Девять демонов Ди Анджело

Нико стоял рядом с ним... Что же, Джейсон, определённо достиг небывалого успеха. После того случая в Сплите прошло около двух дней. Стоило Ди Анджело всучить скипетр Диоклетиана ребятам, как он тут же вернулся на смотровую вышку. Грейс же, после того, как наконец смог хоть что-то понять в личности сына Аида, заднюю давать не собирался. Парень давно хотел переговорить с ним по душам. Он привык держать со всеми хорошие отношения. Но сын Аида оказался настоящим кремнем. Будучи лидером, сын Юпитера научился ладить почти с каждым человеком. Хотя нет, с каждым. Октавиана держать за человека он не собирался. А вот о Нико он был обратного мнения. Ди Анджело был сплошной загадкой - потому никто не мог сказать, что у того роилось в голове. Сначала Грейс хотел с ним наладить отношения, как с членом их сумасбродной компашки суицидников. Как временный лидер да и в целом человек ответственный тот считал это необходимым. Но сейчас сын Аида выступил перед ним в совершенно ином контрасте. За, казалось бы, секундный случай Нико предстал под совершенно иными софитами. Джейсон уважал парня перед собой. Именно парня, ведь Ди Анджело полностью оправдывал серьёзность в своём отношении. Перси и Аннабет, пока они летели в Рим, успели многое рассказать о парне. Всё началось с лёгкой руки Пайпер и её вопроса: -Что он за человек? Тогда у них шло стратегическое собрание. Хоть захламлённый стол со всякой едой и не создавал такого впечатления. Грейс помнил, как Джексон после этого вопроса отложил в сторону свою любимый синий гамбургер(!) и слегка уныло, если не кисло, протянул: -Нуууу, человек он откровенно говоря сложный. Тогда Пайпер, увидев столь резкую смену настроения в их вечно оптимистичном товарище, удивлённо уточнила у Чейз: -Неужто всё настолько плохо? Слегка прикусив губу, блондинка бросила взгляд куда-то в угол столовой и ответила: -Достаточно. После же сыну Посейдона волей неволе пришлось развязать свой язык. Вся команда тогда оживилась. Трио и Хэдж в принципе с тем не были знакомы, а Фрэнк и Хейзел знали его лишь Посланником Плутона, одиночкой, который бродил неизвестно где и не зная зачем. Оттого узнать в целом о виновнике их туристического похода было ещё интригующе. И Перси заговорил. На протяжении своего рассказа их друг успел рассказать много чего невдохновляющего о парне. Впрочем и история у него сложилась мягко говоря не очень. Конец рассказа, о Лагере Юпитера и его становлении послом, так и остался для всех загадкой, которой не знал никто, кроме самого сына Аида. Как и то, что с ним стало после войны. Джейсон в тот момент на полном серьёзе подумал, что Нико в отместку бросил тогда Джексона в Лагере Юпитера, не став тому ничего рассказывать. Но именно после этого рассказа Грейс начал уважать Нико ди Анджело. Как личность, как полубога, как мужчину. Ибо для того, чтобы не сломаться после всех испытаний злокачественной Судьбы, нужно было реально иметь "стальные титанические яйца", так во всяком случае выразился их латинос Лео. После этого Грейс начал испытывать к пареньку любопытство. И ладно если бы сын Аида утолил его, просто перекинувшись с ним парой слов. В том, что Ди Анджело оказался бы хорошим собеседником, отчего то сын Юпитера не сомневался. Он чувствовал, что они могли бы стать отличными друзьями. Впрочем его интерес к нелюдимому пареньку и уверенность, что тот бы оказался отличным другом, взялись не с пустого места. Окончательно для себя Джейсон решил, что станет другом сына Аида после того сна, из которого они узнали о местоположении брюнета. В тот момент Грейс словно током пробило. Находится считай в вакууме без еды и воды, израненный после путешествия по Тартару, но отчаянно бороться, чтобы передать добытые сведения и решиться на такой шаг, как кому... Даже для сына Юпитера это находилось за рамками понимания. Скорее всего он бы сдался, окажись в подобном положении. Тут даже его друзья и любимая не смогли бы сыграть такой роли, которая дала бы ему сил бороться. Претор легиона, великий герой, Джейсон Грейс наверняка бы сломался. Как бы ему было не стыдно это признавать. Даже у полубогам имелись свои лимиты. Он бы не вынес подобного. Он бы предпочёл такие мучения лёгкой смерти от собственного клинка. Но Ди Анджело проявил свой дух и дождался их, за что блондин был тому премного благодарен. Именно после этого момента тот решил, что станет сыну Аида другом не смотря на пугающую реакцию детей Афины и Посейдона. Всю серьёзность проблемы парень прочувствовал как раз-таки после Рима. Грейсу говорили, что он напоминал волка, но по его скромному мнению Ди Анджело куда лучше сошёлся бы с Лупой. Стоило тому оклематься после фиксации Афины Парфенос в трюме, как он тут же занял одну из наблюдательных мачт, где и безвылазно провёл пару часов. Джейсон, как временная замена командующий Чейз, поднимался предупредить о всём. Так, например, сын Зевса завис около мачты и предупредил Нико, что скоро будет общий сбор, где они заодно и поедят. Нико же посмотрел на него ничего не выражающими, полными безразличия глазами, которые резали словно битым стеклом. Хотя почему "словно"? Ведь его глаза и были одним сплошных битым стеклом. Лишь Хейзел провела с братом больше минуты. Она отнесла тому немного еды и аптечку с нектаром и амброзией. Только тогда Супермен вспомнил, как Ди Анджело исхудал. Проведя с братом около часа, Левеск спустилась к ним, напоминая, что они вроде бы хотели обсудить дальнейшее положение дел. После чего озвучила предложение полететь через Апеннинские горы. С них можно было идти по множеству разных маршрутов и спасти ребят в Эпире. Всё