Упадок Будущего

— Глава была окончена, думаю мисс Дафна Грингасс соизволит нам почитать главу под названием: Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, — проговорил Судьба, смотря на девушку. — С удовольствием почитаю, акцио книга, — девушка взяла книгу и открыв её, не успела она начать читать, как начали маги высказываться. — Но кто есть кто?! — Произнес Артур Пендрагон. — Минутку, вроде уже разобрались кто есть кто?! — уточнил работник министерства магии. — Вы в этом уверены?! — серьезно спросил Мерлин. — Начинайте читать, юная леди, — попросил Артур Пендрагон. До друзей не сразу дошла вся абсурдность этого заявления. Минуты две все молчали. Наконец Рон произнёс вслух то, о чём Гарри только подумал: — Вы оба просто сошли с ума. — Ерунда! — упавшим голосом вымолвила Гермиона. — Питера Петтигрю нет в живых! — сказал Гарри. — Он убил его двенадцать лет назад. Лицо бывшего узника исказила гримаса. — Я действительно хотел убить, — зарычал он, скаля жёлтые зубы. — Да малыш Питер оказался хитрее меня… Но на этот раз у него ничего не выйдет. — Эх, Сириус, твоя импульсивность и тебя погубила, — призрак Джеймса сделал фейспалм. — Делаем вывод, я правильно понимаю, Сириус, что ты охотился не за Гарри, а Питером? — серьезно спросил Кадмус. — Да, лорд, правильно, только Гарри я умышленно бы не нанёс вред. — Ну отдать его мистеру Хагриду смог же?! — прокомментировал Игнотус. — Подожди, Игнотус, нужно узнать все доводы и сделать верные выводы, почему Сириус Блэк отдал своего крестника, — Мерлин и Моргана начали Антиоху на пальцах объяснять свои доводы которые считали верными. — Стоп!!! Антиох прав!!! Я прекрасно вас понимаю, это ваш потомок!!! Но всё же хотелось бы узнать, что ещё произошло на третьем курсе мистера Поттера! — жёстко сказал Артур Пендрагон. — И всё же, я считаю Сириус, важнее был наш ребенок с Джеймсом, чём мнимая месть этому....... — Мисс, Дафна Грингасс, начинайте читать, — попросила Ровена. И Блэк кинулся на крысу. Живоглот очутился на полу, а Рон заорал не своим голосом; беглец придавил ему сломанную ногу. — Сириус, осторожней! — Люпин метнулся вперёд и оттащил Блэка от Рона. — Подожди! Так просто нельзя с этим покончить. Надо им объяснить, пусть они знают! — Потом объясним! — хрипел Блэк, оттолкнув Люпина. Скрюченные пальцы когтили воздух, стараясь дотянуться до крысы, а та извивалась и визжала не хуже поросёнка, царапая Рону лицо и шею. — У них… есть… право… знать… правду! — Люпин уже задыхался, повиснув на Блэке. — Рон считает его домашним зверьком! Во всей этой истории много такого, чего даже я не понимаю! А Гарри? Ты обязан рассказать Гарри, как всё было на самом деле, Сириус! — Во-первых, я согласна с мистером Люпином, нужно знать истину, прежде чем делать поспешные необдуманные поступки, — проговорила Лариэйн. — Мистер Рональд Уизли, вы тогда сильно пострадали? — задумчиво произнесла Хельга. — Ну я, бы не сказал что слабо, но в тот момент меня интересовал именно друг, я более переживал за Гарри, чем за себя, — смущённо ответил парень, краснея до кончиков волос. Блэк утихомирился, но его ввалившиеся глаза неотступно следили за крысой, которая сжалась в комок под защитой искусанных, исцарапанных и окровавленных рук Рона. — Ладно, согласен, начинай ты. Рассказывай, что хочешь. Но только побыстрее, Римус. Я хочу немедля покончить с убийцей, из-за которого столько лет провёл в Азкабане. — А я Блэка понимаю, если бы мне попался тот маг, который напал на мою любимую Ровену, его бы я отправил к Вечной собственными руками без магии, — ответил Годрик, вспоминая события давности. Джеймс и Лили искали взглядом предателя, а некоторые маги задумались, а может быть такое что невинный просидел двенадцать лет в Азкабане. — Вы просто психи, вы оба. — Рон очумело потряс головой и оглянулся за поддержкой к Гарри и Гермионе. — С меня хватит, я в вашу игру не играю. Он попробовал подняться, опираясь на здоровую ногу, но Люпин вновь достал волшебную палочку и направил её на Коросту. — Тебе придётся выслушать меня до