Голодные игры. Начало

- Можешь встать? - шепчет Мейсили, протягивая мне руку. - Нам нужно уходить отсюда, за мной кто-то следует. - Думаю, смогу, - так же тихо отвечаю я и осторожно поднимаюсь на ноги, опираясь на руку девушки,. Голова слегка кружится, но мне удается сохранить равновесие. Тут до меня доходят слова Мейсили о преследователе, и я настороженно оглядываюсь по сторонам, пытаясь различить посторонние звуки в ставшем привычным шуме леса. - Нам лучше разделиться, чтобы сбить его с толку. Ты можешь идти? Ты ранен? - девушка встревоженно оглядывает меня с ног до головы в поисках открытых ранений и следов крови. - Нет, ничего серьезного, - шепчу я, не переставая разглядывать подозрительно колышущиеся кусты в нескольких метрах от нас. - Тогда я пойду налево, а ты двигайся в противоположную сторону. И не останавливайся, пока не станет совсем темно. Если не оторвемся от него, придется уже действовать по обстоятельствам, - махнув на прощание рукой, Мейсили быстро шагает в выбранном направлении. - Мейсили! Она оборачивается и нетерпеливо кивает: - Что? - Спасибо. Мне кажется, что я замечаю промелькнувшую на лице девушки улыбку. Через мгновение на него возвращается выражение сосредоточенности, а потом Мейсили исчезает среди деревьев, почти не производя никакого шума. И когда она успела научиться так двигаться по лесу?! Задумавшись, я замираю на несколько мгновений, а потом вдруг понимаю, что стало очень тихо. Не успев обернуться, я получаю скользящий удар мечом по ноге и падаю на колени. Выхватив нож, я резко отпрыгиваю в сторону и успеваю заметить троих трибутов - двоих парней и девушку - приближающихся ко мне с разных сторон. Еще секунда - и они возьмут меня в кольцо и просто запинают до смерти. Не медля ни секунды, я бросаюсь на одного из противников и вонзаю нож ему прямо в сердце. Он громко вскрикивает, а потом обмякает в моих руках, истекая кровью. Я отбрасываю в сторону поверженного трибута и тут же сам оказываюсь на земле, не удержав равновесия под тяжестью обрушившегося сзади противника. Ловко извернувшись, я умудряюсь избавиться от захвата мощных рук, готовых раздавить меня в своих объятиях. Не теряя не секунды, сам бросаюсь на замешкавшегося трибута и вонзаю окровавленный нож ему в грудь. Из горла парня доносится странное бульканье, и он начинает задыхаться, судорожно открывая и закрывая рот в попытках добыть глоток воздуха. Зачарованно уставившись на умирающего трибута, я забываю о девушке, которая успевает подобраться со спины и уже прижимает холодное лезвие кинжала к моему горлу. - Брось нож. Сейчас же! - отрывисто выкрикивает она, подталкивая меня в спину коленом. Я не пытаюсь вырываться, опасаясь напороться на кинжал, и послушно выпускаю ставшую скользкой от крови рукоять ножа. Он беззвучно исчезает в высокой траве, и меня охватывает ощущение безнадежности. Значит, так мне суждено погибнуть - от рук обезумевшего от ярости и страха трибута, не успевшего повзрослеть ребенка. Надеюсь, Кэт сейчас в школе или на рынке и не увидит этого момента Игр. Конечно, ей расскажут о произошедшем, но это будет потом. А сейчас… Сейчас - прощай, Кэт, дорогая… Я закрываю глаза, ожидая неминуемого конца, когда хватка девушки-трибута неожиданно ослабевает, и отпущенный хозяйкой кинжал падает мне на грудь. Обернувшись, я вижу ее бездыханное тело, распростертое на земле. Перевернув его на живот ногой, я обнаруживаю причину своего спасения. Глубоко воткнувшись в спину девушки-трибута, на солнце переливается сверкающий дротик. Подняв глаза от земли, я вновь вижу человека, который дважды за сегодняшний день спас мне жизнь. Мейсили Доннер уже открыто подходит ко мне, вглядываясь в лица павших трибутов. - Это были профи. Эти двое, - нагнувшись над телами трибутов, сказала она, указывая на девушку и первого убитого, - из Дистрикта-1. А вот этого я не помню, - заметила Мейсили, разглядывая второго парня-трибута. - Он из Восьмого. На тренировках всех побеждал в кулачном бою. Несколько минут мы молчим, мрачно разглядывая поверженных трибутов и размышляя каждый о своем. Потом Мейсили поворачивается ко мне и решительно говорит: - Вдвоем уцелеть будет легче. Я вглядываюсь в лицо девушки, пытаясь понять ее мотивы или хотя бы догадаться о том, что происходит в ее голове. Да, мы соперники, и никакие договоры не помогут нам обоим выжить. С другой стороны, где-то в лесу находятся еще несколько трибутов, которые готовы на все ради победы. Вдвоем уцелеть действительно легче. По крайней мере, в ближайшее время. - Убедила, - киваю я, потирая ноющую шею. - Союзники? Мейсили кивает, и я облегченно вздыхаю. Мне не