согласились с этим и разбежались тогда по делам. Впрочем дальше дела пошли только хуже. Нико в целом полностью испортил свою репутацию в команде. Никак не выходил на связь и на палубе появлялся исключительно по делу. Если в первые дни это было объяснимо, то дальше всё чётче приходило понимание, что сын Аида в большинстве своём от них абстрагировался. К тому же почти никто и прикинуть не мог, как вести себя с сыном Аида. Пайпер же честно призналась Джейсону, когда те были у неё в комнате, что брюнет угнетает её. Не намеренно конечно же, но угнетает. Да и в целом у девушки не было фонтана желания пытаться вытянуть того на контакт. Пайпер сравнила это с тем, как нечто чужеродное, словно яд, пыталось проникнуть в неё. К сожалению парню нечего было ответить на это. Он и сам стал испытывать подобное чувство. У него при появлении сына Аида начали бегать мурашки по всему телу, словно сигнализируя об опасности. Настолько Ди Анджело отличался от всех вариантов, что парень для себя создал после рассказа Джексона. В общем то парень оказался того ещё нрава. Отталкивающий, пугающий, пребывающий у себя на уме... Его нельзя было прочесть ровно никак, а если и попытаться, то скорее жертвой станешь как раз сам. Ибо брюнет своим пустым взглядом просматривал тебя подобно открытой книге - всего миг, и ты у него на ладони. Возможно это других как раз и напрягало в нём. К тому же, Святой Ромул, у брюнета имелась крайне неприятная привычка - стоять себе тихонько в углу, сливаясь с тенями и полностью стираясь из зрения остальных. Что нагнетало к его образу дополнительной жути. Грейс не мог не признать - сын Аида был крепким орешком. И всё же, тот не переставал верить в светлую часть Нико. Да она была где-то глубоко, прикрытая от света. Но то была защитная реакция, не более. К тому же так или иначе, но сын Аида начал перед ним раскрываться. В редких мгновениях, в секундных реакциях... А в дворце Диоклетиана, считай, был прорыв. И терять такого шанса Грейс не собирался. Сейчас же, думая об этом, Джейсон пришёл к выводу, что действовал он ни только из интереса к личности брюнета. Во всяком случае сейчас из слепого уважения и желание подружиться с подобным человеком всё перешло в несколько иную степь. Джейсон был из тех людей, которые считали, что поддержки, опоры и помощи достоин каждый. И если никто не мог протянуть руку кому-то, то это старался сделать по возможности Грейс. И сейчас он считал, что именно эта поддержка необходима сыну Аида. А в свете истории жизни брюнета сын Юпитера начал испытывать в отношении того ответственность. Точнее говоря, это чувство он наверное мог сравнить с чувствами старшего брата к младшему. Во всяком случае примерно тоже самое испытывала и Талия в отношении него самого. У них было много общего. Потому Джейсон неосознанно начал видеть в том своего младшего брата. Потому и кинуть его он тоже не мог. Значительно осложняло дело сама замкнутость Ди Анджело и его полная асоциальность, но Грейс не собирался на этом останавливаться...

*****

Хейзел шла и искала Джейсона. После потери Аннабет и Перси жизнь на корабле не смогла вернуться в прежнее русло. Лео стал гораздо гиперактивнее, хотя куда казалось бы больше, что в целом сказывалось на его раздражительности. Фрэнк же стал относиться ко всему с повышенным вниманием, ожидая атаки или ЧП, что превратно сыграло на его психологическом фоне, иногда проявляясь неосознанными движениями. Пайпер стала куда больше уделять внимание отработки движений, потому у девушки даже началась бессонница. Себя же девушка ощущала крайне потерянно. Всё же эти семнадцатилетние ребята давали ей толику спокойствия, но теперь... Она ощущала, будто постоянно пребывал под чьими-то когтями, что холодило всю её душу. Но оборачиваясь, она чернильных когтей так и не находила. Как, впрочем, и покоя. Но хуже всего сейчас было именно Грейсу. Ему пришлось взять большинство обязанностей ребят на себя, что тут же сыграло на его уверенности. Нередко теперь можно было наблюдать, как он зависал где-то в одиночестве с отсутствующим видом и укором в глазах. Пайпер она по этому поводу теребить не стала - мало ли что взбредёт той в голову. Хоть с блондином их отношения и были достаточно натянуты, ей хотелось лишь донести до Грейса мысль, что сейчас он не претор, а они не в Легионе. Что здесь все равны друг другу, а значит и делить бремя должны в равной степени. Левеск решила попытать удачу и вышла на палубу. Нигде никого не было - лишь дракон Фестус мирно управлял кораблём, давая изнурённым полубогам кратковременную поблажку в гонке со временем. Вдруг где-то сбоку раздался шорох. Заглянув за угол, Хейзел обнаружила невероятное. Её брат и блондин стояли около поручней, Джейсон облокотился о них, а Нико ссутулившись наблюдал за игрой окружающих их пейзажей. Левеск накрыл неожиданный прилив облегчения. Судя по всему, сын Юпитера решил наконец поговорить с братом. Девушку это не могло не радовать. Жизнь спроектировала её брата так, что тот мало говорил и предпочитал пребывать в себе. Не подарили ему Мойры нормальных умений к коммуникации, но не умеет тот правильно выразить себя, что уж тут поделать. Дочь Плутона не акцентировала внимания на внешности, чему других было сложно научить. Так бы, возможно, Ди Анджело бы смог раскрыться большему числу людей. Джейсон же мог найти подход к любому. Во всяком случае так все наперебой утверждали в Легионе, прежде чем они на «Арго II». И Левеск старалась верить им - если он достучится до брата, то со временем сможет помочь и другим сделать это. Преисполненная картиной, Хейзел, не желая портить момент, встала за углом в ожидании.

