Когда тают миражи

      – Альбьери, какие новости? – беспокойно раскачиваясь в кресле, разговаривал по телефону Леонидас. – Не будут подавать? Ну, слава Богу! Ты меня успокоил. Нет, Лукас не объявлялся. Я связался с куратором его группы в университете, чтобы сообщили мне, когда он придет на занятия, но у них сейчас стажировка, которую он успешно прогуливает в моей компании. Да, да. Хорошо. До связи.       – Сеньор Леонидас, ну что? – с замиранием сердца спросила Далва.       – Кажется, пока с полицией обошлось. Родня девушки улетела в Марокко, но все равно еще рано расслабляться, такие дела не имеют срока давности.       – Спаси и сохрани!       – Ведь у нас же мало проблем, да, Далва? – возмущался бизнесмен. – Для полного счастья осталось Лукасу загреметь в тюрьму. И для кого, для кого только я строил свою компанию?..       – Сеньор Леонидас, но как же мальчик? Он не появлялся дома уже три дня, где он спит, что он ест? – волновалась служанка.       – Его проблемы, – огрызнулся Леонидас.       Внезапно в голову мужчины пришла какая-то шокирующая мысль, от которой он подскочил, как ужаленный, и побежал к выходу.       – Сеньор Леонидас! – привычно воскликнула Далва. – Куда же вы?!       – Я, кажется, понял, где они могут скрываться, – на ходу ответил он, доставая ключи от машины.              Лукас и Жади наслаждались своим выстраданным счастьем. Они сидели на диване в гостиной, нежно обнявшись, и ворковали, как голубки. Рядом хлопотала по хозяйству Иветти, то и дело умиляясь картине полной идиллии. В дверь позвонили.       – Кто там? – спросила Иветти.       Вместо ответа послышался еще один звонок.       – Наверное, это курьер привез пиццу, – поднялся с места Лукас и направился к двери, неосмотрительно открыв неизвестному гостю.       – Попался, негодяй! – с этими словами Леонидас влетел в дом, как ураган.       – Львеночек! Это еще что за вторжение? Я этого не потерплю!       – Помолчи, Иветти! – прикрикнул отец беглеца. – Мы с тобой еще поговорим.       – Зд-дравствуйте, – поздоровалась опешившая Жади.       – Здравствуйте! – невольно передразнил ее Леонидас. – Так, Лукас, выходи на пару слов.       – Папа, я не собираюсь перед тобой отчитываться, я не маленький! – категорично заявил Лукас.       – Ах, не собираешься? – свирепел Леонидас. – А ну, выходи, я сказал!       Он схватил непутевого сына за ухо и потащил в подъезд. Жади испуганно вскрикнула, Иветти, точно бойцовский петух, бросилась на бывшего возлюбленного с протестными возгласами: «Пусти ребенка, мерзавец!» Она сама могла бы надавать ему по шее, если бы Лукас вовремя не погасил конфликт и не вышел покорно за отцом.       – Сумасшедшая! – погрозил Леонидас из-за двери. – Чокнутая женщина!       – От чокнутого слышу!       – Сводница!       – Вредитель! Тиран!       – Стерва!       – Папа, успокойся. Если ты хочешь поговорить со мной, то я слушаю тебя.       – Еще как хочу. И, во-первых, ответь мне на вопрос, какого черта ты связался с несовершеннолетней, буквально похитив ее из мусульманской семьи?       – Жади через месяц исполняется восемнадцать, мы сразу подадим заявление в загс! – оправдывался Лукас.       – Этот месяц еще пережить надо, между прочим. Так, ладно, на что вы собираетесь жить? Ты не показываешься на работе трое суток, а у тебя выпускной курс!       – Папа, – собрался с духом Лукас, – я не буду работать в твоей компании.       – Что?! – в очередной раз ошалел от услышанного Леонидас.       – Я не хочу заниматься этим всю жизнь, это не мое, папа.       – Ну да, ты собираешься бренчать на гитаре до старости, я тебя понял!       – Я окончу университет, но работать буду там, где сам захочу. Прости, отец.       – Неблагодарный! Безответственный! Щенок! – распалялся Феррас-старший. – Ну, так послушай, что я тебе скажу. С этого дня ты можешь про меня забыть. Я не дам ни одного сентаво на ваше содержание. Хочешь быть самостоятельным? Пожалуйста, будь. Узнай, почем фунт лиха, поголодай, поскитайся по сомнительным конторам в поисках хоть какой-нибудь работы, тогда, может быть, ты начнешь ценить отца!       – Папа, к чему такая ненависть? – уже чуть не плакал от нервного напряжения Лукас.       – Это не ненависть, сын, это жизнь. И она тебя всему научит, а пока что, мне больше нечего тебе сказать.       С этими словами Леонидас демонстративно развернулся и зашагал прочь. Лукас вернулся в шоковом состоянии – этот разговор оказался для него крайне тяжелым. Зато теперь в глазах Жади он выглядел настоящим героем, рыцарем на белом коне, готовым сражаться за свою любовь до конца.       – Лукас, выпей чаю с мятой, он тебя успокоит, – подсуетилась Иветти. – Нет, ну вы слышали, каков наглец?       – Лукас, не переживай так, любовь моя! – утешала его Жади. – Вместе мы все преодолеем, главное, что мы рядом, и мы любим друг друга.       Парень дрожащими руками взял чашку и отпил немного. Этот разговор рано или поздно должен был состояться, и теперь он свободен от гнета отца, хоть и ценой вымотанных нервов.              В доме Феррасов со всей силы хлопнула входная дверь. Далва прибежала с кухни на этот звук и увидела быстро поднимающегося по лестнице Леонидаса.       – У меня больше нет сына, Далва! – кричал он в исступлении. – Было два, а теперь ни одного!       – Матерь Божья! – схватилась за голову служанка. – Неужели беда с Диогу ничему его не научила? Разве можно так с родным сыном? Ох, никакого покоя в этом доме!