Wonder-land

      Путники продолжали своё путешествие. Доктор наслаждался новой тростью — вырезанная из прочного медового дуба, аккуратно отшлифованная и правильно наточенная, она была не только удобна, но ещё и очень красива.       — Какой приятный молодой человек, — продолжал говорить Доктор. — Любезный и вежливый. Правда, его мне очень жаль… Что ты такого сказала ему, Барбара, что он сорвался в Когиду, к своей возлюбленной?       — Сказала, что любовь терять нельзя, даже если ты киборг, — ответила Райт. Это было правдой, если задуматься.       — Кстати, почему ты не в своём костюме, Барбара? — полюбопытствовала Сьюзен.       — Он немного порвался на спине, когда мы слезали с того дуба, — соврала женщина. — Нужно будет постирать его и зашить.       Иэн покосился на коллегу, но ничего не сказал. Он видел — на дне корзинки лежит только красная юбка. Он знал. И гордился поступком Барбары.       Лес был бесконечным. По крайней мере, так казалось путникам. Стволы деревьев подступали всё ближе к дороге, и приходилось идти цепочкой по одному, чтобы не зацепиться за ветки.       Первым шёл Иэн. И он первым заметил что-то серо-жёлтое вдалеке, на ковре опавших листьев:       — Эй, на дороге, кажется, какой-то зверь. Стойте здесь… — он сделал пару шагов вперёд, присмотрелся. — Это лев, и он спит. Или мёртв.       — Лучше второе, — Барбара поёжилась. — Стать обедом льва очень неприятно.       — Но подумай, моя дорогая Барбара, что могло убить этого льва, м-м? — Доктор невесело улыбнулся. — Давайте подойдём ближе и посмотрим, м-м?       Путники подошли к лежащему на дороге льву. Спина и часть гривы были в крови, на морде отражалось страдание.       — Бедный зверь, — Доктор осторожно потыкал льва тростью, сдвинул его лапу в сторону. — Что или кто сотворило с ним такое?       — И не смотрит ли оно на нас из кустов? — Иэн огляделся.       — Смотрите! — Сьюзен, обходившая льва вокруг, заметила шевелящийся под пышной гривой хвостик. — Там львёнок!       — Правда? О, боже, боже, — Доктор покачал головой и попытался приподнять голову льва. — Честертон, мой мальчик, помогите мне. Девушки, вытаскивайте малыша!       Извлечь львёнка из-под тела отца было очень сложно. Он пытался кусаться, шипел и просил не есть его. Только после получаса уговоров он позволил вытащить его и взять на руки — Сьюзен очень настаивала.       — Что же случилось, дружок? — спросила девушка, почёсывая львёнка за ушком.       — Мы шли через лес в более привольные места, туда, где есть охотничьи угодья и много места, чтобы жить, — львёнок дрожал, но рассказывал. — И когда мы пробегали через лес саблезубых тигров, на нас напали. Они утащили маму, а отца рвали, пока он не умер… Я думал, они и меня убьют…       — Мы не позволим это сделать, — ответил Доктор. — Нет, нет, никаких убийств! И так мы видели очень много смертей! Хм! Саблезубые тигры… Честертон, это было…       — Нет, — Иэн понял, о чем говорит Доктор. — Там были калидасы. Что-то вроде химер, только не совсем…       — Выражайся яснее, Честертон, твои туманные намёки не помогают! — фыркнул Доктор.       — Там точно были головы тигров, — заключил Иэн после раздумия. — Но это всё, что я могу вспомнить.       — Этого достаточно, — Доктор постучал по дороге тростью. — В любом случае, нам нужно пройти через лес.       — Это похоже на самоубийство, — проговорила Барбара. — Если там есть звери способные на такое.       — Тигры… Саблезубые тигры… — Иэн задумался. — Я не учитель биологии, но, кажется, на свету кошки видят намного хуже, чем в темноте. Днём у нас много шансов, по крайней мере больше, чем ночью.       — Ты прав, мой мальчик, но на свету они не слепы, — Доктор задумался. — К тому же, мы не передвигаемся бесшумно. Они нас всё равно услышат.       — Может быть, мы сможем напугать их? Громким шумом, как сенсоритов? — предложила Барбара.       — Это могло бы сработать, — кивнула Сьюзен. — Я могу громко кричать.       — Это может нам пригодиться, моя дорогая, — кивнул одобрительно Доктор. — Жаль, у нас нет ничего, что сошло бы за громкоговоритель или рупор. Итак, друзья мои, мы идём или будем топтаться на месте, м-м?       — Идём, — ответила за всех Барбара. — Иэн прав. Нужно пройти их лес засветло и создавать как можно больше шума. Доктор не могли бы вы подержать корзинку?..       Таймлорд держал корзинку, внимательно следя за руками Барбары. Когда она извлекла из синего свёртка запасных платьев железную кружку и небольшой котелок, в котором они кипятили воду, он захихикал:       — Вот она, сила разума! Вне всякого сомнения, я догадался бы об этом, если бы не был занят вычислением размеров и средней массы зверей, сотворивших такую пакость, — он указал тростью на труп льва.       — Мы не сомневались в этом, Доктор, — вежливо заметил Иэн, поняв, что Доктор стыдился своей нерасторопности в выдвижении идей.       Шли так же — цепочкой. Иэн шёл впереди с увесистой палкой наперевес — очень похожая на дубинку, она нашлась на обочине дороги и крайне пригодилась бы для самозащиты. Следующей шла Сьюзен с львёнком на руках. Потом шагала Барбара с «ударными инструментами», а замыкал процессию Доктор с корзинкой и тростью.       — Мы уже вошли в лес тигров? — спросила Сьюзен у львёнка, сжавшегося у неё на руках.       — Да, — пискнул львёнок.       После этого лес показался совсем уж враждебным.       А потом Иэн затянул песню Битлз.       Он не собирался петь именно её — просто нужно было что-то весёлое, ритмичное, вроде армейской походной, но слова вылетели из его головы, и вместо «боже, храни королеву и империю» из уст вылетало «мы живём в жёлтой машине времени*».       Сьюзен подхватила песню, Барбара начала отбивать ритм, напевая знакомые слова. Последним присоединился Доктор. Он любил эту земную музыкальную группу, но устраивать бесплатные концерты не любил — он слишком хорошо для этого пел.       Путники пели, и страхи уходили. Пятна солнца, пробивающиеся через ветки, напоминали цветом жёлтую подводную лодку, несущую радость среди уныния.       Саблезубые тигры, то ли наевшись, то ли напугавшись, не показывались из кустов. Лес становился всё реже, превращался в рощу, и вскоре стал полем. Страхи остались позади.       — Вы очень смело поступили, мистер Честертон, ха-ха! — Доктор сел на траву и отёр лоб платком. — Я бы никогда не отважился запеть, сообщая хищникам о своём присутствии.       — Если бы это были неизвестные науке хищники и вы хотели бы их исследовать — запели бы, — улыбнулся Иэн, садясь рядом, а потом и ложась на траву.       — Какие вы бесстрашные, — львёнок, которого Сьюзен поставила на твёрдую землю, отошёл подальше от леса и сел на таву рядом с Барбарой. — Хотел бы я быть таким же.       — Это не бесстрашие, мой юный друг, это смелость, — важно ответил Доктор. — Бесстрашие — это отсутствие страха, то есть патология. Существо без страха не имеет инстинкта самосохранения, а значит, имеет низкую выживаемость. Смелый же человек умеет обуздать страхи и поступать вопреки им, если того требует ситуация. Наш Иэн очень смелый человек, и даже не смейте спорить со мной, мой мальчик, я не изменю своего мнения!       — Я и не собирался, — Честертон усмехнулся. — Меня редко хвалят.       — Если уж мы устроили привал, давайте поедим, — предложила Сьюзен. — Здесь недалеко полянка земляники. А ещё вдали виднеется что-то красное. Наверное, маки.       — Мы можем нарвать немного и сплести венок, — Барбара смахнула со лба чёлку. — Как ты и хотела. Хотя… В книге о стране Оз было что-то связанное с маками…       — Да, я тоже это помню, — кивнул Иэн. — Какая-то неприятность…       — Тогда никаких маков! — ответил Доктор. — Хотя, если задуматься, мы с Сьюзан должны быть невосприимчивы к чему бы то ни было, наша биология очень сильно отличается от вашей!       — Лучше не стоит проверять, — ответил Иэн.       — Маки усыпляют, — подал голос львёнок. — Трёх вдохов взрослому льву достаточно, чтобы уснуть навеки.             — Поганые цветы! — Доктор стукнул тростью по земле. — Какая гадость! Какая подлость! Понюхал цветочек — и уже остываешь! Ужасная планета.       — Главное, чтобы дорога не вела прямо к макам, — вздохнула Барбара.       — Тогда мы просто обойдём поле и выйдем на дорогу, — улыбнулась Сьюзен. — Вот и всё!       — Я не пойду с вами к макам, — львёнок махнул хвостом. — Вернусь в родной лес. Удачи вам.       — Спасибо, — девушка почесала львёнка за ушком и повернулась к друзьям: — Отправляемся?       — Сначала поедим, — ответила Барбара, протягивая спутникам остатки запасов. — Корзинка официально пуста.       — Наберём земляники, — проговорил Иэн, дёргая плечами.       — И найдём грибов, — добавил Доктор.       — А хлеба попросим в деревне, — добавила Сьюзен.       — Вам следует относиться к этому серьёзнее, — вздохнула Барбара.       — Барбара, мы знаем, что ты всегда будешь рядом и позаботишься о нас, — ответил Иэн. — Зачем переживать больше, чем следует?       — Затем, что меня рядом может не оказаться, — ответила Барбара. — Я не заставляю становиться очень ответственной Сьюзен, но вы, — она строго посмотрела на мужчин, — Могли бы помочь мне и разделить со мной часть забот.       — Моя дорогая Барбара, я официально разделяю ту часть забот, которая состоит в нашем благополучном отбытии, — Доктор захихикал: — Поверь, если бы на тебе было ещё и это, тебе было бы значительно хуже. Не обвиняй меня в безответственности, нет-нет, даже не смей!       — Я могу разделить с тобой ответственность поедания ягод, — усмехнулся Иэн. — Сьюзен, поможешь набрать земляники?       — О, конечно! — девушка вскочила с травы. — Идём, Иэн, тут недалеко…       Когда парочка собирателей отошла подальше, Барбара подсела к Доктору и спросила:       — Доктор, мы правда не можем взлететь, или это… Как на Скаро?       Конечно, это место значительно уютнее Скаро, но здесь её чуть не съели. Это тоже не очень приятно.       — Нет, моя дорогая, в этот раз мы действительно на мёртвом якоре, — Доктор извлёк из внутреннего кармана пиджака трубку с ртутью. Она внутри вся была закопчена, а ртуть из неё, очевидно, вытекла через трещинку в крышке. — Ещё три таких же — у меня в кармане. Мне нужно будет наполнить эту трубку, запаять её и вставить на место. Как видишь, в нашем путешествии нет скрытых умыслов. Или ты думаешь, я стал бы ломать собственный корабль, м-м? — спросил Доктор.       — Я так не думаю, Доктор, — отозвалась Барбара. Конечно, она себя проявила не лучшим образом, заподозрив Доктора в хитрых манипуляциях, но он сам виноват. Создал прецедент.       Поев земляники и напившись из чистого ручейка, путники продолжили своё путешествие. Дорога вилась в траве, петляла, чтобы не спускаться в низины и не подниматься на холмы, и вела четвёрку друзей к красному полю.       — Пойдём правее, — решил Доктор. — Оттуда дует свежий ветер, и, судя по его вкусу, там река.       — Вы чувствуете вкус ветра? — удивилась Барбара.       — Ну конечно же! Вы же не думаете, что моя раса отличается от вашей только телепатией? Ха-ха, это было бы забавно. Правда, моя дорогая? — он погладил по плечу идущую рядом Сьюзен.       — Я часто ограничиваю себя до уровня людей, — призналась девочка. — Так интереснее.       — Вздор, вздор! — фыркнул таймлорд. — Нужно использовать всё, что дано природой и Лордом Президентом, ха-ха! Жизнь намного интереснее, когда не ограничиваешь себя! Честертон, не отставай!       Иэн остановился посмотреть, где заканчивается маковое поле, но красным цветам не было конца.       — Уже иду, — мужчина догнал товарищей. Ему не нравилось, что они уходят с дороги. Да, она врезалась жёлтой стрелой в маковый луг, а маки в книге были опасны, но всё же не хотелось бы заблудиться в незнакомом мире без возможности вернуться к ТАРДИС и добраться до Оза и Глинды, или как их тут зовут…       Доктор оказался прав — вскоре заблестела река. Маковое поле подступало к берегу, но не выползало на песчаный бережок, и оставалась надежда на спокойный и безопасный переход. Четвёрка приближалась к пляжу, когда Доктор, ничем себя не ограничивающий, заметил на краю поля парочку детей. Они рвали маки и запихивали их в сумки.       — Что эти сорванцы делают? — таймлорд прибавил шага и на ходу закричал: — Эй, вы, двое! А ну сейчас же прекратите рвать цветы!       Дети замерли, а потом побежали навстречу.       — Жевуны-ы-ы! — кричали они на бегу, размахивая руками. — Настоя-а-а-ащие!       На слиянии зелёного луга и песчаного пляжа Доктор и дети встретились. Вблизи дети разглядели, что мужчина с тростью навряд ли жевун, и притихли.       — И как это называется, м-м? — спросил мужчина, глядя на детей строго. Вот смешно получится, если маки безопасны, и детишки их рвут на букеты…       — Господин, мы же не нюхаем… — проговорил один мальчишка в зелёной кофточке.       Второй, чуть постарше, добавил:       — И ветер с реки, он запах относит… А… А вы кто?       Доктор улыбнулся. Что ж, по крайней мере, маки были действительно не так безобидны, как казалось со стороны, и они не зря пошли длинным путём.       — Мы — добрые волшебники Синего Ящика, уничтожившие Гингему и направляющиеся к Гудвину, чтобы познакомиться и держать контакт между нами-волшебниками.       Мальчишки рты пораскрывали.       — И прежде чем вы начнёте сомневаться в наших магических силах скажите мне, где тут ближайшая деревня и как выйти из неё на мощёную жёлтым кирпичом дорогу, м-м? — закончил Доктор свою речь.       — Мы с хутора, он тут, недалеко, полчаса шагать, вы всё равно домой собирались, только сестру надо позвать… Она на том берегу собирает полынь… — старший мальчик подбежал к кромке воды, сложил руки рупором и крикнул:       — Айли-ита!       Из зарослей полыни на противоположном берегу высунулся салатовый чепчик:       — Иду-у! — и на бережок спустилась девочка в зелёных панталонах и зелёной же кофточке. Мешочек, в который она собирала полынь, девочка сунула под чепчик, завязала тесёмки покрепче и вошла в воду.       — И что же вы тут делаете, отроки? — спросил Доктор, наблюдая за салатовой точкой. Метров двести девочке плыть, река в этом месте широкая…       — Травы собираем, — ответил младший, гордо хлопая по висящему на поясе мешку с маками.       Вдруг Айлита, до того двигавшаяся размеренно и прямо, странно дёрнулась, сдвинулась влево, замолотила руками по воде чаще.       — Похоже, попала в сильное течение, — заключил Иэн. — Как бы не унесло.       — Ерунда. Ланта эту речку много раз переплывала, — ответил мальчик.       — А сколько ей было лет? — спросил Иэн, убеждаясь, что девочка не справляется с течением.       — Целых пятнадцать! Она месяц назад в город уехала, на работу устраиваться, — похвастался мальчик. — Теперь Айлита плавает… Быстрее-е! — он помахал сестре рукой.       Вдруг салатовый чепчик скрылся под водой.       — Ерунда? — повторил Доктор, гневно взглядывая на мальчишек. Иэн тем временем, сбросив пиджак и туфли, бросился на помощь. Сьюзен не хватит сил вытащить перепуганного ребёнка из воды, Барбара плохо плавает, она сама признавалась в этом, и пускать её в бурную реку Честертон не собирался. А на Доктора лучше не рассчитывать, он старый человек, и сам утонуть может…       — Стой, Иэн! — крик Сьюзен догнал его уже в реке. Честертон в пять широких гребков достиг стремнины, развернулся по течению и, изловчившись, схватил барахтающегося ребёнка за руку. Приналёг, пытаясь выдернуть девочку из быстрого потока. Она вела себя правильно — не пыталась затопить Иэна в попытке спастись, только вцепилась в его рубашку и висела, помогая грести ногами.       Через три минуты Иэн выволок ребёнка на песок и сел рядом.       — Жива? — спросил он, вглядываясь в личико девочки. Она испугалась, конечно, но не смертельно — уже улыбалась уголками рта:       — Жива… А вы кто? Вы такие высокие…       — Мы волшебники, дитя, — Доктор снял с плеч голубой плащ и завернул в него Честертона. Пиджак учителя он отдал девочке, и он для неё оказался не просто великоват — он укрывал её полностью. — Вот, Честертон, прикройся, не хватало ещё, чтобы тебя продуло! Глупый-глупый Честертон, зачем ты за ней прыгнул?       — Нужно было оставить девочку тонуть? — осведомился Иэн.       — Нужно было послать одного из эти негодников, что заставили ребёнка плавать в опасной реке, — Доктор строго посмотрел на мальчишек. Они виновато потупились.       — Мама меня убьёт, — подала голос Айлита. — Я полынь намочила…       — И ничего не сделается полыни, — Барбара стянула с девочки мокрый чепчик. — Сьюзен, подай мою юбку, сейчас разложим траву сушиться…       — Спасибо за плащ, Доктор, но мне тоже нужно сушиться на солнце, — Иэн встал в полный рост и отдал Доктору голубой плащ. — Солнце достаточно жаркое, чтобы это не заняло много времени.       Невольно остановились на привал. Сьюзен разговорила Айлиту, узнала от неё, что её семья готовит лечебные настойки и отправляет их по всей стране, а маки нужны для производства снотворного. До Изумрудного Города оставался дневной переход — от дома Айлиты и её братьев, а отсюда до их хутора нужно было идти всего час.       Мальчишки нарвали ещё маков, Барбара выстирала платьице Сьюзен, Доктор прочитал Честертону нотацию по поводу риска собой. Сошлись на том, что только Доктор может так делать.       — Вы точно уверены, что хотите пойти к Гудвину? — спросила Айлита, когда одежда Иэна просохла, а мешки её братьев наполнились. — Он страшный и очень могущественный.       — На это и надежда, девочка, — ответил Доктор. — На его могущество.       — Но он превращается в чудовищ, — разговор не очень дорожный, но девочке было всё равно. — Разве вам не страшно?       Этот наивный вопрос ужасно развеселил Доктора.       — Мы видели столько чудовищ, дитя, и такого отвратного облика, что Гудвин сам испугался бы их, несмотря на всё могущество!       Однако Иэн и Барбара немного задумались, а так ли оно надо. Может, удастся достать ртути без всяких чудовищ?

***

      Слава волшебников разнеслась далеко за границы страны Жевунов. Больше всего это радовало Доктора. Он, гордо ступая — даже не шагая, а именно ступая — по жёлтой дороге, улыбался, кивал и махал рукой жителям изумрудной страны, приветствовавшим волшебников. Иэн тоже почувствовал себя особенным — выше всех в стране, он сразу стал могучим волшебником и настоящим рыцарем. Он тоже гордился собой, своим ростом, своим телосложением — что очень забавляло Барбару. Девушки же вызывали странные улыбки — в стране Оз в моде были длинные волосы, но указывать волшебницам, что им делать, никто не смел.       — Наше путешествие подходит к концу, — проговорил Доктор, махая рукой толпе людей в зелёном. Это была последняя деревня на пути к Изумрудному городу. Подняться на холм — и вот он, в прямой видимости. Жители делали вид, что им не очень-то интересно — они, в конце концов, сами с усами, то есть с великим волшебником — но всё же высыпали на улицы посмотреть на магов Синего Ящика.       — Могло быть и хуже, дедушка, — отозвалась Сьюзен.       — Да, дитя, могло быть, — Доктор подставил лицо лёгкому ветру. — Но всё же, как интересно! Магия, оживающие пугала, говорящие животные! Хм! Это стоит исследовать!       Настроение у путешественников было всё лучше. Они уже были близки к цели их путешествия, оттого шагалось легко, солнце не жгло, а лишь ласково грело, а лёгкая, почти пустая корзинка не была поводом для переживаний.       — Смотрите! — Сьюзен, бежавшая впереди остальных, первой взобралась на холм и увидела Изумрудный Город.       