*****

Ди Анджело стоял рядом с раздражающим сыном Юпитера, ожидая момента, когда тот наконец отомрёт от своего оцепенения. Но и спешить того не собирался. Он в принципе не понимал, к чему всё это было. После случая с грёбанный Эросом Джейсон знатно стал наседать парню на пятки, буквально везде того преследуя. Благо хоть в туалете тот соблюдал рамки приличия, не переходя грани дозволенного. Правда это и не играло большой роли - во всё остальное время он постоянно пытался нарушить рамки его личного пространства с какой-то маниакальной идеей в глазах. Два дня сын Аида игнорировал это, не беря в расчёт. В конце концов ему не было до этого дела - пустой внутри, душе не о чем было переживать. Брюнет согласился пройти сюда с Грейсом лишь потому, что ему надоел постоянно маячащий на горизонте парень. Не сказать, что Ди Анджело намеренно скрывался от брата Талии по всему кораблю. Просто тот ему был без надобности, а он был без надобности блондину. А значит и тратить своё время на него не стоило, ведь нехватка рук была всегда. Не только с кораблём, но и с подготовкой к посещению храма в Эпире. Так что легче было уж ответить на тот вопрос, который так мучал его, чем мириться с новой тенью за спиной. Нико не сильно понимал, что же такого понадобилось великому сыну Юпитера. Разве что вопрос касался случая с грёбанный младшим божком, что решил поиграться на их нуждах, заставившем сына Подземного Мира рассказать о застарелой истории. Но и раскрывать тому было нечего. Он всё сказал ещё там, в тех развалинах. Конечно же брюнет сначала слегка растерялся и впал в ступор. В конце то концов, Купидон всё слишком приукрасил. Да, Ди Анджело подумал в 10 лет, что влюбился в сына Посейдона. Но, смотря с сегодняшней высоты как в отношении возраста, так и в отношении своей зрелости, парень мог дать однозначный ответ. То было не более чем подростковой влюблённостью. Нико скорее даже увидел в Перси не его самого, а образ, что когда-то и сыграл на струнах его ещё детской души. Хоть он уже и перерос ныне далёкую версию себя, однако Эрос повернул всё так, что ему пришлось выдать искривлённую истину об этом моменте. Да, после у него случилась небольшая заминка. Да, он некоторое время пребывал в истерике. Всё же путешествие по Тартару знатно сыграли на его психике, а кошмары с его туром по этому «курорту» будут преследовать брюнета даже после смерти. Тогда он лишь сказал Джейсону в лицо правду - никто не задумывался о том, что он нечто большее, чем просто исчадие Аида, всем хватало и этого. Да, он сказал, что никто и думал о нём, его отце и уж тем более о его чувствах. Но всё это было сущей правдой. Да, он обвинил Джейсона в страхе перед собой. Но и отрицать этого тот не был в праве. Да, он сказал, что они терпят его только из-за сестры, данных и ,возможно, Фрэнка - в противном же случае его бы поскорее спровадили с корабля. Но он ни в чём не ошибался. А небольшой разрыв шаблона - последствия воспоминаний о всё том же Тартаре, что посещали его каждую ночь. Пускай он и не испытывал как таковой боли, но накопившийся стресс от повтора увиденного тогда нашёл свой выход. И если Грейс преследовал его оба дня, только чтобы получить какие-то разъяснения по этому поводу, то Ди Анджело расскажет всё как есть и пойдёт по своим делам. Больше тому добавить было нечего. В ожидании парень со скукой и безразличием заглядывал за борт судна. Впилившись в морскую гладь бесчувственным взглядом, тот стал ожидать, пока до бывшего претора наконец снизойдёт озарение посвятить парня в детали. Устав ожидать блондина, Ди Анджело отрезал: -Так зачем ты меня позвал, Джейсон? Блондин, резко поведя головой, резко пришёл в себя. Видимо, тот в себя глубоко ушёл. Кинув какой-то непонятный для Нико взгляд, парень также повернулся к борту. -Знаешь, Нико... Я просто так тебя позвал. Не выдавалось случая поговорить по душам... Далее Ди Анджело не стал вслушиваться в разводимые сыном Юпитера речи. Ибо они сотрясали пустоту. Сыну Аида не было до них дела. Столь бессмысленная причина... Что ж, видимо тот всё же неправильно оценил личность этого полубога. Также плавно, как и рассуждал, Нико оторвался от борта и пошёл прочь. Грейс же, не сразу сообразил, спустя пару секунд с упрёком негромко воскликнул: -Нико! Негромко, но достаточно, чтобы парень остановился и посмотрел на него. -И что не так? -Куда ты? Тебе не помешало бы больше говорить с другими. - лицо Джеймса выдавало его непонимание. «Какой же он баран» - прокрутилось у Ди Анджело на задворках сознания. -Ну так и говори по существу. Незачем попросту трепать языком. - Нико сказал это с лёгким нажимом, как бы намекая на конец диалога. -Почему ты постоянно уходишь от