Побезобразничать, — честно ответила Таелина, хлопнув ресничками и тут же обещающе улыбнулась: — Я предлагаю вам силу. Со мной вы сможете грабить не бедных путников, а зажиточных купцов. Только представьте, господа хорошие, долой голод, здравствуй богатство! Денег, что вы получите, вам до конца жизни хватит. Мне кажется или такой шанс выпадает раз в жизни? Таелина мечтательно прикрыла глаза, побуждая разбойников вообразить, как можно будет распорядиться полученными сокровищами. Если б эту картину увидел Трандуил, он бы скривился от отвращения и пробормотал что-нибудь нелицеприятное в адрес ведьм. Если б ее застали назгулы, они бы совершенно не по-злодейски скатились в умиленные вздохи. Таелина и сама не подозревала, как в этот момент стала похожа на отца. Майа, который был способен уговорить кого и на что угодно. Повелитель Мордора, в чьи словесные ловушки регулярно попадали эльфы, гномы, люди… Все же генетическая память — штука такая. Неизвестно, когда и чем именно проявится. — А что за выгоду получишь ты? — недоверчиво поинтересовался Одноглазый. Таелина промычала что-то задумчивое. — Скажем так, мне нужно кардинально сменить поле деятельности. Разбой подойдет. Ну и место в командирском составе тоже, — с ослепительной улыбкой закончила девушка. Атаман издал сдавленное «Кха-а!» А не жирно ей будет?! Примерно это, только в более вежливой форме (колдунья, все же) он воскликнул вслух. — Да нет, в самый раз, — пожала плечами ведьма. — А у вас есть возражения? Глаза цвета молодой листвы потемнели до изумрудов, кожа резко побледнела, кудряшки разгладились, да и вообще вокруг темнее стало, что ли? А по линии пепла, оставшейся от ствола дерева, предупреждающе пробежали изумрудные всполохи. Разбойники шумно сглотнули. Кто-то все же не выдержал и ломанулся в кусты. Атаман поправил ворот рубашки и медленно склонил голову. Ведьма усмехнулась. Сопротивление было подавлено на корню.

***

Участок тракта после лихолесской границы

Дерево упало ровнехонько посередине дороги, заставив караван остановиться. Приземистый толстячок, с трудом удерживающийся на муле (обычная лошадь его просто не вынесла бы) страшно выпучил глаза и пронзительно взвизгнул, когда из леса навстречу обозу вышли угрожающего вида люди. Что именно придавало им такой вид: взгляд исподлобья или топоры в руках — никто сказать не мог. Возможно, все вместе. Но раздумывать об этом некогда — сейчас грабить будут. Воины, защищающие караван, переглянулись со своим предводителем. Тот сдвинул брови к переносице и покрепче схватился за рукоять меча. Тот пока находился в ножнах, но мужчина был готов обнажить его в любое мгновение. Он ведь разослал разведчиков, те ясно дали понять, что угрозы впереди нет. Как же так вышло? Откуда простому воину было знать, что в разбойничьей шайке теперь обреталась полуэльфийка, которая просто попросила лес не выдавать их засаду? А тот, помнивший ее добрые дела, да и просто испытывающий к неразумному детенышу, пусть и заметно поднаторевшему в эльфийских делах, симпатию, возьмет и согласится? — Вы!.. Да вы!.. Как посмели-и?! — сорвался на фальцет толстячок. Он и был купцом, хозяином каравана. Торговец из него вышел знатный — разбогател быстро, а вот как человек оказался не очень. Потому и разбогател. Предводитель охраны на его противный крик только поморщился. — Вай-вай-вай… — вкрадчиво пропели откуда-то сбоку и на поваленное бревно взошла молоденькая девушка в лихо завязанной бандане. — Что это тут у нас за шарик говорящий нашелся? Девушка, нисколько не стесняясь, дошла до середины и взглянула на толстячка сверху вниз. Тот аж покраснел от такого поворота событий. А