Замок в облаках

      Элиот проснулся от прикосновения руки к его левому плечу. Это не Фэн – и не могла быть Фэн, она всегда спала на правом боку, он знал это и всегда был в курсе того, где она лежит. Уже пару месяцев как – или прошло уже несколько лет? Время смешалось и стало беспорядочным в голове Элиота – страх не был первой реакцией при пробуждении кем-то посреди ночи.       Это могла быть Марго, или Квентин, или какой-то случайный чувак заблудившийся во время вечеринки в коттедже или просто ищущий хороший коктейль. Однако то было в его прошлой жизни, без ответственности, людей пытающихся его убить и замка, захваченного жуткими феями. Жизнь с магией и вездесущей безопасностью: если кто-то действительно хотел бы на него напасть, ему не составило бы труда швырнуть того об стену одной только силой мысли.       Он не был уверен, стоило ли ему облегчённо выдыхать, учитывая, что гостем у кровати оказалась его собственная дочь. Нет, не его дочь. Он встряхнул головой, надеясь прогнать ненужные мысли. Это засланец. Дитя фей. Фрэй. — Прости, — она посмеялась над ним. — Я забыла какой ты трус. — Ему пришлось признать, что высокомерный и величавый тон, который она использовала, казался ему знакомым и похожим на тот, которым имел обыкновение говорить он сам. Особенно сейчас, когда у него была возможность увидеть сквозь небольшую трещину в её броне страх, который она так пыталась скрыть. — Что ты делаешь в моей комнате в… — он попытался найти какой-нибудь телефон или цифровые часы, всё ещё придерживаясь старых привычек, – посреди гребанной ночи? — Тот факт, что так выражаться перед собственным ребёнком не лучшая идея, не приходил ему в голову до тех пор, пока эти слова не сорвались с его губ. «Нет, это не твой ребёнок», — твердил он собственному разуму. — У меня есть причины считать, что что-то не так, — её взгляд нервно метнулся к входу в комнату. — Я слышала… звуки. Громкий грохот, словно от надвигающейся армии гигантов. — Элиот сел. Это именно то, что им сейчас было нужно, армия грёбанных гигантов. Спасибо, Филлори.       Он попытался прислушаться к звукам, доносящимся издалека, но ничего необычного не услышал. Ничего, кроме тишины и далёких звуков непогоды, вероятнее всего грозы. Ох. — Их сопровождали странные огни и… — продолжила она, а Во едва смог сдержать смех, когда полусонная Фэн, не глядя, похлопала по нему насколько могла дотянуться.       Всё было так нелепо, сказочное дитя, такая бесстрашная девочка испугалась… грозы. Фрэй проснулась и убежала в спальню своих родителей – фальшивых родителей, естественно, что не настоящих – только из-за обыкновенной грозы. — Это просто гроза, Фрэй. Господи, я-то подумал, что приближаются гиганты или какое-нибудь другое дер… — Похоже, что в Царстве фей их не бывает, — теперь Фэн точно проснулась. — У нас их тоже почти не было, пока не исчезла магия, — она повернулась к дочери – к Фрэй. — Всё в порядке, дорогая, тебе не нужно бояться, она тебе никак не навредит. — Я и не боюсь! — она выглядела такой оскорблённой. Элиоту снова почти захотелось рассмеяться, но Фэн быстро остановила его взглядом. — Что ж, как бы то ни было, я и твой отец защитим тебя. Ты ведь знаешь это, не так ли, дорогая?       Почему Фэн такая доверчивая? И такая чертовски искренняя. Элиот не мог заставить себя исправить её слова, как он поступал со своими. На случай если она всё-таки мой ребёнок… Он правда не хотел повторять ошибки собственного отца. Его попытки найти защиту рядом с родителями во время особенно сильных штормов никогда не были успешны. Его отец не любил мужчин, проявляющих признаки какой-либо слабости. Это были те ошибки, которые он ни за что не хотел повторять, даже при учёте что верность Фрэй сейчас принадлежала кому-то другому. — Ну, я всё равно не смогу спать из-за этого шума, — ужасная ложь; грохот – такой обычный звук, который казался слишком земным для этой волшебной страны – был едва слышен для него. — Ты можешь остаться здесь, если хочешь. Думаю, мы можем сыграть в карты, или я могу рассказать вам несколько земных историй… — А я могу заплести тебе волосы! — казалось, Фэн воодушевилась этой идей Элиота, в то время как Фрэй, будто всё ещё сопротивлялась.       В этот момент по коридорам разнёсся особенно громкий раскат грома, и тогда она кивнула: — Я… так или иначе должна была следить за вами.       Она так боялась показать малейшие признаки уязвимости, что Элиот признал, что в этом есть какое-то сходство с ним самим. — Итак, земные истории. Нынешние события там весьма невесёлые, поэтому может быть сказку? Хотя они, вероятно, покажутся вам скучными в сравнении с тем, что вы уже пережили… — Ты мог бы что-нибудь спеть? — предложила Фэн Элиоту, вставая позади Фрэй и расчёсывая растрёпанные пряди волос. — У тебя такой прекрасный голос, жаль, что ты не мог ей петь колыбельные в детстве.       Элиот заметил, как сжалась в кулак рука Фрэй. Что-то сказанное Фэн заставило её почувствовать неловкость. Может виной всему энтузиазм по поводу их маленькой семьи, то как она притворялась, что трагедия кончилась, и у них всё хорошо. Он не хотел говорить ей, что не стоит этому доверять. Уже поздно, да и их мир сейчас в плохом состоянии, что можно ненадолго забыться в таких хороших моментах.       И Элиот не был против пения. Это помогало ему успокаиваться, особенно старые песни из «Отверженных», которые он когда-то выучил наизусть во время занятий в театре.       Так они и устроились, пальцы Фэн легко скользили по волосам её дочери, создавая из них сложную причёску только ради того, чтобы потом распустить её и начать всё сначала, будучи никогда довольной полученным результатом. А может она просто не хотела, чтобы всё это прекращалось. Фрэй казалась спокойной и почти счастливой впервые с тех пор, как они встретились, и даже стала подпевать Элиоту. Теперь он прислонился к изголовью кровати, наблюдая за дочерью. Её голос был мягким и чистым, непохожим на его собственный, и ей было легко подпевать, когда у Элиота кончились идеи для песен, и он стал повторять те, что уже пел.       В какой-то момент его глаза закрылись, и она продолжила петь сама, заканчивая песню одна, и её слова усыпили его.

«I know a place where no one’s lost I know a place where no one cries crying at all is not allowed not in my castle on a cloud» (1)