всех? Я понимаю, что тебе пришлось через многое пройти. Тебя плохо воспринимали в обоих Лагерях. К тебе относились несправедливо... Но я уверен, что есть много людей, которые просто не знали, как к тебе подступиться. Судьбы знатно тебя потрепали в этой жизни, но это не повод всех отталкивать. Ты и так среди мёртвых прожил дольше, чем среди живых. Твои слова... Я не собираюсь их отрицать. Достаточно дать время полукровкам и те найдут ключи к твоему замку. Во всяком случае я в это верю. Я и сам хотел бы стать тебе другом. Так почему ты убегаешь, Ди Анджело? Разве тебе не пора выйти из теней? На лице сына Аида заиграл желваки. Этот парень рассуждал о нём со своей точки зрения и смел его судить?

Он то?

Сын Юпитера абсолютно не понимал своего «собеседника». Король призраков не убегал от них, но и острой необходимости в общении с ними он не испытывал. Так на кой этот раздражающим блондин пристал к нему? Зачем навязывать то, что ему и в помине не было нужно. Да, он многое прошёл. Да, о нём судили по обложке. Но он никого и не отталкивал. Люди сами его сторонились, он же не стремился к тем тянуться. И жил бы себе спокойно, если бы не такие вот благородные выродки. Впрочем, не смотря на достаточно грубые мысли, самообладание Нико не претерпело значительных изменений. -Почему ты прикрываешься бессмысленостью? Почему ты настолько боишься людей? Что там говорил о самообладании? Если что и говорил, то стоило забыть о той несусветной ереси. Ибо сейчас Нико буквально разрывало от безудержной ярости, хоть тому и не было присуще подобное состояние. Его нисколько не трогало, что там думали о нём другие. Он и сам был не самого лучшего мнения о них. Но обвинять его, будто он боится? Это было оскорблением, которое тот стерпеть не мог. Ни этому блондину-пупу-земли судить о нём. И уж тем более не этому... судить его. Он абсолютно ничего не знал о Ди Анджело. Неожиданная ярость всколыхнула брюнета. Захотелось раскрыть этому напыщенному индюку глаза на жизнь. И тогда бы он посмотрел, как бы Грейс продолжил весь этот фарс. Как бы он продолжил стоять на своём, считая Нико социопатом и как бы он продолжил свои попытки заговорить с ним. "А почему бы и нет?" - закралась мысль в голову сына Аида. В конце концов не он завёл шарманку. Именно сынок Юпитера первым начал всю вакханалию, стремясь покопаться в душе брюнета и навязывая своё общество. Он пытался вызвать причину его нелюдимости и сложного характера. К тому же именно Грейс произнёс роковое обвинение. Всё же стоит давать себе волю. Хоть иногда. Да и поставить "идеального" сына Бога грома соблазн был велик. Заодно и "разговор" хоть возымеет значение. Джейсон хотелось разговора. Хорошо, Нико был готов к этому. Но только везти он будет его на своих условиях. И с чего же ты начал меня судить, Грейс? - со сталью в надломленном голосе произнёс тот. - Ты что ли спускался в Тартар и... -Нечего скрываться за оправданиями и переводить тему разговора - отрезал блондин, - хочешь мне доказать - не убегай от разговора. -И о чём же мне с тобой языками чесать? - издевательски протянул брюнет. "Давай же начнём разбор полётов." - так и пульсировало у него в голове едкой жилкой. -А почему ты считаешь диалог со мной чем-то пустым? - задал встречный вопрос-обвинение брат Талии. Признаться честно, его выдержка начала сбоить. Следующие слова Ди Анджело буквально ядовито выплюнул в лицо напыщенного сына Юпитера. -Почему же мне его таковым не считать? Я ненавижу людской эгоизм, а ты его проявление во всей красе. Выражение Нико на памяти Джейсона впервые так изменилось. Вместо спокойствия, отчуждённости и глухой печали на нём отразилась помесь бешенства, ненависти и безудержного гнева. А глаза вмиг наполнились каким-то безумным блеском, словно тот был ни в себе. Но стоило словам парня дойти до застопоренного мозга бывшего претора, как тот сразу уже не столь уверенным тоном выдал: -О чём ты? Услышав это блеянье, сын Аида почувствовал некое торжество. Стоило ему впервые высказаться, как весь образ "героя" с того слетел, оставив за собой лишь обычного подростка. И это "великолепный" сын самого Громовержца, столь любимого всеми. Слегка отойдя от полученного шока, Грейс с уже большей уверенностью повторил: -О чём ты? - и в этот раз высказывание походило скорее на требование объясниться, нежели на защитный рефлекс. Впрочем Нико это не сильно опечалило. Начало было положено - сейчас же он вскроет скорлупу и вытащит всё из этого павиана наружу. -Что ж, давай поясню. Ты герой. После этих слов мозг Джейсона окончательно потерял логическую подоплёку диалога. На его вполне справедливые слова у невозмутимого парня сорвало крышу, после чего тот назвал его эгоистом