Цвета – эмоции

— Юля, я тут! — заходишь, а в кабинете пусто, настроение тут же меняется, — куда ты ушла? — выходишь из кабинета, спрашиваешь у нескольких людей. Узнаешь, что убежала. Почему? Вопрос остаётся открытым, но и на него находишь ответ, может и не полный. «Леша. Пожалуйста, прости меня». — Что это значит? — начинает закипать, — Что задумала? — сжимает бумажку до белых костяшек. — Алексей, что случилось? — в кабинет заходит Кира, видя в каком состоянии начальник, тут же меняется в настроении, — что то с проектами? — Где Юля, ты видела? — Эта девушка, которая была тут с тобой? — уточняет, а то мало ли. — Да. Она ушла, оставила только записку. — Алексей, камеры есть. Можно посмотреть. — Точно. — подходит к компьютеру, заходит на сервер и включает запись. Через несколько минут он выключает запись, опрокидываясь на спинку кресла. — Она забрала папку… Алексей, куда она могла её отнести? — задала вопрос Кира. — Я не знаю. Зачем она это сделала… Ещё эта записка, черт бы ее побрал! — он с такой силой ударил кулаком по столу, что даже ручки подлетели. — Она шпионка? — Нет! — достаточно грубо прозвучал ответ, — она не шпионка, — уже мягче ответил, понимал же, что Кира совершенно не причем. — Что делать? Там всё. — Не знаю. Никому пока не говори, Кир. Закончи дело, про которое сегодня говорили, хоть что нибудь выложим. — Хорошо, — она удалилась из кабинета. — Зачем тебе эта папка… Что ты с ней будешь делать? От происходящего голова шла кругом. Записка, камеры, папка, а главное, что виновница всего этого — она. Девушка, которая заняла всё его сердце. — Не могла она это сделать просто так! Не могла! — стал звонить Юле. Но вместо нее ответил всем знакомый голос автоответчика, — Черт! — степлер, лежавший спокойно на столе, полетел в стену, с грохотом падая на пол, — ты этого просто так сделать не могла. Ты бы не стала писать эту записку, — он начал заново прокручивать весь сегодняшний день, — точно. Единственный, кто мог тебя заставить это сделать — тот придурок. Но как? Шантаж? Скорее всего… Вот почему я тебя не заставил рассказать ещё все дома, а? Ты же уже тогда была сама не своя… Аргументы, что это сделала Юля не по своей воле, превышали те, что это сделала она сама. — Юля, возьми ты трубку! — в который раз он пытался дозвониться до нее. — Алексей, все готово. Мы можем выкладывать. — Хорошо. Давай. Я ушел. — Вы поняли, зачем она это сделала? — Да. Ее шантажируют. Никому ни слова. — Хорошо. — Кира развернулась и ушла. Алексей вышел из кабинета, закрывая за собой дверь. Всю дорогу до дома Юлю пытался до нее дозвониться, но ничего не вышло. Она упорно не брала телефон. Дома ее не оказалось. Вопрос, где она, до сих пор оставался открытым.

