Упадок Будущего

Зато весь следующий день Гарри было не до улыбок. Все не задалось с самого утра. Волшебный потолок в Большом зале был затянут скучными серыми облаками. Четыре обеденных стола, как полагается, уставлены мисками с овсяной кашей, тарелками с копченой селедкой, тостами, блюдами с яичницей и жареным беконом. Гарри и Рон сели за свой стол рядом с Гермионой, уткнувшейся в любимую книжку «Встречи с вампирами». Она все еще сердилась на них из-за противозаконного перелета, судя по тому, как сухо поздоровалась с ними. Невилл же Лонгботтом, увидев их, напротив, расцвел улыбкой. Невилл был круглолицый мальчуган, то и дело попадавший в какую-нибудь передрягу. К тому же он вечно все забывал.  — Вот-вот прибудет почта, — сказал он.  — Бабуля должна прислать кое-какие вещи, я не все захватил. — Невилл ты серьезно все забываешь?! — спросила Хельга, смотря на парня. — Есть такое, правда сейчас стало лучше, — ответил парень смотря на пол в зале. — Леди Лонгботтом, а вы проводили привязку Невилла к родовому камню? — спросил Антиох. Женщина посмотрел на внука, и опустив голову начала рассказывать: — Когда родился Невилл, Фрэнк отец Невилла ещё не получил титул лорда, а Алиса она из маглорожденных, возможно из сквибов, проще говоря в то время шла кровопролитная война, и у нас только лорд имеет право проводить ритуалы около родового камня. Я пыталась провести ритуал, но не смогла меня просто вынесло из родовой комнаты. Потом мы провели магическое крещение, у Гарри крестная моя невестка Алиса, а у Невилла была Лили Поттер. — Не переживайте у Невилла в крёстных на данный момент Антиох Певерелл, а крёстная записана Андромеда Тонкс, — произнёс Мерлин. — У Гарри в крёстных Алиса Лонгботтом и Мерлин, мы с Невиллом пройдем нужные ритуалы, и я хочу изучить вместе с Мерлином ваших детей леди, — произнес Антиох. Леди Лонгботтом еле сдерживала эмоции, она готова была прямо сейчас взять их в Святое Мунго. Хельга с Салазаром и Моргана напросились вместе с ними. Сириус не мог понять почему его магия лишила звания крёстного. — А что такое Громовещатель? — Гарри перевел взгляд с испуганных лиц друзей на красный конверт. Рон не отрываясь смотрел на письмо, которое уже начало с углов дымиться.  — Открывай! — толкнул Рона Невилл. — Сейчас вспыхнет! Рон протянул к конверту дрожащую руку, вынул его из клюва совы и распечатал. Невилл заткнул пальцами уши. И в тот же миг Гарри понял почему. Сначала ему показалось, что письмо взорвалось: громадный зал наполнился грохотом, от которого с потолка посыпалась пыль. Но скоро он различил в грохоте слова: «…украсть автомобиль, — гремело письмо. — Я не удивлюсь, если тебя исключат из школы. Погоди, я до тебя доберусь. Думаю, ты понимаешь, что мы пережили, не найдя машины на месте…» Миссис Уизли кричала в сто раз громче, чем обычно; ложки и тарелки подпрыгивали на столах от ее голоса, который еще усиливало эхо, отраженное каменными стенами. Сидевшие за столами вертелись на стульях, ища глазами несчастного, получившего это послание. Рон от стыда почти сполз со стула, так что был виден только его пунцовый лоб. А письмо продолжало: «…вечером… письмо от Дамблдора. Я думала, отец от огорчения умрет. Мы растили тебя совсем в других правилах. Вы ведь с Гарри могли оба погибнуть!» Гарри все ждал, когда же прогремит его имя. И делал вид, что не слушает говорящее письмо, звуки которого раздирали барабанные перепонки. «…абсолютно чудовищно. Отца на работе ждет разбирательство, и виноват в этом ты. Если ты совершишь еще хоть один подобный проступок, мы немедленно заберем тебя из школы». На этом письмо кончилось, и в зале воцарилась звенящая тишина. Красный конверт, выпавший из рук Рона, вспыхнул, и от него осталась горстка пепла. Гарри с Роном сидели, вытаращив глаза и отдуваясь, как будто их только что окатило волной прибоя. Многие смеялись, но скоро за столами опять возобновилась непринужденная болтовня. — Это отвратительно!!! — Если позорите себя, будьте добры не впутывайте нашего потомка! — Но я обязана была провести беседу, раз я их воспитываю, — начала оправдываться