за его подвиги? Как только столь аномальный ряд встал в голове парня, тот сразу же гневно ответил: -И что плохого в том, что я герой? "Всё, ты проглотил крючок." - пронеслось в голове брюнета. -Что ж, давай начнём издалека, - могильным голосом лениво протянул Ди Анджело, - чтобы ты всё уяснил. Грейс же уже сомневался в своём желании продолжать данный разговор. Собеседник явно вышел из себя. Даже не так - того будто подменили. Неужели того настолько задели случайно брошенные им слова? А рефлексы, отточенные в противостоянии с самыми разнообразными монстрами, среди которых затесался даже титан, так и кричали об опасности. Требовали в эту же секунду подбросить монетку и снести сыну Аида голову ко всем чертям. Сейчас тот мог его прикончить не задумываясь. И Джейсон это отлично осознавал. Но брошенные тем слова глубоко въелись в сознание блондина. Если он сейчас даст заднюю, то после уже не сможет спать спокойно. Хоть его сны и так были хорором с упомрачительными спецэффектами, но добавления к ним кошмара с убивающим его Нико как-то не сильно хотелось. Потому, гася всё, Грейс продолжил стоять. -Давай окунёмся в историю Древней Греции. Сразу же вспоминается Геракл с его 12 подвигами, ты так не считаешь? Так вот, история пойдёт о его подвиге с яблоками Гесприд. По известной версии, так скажем общественной, он умудрился обдурить Атласа. Да вот только я с титаном приблизительно знаком. Хоть он и не гений, но Атлас никогда бы не купился на развод, описанный в легенде. Тогда как же Геракл заполучил эти 3 яблока? И зачем же скрывать это, спрашивается. Я тебе отвечу. Потому что в этом случае вся слава Геракла была бы уничтожена. Чтобы забрать яблоки, он обманул одну из Гесприд. Навешал ей лапши на уши с три короба, после чего она сама и всучила ему эти яблочки. После же он по-быстрому сбежал, оставив ту на растерзание сестёр. Та была изгнана и до недавнего времени даже была жива, являясь главой охотниц Артемиды и нося прозвище "Зоя Ночная Тень". Псевдоним бредовый, но опустим столь незначительную деталь. Отличный поступок, достойный героя, не так ли? Причём тут даже совпало с тобой по божественному родителю. Грейс хотел было огрызнуться, что ничего общего с этим мудаком у него не было, но с ужасом осознал, что голос того подвёл. Во рту образовалась какая-то горькая слюна - настолько ему стал омерзителен сын Зевса. Видя реакцию Джейсона, Нико ухмыльнулся. Не зря он начал именно с этого парня. -Впрочем я могу согласиться, что в семье не без урода. Но давай я тебе расскажу кое что другое. Ты же знаешь об Одиссее, не так ли? Хотя чего ж не знать, именно он вашему родоначальнику нанёс поражение в Трое. Казалось бы, что его репутация чище некуда. Однако в мифах забыли добавить некоторые детали. Когда его команда зарезала коров Гелиоса, тот разнёс с разрешения твоего папочки его корабль. Так он попал на Огигию к Калипсо. По легендам он там весь изрыдался по Пенелопе. На самом же деле всё было совершенно наоборот. Он закрутил роман с Калипсо и жил себе припеваючи. Однако, Огигия должна была задумана наказанием для неё. Богам всё это дело не понравилось, после чего они и выпустили его оттуда. Самое смешное было в том, что сначала тот и вовсе уплывать не собирался. Лишь когда Афродита напомнила ему о его чувствах к Пенелопе, тот протрезвел и быстро исчез, оставив Калипсо в одиночестве с разбитым сердцем. И умял эту правду, но она всё равно вскрылась. Как минимум мною. А ведь он один из самых безобидный примеров пожалуй. У меня ещё много умолоченных историй. И не только греческих, но и римских. Рассказ будет до самого утра. Поведать? Сын Юпитера с нечитаемым выражением покачал головой в знак отказа. Внутри же его рвало от гнева. Прославленные герои оказались не такими уж и прекрасными, как те описывались. Но душа его болела от другого. От чувства надвигающегося ужаса. Ди Анджело не зря завёл их разговор в это русло... -Но знаешь, что самое занимательное в этих историях? - сын Аида блеснул своим потухшим взором. Хотя больше это походило, будто бы в его глазах горел огонь самого Подземного Царства, если не Тартара, - То, что все эти герои и рассказанные мною, и не рассказанные по итогу забирали всё. А остальных выносили за скобку и забывали. Воспринимали их действия как должное по отношению к себе. Что Геракл вычеркнул из истории Гестриду, забрав все лавры себе, а на неё возложив ответственность. Он просто воспринял всё именно так. Он не посчитал, что она действительно была кем-то важным. Этот подонок испоганил её жизнь и даже не стал упоминать её. Просто использовал и бросил, считая, что всё таковым и должно быть. Что всё идёт правильно. Он не оценил её жертвы, считая это