хочется даже думать о том, как еще могла закончиться наша встреча. Плевать на правила Игр - я все равно не смог бы убить эту девушку, которая напоминает о доме. Пусть кто угодно решает нашу судьбу - Распорядители Игр, спонсоры, другие трибуты, - а я совсем не хочу видеть, как затухает жизнь в глазах Мейсили Доннер. Мы забираем оружие у мертвых профи и уходим. Хоть мы и не говорим об этом, но нам обоим не терпится оказаться подальше от места битвы. Кто знает, не привлек ли шум сражения других трибутов или каких-нибудь диких животных?.. Я продолжаю идти спиной к вулкану, придерживаясь выбранного ранее направления. Мейсили просто следует за мной, не задавая вопросов. Она не осматривается вокруг и идет, глядя себе под ноги. Сначала я думаю, что она доверяет мне и поэтому не проявляет интереса к происходящему вокруг. Но когда она в третий раз запинается на ровном месте и чуть не протыкает себе глаз торчащей веткой, я догадываюсь о причине ее отстраненности. - Мейсили, ты когда последний раз спала? Мейсили! Девушка в очередной раз оступается, и на этот раз у нее не получается удержать равновесия. Она падает на колени и с досадой трясет головой в ответ на мою протянутую руку. - Все нормально, я сейчас встану и пойду дальше. Нам нельзя задерживаться на одном месте. Нужно уходить, иначе нас найдут. Нельзя, чтобы нас нашли, нельзя, нельзя, не… Голос девушки срывается на шепот, а потом она закрывает лицо руками и опускает голову на колени. Ее спина дрожит, и до меня доносятся глухие всхлипывания. "Только не это! Теперь нас точно найдут!" Я опускаюсь на землю рядом с Мейсили и успокаивающе поглаживаю ее по спине, пытаясь вспомнить, что говорят в таких случаях. Ничего полезного в голову не приходит. Все, о чем я могу думать в этот момент, - это абсурдность данной ситуации. Я на арене Голодных Игр, большая часть трибутов уже выбыла, и у меня впервые за все время появился реальный шанс вернуться домой. И вместо того, чтобы скрываться в лесу, поджидая потенциальных соперников, я сижу на тропинке, где меня могут подстрелить из-за дерева, даже не приближаясь, рядом с плачущей девушкой, которая на ногах не держится от усталости. Отлично. - Мейсили, давай найдем более безопасное место, где мы сможем отдохнуть. Скоро уже стемнеет, и нам лучше не оставаться на ночь на открытой местности. Мои слова как будто приводят девушку в чувство. По крайней мере, она перестает плакать и поднимается на ноги, опираясь на меня. Мы проходим немного по дороге, а потом сворачиваем на небольшую полянку, скрытую среди деревьев. Конечно, это не самое лучшее убежище, но в нашей ситуации сойдет и такое. Я усаживаю Мейсили среди опавшей листвы и разбираю наши припасы. Поделив сохраненную нами еду, я обеспокоенно хмурюсь. Если мы сейчас поужинаем, то на завтрашний день ничего не останется. Было бы неплохо поискать еду, но оставлять девушку одну совсем не кажется мне хорошей идеей. А если мы не поедим сейчас, то завтра просто не сможем идти и сражаться. К тому же Игры могут закончится в любой момент, поэтому экономить припасы представляется мне довольно бессмысленным. Приняв решение, я протягиваю Мейсили остатки сушеного мяса, кусок хлеба и помятое яблоко. Она благодарно улыбается и слабо кивает мне, как бы извиняясь за свою бесполезность. Мы молча едим, слушая птичьи песни в вышине и разглядывая причудливые формы окружающих поляну деревьев. Когда начинает темнеть, мы раскладываем спальные мешки ("интересно, где Мейсили достала свой?") и усаживаемся поближе друг к другу, чтобы сохранить тепло. Несмотря на усталость, нам не удается заснуть, и мы просто сидим в тишине, нарушаемой лишь шумом ветра и далекими птичьими криками. Поэтому звук гимна Капитолия кажется нам почти оглушающим. Первыми в темном небе появляются лица недавно убитых нами трибутов из Дистрикта-1. Потом я вижу Астера - наверное, он погиб во время извержения вулкана этим утром. Сложно представить, что кто-то мог убить этого гиганта. За ним следуют девушки из Второго, Четвертого, Пятого и Шестого ("Они что, держались вместе?!"). Когда появляются фотографии трибутов Девятого и Десятого дистриктов, то понимаю, что финал действительно близится. Я закрываю глаза, чтобы не видеть лица Ави, и мне наплевать, что сейчас мое лицо, возможно, застыло на экранах всего Панема. Я пытаюсь сосчитать количество оставшихся в живых трибутов и все время сбиваюсь, отвлекаясь на воспоминания о проведенных на Арене днях. Сколько их было? Пять? Шесть? Сложно думать о времени, когда каждая секунда может стать последней. - Восемь. Я открываю глаза и вижу, как Мейсили загибает пальцы на руках, тоже