конца, Рон. И пока будешь слушать, держи покрепче Питера. — Он не Питер, он моя Короста! — завопил Рон. Он попытался сунуть крысу в карман, но не тут-то было: крыса сражалась так отчаянно, что Рон свалился бы с кровати, если бы Гарри не подхватил его. — Многие видели, как Петтигрю погиб, — сказал он, повернувшись к Люпину. — Была целая улица свидетелей… — Да ничего они не видели! Они только думают, что видели… — снова разъярился Блэк, мрачно наблюдавший, как крыса отбивается от Рона. — Действительно, все были уверены, что Сириус убил Питера, — кивнул Люпин. — Я и сам так думал до этого вечера. Открыла мне глаза Карта Мародёров. Она никогда не лжёт. Питер жив. Рон держит его в руках. — Кто конкретно давал показания на суде у Блэка? — резко спросил лорд Блэк обводя взглядом большой судебный зал. — Лорд Блэк, а собственно суда как такового и не было, был единственный вопрос виновен он или нет, Сириус Блэк признал вину и его отправили в Азкабан, тетушка Вальбурга пока была жива пыталась оспорить это решение, но каким то образом оказалось что именно у Сириуса Блэка на деле было «Вето», — произнесла Нарцисса Малфой. — Матушка пыталась меня освободить?! — Естественно, и не только это, она подала документы в отдел опеки на опеку над Гарри, но оказалось что Альбус Дамблдор оформил на себя и никто из родственников не мог оспорить это решение, — договорила спокойно женщина. Гарри Поттер был обескуражен, министр сверлил взглядом работников министерства магии, а предки пили успокоительное, которое заботливо раздали Хельга и Салазар. Гарри с Роном переглянулись и тут же пришли к молчаливому согласию: Блэк и Люпин не в своём уме. В том, что они тут мелют, нет никакого смысла. Как это крыса может быть Питером Петтигрю? Допустим, после Азкабана Блэк рехнулся, но почему Люпин поддерживает его в этом безумии? И тут вмешалась Гермиона, голос её дрожал, но она говорила спокойно, взывая к благоразумию Люпина. — Но профессор Люпин… Короста никак не может быть Петтигрю… Вы же понимаете, это совершенно невозможно… — Почему это невозможно?! — удивлённо спросил Кадмус. — Девочка наверное просто растерялась, — проговорила Аннабель. — Даже если не брать в расчет ваши занятия, то я заметила, что Минерва Макгонагалл любит анимагию, или вы думаете только в кошку можно перевоплощаться?! Тогда огорчу вас, можно в любое животное, насекомое и птиц, в наше время очень любили перевоплощаться, например Годрик это гордый грифон, а я, хотя не об этом речь… — проговорила Ровена. — Потому что… если бы Питер Петтигрю был анимагом, это знали бы все. Мы занимались анимагии у профессора МакГонагалл, и я много читала о них в учебниках, когда делала домашнее задание. Министерство магии ведёт учёт всем колдуньям и волшебникам, которые могут превращаться в животных; есть специальный реестр, в нём сказано, в каких животных они превращаются, даны их приметы и отличия… Я нашла там профессора МакГонагалл… В этом столетии было всего семь анимагов, и имени Петтигрю в этом в списке нет… Гарри невольно восхитился: сколько же Гермиона знает! Не зря день и ночь сидит за книгами. — Конечно нет! — профессор Люпин рассмеялся. — Ты опять права, Гермиона! Но, видишь ли, Министерству невдомёк, что в замке Хогвартс некогда чудили три незарегистрированных анимага… — Не понял, зачем вам нужен реестр?! — жёстко спросил Мерлин, обращаясь к работникам министерства магии. — Но как же так?! А выявлять нарушителей? — проговорил лорд Нотт. — А магия, руны, заклинания вам на что?! — жёстко спросил Кадмус. Маги смутились и более ничего не сказали. — И ещё вопрос, вы уверены, что все анимаги зарегистрированы в министерстве?! — уточнил лорд Поттер. — В этом нет сомнения, в наше время мало сильных магов, — проговорил Фадж. — Да уж, глупости нет предела… Мисс Дафна Грингасс, читайте… — попросила Хельга. — Если ты собрался рассказывать им всё с сотворения мира, то поторопись, Римус, — проворчал Блэк, следя за безнадёжными потугами Коросты освободиться. — Я ждал целых двенадцать лет и дольше ждать не намерен… — Хорошо — хорошо, Сириус, но тебе придётся кое-что добавить, я ведь знаю только, как всё начиналось… Люпин прервал речь на полуслове — что-то громко скрипнуло позади него, и дверь в спальню открылась сама собой. Все пятеро уставились на неё, Люпин сделал несколько шагов и выглянул на площадку. — Никого… — Я уверен, что кто-то зашёл, — проговорил Игнотус. — И на будущее, Сириус, не торопись и не торопи других, из-за поспешных выводов можно совершить непоправимое, — задумчиво произнесла Моргана. — В доме полно привидений, — заметил Рон. Но Люпин лишь махнул рукой. — Нет тут никаких привидений. — Он всё ещё озадаченно смотрел на дверь. — Их и не было никогда в Визжащей хижине. Вой и стоны, которые когда-то слышали, местные жители, издавал я. — Хм… — Значит Иву посадили для вас? — жёстко спросила Хельга. — К сожалению это верно, — проговорил Люпин. Он отбросил с лица седеющие волосы, задумался на мгновение и заговорил: — Здесь, собственно, всё и началось. Из-за того, что я стал оборотнем. Ничего бы не произошло, если бы не моя безрассудная тяга к риску… У Люпина был вид вполне здравомыслящего и очень усталого человека. Рон хотел было что-то сказать, но Гермиона толкнула его: «Шшшш!» Она слушала рассказ с неослабевающим вниманием. — Меня укусил оборотень, когда я был совсем маленький. Родители перепробовали всё для моего исцеления, но в те дни таких лекарств, как сейчас, ещё не было. Зелье, которое готовит профессор Снейп, — совсем недавнее открытие. Оно делает меня безопасным для окружающих. Я пью его неделю, предшествующую полнолунию, и… и после трансформации сохраняю разум. Лежу у себя в кабинете, как вполне безобидный волк, и спокойно жду, пока луна пойдёт на убыль. Но до того, как волчье противоядие было изобретено, раз в месяц я становился настоящим монстром. И о Хогвартсе даже не мог мечтать. Какие бы родители согласились отдать ребёнка в школу, где он будет учиться вместе с оборотнем. Но вот директором стал Дамблдор. Он отнёсся ко мне с сочувствием, сказал, что я должен учиться и что он примет все меры предосторожности. Люпин вздохнул и задержал взгляд на Гарри. — Как так оборотень учился в школе?! — Да вы с ума сошли, Дамблдор!!! — Почему вы наших детей подвергли опасности?! Маги высказывались, а предки внимательно следили за реакцией каждого. — ТИХО!!! — Жёстко сказал Король. — Ваше Величество, мы создавали школу именно для магиков и магов, которых благословила сама Магия, сейчас маги их называют маглорожденными, — проговорил Годрик. — У мистера Люпина и так было законное право на получение образования, — проговорила Лариэйн. — Мистер Снейп нам покажет зелье которое вы создали, а ещё я хочу сравнить с другим родовым зельем, — проговорил Салазар. — Помнишь, я тебе говорил, что Гремучую иву посадили в тот год, когда я поступил в Хогвартс. Дело в том, что её посадили именно потому, что я поступил в Хогвартс. Этот дом, — Люпин окинул комнату печальным взглядом, — и тоннель, ведущий к нему, были построены специально для меня. Раз в месяц меня тайком отправляли сюда из замка — на время превращения. А дерево поместили у входа в тоннель, чтобы никто не мог попасть ко мне в дом, пока я опасен. Гарри понятия не имел, к чему клонит рассказчик, но всё равно увлечённо слушал, и единственным звуком в комнате, кроме голоса Люпина, был испуганный писк Коросты. — В то время мои трансформации были ужасны. Превращение в оборотня очень болезненно; кусать было некого, и я царапал и грыз самого себя. Жители деревни слышали какой-то шум, завывания и думали, что это бушуют особенно неистовые призраки… Даже теперь, когда в доме уже много лет всё тихо, люди опасаются приближаться к нему. Но если не считать превращений, то, пожалуй, я был счастлив, как никогда в жизни. Впервые у меня были друзья, трое верных друзей — Сириус Блэк, Питер Петтигрю и, разумеется, твой отец — Джеймс Потгер. Естественно, мои друзья не могли не заметить, что раз в месяц я куда-то исчезаю. Я сочинял всевозможные истории — говорил, что у меня заболела мать и надо её