обязательным по отношению к такой персоне, как он, Геракл, гора мышц с карликом во всех важных мужских местах, движимый лишь выпивкой, славой да собственным тщеславным эгоизмом. Что Одисей воспринял помощь Калипсо, как нечто само собой разумеющееся, отставив в сторону её чувства. Он не стал считаться ни с ней, ни с её чувствами. Помотросил и бросил, вроде так это сейчас называется. После чего напрочь забыл о ней, припеваючи живя себе на Итаке. Он тоже показал себя тем ещё эгоистом, поигравшись на чувствах Калипсо, не оценив её жертвы и при этом ни разу даже не рассказав правды. Одиссей не увидел ничего плохого в игре на её чувствах. Он просто выбросил её, как человека, девушку, за борт, воспринимая все её действия, все её жертвы и все её чувства правильным и необходимым к такой персоне, как он. Ведь он герой. Таких историй сотни, тысячи... Хотя нет, тут уж скорее надо считать десятками и сотнями тысяч, если не миллионами. Тут уже Нико прервал свой монолог, который Джейсон слушал с приоткрытым, как у рыбы, ртом и стеклянными от шока глазами. В конце концов он не любил говорить много, а уж после Тартара говорить выше, чем тихо или шёпотом, было сложновато. Но этот монолог он произнёс достаточно громко и отчётливо. Потому необходимость в перекуре была достаточно резкой. Причём перекур был в буквальном смысле. Заодно и себя охладит, рассказанные им же истории всколыхнули не самый приятный осадок в душе парня. Над палубой раздался щелчок кремния, после чего Ди Анджело затянулся, возвращая взгляду прежнюю ясность. Краткий всплеск злости утих и теперь Нико думал, что зря начал этот разговор. Не стоило краткой вспышке позволять сносить мозги набекрень, но сделанного не воротишь. Если до этого сын Аида хотел лишь осадить сына Юпитера, то теперь это желание пропало. Впрочем на её место встала другая. Сейчас он донесёт до Грейса свою мысль и обозначит его ошибку, обучит его одним из тех уроков, которые дала ему эта жизнь. Джейсон же чувствовал себя так, как будто ему обухом по голове варили. Монолог сына Аида буквально выбил из него всё. Герои оказались по своей сути такими подонками. Хоть Грейс и не любил выражаться, но другие слова не характеризовали тех в достаточной степени. Щелчок зажигалки послужил для блондина сигналом к пробуждение от своих мыслей. Ди Анджело стоял перед ним и курил. Об этой привычке знали уже все на корабле - но отучать парня от этого было бессмысленно. Стоило ему что-то сказать о вреде курения, как тот волком смотрел, точнее прожигал своими пустыми глазами, напрочь отбивая всякое желание вставать ему поперёк горла. Такие, как он, были сломаны и без сигарет, так что и на их вред тем было глубоко плевать. Но так как Нико было всего 15, Грейс успел поставить себе задачу отучить того от курения. Но сейчас того данный факт не волновало, брюнет успокоился и ожидал действий с его стороны. Видимо тот сыграл на расшатанной струне души Ди Анджело. Однако сейчас его даже это не волновало. -А я то тут при чём? - потерянная интонация так и сквозила в голосе младшего брата Талии. Сыну Аида оставалось лишь тяжело вздохнуть. Видимо, разжёвывать тому придётся всё до конца. -Что ж, к чему я всё вёл. Все герои использовали других, после чего так или иначе бросали тех. Они не ценили, чем жертвовали во славу них, что люди теряли ради них, как те страдали во имя них. Они не считали должным оценивать чужие труды по достоинству. Они не признавали чужих усилий, положенных для достижения общей цели, забирая всё себе. Герои ровным счётом всё брали за чистую монету, считая, что всё идёт должным образом. После чего забывали и исполнителей, и их поступки, и их жертвы. Это в моём понимании является истинным первозданным эгоизмом. Но Грейс это понял и без этого. Его вопрос заключался совершенно в ином: -Та... -Ответ прост, Джейсон. Ты такой же, как и все те герои. А таких вот я ненавижу больше всего. Палубу накрыла холодная, всеобъемлющая, едва ли не могильная тишина. По-июльски тёплая атмосфера вмиг стала морозной, словно парень вновь оказался в дворце Борея в Квебеке. -Неужто ты до сих пор не понимаешь, Грейс? - окурок летит за борт и снова звук зажигалки оглашает всю палубу. -Что ты имеешь ввиду? - 17-летний парень, почти что взрослый мужчина, в немом ужасе и скрытой мольбе пялился на 15-летнего подростка. Блондин так и источал страх. Но Ди Анджело не было до этого дела. Он, как и его отец, как и само Царство его божественного родителя, был беспристрастен и неумолим. Как и отец, он всегда говорил лишь правду. -Ты такой же. Ты сразу стал любимчиком у всех лишь потому, что твой отец - Юпитер. Будь им Нептун или Плутон - и разговор был совершенно иным. А после... Я