пытаясь подсчитать оставшихся в игре соперников. Мне не верится, что нас действительно осталось только восемь. Это значит, что сорок детей уже погибли за эти несколько дней. Что же творится сейчас в дистриктах, которые потеряли последнюю надежду на возвращение своих трибутов?.. - Я видела, как выбыла Джулия. Какое странное слово - выбыла. - Да? - произношу я, стараясь казаться бесстрастным. Сейчас мне нельзя казаться слабым, особенно после случая с Ави. - Мы были вместе в самом начале, нам даже удалось добыть кое-какое оружие. Пару раз мы натыкались на других трибутов, но те оказывались слабее и не могли нам противостоять. А на второй день у нас кончилась вода. Мейсили прерывает свой рассказ, и я вновь вижу слезы в ее глазах. В этот раз ей удается сдержать себя и не разрыдаться, но глаза девушки блестят от непролитых слез, когда она продолжает говорить. - Я очень хотела пить. Когда на пути попадался родник или ручеек, я едва сдерживалась, чтобы не броситься к нему. Но меня удерживало то, что нам пришлось увидеть через несколько часов после начала Игр. Тогда мы еще только вступили в лес и пытались найти какую-нибудь не очень бросающуюся в глаза тропинку, чтобы продвигаться вдали от проторенного пути. Вдруг среди деревьев что-то заблестело, а потом впереди показался родник, полный чистой, прозрачной воды. Мы осторожно двигались к нему, опасаясь выдать себя, когда с противоположной стороны показался другой трибут. Мы замерли, стараясь не издавать ни звука. Он подошел к ручью и торопливо зачерпнул горсть воды. Когда он поднес ладони ко рту и сделал глоток, я услышала ужасный крик. Парень-трибут резко перекатился на спину, держась за живот и не переставая кричать так, как будто его выворачивало изнутри. Это длилось несколько минут, а потом он затих. Мы подошли поближе, чтобы убедиться в причине его смерти. Я никогда не забуду его лицо… Глаза Мейсили были полны страха и отвращения, когда она описывала увиденное. Я не мог отвести глаз от лица девушки, наблюдая за тем, как она вновь переживает самые страшные моменты своей жизни. - Мы убежали от того ручья и мертвого трибута так быстро, как только смогли. Я не могла поверить жестокости Распорядителей и боялась даже представить, как далеко они готовы пойти в своем стремлении как можно более зрелищно нас прикончить. Мы с Джулией шли весь день, не останавливаясь, пока не упали без сил на какой-то поляне. Я сразу заснула, не думая о возможных опасностях. Когда я проснулась, уже наступило утро. Джулии рядом не было, и я решила, что она пошла искать еду. Но она очень долго не возвращалась, и я начала беспокоиться. Взяв ее и свои вещи, я пошла по лесу, боясь кричать, и в то же время желая во что бы то ни стало найти Джулию. Меня мучило дурное предчувствие, к тому же жажда усилилась, что очень мешало сосредоточиться. Кружилась голова, перед глазами был какой-то туман… Не знаю, как мне удалось не встретить ни одного трибута. Повезло, наверное, - горько усмехается Мейсили. - Но вот я вышла на открытое место и сразу увидела ее. Опустив глаза, я замечаю, что руки Мейсили трясутся, и осторожно накрываю их своими ладонями. Голос девушки прерывается, и она опять начинает всхлипывать, сама того не замечая. - Джулия лежала на животе, ее голова была полностью погружена в воду ручья. Я подошла к ней, одновременно боясь увидеть ее лицо и в то же время надеясь на какое-то неведомое чудо. Потянув ее за плечо, я перевернула Джулию на спину и… И… Мне пришлось прижать к себе Мейсили, потому что она начала дрожать всем телом. Она больше не сдерживалась, и моя футболка мгновенно намокла от слез девушки. - Мейсили, не нужно. Не нужно больше рассказывать, это все в прошлом. - Нет, я должна. Джулия заслуживает того, чтобы все узнали о том, как она погибла, - Мейсили отрывает лицо от моего плеча и упрямо трясет головой. - Пусть они не видели ее лица, чудовищно изуродованного ядом и изъеденного рыбами-людоедами, но они должны знать, что это было! Что добрая, хорошая девочка из Дистрикта-12, которая никому не причинила зла, погибла такой ужасной смертью! Перестав плакать, Мейсили вскакивает на ноги и яростно трясет кулаками воображаемым зрителям, не в силах справиться со своей злостью. А потом опять падает на колени и прижимает согнутые колени груди, опустив на них голову. В ее глазах - беспомощность, усталость и… пустота. Я тоже чувствую себя опустошенным. Мир перевернулся, и нас снесло встречным ветром. Что же будет дальше? Ведь впереди финал… Я уже засыпаю, когда откуда-то сверху доносится странный звук. Открыв глаза, я замечаю странный предмет, лежащий у моих ног. Неужели?..