Betray

      Холодно и темно. Голодно и обидно. Что я должна была сотворить, чтобы заслужить подобное? Мне страшно и больно. В груди все изнывает от яростной боли, оставленной теми, кого я называла друзьями.

Тошно.

      Тошно от этого слова…       Я ангел. Чистое и непорочное создание, дитя бога, та кто дарит улыбки и надежду, но сейчас…я сдерживаюсь, чтобы не заплакать и надежда ускользнула от меня так же быстро, как утекает вода сквозь пальцы. Безвозвратно. Неумолимо.       Я ангел, у которого оторвали крылья. Подло и без капли сочувствия.

Больно. Больно. Больно.

      Невыносимая боль, которая пожирает меня изо дня в день. Глаза словно стеклянные, ведь слез унять не выходит. Они текут по щекам, обжигают, и тело и душу. Они сравнимые с утренней росой, красивы, но горькие, как воспоминания о былом. Я сбилась со счета, который раз я надрываю горло в новом приступе истерики. Время, казалось, тянулось целую вечность, причиняя ещё больше страданий. Оно не лечило…       Я пытаюсь спастись из черных лап одиночества и обиды, но всё тщетно. Меня никто не спасёт. Мой крик о помощи никто не услышит, никогда.       Бледной тело, обдуваемое холодным ветром, усеяно ярко-красными шрамами, которые оставили те, кого я называла друзьями. Меня тошнит от одних воспоминаний, а на глаза наворачиваются слёзы. Снова сдавленное рыдание, я закусываю губу, чтобы не закричать, ведь какой смысл? Всё равно никому нет дела…

***

      Дьявол наблюдал за этими страданиями ангела. Видел всю боль божьего дитя и усмехался. «Где же ваш святой боженька?» Елейным голосом спросил дьявол, возвышаясь над хрупким и израненным телом ангела. Её всю передернуло от страха, а тело застывает в оцепенении. Даже холодный ветер не заставлял еë вздрогнуть, пока рядом был сам дьявол преисподней. Одним своим присутствием он внушает страх, доминирует во всем и ломает души слабых. О них несчастный ангел слышала лишь от старших ангелов, опытных, не таких как она.       — Какое жалкое зрелище, — сухо произносит дьявол, присаживаясь напротив испуганной девицы.       Все слова словно комом застряли в горле, не давая продохнуть. «Страшно.» Пронеслась мысль в голове. Дьявол недовольно цокнул и резко вздернул подбородок ангела. Девушка в ужасе распахивает залитые слезами глаза. Чистые и яркие, небесно голубого оттенка, напоминающие зенитное небо. Очень красивые, думает дьявол.       — Ангел, лишившийся своих крыльев, только из-за предательства — отвратительное зрелище? Не думаешь?       Его слова звучат грубо, пока на лице злая усмешка. Он приближается к лицу ангела. Страх накатывает вдвойне, но она молчит. Застывает буквально в сантиметрах от лица и смотрит очень грозно. Кровавые глаза, видевшие немало людских страданий, сейчас там отражается какое-то сочувствие.       — Ты кричишь изо все сил, твоё сердце разрывается, а руки закрывают рот, чтобы не кричать. Твои глаза наполняются слезами, а все тело ломит? — он говорит низко, каждое слово словно пробирает до костей, но ангел кивает, тихо всхлипывая.       Он немного отстраняется, теперь на лице нет той пугающей усмешке, напоминающей оскал дикого зверя. Нет. Он спокоен. И таким же тихим и низким голосом продолжает.       — Ты была настолько жалкая, что мне противно, но… Противнее ваш бог, — голос едва срывается на рык, заставляя девушку заметно задрожать, но тихим кашлем возвращается в спокойный лад, — Поверишь? Твоя боль утихнет и появится человек, который на всю жизнь не даст почувствовать тебе это чувство снова, просто продержись, — его слова звучат как спасательный круг, за которые хочется ухватиться, изо всех сил и не отпускать.       Сам дьявол посочувствовал отчаявшемуся ангелу. Куда катится этот мир?       Девушка плюет на запрет писаный давным-давно их предками и обнимает дьявола, крепко насколько это возможно. Дьявол замирает. От шока его глаза заметно сужаются. Он не испугался, нет, скорее удивился. Очень сильно. После он усмехается, не с издевкой, а искренне с улыбкой.        — С-спаси…молю… — дрожь пробирает девушку окончательно, заставляя дрожать и голос.       — Глупая девчонка, я тебе не жилетка для слез, — большая когтистая рука ложиться на голову ангела и слабо, совсем невесомо, но ворошит белые шелковистые волосы.       Странный контраст добра и зла, который каждый отвергал и считал выдумкой, оживает на глазах. Ангел рыдала громко и почти навзрыд, пока дьявол сидел и смиренно дожидался, когда слезы уймутся.