вообще молчу. Ты считаешь себя безгрешным ангелом? Спешу разочаровать - ты им от слова совсем не являешься. -И что же я такого успел сделать? - голос Грейса дрожал. Да что там голос - сам образ парня ломался, того тихонько потряхивало. -Что ж, помнишь свой первый поиск? Бывшему претору вмиг поплохело. Он помнил тот поиск, тогда он даже центурионом не являлся. Тогда их отправили искать непонятное дерево Цереры, которое оказывало странные эффекты на монстров. Они произвели неправильный расчёт и... -Тогда умер один из ваших. Точнее он отдал жизнь, чтобы отвести погоню, он оторвался от вас и скрылся в закоулках тёмных районов Сан-Антонио. Где, собственно, и встретил свой конец. -Да... - растерянно ответил Грейс, окончательно потерявшись в навалившемся. -Напомнишь, как его звали? -Сейчас... - блондин судорожно соображал, - Рэйл Ситра. -Вообще-то Райн Сикор, балда - протянул брюнет и вновь затянулся. Бывшего претора затрясло. Конечно он тогда относительно недавно появился в легион, но забыть боевого товарища. Стало неожиданно дурно. Как на душе, так и физически. -Хорошо, давай перенесёмся поближе к настоящему. Гора Офрис. Джейсон вспомнил происходящую там мясорубку. Но каких-либо деталей вынести оттуда не мог. -Во время сражения с Криосом тот застал тебя врасплох. И один парень прикрыл тебя, оттолкнув и попав под меч. Помниться, его кишки очень красиво по стене разлетелись, подобно вину. Хотя, этого стоило ожидать от сына Бахуса. -Точно. Эван Тристан. Он вспомнил этого парня. Они постоянно дружески грызлись. Как он смог... -Видишь, пока я тебе не напомнил, ты даже не подумал о них. Я не отрицаю, что первое время ты по ним горевал, но после забывал их. Слушал хвалу о своих подвигах, но никогда не поправлял рассказчиков, не акцентировал внимания на этих жертвах и уж тем более никогда не указывал на тот факт, что лишь эти благородные жертвы всему позволили произойти. Впрочем это ещё не всё. Ты за собой имеешь грешок, подобный Одиссею. -Что? Хейзел, что в ужасе от откровений сводного брата стояла за стеной, и не заметила, как запершило в её горле. -Ну ты и дуб, Грейс. Ты оставил с разбитым сердцем Авиллу Рамирез-Ареланно, так и не соизволив с ней объясниться. Вместо этого всё отведённое время ты проворковал со своей девушкой. После чего вы сбежали, а она от тебя, кроме душевной боли, получила ещё и разъярённых римлян во главе с белобрысой занозой. Неужели во всём вашем хвалённом едином легионе только я, чужак, заметил нечто столь очевидное? Блондин почувствовал себя так, будто бы завис над необъятной пропастью. Без божественных сил, без каната... Просто завис. -И вот скажи мне, сын Юпитера. Чем ты отличается от них? Правда оба отлично понимали, что ответа не прозвучит. -Именно, ничем. Так что ты тот ещё эгоист, что воспринимает чужие жертвы во имя своего блага, как должное. И, как я уже успел дважды сказать, именно вас я ненавижу больше всего. Нам не о чем с тобой разговаривать. Левеск, что подслушивала весь этот разговор, от неприятного осадка вжалась в стену. -И давай сразу проясним ещё один момент, раз уж завели об этом всём речь, - протянул парень, смерив потерянного блондина тяжёлым, вдавливающим взглядом. - После этой войны я покину оба Лагеря. Девушка через силу подавилась восклицание, отчаянно удерживая себя от раскрытия. Впрочем, за неё высказался вмиг отрезвевший Грейс. -О чём ты? - с недоверием спросил Джейсон, - не из-за одного же меня так поступать... -А кто сказал, что ты один такой? Аннабет, Перси - они точно такие же, как ты. Потому им тоже путь заказан. Ты не один такой, Спарки. Я не боюсь людей. Слова Нико доходили до его собеседника, словно через воду. Но стоило им окончательно дойти до ещё сознательной части блондина, как его взгляд устремился в бездомные чёрные глаза. -Неужели? -Да. Я просто не хочу быть использован. В обоих Лагерях подобных вам очень много. Я ходил из одного в другой, лишь утверждаясь в своих мыслях. Обо мне всегда судили по внешности, не стараясь заглянуть вглубь. Это факт. Меня всегда отрицали, а моё общество у всех вызывало изжогу. Не тебе это отрицать. И я готов был в принципе принять. Всё же стереотипное мышление всегда было и всегда будет. И в прошлом я считал, что мне просто необходимо исправить ложное мнение. Но война с Кроносом раскрыла мне глаза. Перси промолчал о том, что именно я обнаружил метод, которым Кронос заполучил тело смертного. И он же со своими дружками позволили называть себя героями, хотя им являлся Лука Кастеллан, который и уничтожил Кроноса вместе с собой. Остальные же молчали о тех жертвах, которые по-настоящему повлияли на исход войны, гордо выставляя грудь перед молодняком. А я, как и прочие, остался