Твой, снова живой Баки

— И чего тут успело случиться пока меня не было? — задорно воскликнула Дэнверс, заходя на кухню вслед за хозяином. — Остановили группировку народных бойцов, — с интонацией присущей рассказу об обычных буднях начал Баки, — Сэм стал Кэпом, а я… — Настоящим Баки. — Перебила его Кэрол. Она уже знала пару новостей. — Твоя книжка… — слегка изумлённо, но больше с гордостью произнесла Капитан. — Да, это… — с лёгкой улыбкой отвечал Баки. — Мой психолог и ты... — он начал неуверенно, боязно, и вновь был перебит убедительным голосом Кэрол. — Нет, Джеймс, это ты сам. Я всегда знала, что у тебя получится. И честно говоря, — она ухмыльнулась, — неописуемая красота космоса меркнет, когда тут, на Земле в кой-то веки улыбается сержант Барнс. Поверь мне, я знаю о чем говорю. Баки попытался скрыть, что был тронут, прищурив глаза и впечатленно приоткрыв рот в улыбке. Кэрол почему-то не смотрела на него, листая помятую тетрадь, которая служила Баки дневником и которая давно пустовала. Пусть не видел её глаз, но чувствовал то, чего так боялся. Кэрол была рада за него, сомнений нет, но после того, как их дружба завязалась за счёт его проблем, она должно быть считала себя теперь ненужной, когда проблемы больше не было. Пускай предстоит ещё много работы, однако теперь ему не требовался личный космический психолог. И если Кэрол верила, что их отношения держались только на этом, какой тоской по будущему, которого не будет, она должно быть преисполнена. Больше Капитану незачем заявляться на Землю и навещать вечного солдата, страдающего от кошмаров. Барнс не знал, как доказать ей обратное. — Говоришь, так и не позвал ту девушку на настоящее свидание? — с шутливым укором уточнила Кэрол, подняв взгляд на друга. — У меня и так забот хватает. Сэм, его племянники и Сара теперь… — А, — хитро улыбнулась она и протянула: — Сара. — Женщина смотрела не отрываясь в его глаза, со слегка угасшей улыбкой, склонив голову на бок. — Тогда я спокойна. — Да Сэм меня прибьёт, — отмахнулся Барнс. — Да и говоря "некогда", я имею в виду именно это слово. — В свой последний рабочий день на правах твоего друга настоятельно порекомендую тебе всё-таки отыскать время, пока очередное вселенское зло не испортило весь настрой, — после этих слов она отложила исписанную тетрадь на другой конец стола. — Ты же знаешь, что это не так, — мрачно выдал Баки. Кэрол внимательно глядела. — Это не твой последний день. Точнее, он может быть не последним, если желаешь. Она ещё как желала! А если сама Капитан Марвел желала, это сбывалось непременно. Даже звёздам придется подвинуться. Все в этой вселенной могло принадлежать ей, кроме её собственной жизни. Позволить себе чего-то сверх меры она не могла. И эта мера была вся в Баки, разбитом и потерянном. Сейчас он другой. А прилетать сюда ради развлечения это роскошь. Не тогда, когда мир каждодневно находится в опасности, а у неё единственной есть силы остановить надвигающуюся мглу. Не ей позволять себе быть по-простому счастливой. Не ей прилетать через сотню световых лет, чтобы снова поговорить с Джеймсом, услышать его редкий смех, поесть бургеров и оценить ещё один фильм, сидя с ним на полу под открытой форточкой. Такого себе Капитан Марвел позволить больше не имела права. Никогда не имела, если говорить откровенно, но оправдывала себя тем, что неправильно бросать его в таком раздрае. Теперь же… Джеймс обрёл новую жизнь, впустил в неё новых людей. Никто не посмеет сказать ему больше, что у него нет семьи, нет истории. Она была частью её какое-то время, а теперь пора и честь знать. — Я буду скучать по нашим ночёвкам, — безапелляционно отвечала Кэрол, благодарно улыбаясь. — Не позволяй больше никому лишать тебя твоей жизни. "…как это однажды уже сделали с нами" — хотела добавить она, но решила не указывать в очередной раз на сходство их историй, чтобы у Баки не было пополнения в аргументах, почему ей стоит возвратиться сюда ещё раз. Она нежно накрыла его единственную теплую руку своей ладонью, чтобы ранее сказанные слова он ярко отрисовал в своей памяти. — И не забывай подстригаться, я тебя умоляю, — разбавила она смешком серьезный тон беседы. Её собственные волосы немного отрасли, он подметил, но все ещё выглядели хорошо; её любимая которая стрижка была в порядке. На лбу прибавилось морщин — ему порой казалось, что Капитан хмурится чаще, чем он, а это уже непростительно. И в глазах действительно плескалась несоответствующая улыбке на лице грусть. То ли из-за того, что она не смела позволить себе остаться, а то ли из-за того, что с их последней встречи она увидела ещё больше смертей и посетила ещё более страшные поля сражений. Ему бы хотелось, чтобы не он был причиной померкшего атласа её глаз. Да и в принципе мужчина жаждал иметь хоть какую-то власть над её жизнью, чтобы сделать ту чуть проще, облегчить ношу. Но Баки не смел давить на неё, как бы сильно уже ни скучал по дням ожидания её очередного прилёта. Может, это не то, чем стоит гордиться, и эта зависимость сойдёт на нет постепенно, пока Баки будет весь в заботах. — Я оставлю тебе его, — протянула другу блокнот из своей сумки, в котором