***

— Я принесла. Теперь ты отстанешь от меня? — передавая папку, проговорила Юля. — Ты не хочешь, чего нибудь заказать? — подзывая к их столику официанта, сказал Павел. — Не хочу. — злобно ответила Юля. — Как хочешь. А мне, пожалуйста, черный чай, — официант кивнул и удалился. — Что тут у нас, — открыл папку, — отлично. Отчёты можно и не приносить. Тут хватит на разгром их шарашкиной конторы, — ты готова так легко его выставить на посмешище? Его слова больно кольнули сердце. Хоть она и клялась себе, что никогда не воспримет его слова всерьез, он снова сумел надавить на больное. — Ты оставишь меня в покое? — судорожно перебираешь край юбки. — А ты как думаешь? — он не может говорить без усмешки, всегда ее надо вставить. — Надеюсь, что — да. Иначе, я обращусь в полицию! Или на помощь позову. — Попробуй, только имей ввиду, это кафе мое, — видя удивление в глазах Юли продолжил, — да, да, многое изменилось. И тут к тебе на помощь точно не придут. А насчёт полиции, посмотрим, на чьей стороне будет она, ты же у нас ку-ку, — он покрутил пальцев у виска, — тебе не поверят, а я всё для этого сделаю. А ещё припаяют смерть папеньки, — как он любит вставлять эти уменьшительные суффиксы. — Что ты несёшь? — глаза уже гневно метают молнии. — Ну, а, что смотри… психически не здоровая дочь поссорилась с отцом, а позже, решив отомстить, отравила его, зная, что у того не переносимость препаратов, тем самым был вызван сердечный приступ. И вуаля, — а он все ухмыляется, пытается ещё больше вывести из себя. Юля не выдержала и плеснула в него чай, который только что принес официант. — Ах ты… — схватил ее за запястье так, что казалось ещё чуть чуть и оно хрустнет под напором силы, — спрашиваешь, отстану ли я от тебя, мой ответ — нет. Смотри, что у меня есть, — показывает видео, на котором мама Юли. — Где она?! — хотела было вскочить, но его руки не дали этого сделать. — В надёжном месте. — Маму отпусти, — настойчиво, — если в тебе есть хоть что-то человечное. Делай со мной, что хочешь. Ее не трожь, — весьма уверенно. — Девочка хочет принести жертву во имя спасения маменьки? — Хватит ее так называть! — не выдержала, — скажи, чтобы отпустили ее! — Хорошо. — как-то быстро согласился.— Но! , — понятно, опять условия, — после того, как ты выполнишь мое условие. — Что ты хочешь? — Выполнишь мое поручение? — хитрый взгляд, означающий, что он что-то задумал. Юля хотела было встать, но он схватил за руку. — Мне больно! — выдернула руку и потерла запястье, как бы разминая, —Ты — псих. — Называй как хочешь, — ему похоже совершенно все-равно, — ты должна будешь снять все деньги с его карточки. — Нет. — Юляшка, не надо отказываться. Ты подумай хорошенько, может он не стоит того, чтобы ты попала за решетку, а твоя маменька пострадала. — Я сделаю, — тихое согласие. — Умница! Всегда знал, что ты умная девочка. Срок тебе — 1 день. Встречаемся в парке у твоего дома, в беседке. Не справишься, ну… тогда пеняй на себя. И, ещё, за тобой следят. Захочешь пойти в полицию — пожалеешь. Он встал, кинул купюры и ушел. — Черт! — нервы начинают сдавать. Как она сделает это? Как это возможно сделать человеку, который столько сделал для нее. Нужно ему как-то сообщить, но как? Он уже наверняка ее ненавидит.

***

Ты проезжаешь мимо кафе, в котором всегда вместе трапезничали, а там почти никого. И ее тоже нет. Решаешь ещё раз заехать к ней домой. Ну вот не спокойно на сердце и всё. Звонишь в дверь, прислушиваешься и слышишь тихие всхлипы. Хотя… не сильно они и тихие, раз слышно через такую дверь. Начинаешь стучать, чтобы обладательница слёз, обратила на тебя внимание. Получилось. Она открывает дверь, даже не смотря, не спрашивая «кто?». — Юля! — пока она не одумалась и не вздумала закрыть дверь перед твоим носом, заходишь внутрь. — Леша? И снова плачь. Она утыкается ему в грудь, а он только сильнее прижимает к себе, на ухо шепча что то успокаивающее. — Юль. Я знаю, что ты взяла документы, я догадываюсь, что ты не по своей воле. Что он тебе сказал? Сказать или не сказать? А, что, если он узнает, что будет тогда… — Прости, но тебе нужно уйти, — она отходит от него, вытирая слезы с щек. — Юль, не бойся, он ничего не узнает. Скажи, чем он тебя шантажирует. Она резко поднимает свои глаза на него. Он попал в точку. Впрочем, как и всегда. — Узнает. Он следит за мной. Уйди, пожалуйста! — Нет, — уверенно. Где бы ей взяться такой же уверенности? — Я не могу, — она скатывается по стене, пряча голову в коленки. — Расскажи, я тебе помогу. Это он сделал? — замечает красную отметину на запястье. — Да. — Что он ещё тебе сделал? — Алексей снова начал закипать. — Ничего. Но может сделать тебе из-за меня… — Из-за документов? Брось, ничего сверхъестественного он не сделает. Жизнь на этом не кончается. — Ты не понял. Он — страшный человек. Если я не сниму с твоего счета деньги, то он не отпустит маму, а меня упечет в психушку. А, если я отдам ему твои деньги, то он навредит тебе… — выпалила как на духу. — Тюрьма? Твоя мама у него? — недоумевающий взгляд. — Да. Он знал ее, мы же встречались, — в глазах одно лишь разочарование, — он может сделать так, что спишут на меня смерть отца или упекут в психушку как ненормальную. — Значит так. Мы идём в полицию, это просто так я не оставлю! — Нет! — она схватилась за его руку, будто он сейчас уже собрался идти, — если я это сделаю, то он отпустит маму! — Юля, это не дело! — увидел ее умоляющий взгляд, — тогда ты снимаешь деньги с моего счета, — он посмотрел в ее бездонные глаза, утопая в них, даже не смотря на то, что сейчас они наполнены болью, — убеждаешься, что мама в безопасности и мы идём в полицию. — Ты уверен? — Да. Карту я тебе дам, пароль тоже. — Хорошо. — Все будет хорошо.