за анналами истории, как безликий персонаж. И отношение ко мне от моих трудов нисколько не изменилось. Придя в Лагерь Юпитера, я решил, что возможно в вас его нет Но почти сразу я убедился, что дела обстояли ровно так же. Вы оказались точно такими же эгоистами. Одного раза мне уже хватило, Джейсон. Я не хочу иметь ничего общего с героями, чей эгоизм мне так ненавистен. Грейс уже себя ненавидел. Хоть он и сам начал этот разговор, но с каждой секундой всё меньше и меньше желал его продолжения. И кто его тянул на всё это? Жил бы себе спокойно. Но сейчас брат Талии отлично осознавая справедливость слов сына Аида. Отныне те глубоко засядут у него в голове. И хоть он не был согласен с мнением парня касательно Лагерей, однако сейчас пытаться оспорить его не имело смысла. Это находилось ни в его кондиции, ни в его возможностях. Дело оставалось лишь за последним аргументом. -А как же Хейзел? - почти умоляющим тоном спросил сын Юпитера. Нико любил свою сестру, ту он точно не сможет бросить. И пускай это было достаточно подлым ходом, но Джейсон исходил из того, что у него ещё имелось. Чтобы отговорить брюнета от столь поспешного решения, Грейс был готов прибегнуть ко всему. В конце концов идея Ди Анджело была абсурда в самом своём основании. -У неё есть Фрэнк. - ответил как само собой разумеющееся сын Аида. - Он о ней позаботиться. Я больше не в надобности, а портить её вторую жизнь собой я не намерен. - эту часть Нико закончил глухо, скрывая расстройство. -Нико, она... -Она поймёт, - прервал того брюнет, - К тому же я могу поддерживать с ней связь, колеся по миру. Грейс собирался было устроить полный разгром сыну Аида за подобные мысли, как вдруг тот сам поддался к Джейсону. -И раз уж ты мне напомнил, то давай сразу проясним последний момент между нами. - после чего 15-летний парень резко, почти бесшумно хватил 17-летнего юношу за верх майки и одним рывком подтянул к себе. Так, чтобы их лица были примерно на одном уровне. Неожиданно сын Юпитера почувствовал у своей шеи неприятные покалывания. Стоило ему скосить взгляд, как он тут же обнаружил приставленное к своему горлу тонкое лезвие из стигийской стали, сантиметров 10 максимум. Лишь спустя секунду до парня дошло, что это был один из тех мелких ножей, которые обычно используются в постановках Голливуда с участием всяких там якудз. Такие же использовали охотницы Артемиды, только лезвие тех было несколько шире. -Это такие же, как в Голливуде используют? - нервно спросил брат Талии, не до конца доверяя в происходящий абсурд. С откровенным страхом блондин осознавал, что от ножа ему не уйти. Ди Анджело крепко его держал, тот даже разогнуться толком не мог. -Не совсем. В Голливуде используют бутафорию - этот же убьёт тебя мгновенно. После чего, будто подтверждая сказанное, легонько кольнул подставленный кадык. Кровь побежала тонкой струйкой. Проявленная Нико сила и его готовность убить определённо добавили его образу очков харизмы. «Интересно, они у него всегда были?» - промелькнуло в мыслях Джейсона. -Так вот. Если ты попробуешь сделать Хейзел или Фрэнка очередными жертвами своего эгоизма. - голос парня опустился на несколько тонов, возвращаясь к привычному шёпоту, - Если ты хотя бы ненароком допустишь это - я обеспечу тебе худшую смерть в этом мире. А в загробном тебя встретят поля Асфоделей, уж судей подкупить я смогу. И права на перерождение я тоже тебя лишу. Фразы отпечатывались в сознании парня, а от пустого, безразличного, мёртвого тона брюнета волосы Грейса встали дыбом. Неожиданно тяжесть, что сковала сына Юпитера, исчезла, а Нико, убрав острое лезвие куда-то внутрь авиаторки, лишь кинул: -Советую тебе подумать об этом. И, выкинув окурок, пошёл прочь. Урок, вынесенный им от жизни, он поведал. Остальное было за Джейсоном. На подходе к лестнице парень заприметил чистый рубин высшего сорта. Вздохнув, он оглянулся и упёрся своим разбитым взглядом в складской шкаф, возвышающийся на лестничной площадке. Внутри него сидела Хейзел. Та и сама не понимала, как туда попала. Поняв, что Нико закончил, та инстинктивно влезла внутрь, затаив дыхание. Услышанное до сих пор разносилось в её голове. -Прости. - беззвучно прошелестел Ди Анджело. После чего, оглянувшись в окружающей его пустоте, направился дальше. «Хоть ей не придётся объяснять всё повторно.» - промелькнуло в мыслях сына Аида, - «Это было бы гораздо сложнее...»

Этим вечером Ди Анджело, оправдав свою фамилию, осудил грех героя, заставив того взглянуть правде в глаза, но при этом поселив в нём раскаяние.

Сидя на мачте, Нико произнёс в лик взошедшей Луны: -Так или иначе я сделаю всё для окончания войны, а после исчезну из обоих Лагерей. Клянусь рекой Стикс.