Солнечный апельсин

       К концу рабочего дня я хотела лишь одного — сдохнуть. Но кто же мне позволит это сделать? Начальник на работе достанет из гроба и заставит ещё отрабатывать две недели, а собственный пёс разгромит квартиру и прогрызёт пол к соседям. Моя машина уйдёт государству, так как я чертова сирота, а сестра найдет в вещах старые записи на фанфики с бородатого четырнадцатого года и поймёт, что я психически нездорова, и всё это время она жила с маньяком. В общем, одно разочарование.       На этой весёлой ноте я захлопнула багажник. Он с первого раза хрен поддался, поэтому я хлопнула второй раз, навалившись всем весом. Наблюдающий за этим мужик с балкона усмехнулся и выдул в сигарету, заставив её рассыпаться, как конфети. Карма.       Лифт не работал. Были у него недели ПМС, когда он внезапно переставал работать, поэтому я без задней мысли пожала плечами и почапала по лестнице с полными пакетами собачьей еды, пельменей и папкой с документами, которые не привела в порядок на работе.        Заветный щелчок, впускающий меня в коридор. Никто не встречал. Такая тишина пугала, особенно, если с тобой живёт пёс под сорок килограмм. Щёлкнув выключатель, я прошла в комнату. Перед глазами предстала картина маслом: мохнатый немец с довольной мордой, доедающий помаду, а вокруг разбросаны тампоны и прокладки, как в фильме с Джокером - ножи. Завидев меня, он прижал уши и отодвинулся от колпачка, словно с ним не знаком. Но не имея сил и настроения открывать рот, я поставила пакеты и начала собирать всё добро в сумку, которая валялась аж под диваном. — Тапок, блин, — пробубнела, закрывая пузырёк с остатками духов, измазавшись полностью.       И всё-таки, кличка подобрана была верно — оправдывала его поступки полностью. Теперь в квартире витал аромат апельсина, который не выветрится ещё месяц. Сестра, что любила приезжать на выходных, не любила это масло, поэтому, если ей рассказать о катастрофе, меня пронесёт с гостями. — Так, — хлопнув по коленкам, я поднялась. — Гулять, кушать и спать.       На улице был дождь. Погода резко изменилась с моего приезда, поэтому я с досадой перепрыгивала через лужи по камешкам, как чумная лягушка и то и дело махала руками, стряхивая капли с лица. Ветер усиленно поднимался, метая мусор по округе, а ещё немного и начнётся ураган. И что делает пёс, чтобы скорее вернуться в сухое помещение? Правильно, ничего. Ищет место, где ветер дует в нужном направлении, возможно, чуть западнее, а трава не выше сантиметра, чтобы не щекотало зад. Перебегая из куста в куст, он нюхал почву, чихал от воды, попавшей в нос и, казалось, не понимал, что всё скоро затопит. — Затупок семейства «собачьих», — шепнула себе под нос, моля всех какашечных богов, чтоб пёс окончил грязные делишки в течение пяти минут.       Конечно же Тапок мне не внял, обнюхивая места по второму кругу. Я отпустила поводок, прыгая на месте в надежде согреться. И как-то упустила момент, когда рыжий хвост исчез из поля зрения, мелькнув среди ржавых гаражей. — Эй! — кинула в темноту, заслышав движение сквозь шум капель по кровле. Обычно после этого клича я уже видела его радостную морду, но теперь ничего, кроме лая.       За одним из вагончиков секций застала обезумевшего Тапка против сонного алкаша. Тот наезд не понял и принялся отбрыкиваться ногой. В нашей маленькой драке успел поучаствовать даже кот, так некстати попавший под горячий разум собаки. С трудом откинув пса в сторону, я плюхнулась в лужу. Тапок резко переключил внимание и унёсся за котом, а мы с «инвалидом душевных ран» остались напротив друг друга, хлопая растерянными глазами. Не могла ничего сказать, ведь сама видела такую его агрессию впервые. — Извините, — только и смогла проблеять, поднимаясь. — Ты, — быстро очухался тот, ткнув пальцем. Я шагнула из стороны в сторону, убеждаясь что всё-таки «я», когда палец проделал те же движения. — Ты сможешь всё изменить. — Простите? — не сразу поняла. — Веришь в чудо?       Задумалась. Чудо — это вернуться домой без приключений. Вот это да, волшебство вне Хогвартса. В остальном старик казался недалёкого ума и вообще, пора искать Тапка вновь. — Веришь? — уточнил тот ещё раз. — Верю-верю, — не стала спорить и сделала шаг прочь. — Правильно! — крикнул он в след. — Вера многое изменит! И ты скажешь ему!       С пьяными спорить — себе дороже. Но я запомнила его лицо, дабы никогда больше не встретиться. А то следующий вопрос будет: вилкой в глаз или в ж…кхм.