А мне врать ты так и не научился...

       Перед Ингрид предстала необычная картина: на столе лекарей лежала девушка, над которой проводили тщательную диагностику. В углу зала находился Тор, всем своим хмурым видом давая понять, что ситуация крайне тревожная. Заметив приход сестры, бог грома сразу же бросился к ней:        — Ингрид, прошу, осмотри ее, — выпалил Одинсон, взяв сестру за руку и ведя ближе к мидгарке, — Наши лекари видят сильную энергию, но не понимают ее истока.        — Думаешь, я лучше разбираюсь в мидгарской анатомии? — усмехнулась Ингрид, но встретившись с взволнованным взглядом брата, спокойно добавила, — Ладно, сделаю все возможное.        Тор молча кивнул, уступая ей дорогу к Джейн. Девушки обменялись растерянными взглядами, неловко поприветствовав друг друга. До этого момента им еще не доводилось встречаться, обе знали друг о друге лишь по рассказам Тора, и то в общих чертах.        — Доктор Фостер, — произнесла чаровница, — Рада с Вами познакомиться, жаль, что при таких обстоятельствах.        — Просто Джейн, — улыбнулась девушка, — Взаимно. Давненько хотела увидеть одну из сильнейших чаровниц девяти миров.        — Тор так про меня сказал? — усмехнулась девушка, бросив быстрый взгляд на брата, — Видимо Муспельхейм покрылся льдом, — она снова перевела взгляд на Джейн, изучая энергию, — Я так понимаю, тебя привели к нам не самые удачные исследования в материи.        — Иногда, когда стоишь на пороге открытия, не задумываешься о рисках, — кивнула ученая, — Жажда неизведанного заглушает голос разума.        — Понимаю… — задумчиво ответила Ингрид, почувствовав ноющую боль в запястье, которая служила напоминанием о нечто подобном.        Тогда они были просто кучка подростков, которые изо всех сил старались обойти запреты родителей, начиная от времени отбоя, доходя до более опасных вещей. Настолько опасных, что она чуть не поплатилась за эту ошибку жизнью, если бы не…        — Что ж, Джейн, я сейчас изучу твою энергетику и попробую как-то разобраться с этим, — продолжила девушка, возвращаясь в реальность.       Закрыв глаза, она почувствовала крайне знакомую энергию. Ту энергию, которую она ощущала от Локи в Нью-Йорке. Вот только в прошлый раз сила пыталась контролировать ее, а сейчас разорвать на куски. В какой-то момент перед ней предстали смутные образы из прошлого: темный эльф боролся с Бером, отцом Одина, за право обладать красной, разрушительной субстанцией. Бог смог победить его, но эльф обещал еще вернуться и разрушить все мира. Бер нанес последний удар, от силы которого девушку выбросило из ведения.        — Идем к Одину, — скомандовала чаровница, только распахнув глаза, — Сейчас же.        — Что? — смутился Тор, спеша за сестрой, — Ты что-то узнала?        — Да, но хочу послушать и его версию, — бросила Ингрид, быстрым шагом направляясь к тронному залу.        Там их уже ожидали Один и Фригга. Мать все эти дни с их возвращения была сама не своя, но сейчас на ее лице выражалась явная тревога. Взглянув на своих детей, она сразу же поняла, что семейного конфликта не избежать и сразу же направилась к дочери.        — Ингрид, ну что там?        — А это стоит спросить у отца, — решительно бросила чаровница и обратилась к Одину, — Ты же знаешь, что с ней. Слышал об этом из первых уст.        — Во-первых, прошу больше уважения, — спокойно ответил Всеотец, подходя к ним, — А во-вторых, я не был в этом уверен, поэтому мы решили привлечь тебя к этому, ведь ты отменно работаешь с темными материями.        — Поэтому? — усмехнулась девушка, — А не для того, чтоб отвлечь меня от…        — Объясните, что с ней происходит?! — в их беседу ворвался Тор, — Она в опасности?        — Скорее всего да, — ответил Один, — Я слышал об этом от своего отца. То, что сейчас находится в ней, прозвали Эфиром, который пытались захватить темные эльфы, чтоб уничтожить все. Это крайне опасная сила, ее Бер запер как можно дальше, но видимо твоя подруга случайно попала под его влияние.        — И что делать? — Тор старался сохранять самообладание, но девушка чувствовала, что он был на взводе.        — Эльфы пробудились и начнут искать Эфир, — ответил Один, — Поэтому стоит ее отправить обратно в Мидгард.        — Что ты такое говоришь, отец?! — вспыхнул Тор, он был повергнут в шок ответом отца. Как можно было бросить беззащитную смертную на пороге такой опасности.        — Как будущий царь ты должен понимать, что защита Асгарда стоит превыше жизни смертной, — ответил Всеотец, — Мы не можем так рисковать.        — Что и следовало ожидать, — язвительно усмехнулась Ингрид, — Раз ты бросил сына, который был под влиянием артефакты, гнить в тюрьме, что уж говорить о бедной девушке. Может из милости бросишь на съедение волкам?        — Ингрид, — тихо вмешалась Фригга, — Не говори так с отцом, — царица перевела взгляд на мужа, — Но дети правы. Мы не можем бросить ее, тем более, как ты сказал, раз эльфы придут за ней, то лучше она будет в Асгарде, где мы сможем дать отпор.        Один смерил присутствующих хмурым взглядом. Понимая, что поддержки ждать не от кого, он нехотя согласился, оставляя Джейн под ответственность Фригги и Ингрид, а сам попросил Тора остаться для личной беседы.

***

       Пару дней Фостер понемногу осваивалась в Асгарде, то и дело расспрашивая женщин об устройстве их мира, но чаще о Торе. У Фригги подобные проявления вызывали умиления, однако Ингрид чувствовала накатывающее раздражение. Каждый раз, когда она видела Джейн вместе с Тором, которые как ни в чем не бывало мило беседовали в коридорах замка, могли спокойно показывать свои чувства, чаровнице казалось, что она сейчас разорвет их живьем. Не то, чтобы у нее были причины ненавидеть их, напротив, она очень любила брата и ей была приятна его избранница, но ощущение того, что они обладали запретными для нее привилегиями, просто не давало ей ни малейшего шанса быть счастливой за них.        Конечно же, такое поведение не ускользнуло от Джейн. В какой-то момент, когда они остались наедине, ученая, набралась смелости и решила спросить девушку напрямую, но та опередила ее.        — Не волнуйся, Джейн, — произнесла чаровница и в ответ на удивленный взгляд собеседницы ответила, — Ты мне нравишься, и я рада, что у Тора есть такая спутница, дело вовсе не в вас.        — Забыла, что ты читаешь мысли, — смущенно улыбнулась девушка, — Просто ты так смотришь на нас…        — У вас есть привилегия, которая не дана мне, — ответила Ингрид, — И я просто завидую тебе.        — Завидуешь?! Мне?! — Фостер искренне удивилась, — Обычной смертной?        — Представь себе, — язвительно усмехнулась Ингрид, — Ты можешь быть с тем, кого любишь. Прикасаться к тому, кто заботиться о тебе. А я даже не могу взглянуть на того, кто так же относился ко мне.        Повисла неловкая пауза. Джейн не могла найти слов, смотря на потухший вид собеседницы. В какой-то момент ее взгляд зацепился за аккуратную метку на запястье Ингрид, которую она прежде не замечала. Заметив заинтересованный взгляд девушки, чаровница улыбнулась.        — Небольшое напоминание о том, как он меня спас, — опережая вопрос девушки, она добавила, — Не обращай внимание, она проявляется, когда я думаю о нем и забываю скрывать ее от посторонних глаз.        Вскоре Фостер позвала одна из служанок Фригги по причине какого-то важного разговора, а в это время Ингрид смогла спокойно придаться воспоминаниям.        