вот охранники наоборот насторожились — чутье подсказывало им, что впереди враг, куда опасней бандитов. — Девчонка! — презрительно выплюнул толстяк и подал знак стражникам. — Пристрелить ее немедленно! Воины снова переглянулись. На этот раз в их взглядах читалось одинаковое презрение к нанимателю. Стрелять в безоружного? Тем более, в женщину? Плевать, что у разбойников она, похоже, за главную. Принадлежность к слабому полу это никак не отменяет. Их честь просто не позволит им подобного. — Вы что, не слышите? — визгливо вопросил толстяк. — Убить немедленно! Ни один из них не шелохнулся. Тогда торговец повернулся к сидящему на коне сбоку от обоза юноше лет семнадцати и требовательно кивнул. Тот исполнял при нем роль конюха-повара-телохранителя и мальчика на побегушках одновременно. И что самое главное: был верен ему до потери пульса. Прикажи торговец избавиться от конкурента, мальчишка запятнает меч кровью, не раздумывая. Потребуй умереть — и единственный вопрос, который юнец задаст: «Каким способом?» Он не подводил купца ни разу. И сейчас не подвел. Стрела оказалась нацелена на наглую девчонку в мгновение ока, а после с хищным свистом устремилась в цель. Таелина усмехнулась, даже не думая уходить с траектории. Все это время бандиты стояли на своих местах, не делая никаких попыток вмешаться. Да и зачем? Девушка перехватила стрелу на излете, пару раз крутанула в по-аристократически тонких пальчиках, а после подкинула в воздух и щелкнула пальцами. Вместо стрелы на землю опустился пепел. Даже наконечника не сохранилось. Теперь уже охрана каравана пришла в движение, каждый воин обнажил меч. Вот только, как и разбойники до них, люди прекрасно понимали — простым оружием с колдовской силой не справиться. — Значит так, господа хорошие, — лениво оперлась о колено ведьма, с хитрым прищуром нереально зеленых глаз оглядывая бледные лица присутствующих. — Все, что сможете унести с собой — ваше. Припасы это или товар, безразлично. Все остальное остается нам. И лошадок, кстати, тоже придется оставить. Хорошие кони, добрые. Таких и продать за немалую цену можно, и в хозяйстве использовать. Родные разбойников в деревне будут довольны. — Ах ты, дрянь! — взвизгнул толстячок, начисто проигнорировав увещевания инстинкта самосохранения, и обнажил короткий толстый клинок. Лицо его сделалось огромным, глаза налились кровью, из-за чего торговец стал похож на разъяренного кабана. И он явно не собирался останавливаться перед такой ничтожной преградой как колдовской дар обидчицы. Меч взметнулся в воздух, а потом… разом побледневший толстяк рухнул на землю замертво. Мул переступил копытами Таелина удивленно приподняла брови. Она к этому инциденту не имела никакого отношения. Как замаскированный целитель она могла сказать, что избыточная масса тела и сильные эмоции способствуют сердечному приступу. Что, собственно, сейчас и произошло. Осталось только цыкнуть досадливо, да головой покачать. Сам себе конец нажрал, идиотина. Стрелявший в девушку юнец какое-то время растерянно смотрит на тело, а потом вскидывает голову и с ненавистью смотрит на девушку. Никто из замерших на дороге людей не заметил, когда он умудрился соскочить с коня и оказаться напротив ведьмы, стремясь пронзить ее мечом насквозь. Стоящие поблизости разбойники дернулись в его сторону, собираясь остановить, но их помощь девушке не понадобилась. Таелина легко ушла от удара, повернув корпус, пригнулась, пропуская над собой следующий, и, особо не церемонясь, ударила юношу в коленную чашечку. Он взвыл, рухнув на землю. Ведьма отшвырнула его меч ногой и подошла вплотную. — М-м… А это что такое? — пробормотала