Зелёные огни на башнях слепили даже с такого расстояния. Башни, отделанные малахитовыми плитами, крыши их позеленевшей меди и стены из зелёного мрамора — всё это даже на фоне живописной долины было волшебно-зелёным, сумасшедше-зелёным, нереально-зелёным.       — Да, да, очень, очень захватывающе, — ответил Доктор, останавливаясь рядом с внучкой. — Но он всё ещё далеко. А нам до него нужно добраться до конца рабочего дня Гудвина!       — Барбара, ты можешь представить такой красивый город у нас на Земле? — Иэн приобнял Барбару, приблизился к ней и указал рукой на башни, надеясь, что Барбара тоже сразу же посмотрит именно туда, куда указывает он сам: — Изумруды вделаны в стены башен! На внутренней стене ограждение из окислившейся меди, тоже зелёное! Я не удивлюсь, если кожа у людей в этом городе тоже зелёная!       — Так не бывает, Иэн, — рассмеялась Барбара. — Хотя это страна Оз. Тут может быть всё на свете. Как думаешь, Гудвин будет обманщиком, как Оз?       — Даже если и так, мы его разоблачим, — смело заявил Иэн. — Сами покажем ему магию.       — Как? — нахмурилась Барбара.       — Ты же Етакса! Можешь обругать его на древнемексиканском и сказать, что теперь он будет икать каждый раз, как будет обманывать людей. Уверен, он поверит, — ответил Иэн. — А может быть, это не понадобится. Давай догоним Доктора и Сьюзен…       Парочка прибавила шаг и поспешила догнать таймлордов. Зачем гадать, если можно узнать это через несколько часов?       … У ворот путникам пришлось надолго остановиться. Причиной был спор Доктора и привратником по имени Фарамант. Всё началось вполне мирно — коротышка, даже по меркам местных жителей, в уморительных зелёных очках, вежливо поприветствовал путников, осведомился, не они ли — те самые волшебники, что, по слухам, убили Гингему, обратили её ударом молнии в прах, а прах развеяли по ветру? Доктор вежливо ответил, что птицы, что доносят в город новости с окраин, имеют обыкновение выдумывать и преувеличивать, и сообщил, что Гингему просто сожгли на погребальном костре Жевуны, предварительно вбив в сердце осиновый кол. Фарамант выразил своё к Гингеме отношение коротко: «Ну и хорошо, что сожгли, меньше гадости в землю зарыто будет», а затем попросил путников предоставить для осмотра корзинку и надеть зелёные очки, чтобы соблюсти законы, введённые Великим и Ужасным Гудвином.       И началось. Доктор спросил, зачем нужны очки. Возмутился по поводу замка на затылке. Придрался к чистоте стекла. Обругал галантерейщика, который делал специальный, плотно прилегающий к лицу кожух из дубленой кожи какого-то зверя. Разнёс в пух и прах мастера, делавшего оправу. Фарамант ждал. Он даже заскучать успел. Только повторял: «без очков не пущу», и всё.       — Доктор, думаю нам стоит уважать традиции города, в который идём, — Иэн, Барбара и Сьюзен были не так категорично настроены, и уже получили от Фараманта очки нужного размера. Райт осторожно вложила в руку Доктора очки, которые он пытался всунуть в руки Фараманту: — В конце концов, это никоим образом не навредит.       — Моя дорогая Барбара, если бы я потакал всем традициям, что есть на свете, я бы до сих пор сидел и пылился на своей родной планете! Хм! Очки! — Доктор громко фыркнул.       — Тогда нам придётся просить ртуть самим, — вздохнул Иэн. — Хорошо, что я знаю, как она выглядит.       — О, нет-нет-нет, никуда я вас одних не пущу, — Доктор быстро натянул очки на нос, позволил запереть замочек на затылке и вошёл в открытую привратником калитку.       Вблизи город был ещё прекраснее. Зелёные улицы с зелёными домиками, зелёные люди и немного зелёное небо. Изумрудов здесь было бесконечно много. Но Иэн и Барбара знали, что город на самом деле не такой зелёный, а камни — стекляшки, и старались не поддаваться очарованию окружающего мира. В этом городе было очарования не больше, чем в остальной вселенной — они могли это смело заявлять, так как успели немного повидать вселенную и им было, с чем сравнивать.