Тогда была глубокая ночь, но девушке вовсе не спалось. После очередного урока с Фриггой, она узнала о парочке очень опасных заклинаний, которые, конечно же она захотела проверить. Понимая, что делать это в одиночку крайняя степень безумства, девушка пробралась в комнату Локи, перепугав сонного парня.        — Ты чего делаешь? — смутился Лафейсон, но она быстро заткнула ему рот рукой.        — Тише ты, — буркнула девушка, — А то всю стражу разбудишь.        — Зачем ты пришла? — не унимался с вопросами трикстер, — Что-то случилось?        — Пока нет, но ты мне с этим поможешь, — хитро улыбнулась Ингрид, на что в еще сонных глазах парня вспыхнул дьявольский огонек.        — Слушаю твои предложения.        — Ну помнишь запрещенные заклинания, о которых рассказала матушка? — она начала издалека, но юноше этого более чем хватило.        — Ни слова больше, — Локи вскочил с кровати и направился к одной из магических книг.        Спустя пару минут уже все было готово к проведению: свечи, руны и чаша для ингредиентов. Подростки сели напротив друг друга и принялись готовить отвар. В какой-то момент Локи остановился и спросил девушку:        — Ты уверена, что хочешь это сделать?        — Конечно, — без колебаний ответила чаровница, сверяя ингредиенты с книгой, — Ты же знаешь, что меня забрали с Мидгарда совсем младенцем. Уже столько лет прошло, а я никогда не видела родных родителей. Я так хочу поговорить с ними, что в этом плохого?        — Ну не зря эта магия запрещена, — продолжал юноша.        — Нам и обращаться в змей запрещено, чтоб пугать помощников отца нельзя, однако ничего страшного не случилось, — она пожала плечами и уверенно продолжила готовить снадобья.        Вскоре они произнесли заклинание и девушка выпила отвар. Сначала никаких изменений она не почувствовала, но спустя пару минут, в ее голове раздался гул голосов. Они кричали, проклинали ее, говорили, что она худшее, что могло произойти с их семьей. На глазах девушки наворачивались слезы, она молила их прекратить, но голоса становились лишь громче и злее.        — Мы утащим тебя за собой, — кричали люди, — Страдай, за свою силу, страдай!        — Ингрид! — Локи схватил ее за руки, — Ингрид, что с тобой?        Но девушка не могла вымолвить и слова: все ее тело парализовало от боли. Лишь слезы стекали по ее щекам, а сердце билось с ужасающей скоростью. Она чувствовала, как эти духи выкачивают из нее всю жизнь. Эта агония длилась бесконечно, пока чаровница не начала терять сознание.        Очнулась она на коленях парня, который со всей силой держал ее запястье и шептал какое-то заклинание. Увидев, что она пришла в себя, Локи чуть ли не вскрикнул:        — Ты жива! Я так испугался, что за…        Девушка прервала его речь, бросившись в объятия, и расплакалась. Вся та боль, которую она испытала, вылилась в эмоции, которые накрыли ее с головой. Она продолжала рыдать, пока юноша успокаивающе прижал ее к себе, дав время прийти в себя.        — Ты был прав, — произнесла Ингрид, придя в себя, — Это было ужасно. Они ненавидят меня, моя семья ненавидит меня.        — Это не так, — ответил Локи, все еще не выпуская ее из объятий, — Мы любим тебя. Все мы: и отец, и матушка, и Тор, и… я.        Ингрид взглянула на свое запястье, где красовалась метка мертвых, которые всеми способами пытались забрать ее, но он не позволил. Еще ребенком Локи не позволил силам, которые были намного сильнее его, забрать Ингрид.        — Мы справимся, — подумала чаровница, — И не с таким справлялись.        Однако недолго ей оставалось предаваться воспоминаниям. В какой-то момент она почувствовала в груди нарастающую с диким темпом тревогу. Мысли сбились в кашу, пока ее разум не смог зацепиться за одну:        — Фригга…