периодически записывала мысли, — на прощание. Она всё-таки это сказала. — До следующей встречи, — настойчиво поправил её Барнс. — Как скажешь, солдат, — снисходительно ответила она, показывая всем своим видом, что решения не изменит. — Джеймс, — уже более угрожающе поправил он её. Такой интонации женщина была слегка удивлена, но решила не заострять на этом внимание. Они оба молчали, сжимая губы. Пока, ссутулившись в углу между стеной и холодильником, Баки не начал очень тихо, будто они сидели в сантиметре друг от друга в маленькой кладовке. Но Кэрол все же слышала. — Когда я сидел там, дома у Накаджимы, в одной комнате с алтарем, который он сделал для своего сына, мне казалось, что моя грудь разорвется и выплюнет моё изуродованное сердце на пол… Я едва мог говорить. И совсем не мог плакать. Я не чувствовал свободы, я будто лишь добавил себе груз. — По его лицу катилась слеза, когда он поднял голову и посмотрел на гостью. — Я сделал первые шаги к свободе. Больше не чувствовал себя так ужасно, когда смотрела на него, на неё… на ту девушку из кафе. Я мог улыбаться Сэму и его семье, и всем соседям. Но когда я вновь оказался здесь, в квартире, мне следовало заплакать и упасть на чье-то плечо. Но здесь не было никого, кроме призрака Стива в моих воспоминаниях и кошмаров. Я справился с этим сам, ты права. Но в следующий раз я бы не хотел быть один. Она так гордилась им! И даже этим простым сердечным эссе, которое он произнес сам прямо для неё, без помощи тетради и ручки. — Ты не один. И никогда не был, — бесцветно и будто бы заученно отвечала Кэрол, перебарывая желание снова взять его за руку, чтобы компенсировать свою немногословность. Смысла спорить с ней не было. Тем более учитывая, что она прекрасно знала, на протяжении скольких мучительных лет он был не просто один в непроглядной тьме, но и не в себе. Но теперь все было иначе, тут правда за ней. И все же Баки было неумолимо печально от одной мысли, что среди всех людей, кто помог вернуться ему к почти прежнему состоянию, больше не будет числиться Кэрол. В моменты, когда он навещал семейство Сэма на очередном празднике без повода, коим и является вся жизнь, Баки снова чувствовал себя собой, юным и со склеенным сердцем, вопреки утверждению, что разбитое не собрать. И лишь когда дети, которые к его удивлению тянулись к нему, убегали на время в свой чудесный выдуманный мир, где не было места взрослым, находил минутку тишины… Мельком глядел на небо и гадал, чем сейчас там может заниматься Капитан Марвел. Вот в такие моменты Барнс понимал, чего так не хватает этой казалось бы идиллии. Так что... — Последняя просьба, — загадочно сощурился Баки, и Кэрол повторила за ним, подозревая подвох. — Сходишь со мной в гости к новому Капитану Америка. — Да, точно же, — без долгих раздумий согласилась женщина. — Смогу лично поздравить, — она была рада такому внезапному мероприятию в расписании последнего дня на Земле. Сэм и Сара были радушными хозяевами, Кэрол об этом догадывалась из-за рассказов Баки, но всё-таки была в лёгком шоке, когда им обоим приспичило встретить гостью объятьями. Сара была просто дружелюбна и расслаблена, а Сэм уважителен и благодарен. Женщина неловко отвечала на такое — в космосе было не так много всех этих тактильных штучек. А ещё в космосе было очень холодно. И в этот вечер в доме Сары Кэрол сумела согреться на многие месяцы вперёд. Постоянно поглядывая на Баки, она то ли его проверяла, то ли себя. Ей все это казалось слишком милым и приятным, чтобы быть реальным или же чтобы кончаться. И грустные тени в глазах друга напоминали ей, что скоро отлёт, которому он не был рад. Но Сэм, Сара и её мальчики не чувствовали этих приближающихся сумерек и отдавали себя полностью этому вечеру. Когда компания переместилась наружу ближе к солнцу и его закатным лучам, Кэрол с удивлением приняла всплывшее воспоминание о Монике и Марии. Сейчас бы их, ещё не знающих всех бед и испытаний, из того времени — сюда и будто так и было, никто бы не заметил ничего лишнего. Дэнверс почти могла слышать смех маленькой Рамбо. Голоса других детей на улице вторили ему. Так она и решила закончить этот день. Тихо и без слёз, которые вполне могли возникнуть в её глазах, как бы давно она ни привыкла уже обходиться без таких проявлений эмоций. Кэрол не просто видела Баки счастливым, она видела людей, которые его таким делали. И этим людям Капитан доверяла. Так что взглянул на него ещё раз, не стала ждать, что он повернется и заметит. Поднялась в воздух и поспешила скорее прочь, чтобы не передумать. И звонкий смех снизу становился все тише. Кэрол уже будет очень далеко, когда Баки Барнс доберется до её дневника. Он будет читать и представлять, в какой такой ситуации галактическая стражница посреди извечных колоссальных битв смогла найти минутку, чтобы красивым размашистым почерком написать несколько абзацев о простом солдате с планеты Земля, мысли о котором соседствовали в её голове с прочими тягостными думами и грандиозными планами по решению проблем космического масштаба. Он так и не поймет до конца, чем заслужил и строчку в её бережно упакованной в целлофан тетрадке.