навестить… Больше всего на свете боялся, что, узнав, кто я такой, они бросят меня. Но в конце концов они, как и ты, Гермиона, поняли, в чём дело. Но друзья не покинули меня. Напротив, придумали нечто такое, отчего мои трансформации стали самыми счастливыми днями моей жизни — они сами стали анимагами. — И мой отец тоже? — изумился Гарри. — Да, Гарри, я тоже освоил анимагию, но, Римус, с чего вообще были такие мысли?! — проговорил Джеймс. — Гарри и Дракон, что стало с жилыми комнатами вервольфов?! Почему ими не пользовались?! — уточнил Салазар. — У профессора Дамблдора, не было доступа к замку, точнее он видел только то, что касается именно магов, — проговорил Гарри. — Конечно. Три года львиную долю свободного времени они тратили на то, чтобы научиться этому. Твой отец и Сириус были одни из самых одарённых студентов, да и вообще им повезло, ведь анимагическое превращение иногда приводит к ужасным последствиям. Министерство магии ещё и поэтому зорко следит за всеми, кто пытается стать анимагом. От Питера было мало толку, но он целиком положился на своих умных друзей и тоже благополучно стал анимагом. В конце концов, на пятом курсе им удалось осуществить свой замысел — отныне каждый мог по желанию трансформироваться. — Петтигрю далеко не слабый маг, иначе он не смог бы трансформироваться, — проговорил Судьба. — Да, потенциал нужно было развивать, — проговорила Лариэйн. — Честно говоря, вспоминая те моменты обучения анимагии, Питер схватывал все на лету, ему не хватало магической силы чтобы обратиться, — прокомментировал Джеймс. — Но чем это могло помочь вам? — недоумевала Гермиона. — Очень многим. В своём обычном виде им тоже приходилось избегать меня. Как животные — они составляли мне компанию. Ведь оборотни опасны только для людей… Раз в месяц они ускользали из замка, укрывшись мантией-невидимкой Джеймса, и совершали превращение. Питер, как самый маленький, легко преодолевал ударную зону ветвей Ивы и нажимал сучок, который отключал дерево… Они спускались в тоннель, и мы вместе проводили время. Под влиянием друзей я становился не таким опасным — тело было волчье, но разум сохранялся… — Давай быстрее, Римус, — сипло поторопил его Блэк, по-прежнему не сводя с Коросты жутковато-голодных глаз. — Вы путаете оборотня с вервольфом, хотя речь не об этом, правильно Римус сказал анимаги не опасны для оборотня, а в вашем случае вервольфа, — сказала Хельга. — Сейчас, Сириус, сейчас… Теперь, когда мы все могли превращаться в животных, открылись невероятные, захватывающие возможности. Мы покидали Хижину и всю ночь бродили в окрестностях школы или по деревне. Сириус и Джеймс перевоплощались в довольно крупных зверей и вполне могли при необходимости сдержать оборотня… Вряд ли в Хогвартсе был хоть один студент, знавший территорию школы и Хогсмид лучше, чем мы. Вот так нам и пришла в голову мысль составить Карту Мародёров и подписаться прозвищами. Сириус — Бродяга, Питер — Хвост, а Джеймс — Сохатый. — А в какое животное… — начал было Гарри, но Гермиона перебила его: — Но ведь это же очень опасно! Гулять в деревне и вокруг замка с оборотнем… А вдруг бы друзья не смогли вас удержать и вы укусили кого-нибудь? — Эта мысль до сих пор мучает меня, — глубоко вздохнув, сказал Люпин. — Было, было много раз — ещё бы чуть-чуть и… Потом мы хохотали над этим. Мы были молоды, неразумны и в восторге от своего ума, ловкости… Конечно, иногда во мне шевелилась совесть. Ведь я обманул доверие Дамблдора… Он принял меня в Хогвартс, чего не сделал бы никакой другой директор, и, наверное, мысли не допускал, что я нарушаю правила, которые он установил для моей и чужой безопасности. Он не догадывался, что по моей милости трое однокурсников стали нелегальными анимагами… Но каждый раз, когда мы обсуждали план очередных похождений в ночь полнолуния, совесть угодливо молчала. И оказалось, что с тех пор я мало изменился. — Значит так!!! Сириус, Римус, Питер и Джеймс, в наказание Сириус будет вынужден описать свои похождения и меры безопасности магов от вервольфа и гримма, и в добавок