миссис Уизли. — К Гарри вы никакого отношения не ИМЕЕТЕ!!! Вам понятно?! — Прогремели голоса Игнотуса и Мерлина. — Чего вы этим добились? Того что над ними потешались все ученики и некоторые преподователи, — сказала Хельга. — Нужно запретить эти громовещатели на территории школы, — резко сказал Годрик. Подойдя к оранжерее, они увидели у дверей весь их класс, дожидавшийся профессора Стебль. В ту же минуту появилась и сама профессор; вместе с Златопустом Локонсом они шли по газону со стороны Гремучей ивы. В руках у профессора Стебль были бинты и гипсовые повязки. Гарри перевел взгляд на иву, несколько ее ветвей украшали гипсовые лотки. И Гарри опять испытал угрызения совести. — Не до конца он потерян, — проговорил Кадмус. — Хочу изучить иву, и если я посчитаю что она опасна, то берегитесь, — жёстко сказала Хельга. — Гарри! Ты мне нужен на пару слов. Вы не возражаете, профессор, если Гарри опоздает минуты на три? Судя по недовольному лицу, Стебль возражала.  — Вот и отлично, — заявил Локонс и захлопнул дверь перед носом профессора травологии.  — Гарри! — воскликнул Локонс. — Гарри! Гарри! Гарри! — Локонс покачал головой, и на его крупных, ослепительно белых зубах ярко заиграли солнечные лучи. Ничего не понимая, Гарри огорошенно взирал на Локонса.  — Когда я узнал об этом, я сразу понял: во всем, что произошло, виноват я. Я готов был себя убить! Гарри понятия не имел, о чем это он, и хотел прямо спросить. Но Локонс продолжал:  — Никогда в жизни я не был столь сильно ошеломлен! Прилететь в Хогвартс на машине! Но меня тут же осенило, почему ты совершил этот поступок. За милю видно! Гарри! Гарри! Гарри! Замечательным в Локонсе было то, что, даже когда он молчал, он умудрялся выставлять напоказ свои зубы-жемчужины.  — Я пробудил в тебе тщеславие! Что, не так? Я заразил тебя этой бациллой. Ты вместе со мной попал на первую полосу газеты. И ты просто не мог ждать, когда это опять случится!  — Нет, профессор, видите ли…  — Гарри! Гарри! Гарри! — Локонс крепко схватил Гарри за плечо. — Я понимаю. Раз подвергшись этому искушению, начинаешь прямо-таки жаждать славы. Я очень виноват перед тобой. Этот хмель должен был ударить тебе в голову. Но пойми: чтобы тебя заметили, нельзя начинать с полетов на фордике. Пожалуйста, веди себя осмотрительнее, идет? Вот станешь старше, у тебя будет столько времени и возможностей. Да, да, я знаю, о чем ты сейчас думаешь! «Хорошо ему говорить. Он всемирно известный волшебник!» Но когда мне было двенадцать лет, я был тоже еще никем и ничем, как ты сейчас. Даже больше, чем ты. Ты уже в какой-то мере человек известный, так ведь? Я говорю об этой истории с Тем-Кого-Нельзя-Называть! — Он выразительно посмотрел на шрам в виде молнии на лбу Гарри. — Знаю, знаю, — продолжал он, — это совсем не то что пять раз подряд получить приз газеты «Магический еженедельник» за самую очаровательную улыбку. Но для начала и это хорошо, Гарри, очень хорошо! — Что он несёт?! — Чего он о себе возомнил? — Что-то я его тут не наблюдаю, — спокойно сказала Ровена. — Даже если отбросить тот факт, что Гарри пережил смертельное проклятие, он самый молодой игрок в квиддич, — проговорил Антиох. — Ага, ещё и наследник трёх великих родов, это тоже имеет значение, — дополнил Мерлин. — И этот… Будет у вас преподавать? Боюсь представить его уроки, — сказал Кадмус. Гарри не удержался от восклицания, но его, конечно, никто не услышал. Вместо корней из земли выскочил крошечный, испачканный землей, безобразный младенец. Листья росли у него прямо из макушки, кожа бледно-зеленая, вся испещренная разноцветными точками, и было очевидно, что он истошно орет. Профессор Стебль взяла из-под стола большой цветочный горшок и посадила мандрагору в темный влажный компост, оставив снаружи только пучок листьев. Затем она отряхнула от компоста руки, подняла вверх большой палец и сняла наушники.  — Поскольку наши мандрагоры совсем еще маленькие, — пояснила она, — их плач не убивает. — Она говорила так спокойно, точно полила горшок с бегонией, а не совершила у всех на глазах настоящее чудо. — Но их вопли могут часа на четыре оглушить. Я уверена, что никому из вас не хочется пропустить первый День занятий, поэтому следите, чтобы наушники плотно закрывали уши. Когда урок окончится, я подам знак. С каждым ящиком будете работать вчетвером, компост вот здесь в мешках. И следите, чтобы жгучая антенница не коснулась щупальцами, она жжется. — Думаю, мы с профессором Стебль подружимся, хотя тоже отметила, что есть мелкие недочёты, но они не так велики, как у вашего Снейпа, — сказала Хельга. Профессор Стебль сильно покраснела, не каждый день тебя похвалит основатель твоего факультета. — А Локонс силен! — сияя, продолжал Джастин. — Храбрый, как лев. Вы читали его книги? Я бы со страха умер, если бы на меня напал в телефонной будке вампир. А он хоть бы хны! Сразился и победил. Фантастика! Родители записали меня в Итон, но я так счастлив, что учусь именно здесь. Конечно, моя мама была немножко расстроена, но я дал ей почитать книги Локонса, и она поняла, как прекрасно иметь в семье волшебника, тем более хорошо образованного… — Хорошо когда родители понимают это, — спокойно сказал Салазар обращаясь к Джастину. — Ой, только не Локонс, — проговорила одновременно троица. — Глупая, бесполезная идиотка! — Напиши домой, — посоветовал ему Гарри в ответ на сноп искр, вырвавшийся из несчастной палочки. — Пусть пришлют тебе новую. — И получу еще один Громовещатель, — тяжело вздохнул Рон, заталкивая в сумку палочку, которая укоризненно прошипела: «Сам во всем виноват…» — Вот видите до чего довели ребенка, — сказал Годрик. — А, палочка права, виноват только он, — сказал Кадмус. Молли была вся красная, а Мюриэль высказывалась Артуру за снятие денег со счета Гарри. — Подписать фото? Ты, Поттер, раздаешь свои фотографии с автографом? Громкий насмешливый голос Драко Малфоя гулко разнесся по двору. Он остановился позади Колина в сопровождении двух верных дружков Крэбба и Гойла, по виду настоящих головорезов.  — Спешите занять очередь! — надрывал глотку Малфой, обращаясь к ученикам, наполнившим двор. — Гарри Поттер раздает автографы!  — Ничего я не раздаю, — стиснув кулаки, сказал Гарри. — Замолчи, Малфой.  — Тебе просто завидно, — выпалил Колин, чье туловище было едва ли толще шеи Крэбба.  — Мне? Завидно? — Драко больше не кричал, его и так слушала уже половина двора. — А чему завидовать? Чтобы и мне рассекли полчерепа? Нет уж, спасибо! Я не такой дурак — Крэбб и Гойл только глупо хихикали. — Подавись слизняками, Малфой! — взорвался Рон. Крэбб перестал хихикать и начал угрожающе потирать костяшки кулаков размером с каштан.  — Легче на поворотах, Уизли, — предупредил насмешливо Малфой. — Я бы на твоем месте не нарывался на драку. Забыл, что твоя маменька обещала забрать тебя из школы? — И, передразнивая, пропищал: — «Если совершишь хоть один проступок…» Пятикурсники из Слизерина громко рассмеялись.  — Уизли тоже мечтает получить твое фото с автографом, Поттер, — презрительно скривил губы Малфой. — Это сокровище будет стоить дороже, чем весь его дом. Рон взмахнул заклеенной скотчем палочкой, но Гермиона, захлопнув книжку, шепнула ему:  — Перестань! — и взглядом указала на приближающегося Златопуста Локонса.  — Что, что тут происходит? — Златопуст летел точно синяя птица, бирюзовая мантия развевалась за спиной, как сохнущее на ветру белье. — Кто тут раздает фотографии с автографом? Гарри хотел было объяснить происходящее, но Локонс обхватил его за плечи и, улыбнувшись во всю ширь белозубого рта, пропел:  — Можно было бы не спрашивать! Мы опять пересеклись с тобою, Гарри! Начинайте, мистер Криви. Мы готовы! — одарил он Колина сияющей улыбкой. Буквально приклеенный к Локонсу, сгорая от унижения, Гарри смотрел, как Малфой, самодовольно осклабившись, говорит что-то окружившим его приятелям.  — Двойной портрет, мистер Криви. Лучше не придумаешь. И мы оба его подпишем! — распоряжался Локоне. Колин повозился немного со своей камерой, сделал снимок, и тут как раз прозвенел звонок на урок. — Ну что, Драко, мне уже продумывать лекцию?! Или сам понял, в чем твоя ошибка?! — Вроде спокойно спросил мистер Малфой. — Лорд, я все понял, думаю не стоит, — проговорил бледный Драко. — Часа два, думаю вам хватит, чтобы внимательно меня выслушать, верно Люциус?! — Да, лорд! — Надеюсь ты не попал на снимок Гарри?! — спросил Годрик. — Будьте так уверены, я дал хороший отпор лорд, — ответил Гарри. Вручив каждому листки с вопросами, Златопуст вернулся к столу.  — Даю вам полчаса, — сказал он. — Начинайте. На первой странице Гарри прочитал: 1. Какой любимый цвет Златопуста Локонса? 2. Какова тайная честолюбивая мечта Златопуста Локонса? 3. Каково, по вашему мнению, на сегодняшний день самое грандиозное достижение Златопуста Локонса? И так далее и тому подобное. Последний, пятьдесят четвертый вопрос звучал так: 54. Когда день рождения Златопуста Локонса и каков, по вашему мнению, идеальный для него подарок? Спустя полчаса Локонс собрал работы и быстренько просмотрел их.  — Ай-яй-яй! — покачал он головой укоризненно. — Почти никто из вас не помнит, что мой любимый цвет сиреневый. Я об этом пишу в книге «Йоркширские йети». А кое-кому не мешало бы повнимательнее читать «Встречи с вампирами». В главе двенадцатой я черным по белому пишу, что идеальный подарок для меня в день рождения — благорасположение между всеми людьми, магами и немагами. Но, разумеется, я не отказался бы и от бутылки доброго огненного виски Огдена! — И Это Ваш Преподаватель???? — А что других не было???? — На должности проклятие, не идут к нам хорошие учителя, — начал рассказывать Дамблдор. — Ваше мифическое проклятие появилось когда вы стали директором?! — Нет, оно было ещё когда я преподавал трансфигурацию, — ответил директор. — Хоть основы защиты ваши маги знают? — Думаю, что вы специально урезали так школьную программу, — проговорила Ровена. — Чего вы испугались? Действуйте! Гоните их обратно в клетку! Это ведь всего только пикси, — кричал Локонс. Он засучил рукава, взмахнул волшебной палочкой и быстро произнес:  — Пескипикси пестерноми! Его слова, однако, не укротили разбушевавшуюся нечисть. Один даже выхватил у Локонса волшебную палочку и выбросил в окно. Локонс охнул и нырнул под собственный стол. Очень вовремя — люстра не выдержала и Невилл упал прямо на то место, где секунду назад стоял профессор. Тут как раз прозвенел звонок, и весь класс ринулся к двери. В кабинете стало потише, Локонс вылез из-под стола, увидел неразлучную троицу, готовую уже выскочить за дверь, и приказал:  — Прошу вас, друзья, загоните оставшихся пикси обратно в клетку. Профессор резво пронесся мимо них и захлопнул дверь перед их носом.  — И ты после этого будешь ему верить! — гневно воскликнул Рон, получив хорошую оплеуху от одного из разбушевавшихся баловников.  — Он просто хотел поместить нас в реальную жизненную обстановку, — сказала Гермиона. Не раздумывая, она наложила заклинание Заморозки на двух пикси и без труда отправила их в клетку.  — По-твоему, это реальная жизненная обстановка? — сказал Гарри, мучаясь с маленьким чертенком, который плясал перед ним, высовывая язык — Да Локонс просто сам не знал, что с ними делать!  — Глупости, — сказала спокойно Гермиона. — Ты ведь читал его книги. Вспомни все те удивительные подвиги, которые он совершил.  — Это он только пишет, что совершил, — уточнил Рон. — Гермиона, написано что я светлый маг, верно? — решил спросить и уточнить для себя насколько девушка вменяемая Годрик. — Да, все верно, а разве это не правда? — Конечно нет, чтобы создать боевое заклятие нужно изучить всю черноту магии, потому что в реальном бою не один маг не будет драться честно, мы с Ровеной столько ритуалов провели и столько маглов и магов отправили к вечной, что наверное даже дети Певерелл нас не переплюнут, — сказал Годрик смотря на ошарашенные лица присутствующих. — Тем более именно Салазар и Хельга не дали нам потерять человечность, — дополнила Ровена, с благодарностью смотря на друзей. — Моргана и Мерлин истинные темные и светлые маги. Но чтобы служить свету и не сойти с ума, нужно иметь границы понимания добра и зла. Моргана была на пропасти, и если вам интересно, то думаю они с удовольствием вам расскажут свои истории, — проговорил Судьба.