ведьма, с брезгливостью подцепляя пальцами мутную дымку у юнца над головой. Никто больше ее не замечал, оно и понятно — дымка была магической. Приворот или что-то вроде того. Разбираться Таелина не стала, просто откинула паразитку подальше, после чего та истаяла, лишившись подпитки. Мечущийся перед ней мальчишка обессиленно затих, потеряв сознание. Ведьма встретилась взглядом с начальником охраны: — Юнца с собой забирайте, он нам без надобности. И поторопитесь давайте. Терпение у меня не железное. Пару мгновений они мерялись взглядами, а после воин все же сдался. С колдуньей, даже впятером, они не совладают, а там бандиты добьют. Зря только жизни лишатся. Мужчина мотнул головой, подав знак товарищам взять самое необходимое и убираться. Особых мук совести от наглого ограбления он не испытывал. Аванс им уже заплатили, его хватит недели на три, если тратить разумно, а там они другого нанимателя найдут. Жалости к визгливому торговцу он не испытывал ни капли. Неприятный тот человек. Был. Таелина наблюдала за уходящими по направлению к Дейлу воинами, прихватившими бессознательного мальчишку, с удовлетворенной улыбкой. За ее спиной разбойники споро разгружали караван. Это уже не первый грабеж, который они совершили. Третий или четвертый, где-то. С каждым разом девушка все лучше входила в роль. И, кажется. начинала понимать, что в злодействах отец нашел. Интересное ощущение. Как и сказала, грабили они теперь только богатые обозы, простых путников пропускали без проблем. Полученные же богатства отправляли в родную деревню и еще несколько вокруг — осенью, да после набегов орков, помощь никому не помешает. За это разбойники снискали себе славу этаких справедливых мстителей, из-за чего селяне их, если не уважали, то относились нейтрально-доброжелательно. Ну и прикрывали порой, чего таить. Любой из разбойников теперь мог среди селян укрыться, случись облава. Остроухих, к тому же, не видно, похоже, они все еще искали по деревням и весям рыжеволосую знахарку. Вот и чудненько. Короче говоря, жизнь была прекрасна. …Ровно до того момента, пока Карлик, выполняющий обязанности не только повара, но и разведчика, не прискакал на их поляну с восторженно сверкающими глазами и вестями об эльфийском отряде на тракте. — Все в золоченых доспехах. Луки тоже позолоченные, — рассказывал он внимавшей с открытыми ртами шайке. — А впереди такой красавец едет. Весь в серебре, на голове венец, волосы белоснежные. Ни в жизнь бы не подумал, что мужик, если б не доспехи! — Далеко они? — хмуро спросил Одноглазый. Он восторгов окружающих не разделял. Эльфы обычно не вмешивались, если кто-то грабил человеческие караваны, а соплеменники их обычно из леса не высовывались. Да и какое им до мира людей дело? А тут глядишь ты, выехали. И что-то подсказывало атаману: «Не по их ли души?» У Таелины же внутри все похолодело от одного упоминания перворожденных, а уж после описания Владыки Лихолесья девушка вообще сидела с отсутствующим выражением лица, вперив взгляд в пустоту. В мыслях ничего внятного не было, только непрерывное «машуватьмашуватьмашувать». Неужели вычислили? Трандуил? Как?! Почему так быстро? Бежать надо, бежать. Тикать отседова! Когда они там мимо проезжать будут? — С такой скоростью полдня пути, где-то, — прикинул Карлик. Что ж так мало-то?! Ведьма чуть не сплюнула. Но вовремя опомнилась — сейчас к себе привлекать внимание не стоит. — Что делать будем? — спросил Кривой у атамана. — Не нравится мне все это, — потер подбородок он. — А ты что скажешь, колдунья? Колдунья?.. А где она? От язвительной девчонки на поляне и следа не осталось, словно в воздухе растаяла.