***

Приведя себя хоть как то в порядок, Юля пошла к ближайшему банкомату и сняла с карточки все деньги. Направилась в парк, где была назначена встреча. — Это всё, что у него на карте? — спрашивает Павел, крутя в руках, достаточно большую пачку денег. — Да. — Маловато, ну да ладно. — Отпусти маму! — Да. При одном условии. — Что ты хочешь ещё? — теперь уже очередь Юли заводится. Он встаёт, подходит и резко впивается в губы. Юля пытается вырваться, а он назло прикусывает ей нижнюю губу, но она всё же пытается разорвать этот ужас, что получается не с первого раза. — Вот такая ты мне всегда нравилась больше. Дикая кошка, нет, львица. Ты, когда злишься, глазами способна сжечь. Знаешь, Юль, — он впервые назвал ее нормально по имени, — ты все такая же строптивая, — облизывая ее кровь со своих губ, проговорил Павел, — подожди секунду, — куда-то стал звонить, а позже показал прямой эфир, как ее маму выталкивают из машины возле дома, — отпустил. Но ты обо мне не забывай, девочка. Развернулся и ушел, как ни в чем не бывало. Юля побрела домой. Вроде бы нужно радоваться, что он отстал, но почему то грустно… Он опять оставил после себя шлейф неприятностей. Что сейчас делать? Рассказывать ли Алексею всё, что творилось? А, если он не поймет, что тогда? «Ты итак натворила делов, Абросимова» — мысль не давала покоя, но ведь не могла же она рисковать мамой, он может всё… Нет. «Я поступила правильно. Перед Лёшей извинюсь, обязательно. Я все исправлю!» — вторила себе Юля, убеждая себя в своих же словах.

***

Дома ее ждал Алексей. Он не ушел, дождался. — Юля, что он сделал? Маму отпустил? — тут же с порога спросил Алексей, видя в каком состоянии находится Юля. — Ничего такого… Да, отпустил, она уже дома… — кидая куда то сумку, пошла в спальню. — Рассказывай. Деньги забрал? — Да, прости, пожалуйста, это всё из-за меня… — Ничего, деньги мы вернём. Я заявление уже написал, его найдут быстро. — Когда? — Пока тебя не было. Что ещё он сказал? — Сказал, что оставит сейчас, но не навсегда, — Юля вроде бы ответила на все вопросы, но в воздухе витала какая то не договоренность и Алексей это понял. — Ты что то не договариваешь. Посмотри на меня, — он приподнял ее подбородок, чтобы ее глаза были на уровне его. — Он… поцеловал меня, я пыталась вырваться, но получилось не сразу… — сказала и ждала реакцию от Лёши. — Он тебя не… — Нет, — не дожидаясь конца фразы, перебила. — Не переживай, мое мнение о тебе никак не изменилось, если ты боишься насчёт этого. — Да? — Да! Иди сюда, — он раскрыл объятия, она с радостью обняла его в ответ. Но такую, казалось бы, идиллию испортил звонок в дверь. — Ты ждёшь кого-то? — Нет. А вдруг это мама? — встала с кровати и пошла открывать дверь, снова игнорируя глазок, зачем, спрашивается, его придумали? — Добрый день. Вы, Юлия Борисовна Абросимова? — за дверью стояло несколько полицейских в форме. — Да, а, что? — спросила у мужчин, а потом обратилась к Алексею, — Лёш, тут полиция! — Здравствуйте. Вы так быстро отработали мое заявление? — подходя ближе к ним, уточнил Алексей. — Мы не в курсе про какое заявление вы говорите, у нас приказ арестовать гражданку Абросимову. Юля с недоумением смотрит то на полицейских, то на Лёшу, все также ища в его глазах ответ и поддержку. — По какому праву? — первый прерывает молчание Алексей. — Гражданка Абросимова подозревается в убийстве своего отца…