составить научное пособие от рода Блэк со всеми заклинаниями и ритуалами именно по боевой магии. Далее Джеймс Поттер будет наказан бесплодием, второе создание артефакторов которые смогут защитить от нападения вервольфа и оборотня, насчёт Лили Поттер мы ещё подумаем, а вот Питер Петтигрю попадет в отдел тайн, без возможности освобождения из лаборатории, и Римус Люпин попадает на десять лет в обучение к Годрику и опыты Салазару, — проговорил Судьба, грозно смотря на четверку. Маги возмущались безалаберности юных магов, а предки внимательно посмотрели на Джеймса и отметили что на призрачных запястьях появились браслеты, и Джеймс становится немного плотнее. Моргана и Мерлин между собой договаривались о Сириусе и Люпине. Люпин нахмурился, и в его голосе зазвучало отвращение к самому себе: — Весь этот год я боролся с собой, задавая один и тот же вопрос: рассказать ли Дамблдору, что Сириус Блэк анимаг? И не рассказал. Почему? Потому что я слишком малодушен. Ведь это значит признаться, что я ещё в школе обманывал его, что и других заманил на путь обмана, а доверие Дамблдора для меня — всё. Он дал мне возможность учиться в Хогвартсе, когда я был мальчишкой. Дал мне работу, когда я уже отчаялся найти хоть какой заработок. И я убедил себя, что Сириус проникает в школу благодаря тёмным искусствам, которым выучился у Волан-де-Морта, а то, что он анимаг, никакой роли не играет… Вот и выходит, что Снейп абсолютно прав насчёт меня… — Снейп? — Блэк первый раз оторвал взгляд от крысы и посмотрел на Люпина. — А Снейп здесь причём? — резко спросил он. — Снейп — профессор в Хогвартсе, — невесело ответил Люпин, взглянув на Гарри, Рона и Гермиону. — Профессор Снейп когда-то учился вместе с нами. Это он больше всех противился моему назначению на должность преподавателя защиты от тёмных искусств. Весь год он твердил Дамблдору, что мне нельзя доверять. И у него были основания… Видите ли, Сириус некогда сыграл с ним одну шутку, которая едва не убила его… Без меня там тоже не обошлось… Блэк саркастически усмехнулся: — Он это заслужил. Шнырял вокруг, вынюхивал, чем мы, четверо, занимаемся. Жаждал, чтобы нас исключили. — Северуса очень интересовало, куда это я пропадаю каждый месяц, — продолжил Люпин. — Мы были однокурсниками, ну и… хм… слегка недолюбливали друг друга. Особенно он терпеть не мог Джеймса — виновата, я думаю, зависть. Джеймс замечательно играл в квиддич… Настоящий талант. И вот однажды Снейп подсмотрел, как в канун полнолуния мадам Помфри повела меня к Гремучей иве. Сириус Снейпа заметил и шутки ради сказал ему, что всех-то и дел — ткнуть длинной палкой в шишку на стволе Ивы, и тогда он отроет мою тайну. Снейп, естественно, так и сделал. И отправился вслед за мной. Представляете себе, что его ожидало в Хижине: встреча с оборотнем со всеми вытекающими последствиями. Но твой отец, Гарри, узнав, что придумал Сириус, бросился за Снейпом и, рискуя жизнью, увёл его из подземного хода. Снейп всё же мельком увидел меня — в самом конце тоннеля. Дамблдор строго-настрого запретил ему разглашать мою тайну. Но с тех пор он знает мою особенность. — Так вот почему Снейп вас не любит, — медленно произнёс Гарри. — Он, конечно, думает, что и вы участвовали в той шутке. — Совершенно верно, — раздался холодный, насмешливый голос за спиной Люпина. Это был Северус Снейп. Он сбросил с себя мантию-невидимку, его волшебная палочка была направлена прямо на Люпина. — НАДЕЮСЬ ВЫ, ДАМБЛДОР, НЕ КЛЯТВУ ВЗЯЛИ С УЧЕНИКА?! — жёстко спросил Кадмус. — Именно клятву он взял, поэтому я ничего не мог сказать друзьям, — мрачно прокомментировал Северус Снейп. — Значит так: вы, Джеймс, спасли Северуса Снейпа верно?! — получив кивок от Джеймса, Мерлин продолжил: — Вы подумали что на вас долг жизни, верно, Снейп?! — Да, это так, но к чему вы спрашиваете? — А к тому, что долга жизни не было, во-первых, а далее Сириус Блэк думаю уже понимает, что его лорд спуска не даст за эти выходки, — проговорил лорд Поттер. — И всё же месть Снейпа Поттеру не обоснована, — жёстко сказала Ровена.