***

Таелина неслась по лесу так быстро, как только могла. Бандана давно развязалась на бегу и осталась на хлеснувшей по лицу ветке. Возвращаться за ней девушка не стала — не велика потеря, а времени будет затрачено — существенно. Волосы теперь развевались за спиной живым плащом, пусть и весьма коротким. Завязать их, чтобы в кустах не путались, ей было нечем. Ведьма так увлеклась, что не заметила, как уже второй раз пробегает мимо одного и того же дерева. Легкие уже горели огнем, в боку кололо, так что — выкатившись на какую-то полянку — девушка слегка снизила скорость, стремясь восстановить дыхание. — Далеко собралась, ведьма? — раздавшийся за спиной холодный голос Трандуила заставил вздрогнуть, замерев. — Что б вас, Вашество! — скривилась девушка и резко развернулась в его сторону. Рыжие кудри, презирающие все законы физики, взметнулись в воздух и опали, рассыпавшись по плечам. — Почему вы не можете просто сидеть в своем Лихолесье и пить вино? — скрестила руки на груди Таелина, уже понимая, что сбежать без последствий в этот раз не получится. — Почему ты не можешь просто сдаться и поехать со мной в Лихолесье? — в тон ей спросил Трандуил, отходя от дерева-исполина, на которое до этого опирался. — Дайте подумать, — приставила пальчик к подбородку девушка, синхронно с эльфом отходя подальше. — Потому что вы тут же запрете меня в камере и я проведу остаток жизни в клетке? — Потому что я не горю желанием остаток жизни провести в беспокойстве за твою непутевую тушку? — вскинул брови эльф, остановившись, не дойдя десяти шагов. Таелина прищурилась. — Да с чего вы взяли, что я за первым же поворотом умру?! Жила же без вашей опеки столько времени. И еще проживу! — Что было в прошлом — мне безразлично, — холод в его глазах мог сравниться с Хэлкараксэ. — Сейчас наши жизни связаны. И я не собираюсь понапрасну рисковать своей. — Что-то развязать войну с гномами вам это не помешало, — фыркнула Таелина. И внезапно нахмурилась. — В-вы!.. — гневно выдохнула она. Он обманул ее! Заговорил зубы, пока его воины окружали поляну. Таелина скрипнула зубами. — Бежать больше некуда. Сдавайся, — глаза Трандуила ликовали, посветлев до цвета небесной синевы, но голос оставался спокойным. Он просчитал. Все просчитал. Каждый ее шаг. Каждый выбор. Изучил по донесениям разведчиков ее характер и привычки за эти месяцы и предсказал реакцию. Таелина проиграла. Причем, проиграла задолго до того, как встретила его на этой злосчастной поляне. Задолго до того, как пустилась в бега. Как же это… Неприятно! До сих пор Таелина с азартом влипала в неприятности и выпутывалась из них благодаря своей непредсказуемости. Никто просто не мог представить, что сумасшедшая целительница вытворит в следующую секунду. И тут… один профессионал нашелся. Ее обвели вокруг пальца. Капкан захлопнулся с оглушительным треском. Да, чисто формально, сейчас она была свободна и могла сбежать. Но не могла. Использовать изумрудный огонь на эльфах? Совесть не позволит. Таелина легко обращала в пепел десятки орков там, в Дейле. Они не значили в ее жизни ничего. Искаженные творения Мелькора, которых отец использовал для захвата территорий, только и всего. Но поступить так с эльфами… Стоило даже представить это, как перед глазами вставала мама. Как Таелина могла причинить ей вред? Вот и получилась патовая ситуация. У ведьмы есть сила и немалая. Но применить ее по назначению она была не способна. А зелья и артефакты с магическими ловушками закончились еще три дня назад — иначе она бы не убегала с насиженного места, не попрощавшись. Оставался, конечно, вариант с обращением. Быструю и ловкую лисичку не догонят в лесу, будь они хоть трижды эльфами. Но превратиться сейчас — означает выиграть битву, но проиграть войну. Да, она сбежит отсюда. Вот только ее маленький секрет перед Трандуилом раскроется и использовать эту форму дальше она не сможет. Владыка Лихолесья, оправившись от удивления, примет меры и все. — Пойдешь со мной добровольно, обеспечу комфортными условиями существования, — подсластил пилюлю опустившей голову девушке Трандуил. Комфортные условия существования? Значит, ее посадят не в тюремную камеру? Что ж, так лучше. Из обычной комнаты сбежать будет куда легче. Главное — хорошо продумать план действий. Осмотреться внимательно, все просчитать и быть крайне осторожной, иначе все усилия пойдут прахом — Трандуил догадается. А пока… ей нужно сдаться. Ведьма криво усмехнулась. Легко сказать. Легко опустить руки, когда все твое естество противится этому. Когда самым страшным страхом с детства было остаться взаперти на веки вечные, подобно матери. Когда отчаяние накрывает с головой, а выхода не видно. Когда… когда на тебя с насмешливым прищуром смотрит Владыка Лихолесья и ты понимаешь, что ход твоих мыслей для него — не секрет. Плечи Таелины поникли. Трандуил неторопливо подошел к ней, жестом заставив своих воинов опустить луки, взял за предплечье и повел за собой. Держал он ее не больно и на себя не дергал, но девушка четко осознавала — если вздумает сопротивляться, хватка эльфа станет железной. Они все шли и шли. Таелина чувствовала, что Трандуил воспользовался тропами. Губы целительницы слегка подрагивали и по сторонам она не смотрела. Зачем?